Этическая позиция л н толстого может быть охарактеризована как этика?

12 ответов на вопрос “Этическая позиция л н толстого может быть охарактеризована как этика?”

  1. Kesho Ответить

    Понятие свободы в практической философии Канта.

    … коммуникации. Понятие свободы в практической философии Канта. Сущ-е понятий свободы, бессмертия и … мысли]). Именно в этом случае философ выступает “врачом цивилизации”: он ” … текст. про­цедурами осущ. десубъективация автора — и высвобождение процес­сов имперсонального … формирует структуры сознания: понятия “объективного духа” у Гегеля, “обществ. сознания” Маркса, “коллективного сознания …
    83. В творчестве Канта выделяются периоды…
    1) метафизический и диалектический 2) идеалистический и материалистический

    3) докритический и критический 4) логический и практический

    84. Укажите философа, учение которого рассматривается в рамках немецкой классической философии?
    1) Карл Поппер 2) Серен Кьеркегор 3) Георг Гегель 4) Рене Декарт
    85. Кто автор учения об Абсолютной Идее‘? ‘
    1) Сократ 2) Георг Гегель 3) Аристотель 4) Карл Маркс
    86. Кто автор универсальных законов диалектики?
    1) Иммануил Кант 2) Платон 3) Гераклит 4) Георг Гегель
    87. Кто автор учения об общественно-экономической формации?
    ]) Иммануил Кант 2) Карл Маркс 3) Георг Гегель 4) Карл Поппер
    88. Назовите создателя антропологического материализма.
    1) Георг Гегель 2) Вольтер 3) Сократ 4) Людвиг Фейербах
    89. Какое философское учение не принадлежит К. Марксу‘?
    1) Диалектический материализм 2) исторический материализм 3) логический анализ 4) политэкономия
    90. Трансцендентальный — это:

    1) находящийся за пределами реальности 2) чувственный 3) рациональный 4) эмпирический

    91. Априорный — это:

    1) До опытный 2) чувственный З) рациональный 4) опытный

    92. Укажите философа-идеалиста:
    1) Фейербах 2) Ламетри 3) Кант 4) Энгельс
    93. Идеи каких философов соединил К. Маркс в диалектическом материализме?
    ]) Платона и Аристотеля 2) Гегеля и Фейербаха З) Канта и Камю 4) Сократа и Сенеки
    94. Этику какого философа можно назвать «этикой долга»?
    1) Сократа 2) Шелера З) Канта 4) Фейербаха
    95. Кто автор учения об Абсолютной Идее?
    1) Сократ 2) Гегель 3) Аристотель 4) Маркс
    96. Укажите философа—материалиста:

    1) Фейербах 2) Гегель 3) Кант 4) Декарт

    97. Как И. Кант называет противоречие, с которым человек сталкивается в процессе познания?
    1) ноумен 2) феномен 3) антиномия 4) фальсификация
    98. Как в философии И. Канта называется непознаваемая часть мира?

    1) ноумен 2) феномен 3) парадигма 4) фальсификация

    99. Мораль, согласно Ф. Ницше…
    1) форма обретения человеком смысла жизни 2) форма общественного сознания
    3) форма ценностного освоения действительности 4) увертка для лишних и случайных людей
    100. Автор книги «Так говорил Заратустра»

    1) Ф. Ницше 2) А. Шопенгауэр 3) С. Кьеркегор 4) И. Кант

    101. Родоначальником иррациональной философии и философии жизни в Х1Х веке
    считается… ‘
    1) Ф. Шеллинг 2) С. Кьеркегор 3) А. Бергсон 4) А. Шопенгауэр
    102. Кто проповедовал принцип «Падающего — толкни»?

    1) Фридрих Ницше 2) Эрих Фромм 3) Владимир Соловьев 4) Иммануил Кант

    103. Кого Ф. Ницше характеризует как «канат между животным и сверхчеловеком»?

    1) человека 2) сверхчеловека 3) Бога 4) растение

    104. Кто из философов сравнил нашу жизнь с маятником, который колеблется между страданием и скукой?
    1) Ф. Ницше 2) А. Шопенгауэр 3) Г. Гегель 4) К. Маркс
    105. Кому из философов принадлежит термин «экзистенция»?
    1) Ф. Ницше 2) А. Шопенгауэру 3) С. Кьеркегору 4) Л. Фейербаху
    106. Что А. Шопенгауэр характеризует как «средство, с помощью которого заполняются тюрьмы и дома умалишенных»?

    1) любовь 2) искусство 3) свободу воли 4) нравственность

    107. Теория бессознательного разрабатывалась… (несколько вариантов ответа)

    1) Э. Фрейдом 2) К.Г. Юнгом 3) Б. Спинозой 4) И. Кантом 5) К. Марксом

    108. Автором книг «Иметь или быть», «‘Философия любви» является…
    1) Ф. Энгельс 2) Э. Фромм 3) З. Фрейд 4) Ф, Ницше
    109. В каком философском направлении употребляется термин «либидо»?
    ]) сенсуализм 2) позитивизм З) экзистенциализм 4) психоанализ
    110. Какое понятие принадлежит 3. Фрейду?
    1) Самость 2) либидо 3) гипноз 4) эпистема
    111. Какая из указанных работ не принадлежит Э. Фромму?

    1) «Дневник старого врача» 2) «Анатомия человеческой деструктивности»
    3) «Быть или иметь» 4) «Искусство любить»

    112. Что есть «бессознательное» у К.Г.Юнга?

    1) «коллективное бессознательное» 2) «социальное бессознательное»
    3) «индивидуальное бессознательное» 4) «символическое бессознательное»

    113. Кто создал учение об архетипах‘?
    1) И. Кант 2) Сократ 3) К. Г. Юнг 4) Л. Фейербах
    114. Кто ввел понятие «Эдипов комплекс»?
    1) К. Маркс 2) И. Кант 3) З. Фрейд 4) Л. Фейербах
    115. Что такое «либидо»?

    1) сексуальное влечение 2) опыт 3) Запреты 4) авторитет

    116. Что, по мнению Фрейда, есть религия?

    1) «форма коллективного психоза» 2) «`то, что лечит истерзанное Я»
    3) «форма самосознания человека» 4) «опиум для народа»

    117. Какое философское направление поставило вопрос о структуре человеческой
    психики?
    1) сенсуализм 2) экзистенциализм З) позитивизм 4) психоанализ
    118. В бунте против абсурда видит смысл жизни человека.
    1) К. Маркс 2) А. Камю 3) М. Хайдеггер 4) З. Фрейд
    119. Укажите философа-экзистенциалиста;
    1) Иммануил Кант 2) Бертран Рассел 3) Аристотель 4) Жан Поль Сартр
    120. К какому философскому направлению относится понятие «пограничная ситуация»?
    1) иррационализм 2) рационализм 3) экзистенциализм 4) психоанализ
    121. Кто из философов ввел понятие «экзистенция»?
    1) Фридрих Ницше 2) Авиценна 3) Серен Кьеркегор 4) Зигмунд Фрейд
    122. В рамках какого философского направления написан роман Ж. П. Сартра «Тошнота»
    1) иррационализм 2) сенсуализм 3) структурализм 4) экзистенциализм
    123. Кто из философов провозгласил: «Экзистенциализм — это гуманизм»?
    1) К. Маркс 2) М. Хайдеггер 3) Ж. Сартр .4) З. Фрейд
    124. Укажите представителя религиозного экзистенциализма:
    1) Жан Поль Сартр 2) Альбер Камю 3) Мартин Хайдеггер 4) Габриэль Марсель
    125. Этическая позиция Л.Н. Толстого может быть охарактеризована как этика…
    1) Меньшего зла 2) Пользы 3) Сопротивления злу силой 4) Ненасилия
    126. Создателем первой философской системы в истории русской философии является…
    1) М.В. Ломоносов 2) А.Ф. Лосев З) В.С. Соловьев 4) А. И, Герцен
    127. Воплощением идеи русской самобытности, объединившим в себе жизненный уклад
    и комплекс морально-нравственных норм, выстроенных на принципах православия,
    самодержавия и общинности, является, по мнению славянофилов, понятие…
    1) Коммунизма 2) Соборности З) «третьего Рима» 4) Империи
    128. Важнейшим представителем религиозного экзистенциализма является философ…
    1) Хомяков 2) Фёдоров 3) Бердяев 4) Соловьев
    129. Философия Н.А. Бердяева может быть названа…
    1) «диалектическим материализмом» 2) «интеллектуальным интуитивизмом»
    3) «критическим рационализмом» 4) «экзистенциальным персонализмом»
    130. Представителем антропологического материализма в русской философии является
    1) П.А. Флоренский 2) В.С. Соловьев 3) М.В. Ломоносов 4) Н.Г. Чернышевский
    131. Славянофилы выступали за
    1) демократические реформы 2) самобытность России 3) отмену крепостного права 4) свободу вероисповедания
    132. Одной из специфических черт русской философской традиции является…
    1) Скептицизм 2) Панморализм 3) Материализм 4) Пантеизм
    133. Первым древнерусским философом был…
    1) Нил Сорский 2) Владимир Мономах 3) Илларион 4) Филофей
    134. Представителем сциентизма в русской философии является…
    1) В.С. Соловьев 2) П.А. Флоренский 3) М.В. Ломоносов 4) Н.Г. Чернышевский
    135. В русской философии создателем религиозно-философского учения о всеединстве был…

    1) В. Соловьев 2) А. Лосев 3) М. Бакунин 4) Н. Федоров

    136. Кто автор фразы «Москва-третий Рим»?
    1) М. Ломоносов 2) Филофей 3) Н. Бердяев 4) П. Чаадаев
    137. Кто автор книги «Истоки и смысл русского коммунизма»?
    1) К. Маркс 2) Ф. Энгельс 3) В. Ленин 4) Н. Бердяев
    138. Кто автор этического учение о непротивлении злу насилием?
    1) П. Чаадаев 2) В. Соловьев 3) Н. Бердяев 4) Л. Толстой
    139. Какая из работ написана П.Я. Чаадаевым?
    1) «Чтение о Богочеловеке» 2) «Так говорил Заратустра» 3) «Книга исцеления» 4) «Апология сумасшедшего»
    140. Кто из перечисленных философов — представитель западников?
    1) И. Киреевский 2) К. Аксаков 3) А. Герцен 4) А. Хомяков
    141. Кто считал, что «космос есть сила без разума, а человек — разум без силы. Их нужно объединить»?
    1) В. Вернадский 2) Л. Толстой 3) Н. Фёдоров 4) В. Соловьёв
    142. Кто из перечисленных философов — представитель славянофилов?
    1) Ф. Достоевский 2) Л. Толстой 3) А. Герцен 4) А. Хомяков
    143. Что есть «общее дело» у Н.Ф.Федорова?

    1) воскрешение отцов 2) обретение свободы 3) борьба со злом 4) познание мира

    144. Какой философ наиболее подробно изучал понятие София?
    1) Л. Толстой 2) Ф. Достоевский 3) В. Соловьев 4) Н. Бердяев
    145. Кто ввел понятие «соборность»?

    1) И. Хомяков 2) Г. Гегель 3) Н. Бердяев 4) И. Кант

    146. Какая проблема является главной в русской философии?
    1) проблема субстанции 2) философствование о России 3) атомизм 4) атеизм
    147. Философию космизма развивал
    1) Н. Бердяев 2) Л. Толстой 3) Н. Фёдоров 4) В. Соловьёв
    148. Какой путь борьбы со злом предлагает Л Толстой?

    1) ненасилие 2) силу 3) аскезу 4) искусство

    149. Учение о ноосфере разработано

    1) Вернадским 2) Чаадаевым 3) Бердяевым 4) Хомяковым

    150. Какая из указанных работ принадлежит Пирогову?

    1) «Дневник старого врача» 2) «Мысли сердца» 3) «Этюды о человеческой природе 4) «Элементы мысли»

    151. Кто из указанных философов имел медицинское образование?

    1) Дж. Локк 2) Платон 3) Ф. Бэкон 4) Вольтер

    152. Кто из философов имел медицинское образование?

    1) Аристотель 2) Фома Аквинский 3) Вольтер 4) Сократ

    153. Кто из философов имел медицинское образование?
    1) П. Чаадаев 2) А. Шопенгауэр 3) И. Кант 4) К. Маркс
    154. Назовите медико—философский трактат Авиценны.

    1) «Книга исцеления» 2) «Книга жизни» 3) «Книга счастья» 4) «Книга смерти»

    155. Какому врачу-философу принадлежит фраза: «Врач—философ равен Богу»?
    1) Фрейд 2) Гален 3) Авиценна 4) Гиппократ
    156. Кто считал, что лечить нужно три уровня человека: духовный, душевный и телесный?

    1) Гиппократ 2) Гален 3) Авиценна 4) Парацельс

    157. При дворе какого правителя и философа работал Гален?
    1) Френсис Бэкон 2) Марк Аврелий З) Августин Аврелий 4) царь Соломон
    158. Какую роль играет философия в медицине?
    1) они не связаны 2) философия выступает как методология науки, помогает постичь сущность человека
    3) философия «лечит» душевные раны 4) философия учит жить
    159. Кто из врачей-философов считал, что наше сознание — это частица мирового мышления?

    1) И. Сеченов 2) И. Мечников 3) И. Павлов 4) Н. Пирогов

    160. Кто автор работы «Этюды оптимизма»?

    1) И. Мечников 2) В. Ленин 3) Н. Пирогов 4) И. Сеченов

    161. Пирогову принадлежит работа:

    1) «Дневник старого врача» 2) «Мысли сердца» 3) «Этюды с человеческой природе»

    4) «Элементы мысли»
    162. Какой философ ввёл понятие «эвтаназия»?
    ]) Жан Дак Руссо 2) Иммануил Кант 3) Френсис Бэкон 4) Джон Локк
    163. Что есть предмет философии?
    1) человек 2) всеобщее 3) наука 4) Душа
    164. Что изучает эстетика?

    1) искусство 2) мораль 3) общество 4) нравы

    165. Что изучает этика?
    1) искусство 2) мораль 3) общество 4) природу
    166. Что изучает гносеология?
    1) человека 2) историю 3) бытие 4) познание
    167. Какое философское направление провозглашает, что «Сознание есть свойственная только человеку субъективная форма отражения объективной действительности»?

    1) материалисты 2) идеалисты 3) скептики 4) дуалисты

    168. Источником содержания сознания для материалистов выступает…

    1) объективный мир 2) ощущение 3) Бог 4) бессознательное

    169. Автором Основного Вопроса Философии не является:
    1) Платон 2) Бэкон 3) Энгельс
    170. Эвристическая функция философии связана с __________ значением философии.
    1) практическим 2) гуманистическим 3) методологическим 4) культурно-воспитательным
    171. Гносеологическая функция философии состоит в том, что философия…
    1) прогнозирует общее направление развития общества 2) способствует приобщению человека к культурным ценностям 3) накапливает, обобщает и транслирует новое знание 4) помогает человеку понять смысл своей жизни
    172. Направление современной западной философии, обосновывающее бытийность человека, есть…
    1) структурализм 2) номинализм 3) экзистенциализм 4) герменевтика
    173. Проблемы, решаемые философией, носят характер,

    1) всеобщий 2) предельный 3) конечный 4) стандартный 5) частный

    174. Теоретическим ядром, сердцевиной духовной культуры человека и общества называют…
    1) искусство 2) философию 3) мифологию 4) науку
    175. Учение о сотворении мира Богом из Ничего называется
    1) провиденциализмом 2) индетерминизмом 3) креационизмом 4) томизмом
    176. В философии все проблемы имеют «человеческое измерение». Это выражается в функции:
    1) гносеологической 2) методологической 3) гуманистической 4) эвристической
    177. Рационально оформленная система взглядов человека на мир, на себя и на свое место в мире есть…
    1) мифология 2) философия 3) искусство 4) религия
    178. Философия выступает как…
    1) абсолютная истина 2) частная наука 3) знание о мире в целом и отношении человека к этому миру
    4) комплекс принципов познания
    179. Миропонимание, мировосприятие, мироотношение в своей совокупности
    образуют…
    1) концепцию 2) мировоззрение 3) картину мира 4) теорию
    180. Сторонниками эмпиризма являются…

    1) Ф. Бэкон 2) Г. В.Ф. Гегель 3) Р. Декарт 4) Дж. Локк 5) Б. Спиноза

    181. Картина мира — это…

    1) совокупность мировоззренческих знаний о мире 2) художественное описание мира

    3) естественнонаучное описание мира 4) географический атлас мира
    182. Философское учение, отождествляющее Бога и мир, называется…
    1) Креационизмом 2) Атеизмом З) Пантеизмом 4) Деизмом
    183. Принципы творения характерны для картины мира.
    1) Философской 2) Религиозной 3) Биологической 4) Научной
    184. Способствуя формированию у человека ориентации на истину, правду, доброту,
    философия выполняет функцию.

    1) Культурно—воспитательную 2) Методологическую 3) Мировоззренческую 4) Информационную

    185. К методологическим функциям философии относится функция.
    ]) Культурно—воспитательная 2) Гуманистическая 3) Социальная 4) Эвристическая
    186. Символичность, противоречивость, антропоморфизм являются чертами ­­­_______ картины мира.

    1) Мифологической 2) Научной 3) Антропологической 4) Биологической

    187. Философская категория, которая обозначает внутреннее содержание, глубинный слой бытия, сохраняющийся при всех его изменениях, называется…
    1) Явлением 2) Материей 3) Атом 4) Сущностью
    188. Для диалектического материализма характерно следующее представление о материи:

    1) Материя вечна во времени и бесконечна в пространстве 2) Пространство и время абсолютны
    3) Пространство и время есть результат творения 4) Пространство и время есть субстанции

    189. Направление, признающее одушевленность всей материи
    1) материализм 2) гилозоизм 3) позитивизм 4) майевтика
    190. Объективная реальность, данная человеку в его ощущениях, в диалектическом материализме называется…
    1) Духом 2) Бытием 3) Субстанцией 4) Материей
    191. Идеализм отождествляет бытие с…
    1) Экзистенцией 2) Опытом 3) Богом 4) Феноменами
    192, Учение, сторонники которого полагают, что высшее сознание проецирует мир в сознание индивида, называется
    1) Феноменологией 2) Созерцательным материализмом
    3) Диалектическим материализмом 4) Субъективным идеализмом
    193. Влиятельное направление в современной философии, связанное с именем Мартина Хайдеггера, —.. `
    1) неотомизм 2) постмодернизм З) экзистенциализм 4) феноменология
    194. Мировоззренческая установка, утверждающая разумность мира, его совершенствования на основе познания его законов, характеризуется как…
    1) гуманизм 2) позитивизм 3) космизм 4) рационализм
    195. Установите соответствие между направлениями и философами:
    1) Демокрит — Атомизм
    2) Августин Аврелий — Патристика
    3) Сенека — Стоицизм
    4) А. Камю — Экзистенциализм
    5) О. Конт — Позитивизм
    196. Антропология — это
    1) Философия сознания 2) Философия человека 3) Философия жизни 4) Философия смерти
    197. Соотнесите название философского направления и ключевое понятие:
    1) истина — гносеология
    2) добро — этика
    З) красота — эстетика
    198. Диалектика — это

    1) Учение о всеобщем движении и развитии 2) Учение о соединении разума и веры

    3) Учение о Божественной субстанции 4) Учение о приоритете материи под сознанием
    199. Какая из перечисленных характеристик не относится к пространству?

    1) необратимость 2) трёхмерность З) однородность 4) движение

    200. Предельно общие характеристики всего существующего выражаются в категории…
    1) «сущность» 2) «бытие» З) «взаимодействие» 4) «жизнь»
    201. Всякий процесс изменения и перехода из одного состояния в другое представляет собой…
    ]) существование 2) движение 3) прогресс 4) круговорот
    202. Направление в философии, согласно которому вещи существуют только потому, что люди их ощущают, называется…
    1) Пантеизмом 2) Материализмом 3) Дуализмом 4) Солипсизмом
    203. Раздел философии, рассматривающий бытие, существование, называется…
    1) Антропологией 2) Гносеологией 3) Аксиологией 4) Онтологией
    204. Наряду с поступательностью в процессе развития есть повторяемость, цикличность, что отражается в диалектическом законе…
    1) Взаимосвязи количественных и качественных изменений 2) Отрицания отрицания
    3) Сохранения энергии 4) Единства и борьбы противоположностей
    205. Универсальным способом существования материи является…
    1) Покой 2) Сознание 3) Развитие 4) Движение
    206. Одномерность, асимметричность и необратимость характеризуют такой атрибут материи, как
    1) Системность 2) Движение 3) Время 4) Пространство
    207. Понятие ­­_____ обозначает источник единства и многообразия бытия, основу мироздания.
    1) «абстракция» 2) «акциденция» 3) «субстанция» 4) «субстрат»
    208. Теория самоорганизации сложных систем называется…
    1) майевтикой 2) аналитикой 3) диалектикой 4) синергетикой
    209. Сознание и мышление (выберите несколько вариантов)

    1) взаимосвязаны 2) тождественны 3) активны 4) идеальны 5) противоположны друг другу

    210. Источником содержания сознания для материалистов выступает…

    1) объективный мир 2) ощущение 3) Бог 4) бессознательное

    211. Под сознанием в материалистической философии понимают…
    1) совокупность различных идеальных процессов 2) форму непосредственного слияния человека и мира
    3) продукт общественной деятельности людей 4) функцию головного мозга, форму психического отражения действительности
    212. В структуру сознания включается (-ются)
    1) инстинкты 2) темперамент З) воля и эмоции 4) рефлексы
    213. Главным свойством человеческого сознания является…

    1) Идеальность 2) Инстинктивность 3) Материальность 4) Спонтанность

    214. В структуру сознания не входит (-ят)…

    1) инстинкты 2) эмоции 3) воля 4) память

    215. Современная диалектико-материалистическая трактовка истины предполагает, что…
    1) истина всегда субъективна 2) истина объективна 3) истина неразрывно связана с предметно—чувственной деятельностью человека, с практикой 4) в познании следуетстремиться к вечной и абсолютной истине
    5) абсолютной истины не существует
    216. К формам рационального познания не относятся…
    1) понятие 2) ощущение 3) суждение 4) умозаключение
    217. Прагматической трактовки истины придерживались… (выберите несколько вариантов)

    1) У. Джеймс 2) К. Ясперс 3) Ч. Пирс 4) Аристотель 5) Г. В.Ф. Гегель

    218. К формам чувственного познания не относится
    1) представление 2) восприятие 3) умозаключение 4) ощущение
    219. С диалектической точки зрения (выберите несколько вариантов)
    1) истина абсолютна, а заблуждения относительны 2) истина есть единство объективного и субъективного
    З) истина всегда относительна 4) существуют всеобщие абсолютные истины 5) истина есть единство абсолютного и относительного
    220. Познавательной процедурой, состоящей в постижении смысла и значения информации, процессов и явлений, является
    1) интуиция 2) объяснение 3) понимание 4) логика
    221. Установите соответствие между понятием и его определением.
    1) непреднамеренное несоответствие суждений или понятий объекту — Заблуждение
    2) преднамеренное возведение заведомо неправильных представлений в истину — Ложь
    3) объективно возникающий в процессе познания вопрос или комплекс вопросов, решение которых представляет существенный теоретический или практический интерес — Проблема
    222. Установите соответствие между именами философов и разделяемыми ими
    концепциями истины
    1) Корреспондентная теория истины — Аристотель, Декарт
    2) Теория объективной истины — К. Маркс, Ф. Энгельс
    3) Прагматистская концепция истины -У. Джемс, Д. Дьюи
    223. Согласно теории субъективной истины

    1) Истина у каждого своя 2) Истина исходит из сомнения
    З) Истина объективна 4) Истина соответствует действительности

    224. Логический путь от общего к частному называется, .
    1) Доказательством 2) Дедукцией 3) Индукцией 4) Моделированием
    225. Единица мысли, содержащая систему существенных признаков предмета, называется…

    1) Понятием 2) Умозаключением З) Восприятием 4) Представлением

    226. Кто из философов утверждал, что образование и нравственность взаимосвязаны
    1) Сократ и Конфуций 2) Кант и Гегель 3) Маркс и Энгельс 4) Платон и Аристотель
    227. В качестве основного критерия истины в диалектическом материализме выступает…

    1) Практика 2) Очевидность З) Чувственный опыт 4) Логическая непротиворечивость

    228. Мыслителем ХУП века, разработавшим индуктивный метод познания и сравнившим метод со светильником, освещающим путнику дорогу в темноте, является…
    1) Р. Декарт 2) Ф. Бэкон 3) К. Маркс 4) К. Поппер
    229. Заблуждения человеческого ума Ф. Бэкон назвал…
    1) Копиями 2) Эйдосами 3) Идолами 4) Феноменами
    230. Гносеологический оптимизм утверждает, что…
    1) Не существует исторического развития познания 2) Познание принципиально невозможно
    3) Возможности познания ограничены 4) Объективный мир принципиально познаваем
    231. Рациональное познание, в отличие от чувственного, отражает действительность…
    1) В постоянном изменении 2) Во всей полноте признаков
    3) Фрагментарно
    4) В существенных связях и закономерностях
    232. Основными логическими путями исследования являются…
    1) Абстрагирование 2) Дедукция 3) Индукция 4) Верификация
    233. Носителем познавательной активности является…
    1) Субъект 2) Человек 3) Деятельность 4) Объект
    234. С точки зрения диалектического материализма К. Маркса истина не может быть

    1) Субъективной 2) Объективной 3) Абсолютной 4) Относительной

    235. Классическая концепция истины основана на принципе…
    1) Конвенции 2) Коэволюции 3) Корреспонденции 4) Когеренции
    236. Раздел философии, изучающий природу и общие предпосылки познания, отношение знания к реальности и условия его истинности, носит название…
    1) софиологии 2) веритологии 3) эпистемологии 4) эзотерики
    237. Представитель прагматизма У. Джеймс полагал, что истина, это —
    1) абсолютная идея 2) соответствие знания действительности
    3) программа будущих действий по изменению реальности 4) категория рассудка
    238. Способность человека находить удачное решение научных, профессиональных, жизненных задач без осознания путей и условий своего решения называют…
    1) талантом 2) сенсорикой 3) узнаванием 4) интуицией
    239. Человек есть существо…
    1) биологическое 2) биосоциальное 3) социальное 4) ноосферное
    240. «Свобода — это познанная необходимость», — считал…
    1) Сократ 2) Б. Спиноза 3) Н. Кузанский 4) Августин
    241. Человек есть существо…
    1) биологическое 2) биосоциальное 3) социальное 4) ноосферное
    242. Идеалом для этики ненасилия является…
    1) принцип творчества 2) принцип человеколюбия 3) абсолютная свобода 4) принцип всеобщего равенства
    243. Философское направление, рассматривающее личность как высшую ценность, называется…
    1) марксизмом 2) неотомизмом 3) персонализмом 4) фрейдизмом
    244. «Жить — значит наслаждаться счастьем», считают сторонники
    1) аскетизма 2) гедонизма 3) прагматизма 4) утилитаризма
    245. Автором книги «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» является
    1) Ч. Дарвин 2) К. Маркс 3) Ф. Энгельс 4) Л. Фейербах
    246. По мнению Аристотеля, человек — это
    1) неспециализированное животное 2) политическое животное
    3) животное, создающее орудия труда 4) животное, создающее символы
    247. Танатология — это
    1) философия жизни 2) философия смерти 3) философия выживания 4) философия самосохранения
    248. Выдающаяся личность — это человек, который
    1) обладает сильной волей и умом 2) обладает харизмой 3) оказал влияние на ход истории 4) широко известен
    249. Процесс формирования человека от исходного предкового вида к человеку разумному носит название…
    1) социализации 2) антропогенеза З) цефализации 4) хомогенеза
    250. В философии Древнего Востока и Античности человек мыслился как…

    1) Микрокосм 2) Творец культуры 3) Мыслящее Я 4) Образ и подобие Бога

    251. Двойственность человека проявляется в том, что он…

    1) Существует в сфере материального и идеального 2) Способен испытывать любовь и ненависть

    3) Обладает телом и психикой 4) Познает сам себя
    252. Совокупность устойчивых черт личности, определяющих типичные для нее способы поведения, называется…

    1) Характером 2) Самосознанием З) Темпераментом 4) Способностями

    253. Полная удовлетворенность личности условиями своего бытия — это
    1) свобода 2) счастье 3) смысл жизни 4) блаженство
    254. Учение о любви как духовном стремлении к Абсолюту принадлежит
    1) Шопенгауэру 2) Аристотелю 3) Платону 4) Ницше
    255. Кто ввел в научный оборот термин «культура»?
    1) Сократ 2) Аристотель 3) Вольтер 4) Кант
    256. Цивилизационный подход к истории применил
    1) К. Маркс 2) О. Шпенглера 3) К. Ясперс 4) Ф. Энгельса
    257. Придавать смысл вещам и процессам может…
    1) само их существование в мире 2) лишь человек
    3) все существующие в природе живые существа 4) природа, взятая вне человека
    258. Культура становится предметом философского изучения в…
    1) немецкой классической философии 2) эпоху Возрождения 3) Античности 4) философии Просвещения
    259. Положительная значимость чего-либо для человека называется…
    1) нормой 2) ценой 3) ценностью 4) достоинством
    260. Аксиология — это учение о
    1) бытии 2) ценностях 3) смыслах 4) познании
    261. Искусство направлено на постижение
    1) всеобщих связей 2) сакрального мира 3) объективных законов физической реальности 4) эстетического
    262. Эстетическое отношение к действительности определяется ценностью…
    1) материального блага 2) священного З) истинного знания 4) прекрасного
    263. С точки зрения аксиологического подхода культура представляет собой…
    1) Уровень цивилизационного развития 2) Способ человеческой жизнедеятельности
    3) Систему информационных кодов 4) Систему ценностей
    264. Мыслителем, определившим цивилизацию как завершающую стадию развития культуры, был…

    1) О. Шпенглер 2) Л.Н. Толстой З) П.Я. Чаадаев 4) К. Маркс

    265. Материальная культура — это

    1) Предметы быта 2) Поэзия 3) Религия 4) Наука

    266. Концепция «человека играющего» была разработана…
    1) М. Шелером 2) Й. Хейзинга 3) С. Кьеркегором 4) А. Шопенгауэром
    267. Какой философ занимался проблемой демаркации науки и ненауки?

    1) Поппер 2) Кант 3) Платон 4) Ломоносов

    268. Какие из перечисленных методов относятся к эмпирическому методу научного исследования? (выберите несколько вариантов)

  2. Durasell Ответить

    Именно такой путь жизни открывает для себя и стремится указать всем, способным его услышать и понять, Толстой. В своем искреннем и, одновременно амбициозном желании быть всеми услышанным и адекватно понятым он несомненно и неизбежно пристрастен, если истолковывать этот амбивалентный эпитет в его прямом этимологическом значении – испытывания страсти как предельного накала всех эмоционально-волевых сил человека в его упорном стремлении к достижению поставленной цели и односторонней категоричности оценок всего с ней так или иначе связанного. Эта пристрастность, легко обнаруживаемая внимательным и независимым аналитиком как в постулируемых мыслителем императивно-ценностных принципах своего жизнеучения, так и в характере их аргументации, вместе с тем, исключает любую избирательность и произвольность в суждениях Толстого, что выражается в беспощадной логической последовательности и эвристической прямоте его мысли. Для нее не существует ни аналитических табу, ни аксиологических аксиом, т.е. установок или положений, не подлежащих самостоятельной рациональной проверке каждым сознательным индивидом. Ввиду этого крайне велик соблазн поспешно заключить: пристрастность натуры и образа действий Толстого-человека – антипод универсализма и последовательности мышления Толстого-моралиста. Но так может показаться лишь на первый взгляд и только под углом зрения стереотипно-поверхностной критики. Между тем неожиданно выступает на защиту Толстого С.Л. Франк, «эту критику всегда можно заподозрить в том, что из-за малодушия и лености она, под предлогом практической неосуществимости, избегает неумолимо-строгой последовательности в проведении единственного, признаваемого истинным, морального принципа; сам Толстой постоянно уличал своих противников в такой нравственной и интеллектуальной робости» [8, с. 464].
    Таким образом, на поверку оказывается, что личность Толстого и генерируемые им идеи – поражающий своей подлинной духовной целостностью и внутренней гармонией экзистенциальный феномен, в структуре
    которого возникает устойчиво-неразрывное тождество образа мысли и образа жизни, убеждения и действия, общего нормативного принципа и конкретного поведенческого акта. Подобный – сократический – характер толстовского жизнепонимания и жизнеучения делает этико-философскую позицию мыслителя в одно и то же время,максимально убедительной изнутри и чрезвычайно уязвимой извне. Именно поэтому, на наш взгляд, апологеты Толстого всегда рассуждают внутри толстовской аргументационной модели, бесконечно эксплуатируя фирменную стилистику тавтологично-сти толстовского способа дефинирования ключевых категорий и принципов своей нравственно-религиозной доктрины, а оппоненты мыслителя -без устали призывают посмотреть на нее со стороны – с вершины некой эталонной идейной константы, позволяющей рельефно увидеть как нормативные аномалии, так и аргументационные дефекты толстовской моральной философии. Между тем первые неизбежно демонстрируют свою идейную вторичность, а вторые – впадают в самообман, выдавая собственную точку зрения за безусловный критерий оценки. В итоге Толстой по-прежнему оказывается над схваткой, одиноко возвышаясь над без устали спорящими о нем и его духовном наследии лагерями и оставаясь тем великим идейным провокатором и духовным реформатором нашего времени, который еще ждет достойного идейного противника или способного не раствориться без остатка в грандиозности масштабов его личности и замысла сторонника.
    По отношению к этой традиционной диспозиции мнений и оценок роль беспристрастного исследователя выглядит не вполне органичной. Более того, его статус в рамках сложившейся системы когнитивных предпочтений и ценностных приоритетов неизбежно маргинален, ибо он вынужден подвергать деструкции то, что изначально предназначено лишь для целостного восприятия. Причем последнее не исключает аксиологической полярности возможных подходов: моралистика толстовского образца либо всецело принимается, либо столь же тотально отвергается, не предполагая возможности частичной корректировки ее отдельных положений или отвлеченно-нейтрального допущения их логической состоятельности. Про-вокативность нравственно-религиозного жизнеучения Толстого заключается именно в том, что его онто-аксиологические установки и нормативные выводы инициируют, подобно сократической майевтике, мучительно сложный процесс рождения собственной мировоззренческой парадигмы на фоне отказа следовать укоренившимся в общественном сознании поведенческим архетипам и полностью отдаться власти «инерции жизни». Толстой как загадочный даймонион Сократа, т.е. «норма себя развивающей личности» [1, с. 281], ставит своих современников и потомков перед крайне неудобным и потому житейски нежелательным для них выбором: продолжать привычно жить согласно требованиям морально устаревшего закона насилия, лицемерно декларируя при этом свою абстрактную привержен-
    ность ценностям высшего порядка или, открыто и категорично отвергнув насилие как нравственный анахронизм, начать строить свою жизнь по закону Любви.
    Однако в отличие от греческого мудреца Толстой не устраняется от откровенного признания в том, что он выбирает сам и почему. И эта предельная толстовская искренность и вполне сознательная пристрастность становятся главным катализатором той внутренней самоидентификации, в которую неизбежно втягивается любой мыслящий читатель. Именно поэтому добросовестный исследователь, который являет собой ни что иное, как частный случай подобной категории читателей Толстого, вынужден нарушить каноны беспристрастности наблюдателя, взирающего на предмет своих научных изысканий с высоты незаинтересованной объективности универсальных истин и полностью абстрагирующегося тем самым от аргументационной оппозиции критики и апологетики толстовских идей.
    Так, к примеру, дихотомия насилия и ненасилия, т.е. его допущения (независимо от целей, форм и пределов) и недопущения, логически исключает какой бы то ни было третий вариант решения, а потому внешней точкой отсчета для оценки идеи непротивления может выступать только позиция ее критиков, в то время как подобным основанием для характеристики последней может быть лишь принцип ненасилия. В этих условиях любой последовательно мыслящий аналитик просто вынужден занять одну из двух возможных позиций, ибо любые попытки избежать подобного духовного самоопределения будут вступать в явное противоречие со всеобщими логическими стандартами человеческого мышления. Иначе говоря, внешним (но, заметим, отнюдь не искомым объективным) критерием оценки теоретико-нормативных построений моралиста может стать только какая-либо иная моралистическая конструкция, что делает подобную аналитическую позицию заведомо произвольной в выборе ее исходных принципов и оснований. Именно поэтому традиционно звучащий в академических кругах призыв взглянуть на моралистику Толстого «со стороны» или отрефлексировать свое отношение к ее императивно-ценностному содержанию в свете неких объективно истинных или общепринятых представлений – на деле оказывается фактически невыполнимым пожеланием ввиду очевидного отсутствия в познавательно-ценностной реальности как первых, так и вторых. Следовательно, для добросовестного аналитика, желающего сохранить независимость своего взгляда на феномен этико-нормативной программы Толстого, остается только одна точка обзора -центр ее аутентичной архитектоники, что позволяет реконструировать и рассмотреть последнюю как уникально-неразделимую идейно-императивную целостность.
    Это, на наш взгляд, может означать лишь одно: чтобы понять подлинный замысел моралиста – надо оказаться внутри интеллектуально-ценностной парадигмы его мышления, а не снаружи. Иными словами, вы-
    ступить в роли искренне заинтересованного, по-настоящему неравнодушного и способного к сопереживанию человека, а не холодно-бесстрастного в сознании своей аналитической безупречности эксперта, отстраненно созерцающего и без колебаний оценивающего извне драматический накал предельных вопрошаний разума и мучительных терзаний совести мыслителя-моралиста. Причем данная герменевтическая стратегия не имеет ничего общего с заведомой предвзятостью или прямолинейной апологетикой, ибо объективно нет ничего более эвристически беспомощного, интерпретационно поверхностного и сомнительно вторичного, чем толстоведческая литература подобного рода.
    Более того, не только откровенно апологетическая, но и преимущественно критическая методика анализа практически ориентированных эти-ко-нормативных программ, к разряду которых, без сомнения, относится и нравственно-религиозное учение Толстого, страдают одним общим пороком: за декларируемым адептами стремлением утвердить значимость идей своего кумира, как, впрочем, и за заявлениями их непримиримых оппонентов о необходимости беспристрастно-критической оценки подобных доктрин, нередко скрываются намерения иного порядка, а именно, различного рода попытки навязать моралисту собственные правила игры и критерии ролевой идентификации своей позиции в этой игре. Можно предположить, что в этой плоскости лежит и одна из причин той, на первый взгляд, необъяснимой полемической апатии Толстого не только в отношении критических выпадов своих идейных противников, но и, что еще более странно, в отношении своих последователей-толстовцев, мысли и действия которых зачастую вызывали у него явное разочарование или острые приступы сарказма. Таким образом, только тот взгляд на духовное наследие Толстого, который свободен от крайностей, как его заведомого неприятия, так и полного растворения в нем, остается единственной аналитической возможностью рассмотреть подлинную сущность идей мыслителя-моралиста, а не их искаженные чужим восприятием копии.
    Однако, отправляясь в такого рода путешествие во внутренний духовный космос моралиста, следует помнить, что интеллектуальная увлекательность и идейная значимость подобной экспедиции всегда прямо пропорциональны подлинным масштабам его личности и глубине его моральной рефлексии. Фигура Толстого в этом свете – одна из самых ярких. Оригинальность и цельность его этико-нормативной программы – отражение силы, самобытности и внутреннего единства его натуры и мышления. А это уже – неоспоримая прерогатива гения. Толстой же, как признавали даже самые непримиримые из его идейных противников и самые последовательные из критиков его учения был, помимо прочего, «поистине гениален в своих моральных суждениях, в своей исключительной моральной чуткости» [4, с. 300]. Он обладал редчайшей способностью не только обнаруживать лицемерие или опасные заблуждения там, где другие не могли или не
    хотели их видеть, но и дерзко ставить под сомнение все то, что испокон веков составляло традиционную морально-ценностную аксиоматику человеческого бытия. Именно поэтому Толстой – не просто «гениальный факт в жизни России», ибо факт есть остановка жизни, свидетельство ее безнадежной и печальной конечности, он – был и, главное, продолжает оставаться «как бы историческим зеркалом, средством самодиагноза», позволяющим любому ответственно думающему и действующему индивиду осуществить необходимую духовно-нравственную идентификацию, не утратив в результате ни независимости своего мышления, ни свободы своей воли [2, с. 483; 3, с. 244].
    И потому Толстой не нуждается ни в апологетике, ни в агиографии. Он просто не помещается в «прокрустово ложе» этого жанра. По сути своей он – неутомимый искатель, а не самоуверенно-занудливый проповедник, смиренный ученик, а не всезнающий учитель, фигура, олицетворяющая собой скорее трагедию поиска абсолютной истины, нежели победное торжество ее окончательного обретения. Вероятно, по этой причине его самого никогда не волновало общественное признание собственного величия или установление своего авторского приоритета в отношении тех или иных идей идеи. «На свете нет ничего великого, есть правильное и неправильное только» [7, с. 377], – записал Толстой в своем дневнике на закате жизни. Тем самым он вполне сознательно завещал всем нам право распоряжаться своим идейным наследием по нашему же усмотрению. Для Толстого важно лишь одно: утвердить ключевую идею абсолютности морали как непреложную истину, практической стратегией жизненной реализации которой может быть только исключающее какое бы то ни было насилие свободное единение в Любви.
    При этом важно отдавать себе ясный отчет том, что Толстой не создает этики Любви или метафизики свободы как таковых, он лишь избирает их как наиболее подходящую оболочку для своей этико-нормативной программы, оптимальную форму воплощения и трансляции той генеральной установки, которую предельно лаконично сформулировал Кант: в пространстве морали человек всегда подчинен «только своему собственному и тем не менее всеобщему законодательству» [5, с. 274]. Реализуя данную установку в своем нравственно-практическом жизнеучении, Толстой вполне осознанно и последовательно конструирует его как особый вариант этики закона, деонтологический ригоризм которой внутренне задается и, одновременно преодолевается очевидностью ее перфекционистского содержания. Это, в итоге, и становится, на наш взгляд, главным поводом для признания подлинной уникальности толстовского жизнеучения как нравственной навигации духовного самосовершенствования человека в условиях исходно очевидного несовершенства мира. Тем самым, Толстой, по существу, предлагает свой собственный, полностью не редуцируемый ни к одному из известных историко-философских прецедентов, способ разре-
    шения извечной дилеммы необходимости и свободы, представив их соотношение в этическом измерении – в аспекте неразрывного единства императивной необходимости как формы высшего морального закона и подлинной свободы его содержания как бесконечно-неопределимого совершенства абсолютного идеала, а в метафизическом – в плоскости телеологического тождества блага и истины, т.е. как преодоление относительности свободно-индивидуального выбора блага как цели жизни универсально-интерсубъективной необходимостью осознания безусловности ее истинного смысла.

  3. Dulkree Ответить

    25 Толстой Л.Н. Царство божие… С. 251.
    ятия нормативной части его жизнеучения как в кругу представителей официально-церковного богословия, так и в академической среде ведущих философов России рубежа Х1Х-ХХ столетий. В своем подавляющем большинстве они готовы были, используя любой подходящий повод, ополчиться против внеш-незаконнического нормирования Толстым нравственной жизни и заклеймить его, подобно С.Л. Франку, как беспрецедентный и бесплодный «моральный деспотизм» закона, непреодолимая этическая ущербность которого состоит в том, что «нормативная нравственность, законническая мораль не могут достичь чего-то большего, чем внешнее дисциплинирование воли, хотя бы и претендовала на нечто более глубокое и возвышенное, -даже на абсолютное добро»26. При этом, как ни странно, и религиозные, и философские критики толстовства нередко отказывались признавать, что его главная каноническая провинность объективно лежит все же не в этической, а в теолого-метафизи-ческой плоскости.
    Теоретическую подоплеку этого вывода помогает раскрыть С.Н. Булгаков, с хрестоматийной очевидностью показывающий, как и почему этика закона неизбежно разрушает теистически безупречную диспозицию религии и морали: «.религия. в целостности своей находится выше морали и потому свободна от нее: мораль существует для человека в известных пределах, как закон, но человек должен быть способен подниматься и над моралью», ибо «воля Божия, когда она сталкивается с голосом человеческой нравственности. выше нравственности»27. Таким образом, сущностное различение этики закона и религиозной этики определяется не наличием или отсутствием в них нормативности как таковой, а ее статусом. Если для этики закона норма обладает абсолютной значимостью, ибо объемлет собой не только волю, но и саму сущность Бога, то теономная этика видит источник Добра и закона в Боге, который неизменно возвышается над ними, т. е. представляет собой единую и единственную абсолютную инстанцию, а Его воля полностью независима от моральной критериальности.
    26 Франк С.Л. Лев Толстой как мыслитель и художник // Франк С.Л. Русское мировоззрение. СПб., 1996. С. 465-466.
    27 Булгаков С.Н. Свет невечерний: Созерцания и умозрения. М., 1994. С. 46-47.
    Однако наиболее откровенен в своих оценках природы толстовской этики закона Н.А. Бердяев, который не просто в очередной раз напоминает: «отвлеченный нормативный идеализм» Толстого – следствие фатального заблуждения, состоящего в том, что закон Бога и Бог могут образовать тождество, хотя на самом деле они жестко онтологически субординированы как источник воле-ния и его содержание, но и категорически отрицает какую-либо возможность редуцирования евангельской заповеди совершенствования к правилу жизни, на допущении которой и строится толстовская модель этики закона. «Совершенство Отца Небесного, – с подчеркнуто менторской интонацией говорит Н.А. Бердяев, – не может быть нормой для грешного мира, оно абсолютно, а закон всегда относителен к греху»28, как, впрочем, и вся «нравственность имеет силу только для человека в его греховной ограниченности и не имеет абсолютного значения»29, вторит ему С.Н. Булгаков.
    В сложившихся обстоятельствах у Толстого, избравшего путь закона в этике, убеждены его философские оппоненты, нет иного выбора, кроме того, чтобы, одумавшись, встать под знамена сторонников теономной несамодостаточности и непредсказуемой реализационной избирательности морального законодательства, в котором, по меткому определению С.Н. Булгакова, санкция неизмеримо ценнее содержания, или окончательно признать себя последователем строго кантианской автономизации моральной императивности, где на первом плане опять оказывается отнюдь не ее содержание, а репрезентационная всеобщность формы. Между тем, несмотря на преждевременное торжество критиков, нарочито демонстрирующих полную уверенность в том, что Толстой-моралист безнадежно загнан в западню вопиющей наивностью своего понимания нормативной природы евангельских заповедей, оказывающихся в его интерпретации, показательно доводимой Н.А. Бердяевым до крайнего упрощения, всего лишь «рядом нравственных предписаний, которые человеку легко осуществить, если он признает их разумность»30, мощный аналитический ум Толстого обнаруживает для себя вполне свободную этико-философскую нишу и, блестяще используя свою находку, изящно встраивает в нее соб-
    28 Бердяев Н.А. О назначении человека. М., 1993. С. 115.
    29 Булгаков С.Н. Указ. соч. С. 47.
    30 Бердяев Н.А. Указ. соч. С. 95.
    ственную, полностью несводимую ни к одному из традиционных вариантов модель этики закона, степень и форма императивности которого всецело определяется предельно универсальным максимализмом его нравственно-практического содержания, а не онтологическим статусом его источника. Иначе говоря, непреложный закон жизни, убежден Толстой, безусловно обязывает человека, но не к совершенному исполнению определенного правила, пусть и достойного обрести всеобщий характер, а к бесконечному совершенствованию себя в свободном стремлении к абсолютной полноте недостижимого идеала высшего совершенства.
    Таким образом, если в первом случае исчерпывающе достаточным условием исполнимости требований всеобщего морального законодательства служит разумность того существа, которому оно адресованы, ибо нравственная свобода выбора им того или иного поступка неизбежно оказывается оборотной стороной его рациональности, то во втором – установить связь между рациональностью и свободой действия оказывается куда сложнее. Даже Кант вынужден сознаться: несмотря на то, что «тот, кто принуждается по побудительным основаниям разума, понуждается без противоречия своей свободе», его воля, не являющаяся «совершенно доброй» и потому нуждающаяся в рациональном детерминировании, испытывает явную скованность, и, следовательно, в этих условиях «мы неохотно совершаем действия», хотя «все же мы совершаем их, потому что они добры»31. Однако человеческая свобода не только «умаляется обязательством», неумолимо ограничивая нравственный горизонт каждого отдельного индивида максимально строгой исполнительностью по отношению к всеобщим нормам морального законодательства. В своих реальных действиях конкретный человек никогда не бывает всецело рационально детерминирован, в силу чего он всегда и в значительной степени рискует при принятии нравственных решений, особенно тех, которые он вынужден принимать в условиях объективной неопределенности или прагматически очевидной недостижимости результата совершаемых им действий.
    Между тем, именно в таких условиях, со всей ясностью осознает Толстой, и призван действовать совершенствующийся субъект, нравственная свобода которого никак не может быть связана с
    31 Кант И. Лекции по этике. С. 57.
    выбором последствий его поступков, ибо они находятся вне сферы его контроля. Значит, в качестве морального существа человек полностью свободен только в момент принятия решения, которое касается исключительно его самого. «Одно только по отношению моей жизни, – записывает Толстой в своем дневнике, – в моей власти: это ее внутреннее изменение – все большее и большее приближение к нравственному совершенствованию, и это одно нужное мне и главное изменение моей жизни всегда в моей власти»32. Следовательно, свобода для Толстого по сути своей тождественна совершенствованию, которое, как мы уже убедились ранее, составляет единственно адекватное, по убеждению мыслителя, содержание морального закона.

  4. Nightflame Ответить

    Федор Михайлович Достоевский (1821 – 1881) изложил свои этические мысли в произведениях “Записки из подполья”, “Преступление и наказание”, “Идиот” и др.
    Достоевский утверждал абсолютную ценность каждого человека. Важнейшей проблемой он считал двойственность души человека, сочетание светлого “божеского” начала и эгоизма, жестокости, тяги к саморазрушению и т. п.
    Душа человека рассматривается им как диалектика добра (Бога) и зла (“бесов”). Человек постоянно стоит перед проблемой выбора между добром и злом. Люди подчинены законам природы и общества, тяготятся этой зависимостью, пытаются доказать возможность свободного выбора.
    Отступление от норм нравственности Достоевский считал не только следствием природных склонностей, но и явлением духовного мира человека.
    Достоевский отрицал рационализм свободы человека, утверждал, что свобода часто носит иррациональный и деструктивный характер. Человек может руководствоваться сознанием (разумом, совестью) и бессознательным (желаниями, страстями).
    Люди часто хотят действовать “по своей глупой воле”. Такая воля, соединенная с равнодушным разумом, может привести к преступлению и саморазрушению личности.
    Иногда выбор верной нравственной позиции лежит через страдания и даже преступление. Единственно верной этической позицией является христианство. Человек, по мнению Достоевского, не может жить без Бога в сердце.
    Любой поступок человека должен быть нравственно обоснован и оправдан. Даже гармоничный мир “всеобщего счастья” не должен достигаться ценой страданий, “слезинки ребенка”.
    Достоевский отвергал автономию личности, поскольку:
    * индивид, замкнутый на себе, является носителем безнравственности;
    * люди объединены глубинной духовной связью, всеобщим братством. Мораль основана на ощущении Бога. Это ощущение проявляется в любви:
    * распространяющейся на весь мир, все живые существа;
    * нравственной;
    * деятельной;
    * постоянной.
    Только такая любовь, по мнению Ф.М. Достоевского, может спасти человечество от зла.
    Русская этическая мысль XIX – XX вв. Л. Н. Толстой
    Лев Николаевич Толстой (1828 – 1910) изложил свои этические идеи в публицистических и художественных произведениях: “Исповедь”, “В чем моя вера”, “Не могу молчать”, “Отец Сергий” и др. В результате духовной работы и изучения христианства Толстой сделал вывод:
    * церковь исказила учение Христа;
    * Иисус являлся не Богом, а реформатором общества;
    * основой учения Христа является заповедь непротивления злу.
    Толстой рассматривал вопрос о смысле жизни, который включает понятия Бога, свободы и добра.
    Для решения этого вопроса необходимо определить содержание жизни, которое бессмертно, не кончается вместе с жизнью человека. Толстой утверждал, что смыслом жизни не может быть ни достижение эгоистических целей, ни служение всему человечеству (так как все это конечно).
    Жизнь человека получает смысл только в сочетании с Богом, который является:
    * абсолютным, бессмертным началом (Богом);
    * пределом человеческого разума (люди знают, что Он есть, но не могут объяснить, что Он есть такое). Свобода человека является стремлением к Богу как к истине.
    Формулой любви и добра Толстой считал формулу отношения человека к Богу: “…не моя воля, но Твоя да будет”. Любовь к Господу является нравственным императивом и реализуется через:
    * отношение человека к себе:
    * осознание своего несоответствия божественному идеалу;
    * стремление спасти душу (божественное начало в человеке);
    * отношение к другим людям:
    * братское отношение;
    * осознание равенства всех людей перед Творцом. Учение Иисуса Христа является этикой любви.
    Л.Н. Толстой утверждал, что важнейшей заповедью в учении Христа является “Не противься злому”, которая есть:
    * абсолютный запрет насилия;
    * формула закона любви.
    Толстой определял насилие следующим образом:
    * физическое насилие (убийство, угроза убийства);
    * воздействие извне;
    * узурпация свободной воли человека.
    Насилие является противоположностью любви и тождественно злу. Индивидуальный отказ от насилия является важнейшим этапом в борьбе со злом и обязательным элементом самосовершенствования личности. Ненасилие позволит достичь спасения души человека и единения людей.
    Непротивление злу, в понимании Толстого, означает непротивление физической силой. Ненасильственное сопротивление злу возможно через духовное влияние (убеждение, дискуссию, протест и т. п.). Целью ненасилия является достижение мира в человеческом сообществе.
    Толстой утверждал, что нет случая насилия, которое можно нравственно оправдать. Нельзя оправдать насилие даже ради предотвращения большего насилия (казнь преступников и т. п.).
    Свойством насилия является его воспроизведение в еще больших масштабах: “Вы 1000 лет пытались уничтожить зло злом и не уничтожили его, а увеличили его” (Иисус Христос).
    Толстой считал, что не существует права на убийство. Оно противоречит:
    * общечеловеческой морали;
    * христианским идеалам, идее равенства людей перед Богом;
    * законам разума и логики.

  5. Ygglv Ответить

    «информационного») и «массового» со свойственными культурными параметрами. К таковым относятся: стандартизация и унификация вкусов, образа жизни, снижение уровня этических и эстетических предпочтений, выработка единого стиля интерпретаций экзистенциальных фактов (чему крайне способствует общение через тот же Интернет), – речь идет об откровенно недемократической тенденции, но вполне гармонично уживающаяся в рамках демократии. Причиной тому обнаруживается отчетливая диспропорция меры прогресса культуры и прогресса техники, преобладание технократизма (как стиля мышления) над гуманитаризмом, в том числе нравственной сфере. Чертами технократизма, в свою очередь, признаются: частичность, односторонность, жесткость, однозначность, превращение средства в цель, достижение цели любыми средствами, несообразными с их ценой [4], что соответственно, отражается на моральных установках. По замечанию исследовательницы С.В. Колычевой, «Человек технизированный полностью забывает о прекрасном, он не испытывает вдохновения ни от работы, но от создания чего-то нового, он не видит пользы морального, ибо быть моральным – становится бессмысленно для человека организации, так как он – часть большего технизированного, и вместе с тем аморального «общества-машины» [4, там же]. Правомерно добавить: система часто требует поступать аморально, если того требуют условия ее выживания, приспособления или развития, так что с данных позиций вполне совместимым с моралью оказывается любая акция, смоделированная по принципу «цель оправдывает средства» (сходное суждение вполне можно вывести из размышлений Л. Мэмфорда о «Человеке-Организации» как принципа Мегамашины). Ю.Н. Давыдов, анализируя веберовское противоположение «этики убеждения» и «этики ответственности», дифференцирует данные типы, в частности, по признаку предстояния либо перед перспективой бессмертия, либо перед лицом конечности, смерти [5]. Если соотнести данную дихотомию с нынешним технизированным мышлением, отчетливо тяготеющим к «этике ответственности», становится ясно, что оно способно позволить себе многое ради выживания. Кому придет в голову возражать против веского аргумента бесспорных успехов техники, несмотря на традиционную с ее стороны актуализацию запросов на качества хищника и завоевателя?
    Вышесказанное позволяет скептически оценивать оптимистический настрой по поводу расширения или, по крайней мере, сохранения традиционного для эпохи «великих Мета-рассказов» объема морального содержания в современном мире. Ряд факторов как раз подводит к обратному утверждению (заметим, А. А. Гусейнов на данный счет предпочитает более острожную констатацию: у него речь идет лишь о разрастании зоны этически нейтрального – но не есть ли это девальвация этики, если из-под ее контроля и регуляции выходят фрагменты культурной жизни? [6]).
    В каком же отношении приведенные рассуждения находятся к моральной философии Л.Н. Толстого? (в скобках опять же отметим – единодушия в построении типологических схем, отображающих сущность толстовского учения, не наблюдается, – его концепция рассматривается в ракурсе «панморализма», «имморализма», «нигилизма» именуется «онтотеологией», «моральной религией» и пр.)
    В самом широком смысле: абсолютизм Толстого оппозиционен релятивизму и прагматизму современного общества и его морали, тем самым способствует построению – в целостном культурно-историческом контексте отечественной культуры – их баланса, иными словами, присутствие идей Толстого в современной культуре в некоторой степени ослабляет претензии этического релятивизма на расползание и превращение в абсолютивизм. При более конкретном рассмотрении анализа заслуживают минимум две проблемы, сопряженные с толстовским учением. Первая: насколько необходимо трансцендентальное обоснование морали для нравственного субъекта, самостоятельно осознающего ценность этических норм? И вторая: выяснение собственно преимуществ того же абсолютизма этики великого мыслителя, предстающего в контрасте с современным релятивизмом, а также принцип «неделания» в отнесении к нынешней установке на активность.
    Начнем с последней. Формальным поводом для подобной постановки вопроса могут служить слова французского персоналиста Э. Мунье (на него, в частности, ссылается А.В. Разин): «Философ, для которого существуют только абсолютные ценности, для того, чтобы действовать, стремится найти совершенные задачи и безупречные средства. Но это все равно, что совсем отказаться от действия. Абсолютное – не от мира сего и несоизмеримо с этим миром. Наше действие это всегда неоднозначная борьба ради несовершенных целей» [7, с. 104].
    Данная фраза во многом является отражением европейского духа, с его практицизмом, расчетом соотношения задач и средств их решения, приземленным рационализмом, исходящим из топологии «здесь и теперь», откровенной оппозицией чему служит рационализм яснополянского гуманиста, прокладывающий путь логических ступеней к соединению с Высшим началом. Но там, где европейская ментальность не находит возможности действия, ментальность русская прилагает силы к трансформированию «условного», земного сообразно Абсолютному (классический пример – уникальный православный феномен юродства, малохарактерный для европейской религиозности). Уместно обращение к толстовскому принципу «неделания», который, в фокусе приведенной персоналистической формулировки способен спровоцировать суждение об том же отказе от усилий (в том числе нравственных) в ходе обретения Абсолюта (именно на данном основании выстраиваются и положения о «имморализме» или нигилизме учения Толстого). Толстой был хорошо знаком с учением Лао-цзы о недеянии («у-вэй»), на которого неоднократно ссылался («Путь жизни», «Мысли мудрых
    людей на каждый день»). Тем не менее, великий писатель, воспитанный в европейской духовной традиции, естественно, не мог полностью усвоить аутентичную Востоку идею о недеянии как реализации даосского перво-принципа Ничто (сравнимо ли толстовское указание на путь нравственного самосовершенствования с даосской медитацией, диетикой, физическими упражнениями?). Этика яснополянского мыслителя, увлекавшегося Кантом и Руссо, имеет совершенно «бытийный» и позитивный источник – Бога. По этой причине источником толстовского учения о неделании представляется целесообразным полагать не даосизм, но христианскую традицию, восходящую к положению св. Григория Нисского. Согласно убеждениям великого каппадокийца, Зло побеждено приходом Христа, грех продолжает существовать скорее «инерционно»: «если змею наносят удар в голову, не сразу вместе с головой гибнет и хвост». Тогда не твори зла – грех исчезнет окончательно (ср. у Толстого в «Пути жизни»: «Главное – не делать дурного», что далее обосновывается в духе вполне европейского рационализма: «Упреки совести всегда больнее за то, что сделал, чем за то, чего не сделал», т.е. воздержание от действия предпочтительнее лишь потому, что в итоге чревато меньшими душевными терзаниями; о каких глубинных увлечениях Востоком в таком случае может идти речь?).
    Уже потому, что толстовская этика в целом производна от буквы христианской морали, она никак не может относиться и к «нигилистической», если же пытаться искать элементы радикализма (даже эпатажа) в его учении, то они скорее проявляются в специфически русском варианте религиозного экстремализма – юродстве (Ленин в известной статье не единожды использует эпитеты «юродство» и «юродивый» применительно к Толстому). В рамках данного подхода как минимум требуется дополнительная конкретизация в различении нигилизма «классического» (т.е. революционного, атеистического, характерного для Писарева или Нечаева) и религиозного. По поводу последнего Бердяев дает содержательное определение: «Русский нигилизм есть русский максимализм, есть неспособность установить ступени и градации, оправдать иерархию ценностей. Такого рода нигилизм легко расцветает и на вполне православной почве. Ни в одном народе нельзя найти такого презрения к культурным ценностям, к творчеству человека, к познанию, к философии, к искусству, к праву, к относительным и условным формам общественности, как у народа русского» [8]. Возможность причисления Толстого к разряду нигилистов оправдана только с серьезной поправкой на подобный религиозный максимализм, и именно здесь значение фигуры писателя адекватно проявляется в перспективе отражения специфики русской ментальности, нежели в метафорическом «зеркале русской революции».
    Казалось бы, в обоих случаях речь идет об отвержении (нигилистическом отрицании) существующих культурных ценностей, – пусть и с различных позиций, но по сходной причине: нетождественности представлениям о совершенных формах бытия: справедливого социально-
    политического устроения, достигаемого внешним, революционным путем, либо высшего духовного состояния в единении с Богом, обретаемого за счет упорной внутренней работы. Однако, что крайне существенно, нигилизм атеистический и максимализм религиозный в достижении собственных целей задействуют кардинально отличные «технологии»: разрушение и преодоление соответственно. Стратегия Толстого ни нравственно, ни чисто логически несовместима с кредо ведущего теоретика отечественного нигилизма: «. что можно разбить, то и нужно разбивать, что выдержит удар, то годится, что разлетится вдребезги, то хлам: во всяком случае, бей направо и налево, от этого вреда не будет и не может быть» [9, с. 109].
    Бесспорно, как «максимализм», так и нигилизм одновременно предполагает установку и на деструкцию, и на созидание. Однако нигилизму присуща ставка на первое, максимализму на второе, что и позволяет вести речь о преодолении (т.е. «снятии», а не просто отрицании, тем более отбрасывании) наличных ценностных норм и моральных правил. По логике «максимализма» даже пребывание индивида наедине с Богом не оставляет его в экзистенции морального вакуума, откуда может быть только единственный – кьеркегоровский – выход: непосредственное Высшее руководство, полностью изымающее индивида из сферы общечеловеческой морали. Последнее находимо лишь для полностью утратившего связь с земным миром абсолютно свободного субъекта, что едва ли на деле осуществимо (потому и у Кьеркегора «рыцарь веры» – исключение из правил). Толстой же создает свою концепцию, несмотря на ее радикализм, в сугубом расчете на практическую реализацию (например, свобода определятся мыслителем не мистически, не экзистенциально, но совершенно рационально, диалектически: состояние между абсолютным знанием и полным незнанием (Божественного закона), одно указывает на осознание единственной цели без возможности выбора, второе – на возможность выбора без знания цели). Отсюда становится ясным – толстовский моральный субъект всегда остается связанным с почвой «земной» этики, хотя бы потому, что именно к «посюстороннему» были обращены проповеди Христа, который, к сожалению, хотя и не был признан писателем за Сына Божьего (чему противостоял радикальный толстовский рационализм), но был принят как великий Учитель, открывший человечеству путь спасения и духовного обновления. Данная констатация, в свою очередь, дополнительно предоставляет возможность отказаться от квалификации учения писателя по разряду «иммо-ралистического», этический трансценденционализм всегда «сверхморализм», но далеко не всегда и не обязательно «имморализм».
    Первый же пункт проблематизации соотношения современной этики и теории Толстого связан с постановкой вопроса об обоснованиях, по сути, чрезвычайно глубоким вопросом об оправдания принципов выбираемых стратегий нравственного бытия в связи с изменением общих норм культурной жизни. Вплоть до двадцатого столетия духовная деятельность центри-
    ровалась относительно «Великого Другого», каковым последовательно выступала мифология, религия, наука. В настоящее время надобность в таковом аннулирована констатациями философии постмодернизма. В целом данный факт является итогом развития магистральной линии обретения свободы (демократической идее построения общества оставалось лишь зафиксировать сложившееся положение дел). Современное сциентистско -технократическое мышление обрело силу самооправдания: только человек является творцом морали, и нравственность не нуждается в представлениях об абсолютных нормах, ценностях и источниках – как в одном из частных тезисов собственной легитимации. Сам по себе данный факт безоценочен, тем не менее, еще полвека назад он отчетливо осознавался как проблема в неотомизме – в связи противопоставлением гуманизма светского и христианского. Его представитель Ж. Маритен, искренне признавая равенство их приоритетов в плане гуманистического содержания, в доказательство преимущества религиозного отношения к миру приводит онтологический аргумент, который удерживает весомость и применительно к современности: Вселенная без трансцендентного начала не может быть ничем иным, кроме абсурда (наиболее отчетливое выражение этой идеи наблюдается у экзистенциалистов), в то время как Вселенная христиан – исполнена любовью. И это последнее, добавим, безальтернативно, поскольку светская этика постоянно подвластна изменчивым поветриям в зависимости от запроса социальных групп, которым на данное время принадлежит право влияния на формирование официальных идеологий. И поэтому этические конструкции, опирающиеся на Абсолют, если не «выше», то, по крайней мере, незыблемее тех, что основаны на амплитудах колебаний массовой психологии.
    Причем здесь Толстой? Напрашивается ответ: пожалуй, и ни причем. Ибо всякой этике свое время, своя культурная ситуация. Так, вероятно, ответили бы сторонники современного подхода к этике, в рамках которого она определяется адаптивностью и конвенционализмом, и считающие аксиомой постулат о нравственности, не нуждающейся в допущении необходимости безусловных (абсолютных) норм. Живем ли мы сейчас по Христу, т.е. насколько совпадает наше моральное бытие с неким эталоном? – вот смысл этого вопроса, бесконечно мучившего нравственно здоровое человечество, и творчество Толстого один из стимулов к очередной его постановке. Нет, скажут представители конвенциональной морали, потому как светское общество самостоятельно и рационально выработало для себя те же ценности и убеждения, что ранее преподносилось только оформленными в трансцендентную оболочку и, как следствие, абсолютизма. Но не развивалось ли представление об этих сугубо рационально обоснованных, светских нравственных нормах в русле сложившихся веками универсальных ценностей, благодаря которым мы и приобрели привычку себя с кем-то сравнивать и самоопределять? Может быть, нечто другое обнаруживается у откровенных сторонников естественного происхождения морали, например, Ницше? Но
    не том же принципе различения выстраивает немецкий философ схему морали Ressentiment? Остается предположить, что внетрансцендентные нормы морали нужно искать только в истоках «примитивных» культур, однако, примитивными их не позволяет считать ни структуралистская этнография (Леви-Стросс), ни современная демократическая традиция в антропологии и культурологии.

  6. Qwidi Ответить

    Принцип любви

    Свое понимание любви Толстой излагает в VII главе своей работы “Закон насилия и закон любви”, в которой он прямо говорит о том, что христианское учение в целом во всем его истинном значении есть именно “учение о законе любви”. Хотя во многих дохристианских учениях любовь также признавалась одной из главных добродетелей, ни в одном из них она не выступала в качестве всеобщей основы и закона жизни. В этом смысле христианское учение о любви «не есть, как в прежних учениях, только проповедь известной добродетели, но есть определение высшего закона жизни человеческой и неизбежно вытекающего из него закона поведения» Л.Н. Толстой. Полное собрание сочинений. Том 37. Произведения 1906-1910. Закон насилия и закон любви. – М.: Государственное издательство художественной литературы, 1957. – С.167.
    Надо отметить, что Лев Николаевич вкладывал в понятие “закон любви” различные смыслы.
    Во-первых, закон любви обосновывается как естественное выражение духовной природы человека, как преломление закона всемирного духа в жизни всех существ. «Один только есть у всех существ верный руководитель. Это – всемирный дух, который заставляет каждое существо делать то, что ему должно делать: дух этот в дереве велит ему расти к солнцу, в цветке – переходить в семя, в семени – упасть в землю и прорасти. В человеке дух этот велит ему соединяться любовью с другими существами» Л.Н. Толстой. Путь жизни. С.84. Поэтому человеку “естественно быть любовным” точно так же, как воде естественно течь сверху вниз, пчеле – летать, змее – ползать и т. п. «И потому, – заключает Толстой, – если человек, вместо того, чтобы любить людей, делает зло людям, он поступает так же странно и неестественно, как если бы птица стала плавать, а рыба – летала» Указ.соч. С.83. Таким образом, в первом значении “закон любви” есть космологический и естественный для человека закон духовной жизни.
    Однако наибольшее внимание Лев Николаевич все же уделяет обоснованию “закона” любви в его этико-социальном значении. “Закон” понимается здесь как неукоснительное исполнение заповеди любви. Согласно Толстому, прежние религиозные и нравственные учения о любви, признавая ее благодетельность для жизни человечества, вместе с тем допускали возможность таких условий, при которых исполнение требований любви становилось необязательным, могло быть обойдено. А как только заповедь любви переставала быть “законом”, уничтожалась вся ее благодетельность, и учение о любви сводилось к не обязывающим поучениям. В результате, сложилась парадоксальная и даже абсурдная ситуация: всеобщий, естественный закон духовной жизни превратился в утопический идеал или, в лучшем случае, в единичный, случайный образ жизни и пример поведения, а стихийная, произвольная и хаотическая жизнь предстала в виде некоего морально-психологического и исторического “закона”: закона насилия. Учение Христа “снимает” это противоречие. Чтобы требование любви обрело свой истинный смысл и стало тем, чем оно должно быть, – законом жизни – оно не должно допускать никаких исключений и компромиссов и одинаково распространяться на всех людей: иноземцев, иноверцев, а главное – на врагов и людей, ненавидящих нас и делающих нам зло. Таким образом, превращение заповеди любви в “закон” означает в данном случае абсолютную всеобщность и необходимость следования данной заповеди.
    Говоря о взглядах принципе любви в этике Толстого, нельзя не упомянуть об его учении о грехах, соблазнах и суевериях, которые рассматривались им как препятствия к любви.
    Понятие греха Лев Николаевич употребляет в двух смыслах: в широком – грех есть все то, что противоречит двум главным евангельским заповедям: любви к Богу и любви к ближнему. Столь расширительное толкование греха позволяет отнести к нему самые различные человеческие пороки, включая и такие, которые Толстой относит к соблазнам и суевериям. В узком же смысле грех понимается как “потворство телесным похотям”; соблазн – как «ложное представление человека о своем отношении к миру», а суеверие – как «принятое на веру ложное учение» Л.Н. Толстой. Путь жизни. С.91. Соотношение между грехами, соблазнами и суевериями он сформулировал следующим образом: «От тела – грехи, от мнения людей – соблазны, от недоверия к своему разуму – суеверия» Указ.соч. С.98.
    Очевидно, что Лев Николаевич различает грехи, соблазны и суеверия на основании дуализма телесного и духовного начал. Грехи являются у него “олицетворением” телесного зла: соблазны и суеверия – выражением зла духовного. “Телесность” грехов он показывает на таком примере: «Грехом в пахоте называется то, когда пахарь не удержал плуг и он выскочил из борозды и не захватил того, что должно. То же и в жизни. Грех это то, когда человек не удержал тела – оно сорвалось с пути и сделало не то, что должно» Указ.соч. С.91. Что касается соблазнов, то Толстой относит их к “умственной деятельности”, связанной с оправданием грехов; суеверие же он прямо определяет как “извращение разума”.
    Свою систему он излагает в двух версиях: ранней, представленной в работе “Христианское учение” (1897), и поздней, окончательной, вошедшей в итоговую книгу “Путь жизни” (1910). В первом случае Толстой выделяет шесть главных грехов:
    1) грех похоти, состоящий в том, чтобы создавать себе удовольствие от удовлетворения потребностей;
    2) грех праздности, состоящий в том, чтобы освобождать себя от труда, нужного людям для удовлетворения потребностей;
    3) грех корысти, состоящий в том, чтобы предоставлять себе возможность удовлетворять свои потребности в будущем;
    4) грех властолюбия, состоящий в том, чтобы покорять себе подобных;
    5) грех блуда, состоящий в том, чтобы устраивать себе наслаждения из удовлетворения половой похоти;
    6) грех опьянения, состоящий в том, чтобы производить искусственное возбуждение своих телесных и умственных сил.
    Из шести “родовых” грехов Толстой выводит соответствующие им пороки, или “последствия грехов”. Так, грех властолюбия влечет за собой лесть, коварство, тщеславие, обман, ненависть, насилие и т. д.
    Наряду с грехами Толстой выделяет также пять соблазнов:
    1) соблазн личный, или соблазн приготовления;
    2) соблазн семейный, или соблазн продолжения рода;
    3) соблазн дела, или соблазн пользы;
    4) соблазн товарищества, или соблазн верности;
    5) соблазн государственный, или соблазн общего блага.
    В заключение Толстой рассматривает пять видов суеверия, или “обманов веры”: перетолкование истины (ложная наука); вера в чудесное; установление посредничества между человеком и Богом; воздействие на внешние чувства человека; внушение ложной веры детям.
    Характерно, что в “Христианском учении” он ограничивается только конкретным определением грехов, тогда как “соблазны” и “обманы веры” определяются им только в общем плане. Однако в “Пути жизни” соблазны и суеверия получают свое конкретное описание. Здесь Лев Николаевич существенно переосмысливает качественные и количественные параметры грехов, соблазнов и суеверий. Прежде всего, количество “родовых” грехов уменьшается до пяти:
    1) грех чревоугодия, который состоит из трех пороков – объедения, мясоедения и одурманивания;
    2) грех половой похоти, или блуда;
    3) грех тунеядства, или праздности;
    4) грех корыстолюбия, или богатства;
    5) грех гнева, или недоброжелательства.
    К пяти “родовым” грехам Толстой присоединяет три вида соблазнов: соблазн гордости, соблазн неравенства и соблазн тщеславия; и пять видов суеверия: суеверие насилия, суеверие наказания, суеверие государства, ложная вера и ложная наука.

Добавить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *