Почему многие врачи носят татуировки с посланием?

9 ответов на вопрос “Почему многие врачи носят татуировки с посланием?”

  1. BOXYK Ответить


    Может показаться, что это какой-то бред, но всё же это действительно реальные татуировки. Зачем они это делают?
    Замечали ли вы когда-нибудь на теле доктора татуировки с текстом наподобие «Не реанимировать, не откачивать»? С чем связано нанесение таких татуировок на тело?
    Объяснение на самом деле предельно простое. Обратите внимание – доктора, люди, у которых есть под рукой огромное количество профессионалов своего дела, в которых они уверены, большой ресурс необходимых препаратов и требуемая техника, уходят из жизни без боя.
    Однажды, был такой случай, врач-ортопед обнаружил у себя серьезный диагноз – рак поджелудочной железы. Один из лучших хирургов страны предложил ему свою помощь и оборудование, но врач отказался. Все, что он сделал – это в кратчайшие сроки свернул весь свой многолетний труд и провел оставшееся время рядом с семьёй, около теплого семейного очага. Этот человек умер через три месяца.
    Казалось бы, почему профессиональный медперсонал не пользуется услугами, которые они предоставляют? Да потому что, они как никто другой видят ограниченные возможности и недочеты своей работы.
    Они прекрасно понимают, что не хотят выжить а потом вести свое существование в полупарализованном виде, или с болезнями, порожденными полным или частичным отмиранием мозговых клеток.
    Доктора просят не откачивать их, чтобы им не ломали ребра при непрямом массаже сердца, а именно это и есть последствия правильного проведения процедуры, они понимают, что поломанные ребра приводят к ряду следующих неприятных последствий.
    Эти люди прекрасно понимают, что нет необходимости вытягивать деньги из родных на то, чтобы подключить умирающего к всевозможным аппаратам, чтобы он промучился еще немного. Все, что нужно тому, кто отходит в мир иной – нахождение рядом родных и абсолютное спокойствие.
    Вы спросите, тогда почему они откачивают безнадежно больных? На это есть две причины. Первая – рыдающие родственники, которые умоляют сделать все, что возможно. Вторая, как ни прискорбно – отмывание денег. И зачастую, даже не по воле докторов. У них есть работа, и в обязанность входит заработать за месяц определенную сумму.
    Вот почему для смертельно больного хоспис намного лучший вариант, чем больница. В хосписе его не будут мучать, а сделают отход из жизни максимально безболезненным.
    Кстати, стоит подчеркнуть, что из-за того, что работа причиняет пациенту столько мучений, пускай и ради его жизни, врачи чаще всего и впадают в депрессию или уходят в алкогольные запои.
    Часто в разговорах медработников между собой можно услышать фразы наподобие «Пообещай мне, что если я буду в подобной ситуации, ты не будешь меня спасать.» Звучит ужасно, но такова печальная реальность.
    Нельзя сказать, что врачи просто не хотят жить. Они хотят, но они стремятся именно жить, а не существовать в смертельной зависимости от препаратов, медицинского оборудования и тому подобного. Поэтому их последняя просьба «Не реанимировать. Не откачивать»…
    Отсюда

  2. O:DеТk0O Ответить

    Из нашей документации по реаниматологии:
    “Принцип незавдання шкоди означає не завдавати шкоди своїми діями Реанімація не повинна розпочинатися в ситуаціях із завідомо несприят­ливим прогнозом або коли пацієнт не бажав бути реанімованим (воля пацієнта виражена при повній свідомості письмово).
    Принцип справедливості означає обов’язкове розділення прав та дій в суспільстві задля користі з одночасним врахуванням ризику. Реанімація повинна бути доступна всім, кому може принеси користь, звичайно, в межах доступних засобів.
    Принцип автономії пацієнта полягає у праві пацієнта приймати свідоме самостійне рішення, а не покладатися на рішення, прийняті за нього ліка­рями або медсестрами. Цей принцип впроваджується протягом останніх 30 років, він відповідає постановам Гельсінської декларації прав людини з наступними її модифікаціями та доповненнями. Згідно з цим принципом, пацієнт повинен бути належним чином поінформованим, свідомим, не піддаватись жодному сторонньому тиску, а його рішення мають бути обов’язковими до виконання.
    Окремим пунктом у вирішенні даного питання є засвідчення волі пацієнта.
    Засвідчення волі впроваджено в багатьох країнах світу, воно особливим чином підкреслює значення автономії пацієнта. Ні в якому разі не можна розпочинати заходи реанімації, якщо вони суперечать письмовій волі особи, яка в момент засвідчення волі була в здоровому розумі та повністю усвідом­лювала можливі наслідки такого рішення для свого майбутнього.
    Воля пацієнта може бути задокументована у різній формі. Якщо він чітко і виразно висловив в усній формі свою відмову від реанімації при наявності свідків, то вона має такий же статус, як письмове засвідчення волі. Пацієнт зобов’язаний обов’язково пересвідчитися, що медичний персонал та його рідні чітко усвідомлюють його волю, якщо постане необхідність її впровадження.
    У випадках позалікарняної зупинки кровообігу воля пацієнта зазвичай не відома, реанімація розпочинається негайно. Варто зазначити, що немає жодної етичної різниці між перериванням спроби реанімації, яку було розпочато, та нерозпочинанням реанімації, якщо рятувальникам буде представлено засвідчення волі, що обмежує засоби лікування.
    У кожній країні існує своя методика медичної інтерпретації записів засвідчення волі, Так. наприклад, у Великій Британії та Україні юридичну силу має засвідчення волі, виражене лише в письмовій формі. Якщо ж воля пацієнта не була сформульована достатньо чітко, то виконуються обґрунтовані дії з метою його реанімації.
    Залишається відкритим для дискусії питання, у яких випадках недоцільно розпочинати спроби реанімації.
    Пацієнт має право відмовитися від надання медичних послуг в будь- якій ситуації, однак не може автоматично вимагати таких послуг та напо­лягати на розпочинанні заходів реанімації незалежно від обставин. Пацієнт не має права вимагати надання тих чи інших медичних послуг, якщо вони суперечать клінічній оцінці, зробленій лікарем. Такі рішення досить часто складні і повинні прийматися досвідченішими членами медичного персоналу.
    Рішення про припинення реанімації викликає питання морального та етичного характеру, а саме: що свідчить про даремність заходів реанімації; від чого власне утримуємося; хто повинен приймати рішення про припинення реанімаційних заходів; з ким потрібно консультуватися при прийнятті такого рішення; кого насамперед необхідно про це проінформувати.”
    Если кто не понял – что написано, отпишите в коментах – переведу.
    Суть вот в чем. Вы, если спрашиваете подобное, на Ваше счастье, никогда не были в отделении реанимации. Там зачастую игнорируют возможные увечья, так как задача стоит спасти человека. По принципу: “Делайте все, что можете, чего бы это не стоило”. И, поверьте, приятного в этом мало. Выгорание среди реаниматологов, работников СМП и терапевтов – крайне быстрое. Врачи это понимают. А также знают, что такое смерть. Я не говорю, что не боятся. Но отказ от реанимации – единственное верное решение. Ибо пролежать в коме Н дней, затем, даже если выйти – инвалидность, тяжелые последствия на всю “жизнь”. И так далее…

  3. Mr.Ice Ответить

    Нередко можно увидеть в соцсетях и непрофильных СМИ истории о людях, при жизни оформляющих отказ от реанимационных мероприятий. Как правило, это обусловлено хроническим заболеванием, приносящим страдания, и плохим прогнозом на выздоровление. Татуировка — неплохой способ оповестить медицинский персонал о каких-либо важных моментах, связанных со здоровьем носителя, на тот случай, если он без сознания и рядом нет родственников. Татуировки “не реанимировать” почему-то особенно привлекают журналистов и SMM-щиков, а уж стоит написать, что их наносят себе сплошь и рядом сами врачи, новости приобретают вирусный охват.
    Уведомления о публикациях на нашем сайте и другие новости экстренной медицины — на телеграм-канале «Девятый вызов»
    Имеет ли какое-то значение татуировка «не реанимировать» в России?
    Правила отказа от реанимации определены законом:
    Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» от 21.11.2011 № 323-ФЗ
    Статья 66. Определение момента смерти человека и прекращения реанимационных мероприятий
    7. Реанимационные мероприятия не проводятся:
    1) при состоянии клинической смерти (остановке жизненно важных функций организма человека (кровообращения и дыхания) потенциально обратимого характера на фоне отсутствия признаков смерти мозга) на фоне прогрессирования достоверно установленных неизлечимых заболеваний или неизлечимых последствий острой травмы, несовместимых с жизнью;
    2) при наличии признаков биологической смерти человека.
    То же самое указано в постановлении Правительства Российской Федерации от 20.09.2012 г. № 950 «Об утверждении Правил определения момента смерти человека, в том числе критериев и процедуры установления смерти человека, Правил прекращения реанимационных мероприятий и формы протокола установления смерти человека».
    Татуировка не позволяет нам ДОСТОВЕРНО УСТАНОВИТЬ неизлечимые заболевания или последствия острой травмы, поэтому ориентиром при оказании медицинской помощи служить не может.
    Мы помним, что “необходимым предварительным условием медицинского вмешательства является дача информированного добровольного согласия гражданина или его законного представителя на медицинское вмешательство…” (статья 20, пункт 1 того же закона). При этом там же,
    9. Медицинское вмешательство без согласия гражданина, одного из родителей или иного законного представителя допускается:
    1) если медицинское вмешательство необходимо по экстренным показаниям для устранения угрозы жизни человека и если его состояние не позволяет выразить свою волю…
    В странах победившего пациент-ориентированного подхода татуировка “Do Not Resuscitate”, или сокращенно “DNR”, инициирует определенные действия врачей, о которых можно узнать из двух интересных клинических случаев.

    Клинический случай № 1

    Мы представляем случай оказания помощи человеку, чье опасение о тяжести прогноза для жизни заставило его сделать татуировку «Не реанимировать» на груди [1]. Парамедики привезли бессознательного 70-летнего мужчину с хронической обструктивной болезнью легких, сахарным диабетом и фибрилляцией предсердий в отделение экстренной медицинской помощи, где у него был выявлен повышенный уровень алкоголя в крови. В отделении интенсивной терапии несколько часов спустя выявлена гипотония и метаболический ацидоз с высокой анионной разницей, рН 6,81. На передней поверхности груди у него была татуировка, которая гласила «Не реанимировать» и сопровождалась его предполагаемой подписью (см. Рисунок 1). Поскольку пациент поступил без документов и родственников, отдел социальной работы был подключен для содействия в поиске членов его семьи. Все усилия по устранению обратимых причин угнетения сознания не привели к восстановлению ментального статуса, достаточного для обсуждения целей лечения.
    Рисунок 1
    Сначала мы решили игнорировать татуировку, ссылаясь на принцип отказа от необратимого пути в условиях недостаточных сведений. Это решение ставило нас в противоречие с явным желанием пациента, достаточно сильным и определенным, чтобы нанести татуировку. В связи с этим была запрошена консультация по вопросам этики. Пациент получал эмпирические антибиотики, внутривенную инфузионную терапию и вазопрессоры, проводилась дыхательная поддержка в режиме BiPAP.
    Рассмотрев дело пациента, консультанты по этике посоветовали нам принять во внимание татуировку пациента “Не реанимировать”. Они предположили, что было бы разумнее сделать вывод о том, что татуировка выражает подлинное предпочтение, и осторожность лечащего врача больше походит на соблюдение формальности и что закон не всегда достаточно гибок, чтобы обеспечить должное соблюдение интересов пациента. Были оформлены документы об отказе от реанимации. Впоследствии отдел социальной работы получил копию отказа пациента от реанимации из Департамента здравоохранения Флориды, подпись на котором соответствовала татуировке. Состояние пациента ухудшалось всю ночь, и он умер, не подвергаясь сердечно-легочной реанимации.
    Татуированный отказ от реанимации у этого пациента вызывал больше путаницы, чем ясности, учитывая опасения относительно ее законности и, вероятно, необоснованные убеждения, что подобные татуировки могут не отражать реальных желаний пациента и наносятся в период опьянения. Мы с облегчением получили его письменный отказ от реанимации, памятуя о случае, когда татуировка DNR не отражала его реальные пожелания (см. Клинический случай № 2). Данный отчет не направлен ни на поддержку, ни на отрицание использования татуировок в качестве средства волеизъявления об отказе от реанимации.

    Клинический случай № 2

    59-летний мужчина с сахарным диабетом, поражением периферических сосудов, гипертонической болезнью и дислипидемией был госпитализирован для ампутации нижней конечности ниже коленного сустава из-за хронических незаживающих ран. [2] Физикальное обследование выявило татуировку «D.N.R.» на груди (см. Рисунок 2). Мы обсудили с пациентом объем реанимационных мероприятий, и он изъявил желание получить полноценное реанимационное пособие в случае остановки дыхания и кровообращения. Однако он не хотел длительных попыток реанимации.
    Рисунок 2
    Когда его спросили, почему его татуировка противоречит его истинному желанию получить полноценную помощь, он объяснил, что он проиграл ставку, играя в покер с в состоянии алкогольного опьянения в молодые годы; проигравший должен был татуировать «D.N.R.» на груди. Впоследствии согласие на реанимацию было задокументировано соответствующим образом в его медицинской карте с дальнейшим объяснением его пожеланий. Несмотря на свои сопутствующие заболевания, он был относительно активен в своей повседневной жизни и, его состояние оставалось стабильным во время своего пребывания в больнице. Мы спросили пациента, не желает ли он удалить татуировку, чтобы избежать путаницы в будущем. Он заявил, что не думал, что кто-то серьезно воспримет его татуировку, и отказался от ее удаления.

    Источники:

    N Engl J Med 2017; 377:2192-2193 November 30, 2017
    DOI: 10.1056/NEJMc1713344
    http://www.nejm.org/doi/10.1056/NEJMc1713344
    J Gen Intern Med. 2012 Oct; 27(10): 1383.
    Published online 2012 May 2. doi:  10.1007/s11606-012-2059-8
    https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC3445694/

  4. VideoAnswer Ответить

  5. VideoAnswer Ответить

Добавить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *