Почему наполеон пошел на москву а не на петербург?

13 ответов на вопрос “Почему наполеон пошел на москву а не на петербург?”

  1. Babyhka Hrapit >>> Ответить

    Неизвестно почему, но встроенное в меня любопытство иногда выдаёт совершенно неожиданные вопросы.
    Например, почему дней недели в Японии ровно семь и самое главное — почему названия дней недели точно как в английском языке? Когда и зачем произошла такая «синхронизация»? Или, например, почему в застойно-тоталитарном СССР создавались шедевры театра/кино/литературы — причем шедевры совершенно несоветские; а в современной России — практически шиш? Почему? Или какова роль ядрёной бомбы (и технологий) в эволюции советско-китайских отношений?
    Понимаю, что вопросы эти могут показаться странными — но так уж устроено моё личное любопытство. Которое однажды вдруг напомнило о себе очередным вопросом того же калибра, а именно:
    «А с какого перепугу Наполеон попёр на Российскую империю, причём попёр не на столицу государства, а на менее значимый город, на Москву? Почему?»
    Что-то не смог я припомнить нормального объяснения сему историческому факту, посему обратился с этим вопросом к моему другу и соратнику В.Г., который в настоящее время руководит нашими образовательными программами, а в прошлой жизни был известен как шеф-редактор, зам.главного редактора изданий «Однако» и «Профиль», да и других разных историй у него немало, яндексуйте кому интересно.
    Но буду краток, передаю слово представленному выше В.Г. Вот ответ на вопрос «зачем Наполеон был в Москве».
    —8< — Вторая польская война
    18 июня 1812 года в Вилковишках, ставке императора Наполеона был отпразднован блистательный успех французской дипломатии. Далеко на западе, за Атлантическим океаном, Франция смогла нанести еще один удар по ненавистной Британии и усилить блокаду Британских островов. Президент Соединенных Штатов Джеймс Мэдисон объявил бывшей метрополии войну.
    Через несколько дней, 24 июня, передовые части Великой армии форсировали Неман и вступили в пределы Российской империи.
    Со дня своей коронации в 1804 году Наполеон Бонапарт (писавший Александру I: «государь, брат мой… я не узурпировал корону… я нашел ее валяющейся в грязи и поднял острием своей шпаги») исповедовал внешнеполитическую концепцию, гласившую, что между Францией и Россией отсутствуют коренные противоречия и нет почвы для неустранимых конфликтов. Даже в воспоминаниях, продиктованных на острове Святой Елены, Наполеон, критически оценивший многие свои решения, вновь и вновь подчеркивал правильность избранного и осуществленного в 1807 году курса: стратегическим союзником Франции могла быть только Россия.
    Однако 24 июня 1812 года началась война, по сей день трактуемая историками противоборствовавших стран различно. Для России это Отечественная война, завершившаяся полной погибелью «нашествия двунадесяти языков». Для Франции – кампания, в ходе которой был проделан 1200-километровый марш в глубь Азии, одержана блестящая победа в битве под Москвой (на могиле Наполеона в парижском Доме инвалидов в одном ряду со словами «Аустерлиц», «Маренго» и «Ваграм» золотом высечено Moskova), занята первопрестольная столица России, но далее непредставимые в Европе расстояния, жуткий климат и коварство русских сперва обратили победу в ничто, а затем погубили Великую армию.
    На протяжении 200 лет русские, советские и российские историки выдвинули ряд гипотез о причинах событий июня 1812 года:
    Наполеон не мог допустить существования государства, по силе равновеликого Франции.
    Наполеон поистине был врагом рода человеческого, посему вознамерился сокрушить христолюбивую Россию, погубить власть законную от Бога и поставить незаконную от диавола.
    Наполеон собирался силой оружия приневолить Россию на деле, а не на словах поддержать блокаду Англии.
    Наполеон ревновал славе Александра Македонского, желал превзойти его, поэтому мечтал повторить поход в Индию, для чего его армия должна была пройти через Россию.
    Наполеон, желавший основать династию, был глубоко оскорблен императором Александром, который последовательно отказался выдать за него двух своих сестер – сперва Екатерину, затем Анну.
    Наполеону было прекрасно известно из донесений его посла, герцога Ровиго, о сформировавшейся в Петербурге и Москве «старорусской» партии, лидером которой стала отвергшая корсиканца великая княжна Екатерина Павловна. Партия настаивала на расторжении Тильзитского мира с Францией и проповедовала концепцию, сформулированную хлестко и просто: «Революция — пожар, французы — головешки, а Бонапарте — кочерга».
    Вторжение французов в Россию, как и любое определяющее ход всемирной истории событие, произошло вследствие множества причин, но все же главная из них – саботаж Россией экономической блокады Британии.
    Сколь ни соблазнительно объяснять поворотные моменты в истории человечества диавольскими кознями, приходится в очередной раз признать, что доминируют, как правило, экономические интересы: Россия не могла и не хотела отказываться от торговли с заклятым врагом Франции; Наполеон же, особенно после уничтожения его флота при мысе Трафальгар, все надежды возлагал не на десант в устье Темзы, а на удушение англичан блокадой. Россия оставалась в выстроенной императором французов системе сверхслабым звеном. Бонапарт категорически не собирался развязывать масштабную войну: он намеревался занять несколько городов в западных губерниях, потрепать русскую армию в приграничном сражении, припугнуть Александра I и заставить его следовать в русле французской политики.
    Ровно за два месяца до перехода Немана, 25 апреля, Наполеон писал Александру: «Я по-прежнему свято придерживаюсь нашей дружбы, скрепленной в Тильзите. И пусть Ваше Величество позволит мне заверить Вас в том, что если война между нами станет неизбежной, она не изменит тех теплых чувств, которые внушает мне Ваше Величество, и не подвержены они переменам и превратностям судьбы». Более того, 22 июня в приказе по Великой армии говорилось: «Солдаты! Вторая польская война началась. Первая окончилась в Тильзите, и Россия поклялась быть в вечном союзе с Францией и в войне с Англией; ныне она нарушает свои клятвы! Россия постановляет нас между бесчестием и войной. Выбор не может быть сомнителен. Вторая польская война будет для французского оружия столь же славна, сколь и первая».
    Как мы видим, план и цель кампании предельно просты, и ни о каком завоевании России речи не было изначально. Действительность внесла в замысел корсиканца коррективы: русские уклонялись от генерального сражения, маневрировали, отступали, и тогда невеликая часть Великой армии устремилась к Москве. Почему не к Санкт-Петербургу?
    Во-первых, Наполеон – и в этом Лев Толстой абсолютно прав — был великим позером, и подлинное свое величие видел в захвате не очередного типично европейского города, которому всего-то 100 лет отроду, а древней священной столицы России, на подступах к которой депутация бояр поднесет ему ключи от Кремля. Во-вторых, как докладывали лазутчики (и донесения были правдивы), в Москве накоплены огромные запасы провианта, пороха, амуниции – то есть всего, в чем нуждались завоеватели. В-третьих (и это главное), Наполеону по-прежнему, как никогда раньше, нужен был мир; и ему казалось, что покорение Москвы – ключ к миру, а поход на Петербург лишит гордого русского императора возможности помириться с императором французов, не потеряв при этом лица (любопытно отметить, что в мае 1812 года Александр ко многим своим титулам прибавил еще один: в тексте мирного договора, заключенного с Турцией, он назван «Падишахом Всероссийским»).
    Дальнейший ход войны хорошо известен, и нет нужды в пересказе событий. Я позволю себе лишь поддаться одному соблазну и процитировать Высочайший манифест Александра I от 15 ноября – процитировать ради того кристального русского языка, которым документ написан: «Велик и силен Бог правды! Недолго продолжалось торжество врага. Видя многочисленные войска свои повсюду побитые и сокрушенные, с малыми остатками оных ищет личного спасения своего в быстроте стоп своих: бежит от Москвы с таким уничижением и страхом, с каким тщеславием и гордостью приближался к ней…»
    —>8—
    На этом всё, вот такая, оказывается, была история. Во всяком случае, вот так её рассказывает нам В.Г.

  2. Shakajas Ответить


    24 июня 1812 года армия французского императора Наполеона Бонапарта без объявления войны вторглась в пределы Российской империи. 640 тысяч иноземных солдат внезапно переправились через Неман.
    Завершить «русскую кампанию» Бонапарт планировал за три года: в 1812 году овладев западными губерниями от Риги до Луцка, в 1813-м – Москвой, в 1814 году – Санкт-Петербургом. Перед началом вторжения, когда российские дипломаты ещё пытались спасти ситуацию и отвести войну от своей страны, Наполеон передал молодому императору Александру 1 письмо. В нем были такие строки: «Придет день, когда Ваше величество признает, что вам не хватило ни твердости, ни доверия, ни искренности… Ваше величество сами погубили свое царствование». С того времени прошло 202 года. Но как же напоминает это послание, чуть ли слово в слово, те реплики и комментарии в отношении к современной России, её лидера Владимира Путина, что долетают к нам теперь из-за океана, и из Евросоюза в связи с ситуацией на Украине!..
    Наполеон планировал завершить свою кампанию за три года, но всё окончилось гораздо быстрей.
    Зачем Наполеон пошел в Россию?
    Согласно академику Тарле, написавшему монографию о Наполеоне, во Франции был неурожай хлеба и именно за хлебом Бонапарт двинулся на Россию. Но это, конечно, лишь одна из причин. Причем – не самых главных. Среди главных – властолюбие бывшего маленького капрала, его «комплекс Александра Македонского», позже переименованного в «комплекс Наполеона», мечта свести на нет могущество соседки-Англии, для чего сил одной континентальной Европы ему было явно мало.

    Армия Наполеона считалась отборной, лучшей в Старом Свете. Но вот что писала о ней в своих воспоминаниях графиня Шуазель-Гуффье: «Литовцы поражены разбродом в разноплеменных войсках Великой Армии. Шестьсот тысяч человек шли в две линии без провианта, без жизненных припасов по стране, обнищавшей из-за континентальной системы… Церкви разграблены, церковная утварь растащена, кладбища осквернены. Французская армия, стоявшая в Вильне, три дня терпела недостаток в хлебе, солдатам раздавали корма для лошадей, лошади мерли, как мухи, их трупы сбрасывали в реку»…
    Европейской наполеоновской армии противостояли около 240 тысяч русских солдат. При этом русская армия была разделена на три далеко отстоящие друг от друга группировки. Ими командовали генералы Барклай-де-Толли, Багратион и Тормасов. С продвижением французов, русские отступали с изматывающие для врага боями. Наполеон – за ними, растягивая свои коммуникации и теряя при этом превосходство в силе.
    Почему не Петербург?
    «Какая дорога ведет на Москву?» – спрашивал Наполеон незадолго до нашествия у Балашова, адъютанта Александра 1. «Можно выбрать любую дорогу на Москву. Карл Х11, например, выбрал Полтаву», – отвечал Балашов. Как в воду глядел!
    Почему Бонапарт пошел на Москву, а не на российскую столицу – Петербург? Это по сей день остаётся для историков загадкой. В Петербурге находился царский двор, государственные учреждения, дворцы и поместья высших сановников. В случае приближения неприятельских войск, опасаясь за сохранность имущества, они могли оказать влияние на царя с тем, чтобы он заключил с французским императором мир на невыгодных для нашей страны условиях. Да и просто удобней было идти к Питеру из Польши, откуда начался французский военный поход. Дорога с Запада к российской столице была широкой и добротной, не в пример московским. К тому же по пути в первопрестольную требовалось преодолеть дремучие тогда брянские леса.
    Похоже, у полководца Бонапарта амбиции преобладали над разумом. Известны его слова: «Если я займу Киев, я возьму Россию за ноги. Если овладею Петербургом, возьму ее за голову. Но если я войду в Москву – поражу Россию в самое сердце». Так, кстати, многие западные политики считают и сейчас. Все в истории повторяется!
    Генеральное сражение
    К 24 августа 1812 г. наполеоновские войска дошли до Шевардинского редута, где перед генеральным сражением их задержали солдаты генерала Горчакова. А через два дня началась великая Бородинская битва. В ней, как считается, никто не победил. Но именно там Наполеон потерпел свое главное поражение – как спустя 131 год фашисты в Сталинграде.
    Французская армия насчитывала под Бородино 136 тысяч солдат и офицеров. Русская (по разным данным) – 112-120 тысяч. Да в резерве оставались у нас до поры 8-9 тысяч регулярных войск, в том числе гвардейские Семеновский и Преображенский полки. Потом они тоже были брошены в бой.
    Главный удар наполеоновских войск пришелся по корпусу генерала Николая Раевского. Из 10 тысяч солдат корпуса к концу 12-часовой бойни в живых осталось всего около семисот человек. Батарея отважного генерала несколько раз за сражение переходила из рук в руки. Французы именовали её потом не иначе как «могилой французской кавалерии».

    О сражении под Бородина много написано в обеих странах. Осталось привести слова самого Бонапарта: «Бородинское сражение было самое прекрасное и самое грозное, французы показали себя достойными победы, а русские заслужили быть непобедимыми».
    «Финита ля комедия!».
    Наполеону удалось войти в Москву. Но ничего хорошего его там не ждало. Успел разве что снять с храмов «златоглавых» листы червонного золота. Часть из них пошла на то, чтобы покрыть купол Дома инвалидов в Париже. В храме этого Дома покоится ныне прах и самого Бонапарта.
    Уже в сожженной и разграбленной Москве Наполеон трижды предлагал подписать с Россией мирный договор. Первые попытки он предпринимал с позиции силы, требуя от российского императора отторжения некоторых территорий, подтверждения блокады Англии и заключения военного союза с Францией. Третью, последнюю, сделал с помощью своего посла генерала Лоринстона, отправив его не к Александру 1, а к Кутузову, и сопроводив свое послание словами: «Мне нужен мир, он мне нужен абсолютно во что бы то ни стало, спасите только честь». Ответа так и не дождался.
    Конец Отечественной войны известен: Кутузов со товарищи погнали французов из России ускоренным темпом. Уже в декабре того же 1812 года во всех церквах служили торжественные молебны в честь освобождения родной земли от опустошительного нашествия «дванадесяти народов». Россия в одиночку противостояла Армии Европы. И – победила!

  3. Saberflame Ответить

    О сражении под Клястицами – и чудесном спасении Петербурга
    …Возможно, некоторые ещё в школе, «проходя» Войну 1812 года, задавались вопросом – с чего это Наполеон пошёл на Москву, которая в то время отнюдь не была столицей?.. Известное высказывание «…возьму Россию за сердце», если вдуматься, не очень убеждает – в конце концов, центр управления империей находился в Санкт-Петербурге; там был Александр – и вскоре Бонапарт будет слать ему примирительные депеши за семьсот вёрст, сидя в сгоревшей Москве. (Что за оцепенение нашло на него там на месяц с лишним – история отдельная). На самом деле, французский император отнюдь не упустил Питер из виду!.. Впрочем, по порядку.

    … Итак, в первые же дни на российскую столицу были направлены корпуса маршалов Макдональда и Удино – примерно 60 тысяч штыков! Против них оказался генерал-лейтенант Витгенштейн – и 30 июля началось трёхдневное сражение под белорусской деревушкой Кляйстице. (Вышло так, что это важнейшее событие войны обойдено нашей массовой историографией – так исправим же сегодня многолетнюю несправедливость).
    …Незадолго до этого французы разделились – Макдональд отправился покорять Курляндию – здесь он благополучно и пробудет до конца компании. В свою очередь, Удино продолжит поход на столицу – и наш Пётр Христофорович отважно встанет у него на пути.
    Французский маршал располагал двадцатью восьмью тысячами солдат при ста четырнадцати орудиях, Витгенштейн – менее чем семнадцатью тысячами при восьмидесяти четырёх пушках. Невзирая на явный перевес противника, он решается атаковать – Макдональд где-то рядом, а если враги соединятся, шансов не будет вовсе!

    Первым в бой вступает авангард генерала Кульнева (которого Наполеон назвал «лучший русский офицер кавалерии»). Французы занимают оборону и отбиваются от четырёхтысячного отряда весь день – но затем подтягиваются наши главные силы, и Удино отступает к Кляйстице…
    …Оставив между собой и наседающими русскими реку, маршал обстоятельно готовится к встрече – разворачивает артиллерию и сжигает мост. Но гренадёры идут в атаку прямо сквозь огонь! Удино теряет позицию – и снова пятится.
    Азартный Кульнев продолжает преследование – но тут французы огрызаются: под жесточайшим огнём ветерану многих кампаний оторвёт обе ноги – он станет первым русским генералом, погибшим в этой войне… Противник бросается преследовать остатки русского авангарда – и теряет дивизию, нарвавшуюся на главные силы…

    …В конце концов, Удино отходит за Двину – при Кляйстице он потерял десять тысяч убитыми и ранеными и ещё три – пленными. Потери дважды раненного Витгенштейна составили четыре тысячи человек. Поход на Петербург окажется полностью проваленным, более того – Бонапарту придётся слать Удино подкрепления.
    Победа при Кляйстице станет нашим первым серьёзным успехом в этой войне – Александр наречёт Витгенштейна спасителем Петербурга!..
    PS: …Надо сказать, тому монаршая оценка вскоре пригодится – при отступлении через Березину, именно Витгенштейн с адмиралом Чичаговым своей медлительностью и несогласованностью позволят Бонапарту уйти. Но репутация Петра Христофоровича окажется настолько высока, что всю вину свалят на бедолагу-адмирала. В дальнейшем Витгенштейн примет участие в Заграничном походе и других кампаниях, но особой славой себя не покроет – тем не менее, Николай произведёт его в генерал-фельдмаршалы, а прусский король возведёт в потомственные светлейшие князья.

    PPS: …Вот и ещё один успех русского оружия в первые же дни той Великой войны… Как видите – не настолько уж мы «долго молча отступали»! Странно, что об этом так неохотно распространяются учебники… Впрочем, это – совсем другая история.
    Напоследок. 30 июля 1958 года родилась изысканнейшая Кейт Буш, которая несколько лет назад стала командором Ордена Британской империи.
    И ещё. 30 июля 1968 года родился Шон Энтони Мур – барабанщик уэльской рок-группы «Manic Street Preachers».

  4. Drelagar Ответить

    Идеальным с военной стороны решением было остаться на зимовку в Смоленске; эти планы Наполеон обговаривал с австрийским дипломатом фон Меттернихом. Бонапарт заявлял: «Мое предприятие принадлежит к числу тех, решение которых дается терпением. Торжество будет уделом более терпеливого. Я открою кампанию переходом через Неман. Закончу я ее в Смоленске и Минске. Там я остановлюсь».
    Эти же планы озвучивал Бонапарт и по воспоминаниям генерала де Сюгера. Он записал следующие слова Наполеона, сказанные им генералу Себастиани в Вильно: «Я не перейду Двину. Хотеть идти дальше в течение этого года – значит идти навстречу собственной гибели».
    Очевидно, что поход на Москву был для Наполеона вынужденным шагом. Как утверждает историк В.М. Безотосный, Наполеон «рассчитывал, что вся кампания уложится в рамки лета – максимум начала осени 1812 года». Более того, зиму 1812 года французский император планировал провести в Париже, но политическая ситуация спутала ему все карты. Историк А.К. Дживелегов писал: «Остановиться на зимовку в Смоленске значило оживить все возможные недовольства и волнения во Франции и в Европе. Политика погнала Наполеона дальше и заставила его нарушить свой превосходный первоначальный план».

    Хотел генерального сражения

    Тактика русской армии стала для Наполеона неприятным сюрпризом. Он был уверен, что русские для спасения своей столицы вынуждены будут дать генеральное сражение, а Александр I для ее спасения запросит мира. Эти прогнозы оказались сорваны. Наполеона погубило как отступление от своих первоначальных планов, так и отступление русской армии под руководством генерала Барклая де Толли .
    До рокировки Толли и Кутузова французы удостоились только двух битв. В начале похода такое поведение противника было на руку французскому императору, он мечтал дойти до Смоленска с малыми потерями и там остановиться.
    Судьбу Москвы же должно было решить генеральное сражение, которое сам Наполеон называл grand coup. Оно было нужно как Наполеону, так и Франции.
    Но вышло все иначе. Под Смоленском русским армиям удалось объединиться и они продолжили вовлекать Наполеона вглубь огромной страны. Grand coup откладывался. Французы входили в пустующие города, доедали последние запасы и паниковали. Уже позже, сидя на острове Святой Елены, Наполеон вспоминал: «Мои полки, изумленные тем, что после стольких трудных и убийственных переходов плоды их усилий от них постоянно удаляются, начинали с беспокойством взирать на расстояние, отделявшее их от Франции».

  5. Kanter Ответить

    Наполеон Бонапарт вовсе не собирался останавливаться на подчинении России. Он мечтал об империи Александра Македонского, его дальнейшие цели лежали далеко в Индии. Таким образом, он собирался ужалить Великобританию пиком русских казаков в ее самом больном месте. Иными словами, прибрать к руках богатые английские колонии. Такой конфликт мог привести к полному краху Британской империи. В свое время, об этом проекте, по словам историка Александра Кацура, задумывался и Павел I. Еще в 1801 году французский агент в России Гиттен, передавал Наполеону «…Россия из своих азиатских владений… могла бы подать руку помощи французской армии в Египте и, действуя совместно с Францией, перенести войну в Бенгалию». Был даже совместный русско-французский проект — 35 тысячное войско под командование генерала Массена, к которому в районе Черного моря присоединялись русские казаки, через Каспий, Персию, Герат и Кандагар должны были выйти к провинциям Индии. А в сказочной стране союзникам уже непосредственно надо было «хватать англичан за щулята». Как известно, Индийский поход вместе с Павлом у Наполеона не получился, но в 1807 году во время встречи в Тильзите Наполеон пытался склонить уже Александра к подписанию соглашения о разделе Османской империи и новом походе на Индию. Позднее 2 февраля 1808 года в письме к нему Бонапарт так излагал свои планы: «Если бы войско из 50 тысяч человек русских, французов, пожалуй, даже немного австрийцев направилось через Константинополь в Азию и появилось бы на Евфрате, то оно заставило бы трепетать Англию и повергло бы ее к ногам материка». Доподлинно неизвестно, как отнесся к этой идее российский император, но он предпочитал, чтобы любая инициатива исходила не от Франции, а от России. В последующие годы уже без Франции Россия начинает активно осваивать Среднюю Азию и налаживать торговые отношения с Индией, исключив в этом деле всякую авантюру. Зато известны слова Наполеона, которые он сказал приставленному к нему врачу-ирландцу Барри Эдварду О`Мира во время ссылки на Святую Елену: «Если бы Павел остался жив, вы бы уже потеряли Индию».

  6. Ba3uJluH Ответить

    Ответ: русская армия выбрала тактику избегания и выматывания (император Александр I готов был отступать хоть до Камчатки), поэтому Наполеон отказался от своего прежнего плана: дойти до Смоленска и вернуться в Париж на зиму. Так как в Париж он вернулся бы без значительных побед над русскими и был бы признан лохом, что могло бы привести к перевороту.
    В итоге Наполеон идет на Москву, подумав, что вот сейчас он захватит город, даст крестьянам волю и поднимет второе восстание а-ля маркиз Пугачев. Русские нравы (поджог города и полное неуважение к императору, а также партизанская война) его шокировали и восстание он решил не поднимать.
    Захватив Москву и поняв, что ничего не добился Бонапарт решает вернуться из Москвы в Смоленск. Его синоптики изучили сводки о погоде за прошлые годы и сказали, что еще дней 40 морозов не будет. Чтобы добраться до Смоленска французам нужно было 20 дней.
    Армия Наполеона покидает Москву, выходит на Можайку (тогда это была Смоленская дорога) и где-то в районе между Триумфальной аркой и моим домом останавливается на ночлег.
    Синоптики, суки, ошиблись. Ударили морозы. В первую же ночь сдохло 30 000 лошадей. Ну и в отличие от сытой и богатой Москвы на Можайке как сейчас так и тогда никакой инфраструктуры нет: ни тебе заправок, ни пожрать. Армия деморализована. Война проиграна.
    Классический эффект умножения ошибок. Так падают самолеты, так погибают великие армии.
    —
    PS: Забавно про отношение народа к власти.
    1810 год. О настроениях в Москве:
    Дерзость в народе — «несуществующая»; того и гляди вспыхнет движение: «начало будет грабежи и убийство иностранных (против коих народ раздражен), а после бунт людей барских, смерть господ и разорение Москвы… Трудно найти в России половину Пожарского; целые сотни есть готовых идти по стопам Робеспьера и Сантера
    1812 год:
    Целый город в унынии – десятая часть наших доходов должна обращаться в казну… Подать сама не так бы была отяготительна: в несчастных обстоятельствах, в коих вся Европа находится, почти все государства платят правительствам своим десятину… но больно платить с уверением, что от помощи сей не последует польза… Нет упования в мерах правительства: не получится и отчета в их употреблении. Куда девались страшные пожертвования, в милицию сделанные? Это у нас еще живо в глазах.
    10% налог у них, в унынии они, пожертвования в милицию подевались куда-то 🙂Метки: история, рецензия

  10. VideoAnswer Ответить

Добавить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *