Почему россия оказалась не готова к войне?

14 ответов на вопрос “Почему россия оказалась не готова к войне?”

  1. Jet. Ответить

    В романе Валентина Пикуля «Честь имею» два ветерана Первой мировой обсуждают неизбежность войны с Германией, действие происходит в 1940 году. Один спрашивает: «А мы в этот раз готовы?» «Когда мы были готовы?» — с горечью отвечает второй — генерал Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА).
    В действительности 22 июня 1941 года СССР оказался абсолютно не готов к войне — удар немецкого вермахта можно было сравнить с ураганом, который сметал всё на своем пути. И остановить эту стихию смогли только мужество, воля и жертвенность советских людей. Но почему СССР оказался не подготовлен к грядущему военному конфликту?
    Одна из самых популярных версий гласит, что Иосиф Сталин настолько доверял Адольфу Гитлеру, что даже не мог допустить мысли, что Третий рейх нарушит пакт о ненападении. Только вот вся политическая карьера Сталина говорит о том, что доверчивым человеком он не был. Как политик он сформировался в условиях подполья. А когда за тобой охотятся жандармы из Охранного отделения, как-то начинаешь не доверять людям.
    Фото: Блог Толкователя
    В борьбе за власть Сталин победил таких мощных противников, как Троцкий, Зиновьев, Каменев, Бухарин, причем поражение всем им стоило жизни. Чтобы добиться своей цели, он сталкивал между собой партийные группировки, потом оказывал поддержку одной из них, благодаря чему она побеждала. А потом сталкивал победившую группу с другой внутрипартийной фракцией и оказывал помощь уже ей, помогая уничтожить вчерашних триумфаторов. И так до тех пор, пока в партии вообще не оставалось людей и сил, которые могли ему противостоять.
    И неужели человек с таким большим и специфическим политическим опытом будет доверять персонажу, которого никогда в жизни в глаза не видел? Очень сомнительно. Тем более что Гитлер дважды обманывал весь мир.
    Так, после аннексии Австрии он заявил, что у Германии нет больше территориальных претензий в Европе, а после мюнхенского собрания гарантировал оставшейся части Чехословакии неприкосновенность границ. И оба раза нарушил слово.
    Конечно, Сталин об этом знал и, будучи опытным политиком, не мог игнорировать данный фактор.
    Но тогда почему был приказ, который запрещал реагировать на любые провокации с немецкой стороны? Дошло до того, что 22 июня, когда война уже началась, некоторые офицеры-пограничники даже запрещали своим подчиненным отвечать на стрельбу немцев, так как считали происходящее всего лишь провокацией.

  2. andrei3486 Ответить

    То, что случилось 22 июня, удивило всех. Не только Москву, но и Лондон, и Тегеран, и весь мир. Никто этого не ждал, никто не был к такому готов. Директива по Ирану была срочно изменена. Теперь Иран надо было вывести из войны как потенциального союзника Германии, поэтому страна была срочно оккупирована в ходе совместной операции Красной армии и британских вооруженных сил. Те самые части Красной армии, которые были сосредоточены у границ с Ираном для того, чтобы, при необходимости, вступить в бой против англичан и защитить Баку, теперь вместе с англичанами разгромили и разделили Иран, чтобы он не вступил в войну на стороне Германии, а через территорию Ирана пошло около 30% поставок по «лендлизу». В этой маленькой странной войне, в иранской проблеме и иранской операции, кажется, может быть найден секрет катастрофы июня 1941 года.
    Огромные массы войск СССР были сосредоточены у западной границы. Однако они не готовились к настоящим боевым действиям. Это было демонстративно-дипломатическое сосредоточение. Как и в наше время, когда мы устраиваем «учения» около угрожаемого района. Сталин, конечно, знал о подготовке армии вторжения Гитлера. Однако он полагал, что объектом агрессии будет Иран и далее Британская Индия. И наверняка Гитлер своей тайной игрой, непрямыми, а, может, и прямыми сообщениями давал основания полагать именно так. Сталин ожидал, что вот-вот последует ультимативное предложение фюрера пропустить германские войска через территорию СССР для атаки на Иран. Возможно, фюрер также потребует временной аннексии западных территорий Советского Союза «для обеспечения коммуникаций своих войск».
    Сталин не собирался подчиняться ультиматуму, и гарантом к способности Советов не допустить аннексии были поставленные у западной границы войска.
    Москва надеялась, что сможет использовать эту ситуацию для военно-политического торга как с Берлином, так и с Лондоном. Например, СССР не пропускает войска Гитлера на Иран, но Великобритания сама уходит из Ирана и страну занимает Красная армия. Ситуация обещала быть острой, кризисной, но полномасштабной войны Гитлера против Советов, без предварительных попыток выстроить антибританский союз, никто не ждал.
    С 3 сентября 1939 года Германия находилась в состоянии войны с Великобританией. И война эта в 1941 году не была чистой формальностью: шли боевые операции в Африке, сражения в воздухе и на морских коммуникациях. Надо помнить, что Англия того времени была не «маленьким островным государством», как сейчас, а огромной империей, включавшей доминионы: Канаду, Индию, Австралию, Новую Зеландию. Фактическим союзником Англии были США. Совокупный военный и экономический потенциал Великобритании и США превосходил потенциал не только Германии, но и всей континентальной Европы. К лету 1941-го эта могущественная антинемецкая коалиция еще даже и не отмобилизовалась толком. Нападать на СССР, имея в своем тылу неоконченную войну с Лондоном, который контролировал почти полмира, было чистым безумием.
    Советское руководство знало о сосредоточении немецких войск у границы, но по политической логике полагало, что это не означает войну, война с СССР Германии сейчас не нужна. Ожидался ультиматум о транзите войск в Иран, об аннексии западных территорий, либо провокация Красной армии на выступление, короткая приграничная стычка, после которой Берлин выдвинул бы свои требования. Целью в любом случае должно было стать принуждение Советов к вступлению в антибританский пакт. Потому и повторялись из Москвы в июне 1941 года эти кажущиеся нам сейчас нелепыми приказы: держать части в боевой готовности, но на провокации не поддаваться, огонь не открывать, самолеты не сбивать и так далее.
    Никто в руководстве СССР не был в иллюзии относительно того, что войны с нацистской Германией удастся избежать. Знали, что нацизм считает коммунизм своим главным врагом, что немецкие коммунисты подвергаются жесточайшим репрессиям, а потому схватка неизбежна. Но считали, и не безосновательно, что сначала Гитлер как-то решит проблему с Англией. Известно, что Гитлер был англофилом. Он не собирался покорить или уничтожить Англию. Он всего лишь хотел, чтобы Германия на равных с Англией господствовала в мире. Для Москвы самой большой опасностью была возможность, что империалистические державы объединятся против Советского Союза, временно забудут разногласия, а свои аппетиты удовлетворят за счет уничтожения и разграбления СССР (как это и случилось в 1992-м). Гитлер пытался, он предлагал мир Лондону сразу после оккупации Франции, но получил отказ.
    Тогда Гитлер стал пытаться вовлечь в антибританский союз СССР, но Москва затягивала переговоры, требовала для себя лучших условий. Например, Берлин предлагал Москве забрать себе Иран и Индию, но Москва хотела Восточную Европу с Балканами. На самом деле СССР не хотел прямо выступать против Англии и Америки на стороне Германии, потому что понимал: сразу после урегулирования английской проблемы Гитлер нападет на СССР. Но Москва не хотела и того, чтобы Берлин договорился с Лондоном о разделе СССР. Это была очень сложная политическая игра, и вели ее неглупые люди со всех трех сторон.
    Гитлер терял терпение. И тут генералы убедили фюрера, что немецкие войска смогут за одну летнюю кампанию уничтожить Красную армию. Тогда СССР станет не субъектом, а объектом переговоров, и Англия окажется куда более уступчива. План «Барбаросса» был настолько выгоден Лондону, что трудно не заподозрить работу английских агентов влияния в германском командовании. Хотя вряд ли мы когда-нибудь найдем доказательства и будем знать наверняка.

  3. Mevel44 Ответить

    Война началась с почти фатальной трагедии, в ее первые 18 дней была потеряна основная часть кадровой армии — 100 дивизий из 170, принимавших участие в боях. Из них 28 были полностью уничтожены, а 72 потеряли от половины и более своего состава в людях и боевой технике.
    Наши войска были отброшены от границы на глубину 450-600 км. При этом были потеряны (захвачены противником и уничтожены его авиацией, взорваны при отступлении своими войсками и по другим причинам) 32 склада с горючим из 45 и все склады боеприпасов.
    Уже к полудню 22 июня в ходе бомбардировок советских аэродромов немцы уничтожили 1200 самолетов, из них свыше 800 — на земле.
    К концу 1941 года Красная Армия потеряла практически весь первый стратегический эшелон. Только военнопленными, как это теперь установлено, потери за это время составляли около 3,9 млн. человек.
    В качестве основной причины краха чаще всего называют внезапность нападения врага. Красная армия якобы не была приведена в полную боевую готовность и поэтому не смогла отразить его удар. Попробуем разобраться, насколько это мнение соответствует действительности.

    Сталина часто критикуют за 23 августа 1939 года — пакт Молотова — Риббентропа. В то же время, как полагает ряд современных историков, советский вождь действовал вполне логично. К тому моменту он убедился, что Франция и Англия не горят желанием “по-взрослому” воевать с Гитлером и если СССР откроет восточный фронт против немцев, Запад ничем ему не поможет (и, кстати, так в реальности и произошло — пока Гитлер громил Польшу, французы и англичане активных боевых действий на западном фронте не вели). Поэтому Сталин выбрал другой путь — он заключил пакт с Гитлером, фактически направив его удар на Запад. Но в Кремле рассчитывали, что война там будет затяжной.
    Ведь Франция тогда считалась первоклассной военной державой. И перед глазами был опыт Первой мировой, когда немцы и французы годами молотили друг друга в окопах. Накануне Второй мировой все полагали, что так будет и на сей раз. Полагал и Сталин. Он рассчитывал, что Германия и западные демократии друг друга обескровят, а потом Англия и Франция запросят поддержку у Москвы. Советский Союз атакует ослабленный Рейх и победит нацистского врага “малой кровью и на чужой территории”.
    Однако разгром Франции за 40 дней поломал этот сценарий. С того момента стало понятно, что Германия рано или поздно нападет на СССР и последнему надо готовится к обороне. А о планах атаковать Гитлера, который к тому времени покорил всю континентальную Европу, уже не было и речи. Поэтому рассказы о том, что Сталин планировал в 1941 году напасть на Германию — это отголоски гитлеровской пропаганды, которая, объясняя миру причины начала войны против СССР, как раз и делала упор на то, что это должно было “предотвратить агрессию”.
    После разгрома Франции Сталин понимал, что рано или поздно, но вся мощь “Единой Европы” Адольфа Гитлера обрушится на СССР как на единственную непокоренную гитлеровцами большую страну на континенте.
    Однако при этом не подлежит сомнению тот факт, что конкретно 22 июня 1941 года СССР войны не ждал. Что и стало во многом причиной страшного разгрома в первые месяцы Великой Отечественной. Сталин действительно игнорировал многочисленные сигналы о подготовке Германии к вторжению, считая это провокациями англичан. На то у него было две причины.
    Во-первых, в СССР не верили, что Гитлер решится на войну против Союза до того как завоюет Англию. Более того, Черчилль в своих мемуарах отмечает, что британская разведка вплоть до середины июня 1941 года также не верила в войну на Востоке, полагая, что удар таки будет нанесен по Великобритании. Да и в руководстве Германии многие пытались отговорить Гитлера от войны на два фронта — мол, сначала нужно сокрушить Лондон.
    Во-вторых, подвело традиционное наше преклонение перед немецкой тщательностью и порядком. В голове кремлевских стратегов не укладывалось, что немцы могут начать войну, как русские — с надеждой “на авось”. Сталин не мог предположить, что Германия нападет на Россию, не подготовившись к зимней войне — не заготовив теплую одежду, специальную смазку для оружия и т. д. (а всего этого не делалось, о чем и докладывала Сталину наша разведка). Да и весь план “Барбаросса” — пример порочной самоуверенности: германский генштаб планировал завершить войну в три месяца, выйдя на линию Архангельск—Астрахань, а возможные очаги сопротивления за этой линией разбомбить. Сталин не мог поверить, что “тщательные” немцы дойдут до такого “шапкозакидательства” и ожидал, что война начнется не раньше 1942 года.

    Гитлеровский Третий рейх создавался Западом как инструмент удара по СССР. Эта работа началась очень активно, когда ставка на внутренний переворот руками троцкистов провалилась. Не получается найти «чужие руки» внутри СССР – Запад ищет их вне советских границ. Не получается переворот, пусть будет внешняя агрессия [288]. НСДАП во главе с Гитлером приходит к власти. Однако, получив поддержку Запада, восстановив Германию и усилив ее путем аннексии Австрии и Чехословакии, Гитлер решает перестать быть «инструментом» западной политики. Вместо того чтобы вместе с поляками атаковать СССР, понести огромные потери и перестать быть силой, фюрер решает начать еще более сложную дипломатическую игру. Он хочет лишь одного: стать равным. Германия должна наряду с Англией, США и Францией решать судьбы мира.
    Англичане создали инструмент для нападения на СССР, но в момент, когда должна была начаться очередная русско-германская война, Сталин сумел перехватить инициативу. Германия воевала с Англией, она уже выбила из войны Францию. Нужно было, чтобы эта война без участия Советского Союза продолжалась и дальше. Теперь уже Сталин, используя не им созданный инструмент, мог достигать целей «чужими руками». СССР находился в стороне от мировой войны, и это было огромным достижением. Сталин хотел как можно дольше находиться вне военного конфликта – СССР занял ту позицию, которую Великобритания и США готовили для себя. Именно поэтому на Западе так ненавидят и старательно демонизируют мирный договор Советского Союза и Германии, заключенный 23 августа 1939 года. Называют его «пактом» и стараются показать, что именно он якобы привел к войне. Это ложь. Война являлась целью всей предвоенной политики союзников, она не могла не начаться, а искусство И.В. Сталина заключалось в том, что он сумел поменяться местами с нашими британскими «партнерами».
    Итак – задача Сталина не втягиваться самому в войну, оставаться в стороне. Какова цель Великобритании? Вызвать войну СССР и Германии любой ценой – вот суть английской политики конца 1940 – первой половины 1941 года. По мере ухудшения военного положения Британии советско-германская война становилась для англичан единственным средством спасения. Понимал ли это Сталин? Прекрасно понимал. Поэтому относился «к предупреждениям» англичан с соответствующим недоверием. Сам Сталин нападать на Гитлера не собирался. Почему? Да просто потому, что в этом не было никакого смысла. Война ослабляла и Берлин, и Лондон, конца и края ей не было видно.
    Ждать. Ждать ослабления противников, возможного мирного исхода или маловероятной победы одной из сторон.
    Раз Сталин категорически не собирался атаковать Германию, ставка в Лондоне делалась на нападение Гитлера. Спровоцировать, убедить фюрера атаковать СССР.
    Никакой военной необходимости нападать на СССР для Германии не было. Ведь зная, ЧТО хотят англичане, и не собираясь атаковать немцев на радость Черчиллю, сам Сталин понимал, что единственная зона риска начала войны есть нападение Германии. Поэтому глава Советского Союза делал все, чтобы военный конфликт с немцами просто не мог начаться. Отсюда и приказы зенитчикам и летчикам ПВО по нарушителям границы огня не открывать, которые появились в 1941 году.
    В записке товарища Берии мы можем прочитать о такой же невероятной толкотне немецких шпионов не только в воздухе, но и на земле: «С 1 января по 10 июня 1941 г., то есть за 5 месяцев и 10 дней, всего было задержано 2080 нарушителей границы со стороны Германии. Из этого числа уже разоблачено 183 агента германской разведки… За последнее время был ряд случаев задержания заброшенных в СССР агентов германских разведывательных органов, снабженных портативными приемо-передающими радиостанциями, оружием и гранатами».
    Ни Сталин, ни его окружение не были наивными мальчиками, но руководство СССР совершало поступки, которые с позиции здравого смысла абсолютно необъяснимы. При постоянном воздушном контроле противника невозможно подготовить никакой военной операции. Ни оборонительной, ни тем более наступательной. Однако весной и летом 1941 года германской разведке вести свою деятельность в приграничной полосе очень просто. Она стала проходным двором и на земле, и в воздухе. А руководство СССР не только не препятствует немцам контролировать всю нашу приграничную полосу, но и ПОМОГАЕТ им это делать.
    Главное – чтобы не оказаться втянутым в войну. Главное – остаться в стороне. Для этого СССР совершает все возможное. Торговые отношения с Германией активно развиваются, Москва выполняет все свои обязательства. Не из страха перед Гитлером на рассвете 22 июня последний эшелон с зерном прошел в сторону германской границы, а потому что Сталин делал все, чтобы ослабить своих геополитических противников, воевать «чужими руками».
    Точную дату нападения на СССР, вообще будет ли это нападение, не знал вплоть до самых последних дней перед 22 июня… сам Адольф Гитлер. И уж тем более этого точно не мог знать Сталин.

    Так что же видел Сталин, о чем думал, получая эти новости? Есть договор с Германией, постоянные боестолкновения англичан и немцев в разных точках мира, совершенно неясная ситуация в Ираке и Сирии, активная работа немцев по формированию частей и соединений, состоящих из покоренных англичанами народов. Сталин видел, что война Берлина и Лондона шла не переставая, ситуация для Великобритании была весьма серьезной, а Германия находилась на пике своего могущества. Зачем Гитлеру в такой ситуации САМОМУ СЕБЕ открывать еще один огромный фронт? Фюреру надо добивать Англию, благо она оказывалась во все более сложной ситуации. При этом накал англо-германского противостояния в мае – июне 1941 года несколько снизился по сравнению с апрелем 1941 года, когда шли активные боевые действия в Африке. Ситуация шаткая. Непонятная. Главная задача в такой ситуации для Сталина – не втянуться в войну ни с немцами, ни с англичанами. Остаться в стороне. Пусть Лондон, создавший Гитлера, сам и ослабляется в войне с ним. И пусть Гитлер сам воюет с Англией, а в перспективе и с США, которые рано или поздно появятся за спиной Великобритании.
    Гитлер должен был идти на Ближний Восток, и Сталин это знал. Идти за нефтью, за людскими ресурсами этих густонаселенных территорий. А приход немецкой армии в Ирак, Иран, Индию означал прекращение получения англичанами нефти, бензина, керосина. Контроль немцев над Ближним Востоком означал фактическую невозможность для Британии далее вести войну. Флоту, самолетам и танкам будет просто нечего использовать в качестве горючего.
    Но как Гитлеру добиться внезапности удара по англичанам в Ираке, Иране и Индии? Убедить их в том, что Германия вот-вот нападет на Советский Союз. Разговоры о нападении на СССР, и даже некоторые приготовления к этому – это лишь прикрытие немецкого плана. Вот как думал, вот в чем был уверен Сталин. Его уверенность основывалась на убежденности в очевидной губительности для Германии нападения на СССР, отсутствии у немецкой армии теплой одежды и морозоустойчивой смазки для вооружения и многих других факторов, не исключая и тайной дипломатии.
    Нападение Гитлера на СССР было куда менее вероятно, чем продолжение войны Германии с Англией. Так считал и… Уинстон Черчилль: «Мы не знали содержания переговоров, происходивших в ноябре 1940 года между Молотовым, Гитлером и Риббентропом в Берлине, а равно и содержания переговоров и предполагаемых пактов, которые последовали за ними. Не было никаких признаков уменьшения германских сил, расположенных против нас на другом берегу Ла-Манша. Германская авиация продолжала совершать сильные налеты на Англию. То, как Советское правительство истолковало концентрацию германских войск в Румынии и Болгарии, явно примирившись с ней, сведения, которыми мы располагали относительно отправки в Германию из России больших и ценных грузов, очевидная общая заинтересованность обеих стран в завоевании и разделе Британской империи на Востоке – все это делало более вероятным, что Гитлер и Сталин скорее заключат сделку за наш счет, чем будут воевать друг с другом.
    Интересное свидетельство можно найти в прекрасном двухтомнике о войне немецкого автора Пауля Кареля. Его книга «Восточный фронт» вышла в 1963 году и, на мой взгляд, является одной из лучших книг, написанных «с той стороны» военных баррикад. Уже на первой странице автор разместил весьма впечатляющий фрагмент – диалог двух немецких солдат, 19 июня 1941 года находящихся на границе СССР. Оказывается, прибывая на границы СССР, германские солдаты были уверены, что они идут в… Иран: «Что происходит? Мы никак на иванов собрались? Или правду говорят, что мы тут ждем, когда Сталин откроет нам дорогу через Россию к черному ходу в Персию, чтобы могли ударить в спину англичанишкам и вытрясти душу из их великой империи?»

    Политика СССР 22 июня 1941 года была совершенно уникальной и никогда более Сталиным не повторялась. Сталин хотел устранить все возможные опасения Гитлера перед решительным ударом последнего на Ближнем и Среднем Востоке. Смысл сталинской политики можно сформулировать так: идите вперед, Адольф Гитлер, и не бойтесь удара в спину.
    Боитесь удара в спину? Мы дадим твоим летчикам возможность беспрепятственно летать над приграничными территориями СССР, фотографировать все и вся [370]. Чтобы было видно, что наша армия стоит в местах своей дислокации и никуда не перемещается, что нет никакой подготовки к нападению на Германию. Вот почему немецкие летчики так вольготно себя чувствовали, вот почему у них никогда не забирали пленки, всегда возвращали снятое. Потому что отнятая пленка у одного летчика-шпиона могла посеять в Берлине недоверие, а у Гитлера не должно быть никаких сомнений перед решительным прыжком на нефтяное горло англичан.
    Однако фюрер оказался на поверку слабым политиком и сделал то, что политики высшего уровня не могут себе позволить: поддаться эмоциям. Гитлер любил англичан и Англию и не любил русских и Россию.
    Гитлер колебался в выборе направления действия не по причине слабовольности или дурости. Он выбирал направление удара. Либо добить Англию, идя на Ближний Восток, в Иран, Ирак, Индию. Удушить там англичан, получить контроль над нефтью Ближнего Востока и огромными человеческими ресурсами этих регионов. При этом иметь СССР в качестве дружественного государства. Понимая, что, воюя с англичанами, ты тем самым позволяешь Сталину воевать «чужими руками». Либо внезапно ударить по СССР, пользуясь тем, что Сталин очень не хочет и не готов воевать в июне 1941 года, смять Советский Союз, получить контроль над его ресурсами. После чего уже через территорию Союза пойти в Иран, Ирак, Индию и взять англичан за горло, принудив их к миру. Но уже ДРУГОМУ МИРУ, с другим миропорядком, где Германия будет равной.
    Спросим себя еще раз: почему англофил Гитлер, знающий путь Наполеона, написавший о гибельности войны на два фронта, напал на Россию? Потому что англичане пообещали ему, что войны на два фронта не будет.
    Гитлер договорился с англичанами. В Лондоне знали, когда Германия нападет на СССР. Последние договоренности, судя по всему, были достигнуты во время «загадочного» полета заместителя Гитлера Рудольфа Гесса, который 10 марта 1941 года неожиданно перелетел в Англию. Характерно, что после общения с британцами Гесс уже никогда не вышел на свободу. Сначала он сидел под арестом во время войны, потом его осудили на пожизненное заключение на Нюрнбергском процессе. Уже гораздо позже Сталин сам сказал, как он оценивал полет Гесса: «Небезызвестный Гесс для того, собственно, и был направлен в Англию немецкими фашистами, чтобы убедить английских политиков примкнуть к всеобщему походу против СССР. Но немцы жестоко просчитались. Великобритания и США, несмотря на старания Гесса… наоборот, оказались в одном лагере с СССР против гитлеровской Германии»
    Сталин до последнего момента старался избежать войны, которая могла начаться «по недоразумению». Экономика Гитлера была похожа на велосипедиста – пока крутит педали, он едет. Двигателем экономики Рейха была война – Гитлер не может не воевать, не может распустить армию, это относительно быстро приведет к экономическому коллапсу. Ему надо воевать и… грабить. Поэтому если не начнется война с Россией, то усилится война с Англией. Даже вечером 21 июня Сталин пытался исправить ухудшающуюся ситуацию: «Даже 21 июня, в канун вторжения, Сталин все еще надеялся, что сможет завязать диалог с Гитлером, – пишет в своих великолепных мемуарах переводчик В. Бережков, работавший в нашем посольстве в Германии.
    А британские дипломаты 21 июня 1941 года занимались прямо противоположным делом – они старались русско-германскую войну спровоцировать. Поэтому передали в Москву информацию о нападении Германии, но сделали это в последний момент, чтобы Кремль не успел ничего предпринять в дипломатической сфере. К нашему послу в Лондоне И. Майскому сначала позвонил, а потом и пришел отсутствующий в Москве (по причине обострения отношений) британский посол: «Криппс вошел ко мне сильно взволнованный.
    – Вы помните, – начал он, – что я уже неоднократно предупреждал Советское правительство о близости германского нападения… Так вот, у нас есть заслуживающие доверия сведения, что это нападение состоится завтра, 22 июня, или, в крайнем случае, 29 июня… Ведь вы знаете, что Гитлер всегда нападает по воскресеньям… Я хотел информировать вас об этом»
    В июне 1941 года Адольф Гитлер снова выбирал. Он одновременно готовился к двум взаимоисключающим действиям:
    – достигнув «некой» договоренности со Сталиным, двинуться на Ближний Восток, далее в Индию, что означало крах Великобритании;
    – достигнув договоренности с англичанами о будущем окончании войны через полет Рудольфа Гесса, нанести удар по СССР.
    Судьба Англии висит на волоске, СССР делает все, и даже больше, чтобы Германия не имела поводов для недовольства, и тем более опасений.
    15 мая 1941 года на московском аэродроме сел немецкий самолет. Из него вышел человек, который привез письмо фюрера главе СССР [379]. В нем Гитлер писал: «… Я хочу быть с Вами предельно откровенным. Я опасаюсь, что кто-нибудь из моих генералов сознательно пойдет на подобный конфликт, чтобы спасти Англию от ее судьбы и сорвать мои планы. Речь идет всего об одном месяце… При этом убедительнейшим образом прошу Вас не поддаваться ни на какие провокации, которые могут иметь место со стороны моих забывших долг генералов. И, само собой разумеется, постараться не давать им никакого повода. Если же провокации со стороны какого-нибудь из моих генералов не удастся избежать, проявите выдержку, не предпринимайте ответных действий и немедленно сообщите мне по известному Вам каналу связи. Только таким образом мы сможем достичь наших общих целей, которые, как мне кажется, мы с Вами четко согласовали»
    Гитлер принял окончательное решение только в самый последний момент. Он выбрал удар по Советскому Союзу. Англия была ему ближе по мировоззрению, по идеологии. Ведь не секрет, что расовый германский нацизм во многом при своем создании опирался на расовую сущность и практику Британской империи, идеологией которой было «бремя белого человека». Раз Красная армия стоит прямо у границы и над ее расположением свободно летают германские самолеты, то это обстоятельство поможет мощному и внезапному удару.

    Создав Третий рейх как инструмент для удара по СССР, Великобритания на первом этапе сама оказалась в войне с Гитлером, дальнейший же ход событий привел к тому, что Советский Союз стал союзником англичан по борьбе с ими же созданным гитлеровским государством. В этом и заключается уникальность положения Великобритании, которая настолько запуталась в хитросплетениях собственных интриг, что чуть не рухнула под ударами своего протеже из Берлина и была вынуждена его громить вместе с русскими. Самая важная задача была решена – паровой каток вермахта покатился в бескрайние русские поля и степи, а не к границам Индии и нефтеносным полям Ирана и Ирака. Какова была стратегия Лондона в новой ситуации? Выжидать. Оставаться в стороне от боевых действий. Собственно говоря, такую схему поведения они изначально для себя и выбрали, однако сталинская дипломатия и желание «собаки-Гитлера» сесть за стол на равных с сильными мира сего привели к тому, что в стороне от войны поначалу оставался Советский Союз. В июне 1941 года ситуация вновь вернулась в благоприятную для Лондона колею. Победа любой из сторон русско-германского конфликта несла для англичан одни минусы, а продолжение и затягивание войны – сплошные плюсы.
    С другой стороны, поражение немецкой армии несло в себе не меньше проблем, нежели ее победа. Если бы фронт немцев рухнул и Красная армия пришла в Европу ранее союзников, то это несло бы за собой колоссальные проблемы для англосаксов. Поэтому самый лучший для Лондона вариант – долгая и кровавая борьба между Москвой и Берлином.
    ссылка на книгу Н. Старикова «Война. Чужими руками» http://loveread.me/view_global…

  4. rmt.novopskov Ответить

    Есть предположение, что еще в 1940 году СССР и Германия рассматривали план совместной операции против Великобритании в Иране. Иран находился в «двойном подчинении». Экономически страна оставалась под влиянием Лондона, который контролировал нефтяные промыслы, но идеологически и политически ориентировалась на Берлин. Нацисты заигрывали с иранцами, объявив их «настоящими ариями» (даже внесли поправки в законы о расовой чистоте, по которым персы признавались расово чистыми и равными немцам), а персидские националисты с восторгом поддерживали идеи об «арийском господстве». В Иране формировались свои организации наподобие гитлерюгенда и вообще Гитлер был очень популярен. Несомненно, целью нацистов было подчинить Иран своему влиянию, вышибив оттуда англичан, а далее отколоть от Великобритании Индию. С индийскими националистами немецкий нацизм тоже «держал связь» через теорию о расовом превосходстве «арийцев». Лидер борьбы за независимость Индии Мохандас Ганди одно время был очарован Гитлером и, весьма возможно, рассматривал вероятность союза с Германией в борьбе за освобождение Индии от английского господства.
    С другой стороны, Англия была настроена весьма недоброжелательно к СССР. У англичан имелись планы в случае конфликта разбомбить с территории Ирана бакинские нефтепромыслы, чтобы оставить Советы без нефти. Советское руководство знало об этом и разрабатывало проекты о превентивном захвате Ирана, чтобы обезопасить свои кавказские месторождения.
    То, что случилось 22 июня, удивило всех. Не только Москву, но и Лондон, и Тегеран, и весь мир. Никто этого не ждал, никто не был к такому готов. Директива по Ирану была срочно изменена. Теперь Иран надо было вывести из войны как потенциального союзника Германии, поэтому страна была срочно оккупирована в ходе совместной операции Красной армии и британских вооруженных сил. Те самые части Красной армии, которые были сосредоточены у границ с Ираном для того, чтобы, при необходимости, вступить в бой против англичан и защитить Баку, теперь вместе с англичанами разгромили и разделили Иран, чтобы он не вступил в войну на стороне Германии, а через территорию Ирана пошло около 30% поставок по «лендлизу». В этой маленькой странной войне, в иранской проблеме и иранской операции, кажется, может быть найден секрет катастрофы июня 1941 года.
    Огромные массы войск СССР были сосредоточены у западной границы. Однако они не готовились к настоящим боевым действиям. Это было демонстративно-дипломатическое сосредоточение. Как и в наше время, когда мы устраиваем «учения» около угрожаемого района. Сталин, конечно, знал о подготовке армии вторжения Гитлера. Однако он полагал, что объектом агрессии будет Иран и далее Британская Индия. И наверняка Гитлер своей тайной игрой, непрямыми, а, может, и прямыми сообщениями давал основания полагать именно так. Сталин ожидал, что вот-вот последует ультимативное предложение фюрера пропустить германские войска через территорию СССР для атаки на Иран. Возможно, фюрер также потребует временной аннексии западных территорий Советского Союза «для обеспечения коммуникаций своих войск».
    Сталин не собирался подчиняться ультиматуму, и гарантом к способности Советов не допустить аннексии были поставленные у западной границы войска.
    Москва надеялась, что сможет использовать эту ситуацию для военно-политического торга как с Берлином, так и с Лондоном. Например, СССР не пропускает войска Гитлера на Иран, но Великобритания сама уходит из Ирана и страну занимает Красная армия. Ситуация обещала быть острой, кризисной, но полномасштабной войны Гитлера против Советов, без предварительных попыток выстроить антибританский союз, никто не ждал.
    С 3 сентября 1939 года Германия находилась в состоянии войны с Великобританией. И война эта в 1941 году не была чистой формальностью: шли боевые операции в Африке, сражения в воздухе и на морских коммуникациях. Надо помнить, что Англия того времени была не «маленьким островным государством», как сейчас, а огромной империей, включавшей доминионы: Канаду, Индию, Австралию, Новую Зеландию. Фактическим союзником Англии были США. Совокупный военный и экономический потенциал Великобритании и США превосходил потенциал не только Германии, но и всей континентальной Европы. К лету 1941-го эта могущественная антинемецкая коалиция еще даже и не отмобилизовалась толком. Нападать на СССР, имея в своем тылу неоконченную войну с Лондоном, который контролировал почти полмира, было чистым безумием.
    Советское руководство знало о сосредоточении немецких войск у границы, но по политической логике полагало, что это не означает войну, война с СССР Германии сейчас не нужна. Ожидался ультиматум о транзите войск в Иран, об аннексии западных территорий, либо провокация Красной армии на выступление, короткая приграничная стычка, после которой Берлин выдвинул бы свои требования. Целью в любом случае должно было стать принуждение Советов к вступлению в антибританский пакт. Потому и повторялись из Москвы в июне 1941 года эти кажущиеся нам сейчас нелепыми приказы: держать части в боевой готовности, но на провокации не поддаваться, огонь не открывать, самолеты не сбивать и так далее.
    Никто в руководстве СССР не был в иллюзии относительно того, что войны с нацистской Германией удастся избежать. Знали, что нацизм считает коммунизм своим главным врагом, что немецкие коммунисты подвергаются жесточайшим репрессиям, а потому схватка неизбежна. Но считали, и не безосновательно, что сначала Гитлер как-то решит проблему с Англией. Известно, что Гитлер был англофилом. Он не собирался покорить или уничтожить Англию. Он всего лишь хотел, чтобы Германия на равных с Англией господствовала в мире. Для Москвы самой большой опасностью была возможность, что империалистические державы объединятся против Советского Союза, временно забудут разногласия, а свои аппетиты удовлетворят за счет уничтожения и разграбления СССР (как это и случилось в 1992-м). Гитлер пытался, он предлагал мир Лондону сразу после оккупации Франции, но получил отказ.
    Тогда Гитлер стал пытаться вовлечь в антибританский союз СССР, но Москва затягивала переговоры, требовала для себя лучших условий. Например, Берлин предлагал Москве забрать себе Иран и Индию, но Москва хотела Восточную Европу с Балканами. На самом деле СССР не хотел прямо выступать против Англии и Америки на стороне Германии, потому что понимал: сразу после урегулирования английской проблемы Гитлер нападет на СССР. Но Москва не хотела и того, чтобы Берлин договорился с Лондоном о разделе СССР. Это была очень сложная политическая игра, и вели ее неглупые люди со всех трех сторон.
    Гитлер терял терпение. И тут генералы убедили фюрера, что немецкие войска смогут за одну летнюю кампанию уничтожить Красную армию. Тогда СССР станет не субъектом, а объектом переговоров, и Англия окажется куда более уступчива. План «Барбаросса» был настолько выгоден Лондону, что трудно не заподозрить работу английских агентов влияния в германском командовании. Хотя вряд ли мы когда-нибудь найдем доказательства и будем знать наверняка.
    Тактически Гитлер переиграл Сталина. Он действительно запутал советское руководство в сложностях политической ситуации и обрушил всю свою военную мощь на Красную армию, которая не была готова к настоящей большой войне. Потому и смог добиться таких сокрушительных военных результатов в первой кампании. Но стратегически это была авантюра. Ее успех был возможен только в одном случае: полной победы вермахта летом 1941 года. Когда осенью только что взятый немцами Ростов-на-Дону был отбит русскими, когда наступательный порыв немцев иссяк и оборона Советского Союза встала на широком фронте от Балтийского до Черного моря, война уже была проиграна Гитлером. Следовало просить у Москвы мира на любых условиях и срочно выводить все войска с территории СССР. Того, кто это не понял, только время отделяло от яда в бункере.
    После вторжения германских войск в Советский Союз геополитическая ситуация мгновенно изменилась и приняла четкие контуры. Все сложности исчезли. Москва, Лондон, Вашингтон оказались союзниками. Берлин, Рим и Токио не имели никаких, даже теоретических шансов противостоять новой коалиции. Однако придется сказать, хоть это и печально: наши новые помощники сначала выжидали, а вдруг у немцев получится с блицкригом? И тогда они, ничтоже сумняшеся, вели бы переговоры о будущем мира с Гитлером. Первый и самый критический натиск Советский Союз отразил в одиночку.
    Поэтому мы всем обязаны, победой и самим существованием нашей страны, не союзникам, не «второму фронту» и не «лендлизу», а красноармейцам и командирам, которые летом 1941 года сражались, оборонялись, контратаковали, попадали в плен и бежали из плена, терпели поражение за поражением, отступали, но снова цеплялись за берег реки, за овраг, за высоту, сдерживали продвижение противника, уничтожали его живую силу и технику и сорвали план «Барбаросса», план быстрой «французской» войны.
    Добавить новость в:

  5. s330ss Ответить

    27 мая из Генерального штаба в адрес командования западных приграничных округов ушли указания о срочном строительстве полевых фронтовых командных пунктов: Северо-Западный фронт — в районе Паневежиса; Западный фронт — в районе Обуз-Лесны; Юго-Западный фронт — в Тарнополе.
    19 июня командования округов получили указания вывести на эти командные пункты фронтовые управления; тогда же Москва приказала замаскировать аэродромы, воинские части, склады и рассредоточить самолеты на аэродромах. Но, как выяснилось к исходу 22 июня, командование на местах эти указания во многом проигнорировало, что позволило немцам уничтожить сотни самолетов на аэродромах и захватить превосходство в воздухе.
    Таким образом, военачальники были уведомлены и подготовлены. Все ждали конечных указаний Верховного.
    Кроме того военная разведка сообщила, что главная военная угроза — на Западе и она исходит от Германии, а на Дальнем Востоке наступление Японии маловероятно.
    Между тем угроза войны на два фронта была серьезной, поскольку одновременные военные операции на Западе и Дальнем Востоке были невозможны для Красной Армии. По мнению Константина Василевского, в 1941 году занимавшего пост замначальника оперативного управления Генштаба, информация военной разведки в целом соответствовала действительности, и на основе ее было внесено на утверждение следующее решение: ограничиться активной обороной на Дальнем Востоке и развернуть на западном направлении средства, готовые отразить нападение на Советский Союз.
    Военной разведкой также были добыты достоверные сведения о странах, которые выступят против СССР на стороне Германии. К началу 1941 года стало ясно, что немцев поддержат Италия, Румыния, Венгрия, Словакия, Болгария и Финляндия.

    Просчет Сталина

    Так называемый «просчет Сталина» при определении даты начала войны, по мнению большинства военных историков, был обусловлен ничем не обоснованным убеждением вождя, будто инициатива находилась в его руках.
    Он не допускал мысли, что, не закончив войну с Англией, Гитлер решится ввязаться в войну с СССР, так как ему в таком случае придется сражаться на два фронта, что обречено на неизбежное поражение. Возможно, именно этими обстоятельствами объяснялось упорное игнорирование Сталиным практически всех сигналов о конкретной дате готовящейся против Союза агрессии.

  6. Mr Ikso Ответить

    В оценке отставки Медведева, изменений в конституции и прочего в политикуме РФ доминируют два мнения: оптимистическое и пессимистическое. Оптимисты уверяют: лёд тронулся, транзит власти начался, система идёт в разнос, грядёт эпоха перемен и впереди свобода. Пессимисты из числа «красных» и воинствующих имперцев вопят: Путин ведёт РФ к развалу подобно Горбачёву. Оба мнения далеки от истины, но устраивают Кремля в качестве дымовой завесы, прикрывающей суть его действий.
    Суть их находится в 2017 г., когда коллективный Запад и отчасти Восток поставили российские элиты и Кремль накануне президентских выборов 2018 г. перед дилеммой: или вы сами смените режим путинизма, или это придётся делать нам. РФ в виде высокого к ней доверия тогда подарили Мундиаль, несмотря на начавшийся скандал с мельдонием и разборки с коррупцией в международных спортивных структурах. Но в РФ долго думали, Путин долго тянул с заявлением – выдвигается он в президенты или нет, и в итоге пошёл. В Кремле сделали выбор в пользу глобальной конфронтации и сейчас наблюдаем его продолжение.
    Отставка Медведева и остальное – это новый и решающий этап перевода всей ситуации к активной фазе конфликта, а самой РФ в режим военного положения. Действия Кремля с мартовских выборов 2018 г. и до послания Путина 15 января 2020 г. вполне вписываются в алгоритм подготовки введения военного положения. Для его ввода есть два алгоритма. Первый, военное положение объявляют и после этого начинают лихорадочные действия по его реализации. Второй, объявление военного положения делают постфактум, когда большая часть практических мер выполнена. Кремль следует второй схеме, как и Бисмарк, когда готовился к войне с Францией.
    Кремль готовится к большой военной экспансии в формате блицкриг. Но не уверен, что всё пойдёт по плану, и логично строит «запасной аэродром», начальником куда назначен Медведев. В случае провала блицкрига ему нужен будет легитимный госорган, который сможет быстро всё отыграть назад. Им и станет Совет безопасности, что гораздо удобней, чем какой-нибудь срочно самопровозглашённый «Комитет спасения России».
    Эту схему Кремль копирует с фашистской Италии. Там с 1922 до 1943 г. тоже был такой «дремлющий» совет, который официально и гордо назывался Большой фашистский совет. Состоял он из лидеров партии и членов правительства и всегда одобрял решения своего председателя «великого дуче» Муссолини. Дуче был «великим», но всё-таки не во всём одинаково хорошо разбирался. Требовалось и посоветоваться. Вдобавок фашисты были стойкими борцами за настоящую, а не «буржуазную» демократию и внутри партии тоже. Поэтому создали орган коллективного руководство для санкционирования воли дуче и демонстрации итальянцам коллегиальности в выработке и принятии партией решений. Но когда союзники высадились на Сицилии и стали уверенно продвигаться к Риму, то Большой фашистский совет уволил Муссолини со всех должностей и лишил всех полномочий. Затем этот Совет создал новое правительство, и оно объявило войну Рейху. Через несколько дней Совет сам распустился и распустил Национальную фашистскую партию.
    По его образцу на всякий пожарный случай у Кремля есть свой «Большой рашистский совет», где председателем Путин, а заместителем теперь Медведева, который 19 января подтвердил, что сохраняет за собой пост главы партии «Единая Россия». Так удобней для всех. Путин, как национальный вождь, как бы парит стерхом над «Единой Россией», которая может ошибаться, а он – нет. Но если после высадки союзников на Сицилии или чего-то подобного выяснится, что ошибался Путин, то партия может избавиться от него и заменить Медведевым на какое-то время. Напомню, Януковича после бегства в Ростов тоже исключили из партии.
    Почему Медведев, зачем нужен этот Совет безопасности, если есть Госдума, Совет Федерации во главе с Валентиной Матвиенко, и Госсовет при президенте, которому хотят придать статус конституционного органа? Ведь в экстренной ситуации все они могли бы тоже сыграть роль итальянского Большого фашистского совета.
    Во-первых, Медведев – это кадр, проверенный на постах премьера и президента. Во-вторых, у него репутация либерала, бездельника с благими идеями, его никто не боится и мало кто воспринимает всерьёз. В-третьих, Навальный, заменяющий собой по заданию ФСБ общественное мнение и прокуратуру в одном лице, надёжно навешал на Медведева домики для уток. Так надёжно, что всем понятно: Медведев – это не навсегда, и сажать, а тем более кушать коррупционеров он не будет. В результате Медведев как возможный глава государства стал идеальной фигурой на переходный период от путинизма к чему-то ещё. Будет следовать коллегиальным решениям без всякой отсебятины.
    Поэтому Медведева и ввели замом Путина в Совет безопасности РФ. Это круче, чем в просто Госсовет, поскольку кругов враги. Во-вторых, Госсовета в конституции толком и нет, его полномочия только сейчас пропишут, чтобы уравновесить Совет безопасности, в котором теперь замом Медведев. Мало ли чего.
    Задача Медведева в Совете безопасности в случае экстренной ситуации топнуть ногой, лишить Путина всех полномочий, и заявить: отныне вся власть переходит к этому Совету до прояснения обстоятельств. Госсовет при Путине – это частный совет при президенте, а Совет безопасности РФ звучит лучше и выглядит как самостоятельный орган. Медведев – это тот человек, который украшает собой любой совет и любое место.
    Госдума и Совет Федерации для такого действия не подходят, прежде всего потому, что в них больше людей, чем в обоих советах, а значит сложнее и дольше договариваться. Во-вторых, в экстренной ситуации они могут повести себя непредсказуемо, особенно Госдума. Вместо того, чтобы снять бренд «Путин», Госдума может объявить войну до победного конца. В-третьих, ни там, ни там могут не согласиться признать идеального Медведева даже временным главой России просто из чиновничьей завистливости.
    Так что сегодняшний лозунг «Вся власть Совету безопасности РФ» – это безопасней. Под шумок правки конституции под Госсовет внесут и правки для удобств военного положения.
    Все данные манипуляции Кремля это и не транзит, и не зрада, точно не «оттепель», но и не распад. Это подготовка к большому блицкригу, к вводу военного положения в РФ, к затягиванию не только «гаек», но и «поясов». Вторым и займётся Мишустин. Вместе с тем, это и создание ликвидационной комиссии во главе с Медведевым на случай полного провала блицкрига. При его средних результатах «комиссия» Медведева продолжит и дальше спокойно «спать».
    К блицкригу Москву подталкивают системный кризис в РФ, продолжающаяся война с Украиной и общая логика рашизма как имперской идеологии. Некоторые в Москве до сих пор кусают локти из-за того, что в 2014 г. не стали наступать в Украине до Молдовы. Их мнение регулярно озвучивает Гиркин, у которого три обиды на Путина. Первая, что не стал наступать. Вторая, что не дал ему звание «главкома Юга России» как у Деникина и войск. Третья, что дал мало российских кадров и плохого качества, и требовал работать с донбасскими «дебилами». Всё остальное он Путину прощает.
    Блицкриг поможет путинистам решить много проблем, но для этого он должен быть действительно большим и впечатляющим. Путинисты уже руководствуются принципом: «Або пан, або пропав», почему и сооружают «запасной аэродром».
    Если блицкриг пройдёт удачно, то им, прежде всего, удастся затормозить системный кризис в РФ, вызвать там волну имперской эйфории, подобную крымской, и изменить всю ситуацию глобально. Успех блицкрига позволит РФ диктовать свою волю ЕС и отчасти США. Пример России подтолкнёт Китай и некоторые другие государства тоже к военным экспансиям. Вся существующая система международной безопасности рухнет и погребёт под своими обломками ООН, подобно тому как Вторая мировая война убила Лигу Наций. Куш, который в такой ситуации может сорвать Москва, велик и соблазнителен, но риски тоже очень велики, и всё может закончиться исчезновением РФ с карты мира.
    Это вынуждает Кремль не только сооружать «запасной аэродром» с Медведевым, но и искать правильное направление для экспансии. Она должна стать именно блицкригом и завершиться за пару недель, поскольку затяжную войну Россия однозначно проигрывает. Но это не должен быть и захват двух десятков населённых пунктов в Украине или Грузии. Нужен захват сотен квадратных километров, чтобы у «русского мира» захватило дух от восторга, а у других была подавлена воля к сопротивлению. При этом надо помнить, что провал блицкрига – это конец России.
    Украина – самое логичное и актуальное для Кремля направление блицкрига, но и самое рисковое в случае неудачи. В ситуации, когда Зеленский демонстрирует верх миролюбия, новое нападение на Украину сложно оправдать даже в глазах россиян, готовых верить во всё. Если блицкриг в Украине провалится, что очень вероятно, то для РФ это будет конец. Причём, без участия НАТО. Порошенко успел заключить военные соглашения о помощи с Великобританией, Польшей и США. НАТО буде ни при чём, и не придётся звать конницу Великого герцогства Люксембургского с португальской пехотой в поход на Россию.
    Трамп уже обещал показать Ирану, если тот будет плохо себя вести, некое оружие, в которое вложено два триллиона долларов. Этот посыл был адресован явно не Тегерану, а Москве. Такая крупная инвестиция не соответствует малой площади Ирана, зато очень подходит для России. Так что, Москва можете начинать наступление в степях Украины и добро пожаловать в ад. После его применения с Трампа все обвинения в сотрудничестве с Кремлём точно будут сняты. Вдобавок, он ещё попадет во все учебники, и не просто как президент США под номером 45. После такой крупной инвестиции в Россию литовские, польские и украинские танкисты действительно смогут отметить юбилей взятия Москвы на остекленевших руинах кремля.
    После роспуска СССР у Москвы резко уменьшилось число тех, с кем можно повоевать. Украину из этого списка Москве пока всё-таки лучше исключить, так же как Китай, США, КНДР, Монголию и Японию. Нападать на Финляндию в третий раз, после 1939 и 1941 г., уже просто не прилично. Граница с Норвегией очень узкая и слишком северная, даже для россиян. Очень заманчиво напасть на Эстонию, Латвию и Литву, чтобы посмотреть, как в этой ситуации поведёт себя НАТО. Но приходится учитывать, что последствия будут те же, что и при наступлении в Украине.
    Весьма перспективно объявить войну Грузии, тем более, что с 2015 г. на Северном Кавказе, Кубани и в Ставрополье была создана мощная российская военная группировка. Но у Грузии есть военное соглашение с Азербайджаном и Турцией, которая член НАТО. Но не совсем понятно, «подпишется» за неё НАТО или нет. Греция точно нет. Поэтому НАТО вначале может долго совещаться, пустить всё на самотёк, и вмешается лишь тогда, если Турция долго не будет побеждать.
    Поэтому самыми надёжными вероятными противниками для Москвы остаются лишь Беларусь и Казахстан, – её друзья по Евразийскому союзу и ОДКБ. С этим ОДКБ как с Варшавским договором, который никогда не воевал с НАТО, но дважды воевал внутри себя с Венгрией и Чехословакией, а в 1981-ом был на грани войны с Польшей. До войны с Румынией в 1989 г. не дошло лишь потому, что Варшавский договор сам распадался на глазах.
    Так что, самые безопасные для Кремля направления блицкрига – это Беларусь, если с Лукашенко не удастся договориться, а похоже, не удастся, и Казахстан. Россия может попытаться отнять у Казахстана его северные области, которые она называет «Южной Сибирью», полагая, что ей за это ничего не будет. Если это и захват Беларуси смогут провернуть быстро, без большой крови и масштабных разрушений, то задача блицкрига будет считаться выполненной. Можно будет передохнуть, взять паузу, начать готовиться к следующему этапу экспансии и думать об Украине, Латвии, Литве, Эстонии и Молдове.
    Россиянам, разогретым празднованием 75-летия окончания Второй мировой войны, эти новые территориальные приращения преподнесут как «воссоединения» лиц «русского мира» в единое государство. К ним добавят ещё две каменноугольные «республики» в степях Украины, 30 тыс. жителей округа Цхинвали под названием «Южная Осетия» и Абхазию. Могут повторно юридически переоформить и аннексию Крыма.
    В итоге Московию опять во что-нибудь переименуют, вероятно, в Великороссию, и всё это получит идеологическое обоснование в духе «собирания русских земель», которые, как известно, есть везде, где есть русские. Это та самая идеология, которую Путин хочет внести в конституцию РФ.
    Переименование РФ в Великороссию или в нечто этакое позволит также провести в ней давно вынашиваемое упразднение всех национальных субъектов – Адыгеи, Татарстана и так далее. РФ перестанет даже номинально называться федерацией и получит официально статус унитарного государства с вертикальной структурой управления имперского типа. О таком преобразовании местного самоуправления Кремль почти прямо и сообщил в своём послании, зачитанном Путиным. На волне эйфории от захвата Казахстана и Беларуси это пройдёт почти на ура.
    Никакого СССР-2 рашисты восстанавливать не намерены по той причине, что тогда придётся признать и право наций на самоопределение со всеми последствиями, а Путин и так постоянно шпыняет Ленина за это. Якобы Ленин придумал Украину, чем и заложил мину под СССР, поганый немецкий агент. Кремль терпит коммунистов лишь потому, что они добросовестно выполняют функции второй церкви после православной, и не лезут на первые роли. Когда КПРФ стала наглеть и зарываться, то для её острастки Кремль создал две партии – «Справедливую Россию» и «Коммунисты России». Сейчас подумывает над созданием третьей типа «Истинно левые коммунисты».
    Путинисты намерены наново учредить не СССР, а Российскую империю, но дать ей то, чего у той не было – целостную идеологию. На роль такой и продвигается мутная идея о «русском мире» или рашизм. Пионеры и коммунизм – это для одиозного заповедника советизма в Крыму, ничего подобного которому в самой РФ нет. Там на публичные призывы вернуть СССР сразу приезжает полиция и переписывает всех для передачи их данных «Центру по борьбе с экстремизмом». Как ни крути, но Крым – это Украина, и в Москве правильно понимают: не ей корчевать эти «пеньки».
    Планы у кремлёвских на 2020 и 2021 г. как всегда грандиозные. Но интуиция и история подсказывают: будет как с пуском 31 декабря «Северного потока-2», – всё умрёт где-то на полдороги. Повезло только Диме Медведеву – он избавился от должности премьера и всех приставаний и теперь будет спокойно дремать над айфоном в Совете безопасности и там мечтать о цифровизации или цифрации всей России.

  7. v.i.c Ответить

    США готовят войну, и это выражается не только в санкциях и установке ракет. Как и во времена Первой и Второй мировых войн, немалая ставка делается на дезориентацию граждан и дискредитацию верховной власти в их глазах.
    Цель – не только наши стратегические объекты, ресурсы и ракеты, но и наши души, в которых необходимо посеять разлад и уныние.
    В принципе, ничего нового, просто в больших масштабах. Как в 1910-е постоянно высмеивали и очерняли «Николашку» и его зажравшихся клевретов, а перед 1941-м закидывали листовками о «жидобольшевиках в Кремле», пьющих кровь русского народа, так и сейчас россиянам пытаются вбить в голову, что в Кремле сидят предатели, воры и преступники.
    Соцсети и сайты СМИ полны комментариями якобы реальных пользователей, в которых используются те же клише, что и 100 лет назад.
    Каждая проблема и несправедливость, коих в любой стране всегда хватает, раздувается до катастрофы и преподносится как персональная вина лидера государства, а все положительное и созидательное замалчивается.
    Главная цель – чтобы в решающий момент русские не встали на защиту родной земли, чтобы неприятие власти оказалось сильнее чувства патриотизма и долга.
    Россия готовится к войне. Русским, как многовековому народу, это не впервой. Но нам, как современникам, конечно, это не совсем понятно. Тем более что государство помимо военной сферы не включает мобилизационную модель всей экономики, что подразумевает беспрекословное подчинение личных интересов коллективу ради выживания и победы.
    Наряду с активной подготовкой армии и ОПК, правоохранительных органов и сотрудников системы безопасности гражданское население, то есть большинство россиян, продолжают жить в режиме «мирного неба над головой».
    И это, согласитесь, странное сочетание – с одной стороны, ощущение близкой смертельной угрозы со стороны агрессора, с другой – спокойное его ожидание, без включения форсированной подготовки.
    Возможно, объяснение тому находится не в международной политике, а во внутренней, причем не в стране – потенциальной жертве, а в стране – потенциальном агрессоре.
    В Соединенных Штатах созрели серьезные социальные конфликты между гражданами. Они проявлялись сначала понемногу, фрагментарно и отметались как нечто незначительное, потом стали проявляться все заметнее и отчетливо вылезли наружу во время выборов 2016 года.
    После победы Трампа раскол в американском обществе резко усилился и сейчас очевиден всем. Та самая социальная дестабилизация, которая некогда использовалась Вашингтоном для обрушения других государств, стала проблемой для самих Штатов.
    И вот весь мир удивленно наблюдает, как накануне промежуточных выборов в Конгресс США сначала какой-то безумец, проживающий в фургоне, рассылает самодельные бомбы в дома таких статусных политиков, как Барак Обама, Хиллари Клинтон, Джозеф Байден, а спустя несколько дней в Питтсбурге другой экстремист, вооруженный штурмовой винтовкой, убивает в синагоге 11 человек.
    Речь отнюдь не о волнениях типа антивоенных протестов во время вьетнамской кампании или а-ля «Оккупай Уолл-стрит». Такие понятные выражения недовольства легко свести в гудок через какое-нибудь новое нонкорфомистское течение в масскультуре. Нет, в Штатах сейчас все менее понятно и более опасно.
    В Америке помимо оформляющегося противостояния условно «националистов» и «глобалистов» растет всеобщий раздрай и недовольство окружающей действительностью как таковой. Все это накладывается на высокую доступность огнестрельного оружия.
    Атмосфера ненависти, которую западные специалисты по политическим технологиям хотели посеять в России, расцвела в Соединенных Штатах, некогда самой стабильной и безопасной стране мира, единственной сверхдержаве.
    В предыдущие столетия американская элита даже в самые тяжелые периоды и во время жестких конфликтов умела находить компромисс и приемлемый для всех кланов выход – иногда за счет остального мира. Однако похоже, что на этот раз такой фокус может не получиться. По крайней мере, не видно даже таких попыток.
    В статье американиста Дмитрия Дробницкого приводятся слова политического консультанта Роджера Стоуна (был временным советником Трампа в 2016-м) в августе 2017 года: «Попробуйте объявить ему импичмент. Только попробуйте! Вы получите взрыв насилия в стране, бунт, которого вы ранее никогда не видели!»
    На уточняющий вопрос корреспондента: «Вы правда на это поставите?» – Стоун ответил: «Обе стороны серьезно вооружены, друг мой!»
    Там же приводится предсказание известного кинодокументалиста Майкла Мура: Дональд Трамп выиграет перевыборы 2020 года, но вскоре будет подвергнут импичменту, и в результате Соединенные Штаты погрузятся в хаос новой гражданской войны и в привычном виде перестанут существовать.

  8. Danlem Ответить

    Если кому-то еще непонятно, в каком направлении развивается ситуация в России, сообщу: страну готовят к военному конфликту. Ибо любые диктатуры или тоталитарные режимы всегда кончаются войной.
    Признаков милитаризации России — масса. Раздутый военный и оборонный бюджет, ускоренное перевооружение армии, чуть ли не ежемесячные войсковые учения и испытания новых образцов смертоносной техники. Активное восстановление бомбоубежищ, закупка противогазов и комплектов защиты для гражданского населения, а также масштабные мобилизационные мероприятия по всей стране. Активизация военной активности на Ближнем Востоке, в Черном и Средиземном морях (флот), планы по восстановлению и укреплению заграничных военных баз. Нарастание воинствующей пропаганды, шпиономании и поиска внутренних врагов, типичные для предвоенной ситуации. Принятие законов о возможности применении военной силы за пределами страны с одновременным закрытием информации о боевых потерях. Все это страна уже проходила в 30-ые годы прошлого столетия. Результаты тоже известны.
    Совершенно понятно: российская власть большой войны с НАТО не хочет и даже боится, ведь союзников у России нет и не предвидится. Нет в мире и прежних идейных разногласий, типичных для «лагерного противостояния» двух систем (если не брать в расчет крен страны в диктатуру вместо демократии). Но «добрая» война за пределами страны — это, пожалуй, именно то, что требуется режиму для самого важного дела — дальнейшего удержания власти. Ведь в ужасах нашей жизни обязательно должны быть «назначены» конкретные виновники, и обязательно не в Кремле. Так, например, сегодняшний кризис России есть прямой результат козней Обамы и принятых по его указке международных санкций, а также подрывной деятельности «пятой колонны» из числа «агентов Госдепа». Плюс устроенная американским президентом украинская «хунта» (как кара за гордое вздымание России с колен), коварные грузины с поляками, а также запрещенные террористы ИГИЛ, окопавшиеся по всему периметру вокруг нашей страны. Пока все это «работает»: народ дружно сплачивается вокруг власти, а «пятиминутки ненависти» эффективно отвлекают внимание миллионов обездоленных от проблем своего выживания.
    Но как свидетельствует социология, «патриотический запал» постепенно идет на убыль: Сирия становится все менее интересной, а дружное поругание некогда братской Украины на всех экранах «зомбоящика» постепенно набивает оскомину. Чтобы поддерживать необходимый накал в обществе, необходимо постоянно повышать градус противостояния с «врагами» (так наркоман для поддержания кайфа все время увеличивает дозу). Вот почему сегодня Россия постоянно и активно «задирает» США, пытаясь добиться от них ответных действий, способных вызвать сильные эмоции в народе. Типа «наших бьют!»
    Вы нам — обструкцию в ООН, мы вам — С-300 по всей Сирии. Вы нам — санкции, а мы — корабли ВМФ в Средиземное море. Вы нам — жесткие заявления Х. Клинтон, а мы самым разлюбезным способом обедаем с ее «врагами» в Кремле, где за одним столом с президентом РФ сидят аж целых два американца, участвующих в президентской кампании против нелюбимой нашим народом Хилари. Продолжение, как говорится, следует.
    Любой другой «враг», кроме Америки, не сможет вызвать той бури негодования и «патриотических чувств» миллионов россиян, привыкших к тому, что все плохое в РФ случается по вине американских властей. Ведь антиамериканская пропаганда попадает в их душу напрямую с экранов «зомбо-ТВ», минуя сознание: слишком велика инерция мышления времен Холодной войны и ядерного противостояния ХХ века, слишком велика в людях подсознательная обида за утраченное державное величие, когда две сверхдержавы вершили судьбы мира. А комплекс неполноценности, который испытывает наш народ в связи с крахом СССР, просто благодатная почва для манипуляции «державным синдромом». Вспомните недавнюю историю: разве поражение Германии в 1-й Мировой, воспринимаемое немецким народом как унижение имперского достоинства, не стало реактивной тягой для восхождения Гитлера на политический Олимп?
    Вот почему локальная война или дальнейшее нарастание конфронтации с США есть наиболее вероятное и логичное продолжение политики ныне действующего режима РФ. Просто у него нет больше никаких иных эффективных способов вдолгую поддерживать свои рейтинги, получать «всенародную поддержку» и удерживать власть. В противном случае придется объяснять гражданам России, кто же является настоящим виновников их тяжкой жизни, больше похожей на борьбу за выживание. Неблагородное это да и небезопасное мероприятие. А война все спишет, на то она и война…
    Конечно, и я очень на это надеюсь, никто в Кремле большой войны всерьез не желает. Но проблема в том, что в истории человечества она всегда начиналась неожиданно, как продолжение локальных военных конфликтов. К тому времени народы с помощью пропаганды всегда бывали убеждены в её справедливости, «молниеносности и победоносности». К большому сожалению, итоги битв и сражений всегда оказывались много страшнее ожиданий. Ведь из искры да возгорится пламя, а «с голубого ручейка начинается река», не так ли?

  9. blondin30877 Ответить

    Другие – тоже задают это вопрос. Но с другой интонацией. Не со слезами и мукой – с едва скрываемым, если и вообще скрываемым торжеством. С подтекстом – «Ну, как вас тогда? Ну, признайтесь, как вы облапошились?».
    Вопрос один – интонации разные. Чувства разные. Стороны в противостоянии – разные.
    Интонация их отличает. И манера озвучивания вопроса. Потому что одним при нем больно. Другим – радостно.
    Одни – задают его в полголоса. Или вообще, про себя. И нет такого человека, который не задавал бы его про себя.
    Другие – задают его во все горло. Стремясь сделать больнее первым. Задают с пафосом. Задают – торжествуя. И кричат. Кричат. Кричат.
    Можно было бы сказать, что они кричат – не понимая, что кричат на могилах миллионов. Что уже безнравственно. Но дело еще и в том, что они все это кричат – отлично сознавая, что кричат на могилах. Потому что – это их стиль. Образ поведение. Мироощущение.
    И их ненависть к тем, кто лег в эти могилы. Закрыв, иногда голой грудью, дорогу врагу. Эти, кричащие – ненавидят тех, погибших.
    Потому что те, кто погиб, но не сдался – вызов и обличение этим, кричащим. Которые – никогда не легли бы под танк. Никогда не пошли бы, подняв голову, на гестаповскую виселицу. Не закрыли собой поливающий все вокруг смертельным огнем ДОТ. Не повели свой самолет на таран.
    Они просто перешли бы на сторону врага, записались в РОА, пошли в полицию оккупантов. – И прикрыли бы свою подлость словами о «самоценности человеческой жизни». О нежелании умирать за «тоталитарный режим». О «праве свободной личности на свободный выбор».
    И они раз за разом, уже получив все ответы, но делая вид, что они их не услышали – вновь и вновь нагло и издеваясь, маскируя свою ненависть к тем, кто был не такими как они, мнимой заботой о человеческих жизнях – пристают к окружающим с этим ранящим душу последних вопросом.
    Вопросом – оправданным, когда его произносят в полголоса с мукой.
    Вопросом – издевательским, когда его выкрикивают, торжествуя и злорадствуя.
    Почему так получилось? Почему Красная Армия не была готова к нападению фашистской Германии? Мучительный вопрос. Но почему сводить все только к нему?
    А почему Польша, объявившая, кстати, мобилизацию в апреле 1939 года, на несколько месяцев раньше Германии, – в три недели легла под сапоги Гитлера?
    А почему Франция, победительница в Первой Мировой войне, прекратила сопротивление в шесть недель? И даже не попыталась драться за свою столицу? И подписала капитуляцию на условиях, более позорных, чем те, которые были продиктованы в 1918 году Германии?
    А почему британский экспедиционный корпус бесславно спасался в Дюнкерке лишь благодаря «великодушию» Гитлера?
    СССР не был готов к войне? А кто был к ней готов? А Россия в 1914 году (как и Англия, и Франция, и сама Германия) – была готова?
    А США были готовы к нападению японцев на Пирл-Харбор?
    Не говоря уж и о том, что мы, к сожалению, слишком часто оказываемся не готовы ни к чему. Были ли мы готовы к войне 1812 года? Готовы ли мы к заморозкам? Готовы ли к зиме? Готовы ли к посевным? Готовы ли к осени? Готовы ли к урожаю? Готовы ли к неурожаю?
    Между прочим, 18 июня 1941 года советские войска получили приказ: «с получением настоящего приказа привести в боевую готовность все части в соответствии с планами поднятия по боевой тревоге, но самой тревоги не объявлять. Всю работу проводить быстро, но без шума, без паники и болтливости, иметь положенные нормы носимых и возимых запасов, необходимых для жизни и боя».
    Все или не все части получили эти приказы – есть разные трактовки. Есть версия – что эти приказы были доведением до частей Директивы Сталина, который уже 18 июня допускал вероятность начал войны в ближайшие дни и отдал приказ о готовности к бою. Кто-то говорит, что обнаружить эту директиву так и не удалось, что Сталин ее так и не отдал.
    Но только были части, которые этот приказ получили. В частности, точно известно, что его получила 28 танковая дивизия (очевидно – и другие части 12-ого мехкорпуса Прибалтийского Особого военного круга).
    И конкретно эта дивизия начала наступление на немецкие войска 23 июня 1941 года. И немецкие войска побежали. Уже 23 июня. И немецкие танки горели уже тогда – и еще не от ударов так и не поступивших в дивизию «тридцатичетверок» – а от огня устаревших БТ-7 – и горели лучшие на тот момент немецкие танки Т-IV.
    И на этом направлении – на редко вспоминаемом шауляйском направлении – приказ был выполнен в первые дни войны – немецкие войска были выброшены с территории СССР. Здесь получили приказ – и здесь его выполнили. Значит, был такой приказ? Значит, можно было его выполнить?
    Значит, дело не в том, то он не был отдан и не в том, что войска были не в силах его выполнить – а в том, что, хотя он был отдан – до кого-то его не довели? И/или кто-то его выполнить не сумел.
    Те, кто задают этот мучительный вопрос «как так могло случится» – с упоением и злорадством – навязывают исторической памяти представление о том, что лето 41 года – лето разгрома и позорного поражения Красной Армии.
    И они всячески не хотят задавать другой вопрос: а как так могло случится, что при всех известных и колоссальных ее потерях, все планы Германии на лето 1941 года оказались сорваны?
    Простой вопрос: План «Барбаросса» был исполнен или был провален?
    Основная идея Плана заключалась в том, чтобы в первых операциях разгромить Красную Армию и не допустить отхода ее частей за восточнее Западной Двины и Днепра. Удалось выполнить эти задачи или нет?
    А почему так получилось, что не удалось?
    И почему так получилось, что к середине июля вермахт потерял половину участвовавших в наступлении танков? И чуть ли не полторы тысячи самолетов?
    Когда планировалось захватить Москву и Ленинград? К 25 августа? А к Волге выйти? – К октябрю? А в Баку и Батуми войти, кажется. к началу ноября?
    Как же так получилось, что не получилось?
    И как же так могло случиться, что 25 июля на совещании начальников штабов Восточного фронта вермахта по сути было признано, что ни одна из трех групп армий – ни «Север», ни «Центр», ни «Юг» – в полной мере свои задачи по Плану «Барбаросса» не выполнили?
    Что там у нас по этому поводу пишет начальник генерального штаба сухопутных войск Гальдер?
    22 июня: «Наступление германских войск застало противника врасплох… После первоначального «столбняка», вызванного внезапностью нападения, противник перешел к активным действиям…»
    23 июня: «На юге русские атаковали в Румынии наши плацдармы на реке Прут и произвели ряд разведывательных поисков из района Черновиц против румынской кавалерии».
    24 июня: «В общем, теперь стало ясно, что русские не думают об отступлении, а, напротив, бросают все, что имеют в своем распоряжении, навстречу вклинившимся германским войскам. … наличие многочисленных запасов в пограничной полосе указывает на то, что русские с самого начала планировали ведение упорной обороны пограничной зоны и для этого создали здесь базы снабжения».
    25 июня: «Оценка обстановки на утро в общем подтверждает вывод о том, что русские решили в пограничной полосе вести решающие бои и отходят лишь на отдельных участках фронта, где их вынуждает к этому сильный натиск наших наступающих войск».
    26 июня: «Группа армий «Юг» медленно продвигается вперед, к сожалению неся значительные потери. У противника, действующего против группы армий «Юг», отмечается твердое и энергичное руководство…»
    29 июня: «На фронте группы армий «Юг» все еще продолжаются сильные бои. На правом фланге 1-й танковой группы 8-й русский танковый корпус глубоко вклинился в наше расположение… Это вклинение противника, очевидно, вызвало большой беспорядок в нашем тылу в районе между Бродами и Дубно… В тылу 1-й танковой группы также действуют отдельные группы противника с танками, которые даже продвигаются на значительные расстояния… Обстановка в районе Дубно весьма напряженная…
    В центре полосы группы армий «Центр» наши совершенно перемешавшиеся дивизии прилагают все усилия, чтобы не выпустить из внутреннего кольца окружения противника, отчаянно пробивающегося на всех направлениях…».
    30 июня: «на фронте группы армий «Центр» часть … группировки противника прорвалась между Минском и Слонимом через фронт танковой группы Гудериана… На фронте группы армий «Север» противник перешел в контратаку в районе Риги и вклинился в наше расположение… Отмечено усиление активности авиации противника перед фронтом группы армий «Юг» и перед румынским фронтом…».
    И в параллель:
    23 июня – контрнаступление Красной Армии по Луцком, Шауляем, Гродно.
    24 июня – 2-й день контрударов Красной Армии на шяуляйском и гродненском направлениях, 2-й день танкового сражения в районе Луцк　- Броды　- Ровно.
    25 июня – 3-й день контрударов Красной Армии на шяуляйском и гродненском направлениях. 3-й день танкового сражения в районе Луцк　- Броды　- Ровно.
    Военно-воздушные силы Северного фронта и авиационные части Северного и Краснознаменного Балтийского флотов одновременно атаковали 19 аэродромов Финляндии, на которых сосредоточивались для действий по нашим объектам соединения немецко-фашистской и финской авиации. Произведено 250 вылетов.
    26 июня – 4-й день танкового сражения в районе Луцк　- Броды　- Ровно. Авиация дальнего действия ВВС РККА нанесла бомбовые удары по Бухаресту, Плоешти и Констанце.
    27 июня – 5-й день танкового сражения в районе Луцк　- Броды　- Ровно.
    28 июня – 6-й день танкового сражения в районе Луцк　- Броды　- Ровно. 4000 тысячи танков сошлось.
    29 июня – 7-й день танкового сражения в районе Луцк　- Броды　- Ровно. Сорвано движение вермахта на Киев и Смоленск, сорваны планы занять их в первую неделю войны.
    Как такое могло произойти?
    Неправда, что армия СССР после 22 июня бежала и сдавалась тысячами.
    Она ответила ударом на удар. Контрнаступлением на наступление. Все первая неделя войны – это список контрударов и контрнаступлений, из которых здесь приведены лишь некоторые. И к концу этой недели запись Начальника штаба сухопутных войска, характеристика состояния немецкой армии после недели боев: «Наши совершенно перемешавшиеся дивизии прилагают все усилия…».
    Эта неделя не была неделей немецкого триумфа. Эта неделя была неделей смертельного сражения, судьба которого весела на волоске. И этот волосок тогда тактически оказался на стороне вермахта. Не хватило чего-то незримого, малого – и все даже тогда могло покатиться другую сторону. Ничего не было предрешено даже в тех невыгодных для СССР условиях. Не хватило чего то очень небольшого – и фашистские «совершенно перемешавшиеся дивизии» покатились бы на Запад, а те свежие советские дивизии, которые в реальной истории встали и преградили путь армии «Центр» у Смоленска – паровым катком устремились через Польшу на Запад…
    Это то – что не сбылось. Чего-то не хватило. Но все колебалось в течение недели. «Почему так произошло…» Может быть, потому, что приказ от 18 июня оказался доведен не до всех. Может быть, потому, что при схватке равных – всегда побеждает один. И не всегда это – ты.
    Очень вероятно, потому, (и об этом почему то принято забывать), что летом 1941 года Красная Армия на 80 % состояла из необученных или недоученных новобранцев. В 1938 году она насчитывала порядка 800 тысяч человек, в 1939 – 2 485　000, в 1941 – 5 774　000. Таким образом, ее большая часть состояла из недавно призванных людей, не имевших боевого опыта и только начавших проходить военное обучение. И не замененной, на новые образцы, техникой. А в случаях, когда новые образцы успевали получить – их не успевали освоить. Потому что механик, виртуозно управляющий БТ-6 или БТ-7 – не мог без переучивания полноценно освоить Т-34.
    Чем в этом отношении была прошедшая всю Европу немецкая армия – говорить излишне. И вот эту крещенную в огне армию уже в первую неделю совершенно перемешали впервые принявшие бой новобранцы своими яростными контратаками, контрударами и контрнаступлениями.
    Вермахт тогда удержался и одержал верх. Тактический и ситуационный. Потому что стратегически – он уже тогда в основе своей проиграл войну. Потому что каждый день он утрачивал темпы движения. И тратил потенциал и ресурсы. Которые предназначались не для приграничного сражения – а для окончательной победы на втором этапе наступления. Которое по планам должно было начаться на сороковой день войны. А на деле – к сороковому дню вермахт, уже измотавшись в смоленском сражении, вынужден был перейти к обороне на этом участке, а на Украине – только начал наступление на Киев. Каждый раз, летом 41 года фашистская армия тактически побеждала, принося в жертву сиюминутному успеху ресурсы будущего стратегического сражения. Каждый раз, летом 41 года Красная Армия выбивала их раньше, чем та намеревалась пустить их в бой по плану.
    Лето 1941 года для СССР и его армии – это не лето поражения и разгрома – это лето стратегической победы. Уничтожения стратегических ресурсов противника.
    Хотя, конечно, бессмысленно отрицать, что были и те, кто бежал и сдавался – и действительно огромными числами. И среди них тоже были разные люди.
    Только думается, что те, кто сегодня со злорадством выкрикивает: «Как такое могло случиться!» – они были бы среди тех, сдавшихся.
    Потому что для них – их маленькая жизнь, их маленькая подлость и их маленький бытовой комфорт – всегда больше всего остального. Страны, независимости, идеи, веры. Они – любят провозглашать ценности и свободы и демократии – но и свобода, и демократия – для них лишь право на расслабленность и индульгенция от обязанностей.
    Свобода им нужна не для того, чтобы творить и создавать – а для того, чтобы ни за что не отвечать. И демократия для них – это не власть народа и право большинства решать свою судьбу – а право меньшинства быть свободными от интересов большинства, интересов народа и любой обязанности на любое усилие и напряжение.
    Вот такие – точно сдавались. Не успев вступить в бой, не сделав ни одного выстрела.
    Они и сейчас уже потенциально сдались – еще даже не выяснив кому.
    И их ненавистный вопль: «Как такое могло случиться?» – на самом деле не о том, как могли случиться, что за победу нам пришлось заплатить ту цену, которую мы заплатили. А о том, как могло случиться, что такие же умные как они, предававшие и перебегавшие – оказались не с победителями – а среди побежденных. А как такое могло случиться, что другие, которых они не понимают и ненавидят, за то, что те имеют для себя что-либо более ценное, чем биологическое существование – взяли, встали, и победили.
    Оригинал этого материала опубликован на ленте АПН.

  10. rtyyuio321 Ответить

    Йенс Столтенберг, генеральный секретарь НАТО: «Нам необходимо инвестировать в оборону. Союзники уже пять лет обеспечивают реальный рост оборонных бюджетов. Это будут дополнительные 100 миллиардов государственных расходов на оборону к концу следующего года».
    В одной фразе трижды подчеркивается — «на оборону». Столтенберг прекрасно понимает, чем пугать после отмены договора РСМД. Кто откажется сдавать деньги на защиту от русских?
    Стивен Пайфер, посол США на Украине в 1998–2000 гг, с 1994 по 1996 гг — директор управления по вопросам Украины, России и Евразии в Совете национальной безопасности США: «Позвольте мне внести ясность: вероятность нападения России ничтожно мала. Но пять-семь лет назад она была равна нулю. И это нас сейчас беспокоит».
    В Швеции специалисты по стратегии и обороне публикуют доклад за докладом: Россия готовится к войне, Россия готовит что-то масштабное, мы должны быть готовы к нападению южного соседа, к партизанским боям и спасательным операциям и на суше, и на море. И очень похожий доклад — у некоего Фонда в защиту балтийских стран. Там очень подробно расписано: если Россия нападет, то Балтика и Польша пожертвуют собой во имя защиты свободного мира, в итоге НАТО победит, а Калиниград нужно будет отдать Польше.
    Франко Якк, военный аналитик: «Калининградская область — особая, вряд ли вам удастся сохранить сообщение с ней в случае войны. Теоретически НАТО может своей системой „Иждис“ попытаться сбить ваши „Искандеры“ — но, боюсь, это лишь теоретически».
    И это обсуждается всерьез. Латвия и Литва не могут нарадоваться, что натовские учения постоянно проходят на их территории, что Балтийское море стало домашним морем НАТО. Литовцы рады, что у них на полгода разместились американские солдаты. Финны уверяют, что НАТО лучше было бы распустить еще в 1991-м — было бы спокойнее. Но у соседей-норвежцев президент заявляет: Россия нападет, не будьте наивными, надо вооружаться. И британцы пугают себя и европейцев: если подводные лодки русских появятся у нас, мы не отобьемся поодиночке. Британские газеты уверяют, что это не ради безопасности своих арктических просторов русские ставят новые радары — они прощупывают наши слабые места.
    В Чехии идея российской угрозы уже напоминает эпидемию средневековой чумы. Именно в Средние века по Европе искали, кто же виноват в распространении болезни, не обращая внимания на объективные факторы. Но сейчас евроскептики объясняют: просто российская идеология прямо противоположна идеологии Евросоюза — Россия за сохранение традиционных ценностей. Те, кто за сохранение Европейского союза, говорят обратное: просто русские хотят нами воспользоваться и нас разрушить.
    В Германии НАТО тренируется воевать с Россией в условиях ядерной войны, одновременно рассылает объяснения новой тактики: что делать, если Россия закроет доступ к системам обеспечения. А бывший командующий европейскими войсками НАТО Ходжес объясняет — главное, не испугаться раньше времени.
    Бен Ходжес, генерал, бывший командующий Сухопутными войсками США в Европе: «Я всегда говорил одно и то же: если русские где-то что-то делают — сразу посмотрите, развернули они полевые госпиталя или нет. Потому что без системы тыла они воевать не будут. Отрицательный ответ означает — это просто маневры. Без тыловой структуры никто не воюет».
    Примета от Ходжеса верная, но как раз сейчас НАТО готовится к маневрам с громким названием «Защита Европы — 2020». Госпиталя и тыловая структура на месте. И тут вопрос: нам нужно начинать волноваться, или приметы ходжеса работают только в одну сторону?
    Франко Якк: «Давайте сформулируем так — Америка точно никогда не нападет на Россию, потому что для этого нужен именно ядерный удар. А это ближе к картине судного дня, победителей не будет, будут в разной степени проигравшие».
    Кристофер Блэк, эксперт по вопросам международного права: «Это все разговоры для отвлечения от главного — НАТО готов не дружить с вами, потому что иначе пропадает сам смысл его существования. И чем дороже будут обходиться НАТО новые виды оружия — тем больше вами пугать, объявлять, что вам не доверяют, что вы вынашиваете самые страшные планы. Реагируйте адекватно — у вас нет другого выбора».

Добавить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *