Почему возросла численность завезенных в австралию кроликов?

10 ответов на вопрос “Почему возросла численность завезенных в австралию кроликов?”

  1. Skunk63 Ответить

    «Кроличья проблема» в Австралии является классическим примером необдуманного вмешательства человека в уникальную экосистему и его грандиозных последствий. Обыкновенный европейский кролик стал настоящим бичом целого континента.
    Принято считать, что эта история началась в 1859 году, когда австралийский фермер Томас Остин выпустил в свой парк несколько кроликов. Это произошло в штате Виктория, район Джилонга. До этого кролики были завезены в Австралию первыми колонистами в качестве источника мяса и обычно содержались в садках. Томас Остин был заядлым охотником и решил, что особого ущерба кролики не принесут, станут отличным источником мяса и на них можно будет с удовольствием охотиться в дикой природе.
    По другим источникам, выпуски или побеги кроликов в дикую природу отмечались неоднократно в середине 19 века на юге и севере континента, так что винить одного Томаса Остина в распространении кроликов не стоит.
    Идея была хорошая. Кролики очень быстро воспроизводятся, имеют вкусное диетическое мясо и достаточно ценные шкурки (кроличий пух), что для первых поселенцев было немаловажно. До этого кролики были достаточно успешно завезены в США и Южную Америку, где никаких проблем с ними не возникло – они включились в экосистемы и их численность контролировали естественные хищники этих мест. Но Австралия – континент особенный, поэтому все пошло не так.
    Проблемы начались уже через несколько лет. Численность кроликов сильно выросла и их стали встречать уже за 100 км от места первоначального выпуска. Никто не учел тот факт, что кролики размножаются в геометрической прогрессии: одна крольчиха может произвести в год 20-40 крольчат, и через год общее семейство увеличивается уже до 350 особей. Поскольку в Австралии нет холодных зим, кролики стали плодиться почти круглый год. Хороший климат, обилие корма и отсутствие естественных хищников явились прекрасными условиями для взрывного роста популяции. К началу 20 века численность кроликов составляла приблизительно 20 млн, а к середине столетия – уже 50 млн. На одного жителя Австралии приходилось по 75-80 кроликов.
    С кроликами стали бороться как с врагами овец. Зверьки выедали все пастбища, и овцам не хватало корма. Приводятся такие цифры: 10 кроликов съедает столько же травы, сколько 1 овца, но мяса овца дает в 3 раза больше.
    Думается, что местных жителей мало заботили проблемы сохранения флоры и фауны, а ведь кролики наносили урон не только овцам и фермерам. Там, где обитали кролики, до 1900 года погибли несколько видов кенгуру (им не хватало корма), серьезно пострадали другие мелкие сумчатые животные, а также некоторые виды аборигенной фауны – кролики выедали растения с корнем и обгладывали молодые деревца, уничтожая их полностью.
    В результате обыкновенный европейский кролик стал типичным представителем инвазивного вида животных – так называют живые организмы, которые в результате интродукции в новые экосистемы начинают активно захватывать их и вытеснять коренных обитателей.
    Сама борьба с кроликами принесла немало бед для Австралийской флоры и фауны. Первоначально решили завезти естественных врагов кроликов – лисиц, хорьков, кошек, горностаев, ласок. Но попытка не увенчалась успехом. Привезенные виды также стали инвазивными, переключившись на местных сумчатых животных и птиц, которые были не так быстры, как кролики, и не могли сопротивляться новым хищникам.
    Тогда обратились к традиционным методам – ядохимикаты, отстрел, взрывание нор. Это было не эффективно, учитывая огромную численность животных. В штате Западная Австралия в период с 1901 по 1907 гг. построили огромный проволочный забор. Он так и называется – «Забор от кроликов №1». Забор постоянно патрулируется на машинах, кроличьи подкопы засыпаются, кролики отстреливаются.
    Сначала забор патрулировали на верблюдах. После появления автомашин, верблюдов за ненадобностью выпустили на волю, они расплодились, стали уничтожать пастбища, и в Австралии появилась новая проблема.
    В середине 50-х гг. 20 века для борьбы с кроликами стали использовать достижения медицины. В Австралию привезли кроличьих блох и комаров, зараженных вирусом миксоматоза. Это заболевание вызывает опухоли и смерть кроликов. Таким образом было уничтожено около 90% заболевших животных. Но оставшиеся кролики выработали иммунитет, с течением времени стали реже заболевать и ещё реже умирать. Так что на данный момент проблема кроликов в Австралии до сих пор не решена.
    источник

  2. Photon9 Ответить

    Идея была хорошая. Кролики очень быстро воспроизводятся, имеют вкусное диетическое мясо и достаточно ценные шкурки (кроличий пух), что для первых поселенцев было немаловажно. До этого кролики были достаточно успешно завезены в США и Южную Америку, где никаких проблем с ними не возникло – они включились в экосистемы и их численность контролировали естественные хищники этих мест. Но Австралия – континент особенный, поэтому все пошло не так.
    Проблемы начались уже через несколько лет. Численность кроликов сильно выросла и их стали встречать уже за 100 км от места первоначального выпуска. Никто не учел тот факт, что кролики размножаются в геометрической прогрессии: одна крольчиха может произвести в год 20-40 крольчат, и через год общее семейство увеличивается уже до 350 особей. Поскольку в Австралии нет холодных зим, кролики стали плодиться почти круглый год. Хороший климат, обилие корма и отсутствие естественных хищников явились прекрасными условиями для взрывного роста популяции. К началу 20 века численность кроликов составляла приблизительно 20 млн, а к середине столетия – уже 50 млн. На одного жителя Австралии приходилось по 75-80 кроликов.
    С кроликами стали бороться как с врагами овец. Зверьки выедали все пастбища, и овцам не хватало корма. Приводятся такие цифры: 10 кроликов съедает столько же травы, сколько 1 овца, но мяса овца дает в 3 раза больше.
    Думается, что местных жителей мало заботили проблемы сохранения флоры и фауны, а ведь кролики наносили урон не только овцам и фермерам. Там, где обитали кролики, до 1900 года погибли несколько видов кенгуру (им не хватало корма), серьезно пострадали другие мелкие сумчатые животные, а также некоторые виды аборигенной фауны – кролики выедали растения с корнем и обгладывали молодые деревца, уничтожая их полностью.
    В результате обыкновенный европейский кролик стал типичным представителем инвазивного вида животных – так называют живые организмы, которые в результате интродукции в новые экосистемы начинают активно захватывать их и вытеснять коренных обитателей.
    Сама борьба с кроликами принесла немало бед для Австралийской флоры и фауны. Первоначально решили завезти естественных врагов кроликов – лисиц, хорьков, кошек, горностаев, ласок. Но попытка не увенчалась успехом. Привезенные виды также стали инвазивными, переключившись на местных сумчатых животных и птиц, которые были не так быстры, как кролики, и не могли сопротивляться новым хищникам.
    Тогда обратились к традиционным методам – ядохимикаты, отстрел, взрывание нор. Это было не эффективно, учитывая огромную численность животных. В штате Западная Австралия в период с 1901 по 1907 гг. построили огромный проволочный забор. Он так и называется – «Забор от кроликов №1». Забор постоянно патрулируется на машинах, кроличьи подкопы засыпаются, кролики отстреливаются.
    Сначала забор патрулировали на верблюдах. После появления автомашин, верблюдов за ненадобностью выпустили на волю, они расплодились, стали уничтожать пастбища, и в Австралии появилась новая проблема.
    В середине 50-х гг. 20 века для борьбы с кроликами стали использовать достижения медицины. В Австралию привезли кроличьих блох и комаров, зараженных вирусом миксоматоза. Это заболевание вызывает опухоли и смерть кроликов. Таким образом было уничтожено около 90% заболевших животных. Но оставшиеся кролики выработали иммунитет, с течением времени стали реже заболевать и ещё реже умирать. Так что на данный момент проблема кроликов в Австралии до сих пор не решена.

  3. Novik8 Ответить

    История с завезенными в 1788 году английскими поселенцами в Австралию кроликами, которых очень быстро стало больше, чем самих поселенцев, а спустя век они заполонили весь континент, стала хрестоматийной лишь по одной причине. Она слишком наглядная и даже комичная: кроликов сегодня в Австралии в десять раз больше, чем австралийских граждан, и это несмотря на два с лишним века самых изощренных попыток контролировать их численность. Завоевание кроликами целого континента — лишь один пример того, как организм-гость на новой родине наводит свои собственные порядки.
    Пока английские корабли ходили за очередной партией переселенцев, численность кроликов превысила численность переселенцев, которых на берегу залива, где сейчас расположен город Сидней, было 859 человек. А десять лет спустя, когда население первого австралийского штата Новый Южный Уэльс достигло 4,5 тыс. человек, кролики были здесь не только в домашних вольерах — на них уже охотились, причем не столько ради пищи, сколько обороняя свои сады, где кролики обгрызали кору с саженцев.
    К середине XIX века одичавшие кролики стали проблемой не только в Новом Южном Уэльсе. Их убивали до 2 млн штук в год, но их численность только росла. В начале следующего ХХ века кролики заселили всю Австралию, кроме влажных джунглей на севере. Их насчитывалось уже 10 млн, к середине века — 600 млн, по восемь кроликов на одного австралийца.
    Королевская охота
    Понятно, что рано или поздно должны были начаться поиски виновного, и его нашли. Это был некий Томас Остин из штата Виктория, что граничит со штатом Новый Южный Уэльс, который в середине XIX века в своем имении площадью 12 тыс. га разводил овец, лошадей и кроликов.
    Последних у него скопилось якобы до 20 тыс. штук, когда 5 декабря 1867 года в гости к мистеру Остину пожаловал второй сын королевы Виктории герцог Эдинбургский, первый из особ королевской крови, посетивший Австралию. Хозяин поместья устроил высокому гостю истинно австралийское развлечение — охоту на кроликов, для чего выпустил их из вольеров на волю. Герцог изволил в первый день охоты застрелить полсотни кроликов, во второй — уже меньше. Что понятно: распуганные выстрелами монаршей особы кролики разбежались и заполонили всю Австралию.
    Сегодня бесполезно говорить, что, если даже забыть про овец и лошадей мистера Остина, 20 тыс. кроликов на 12 тыс. га — чересчур экстенсивное для середины XIX века кролиководческое хозяйство. Бесполезно напоминать, что и до визита герцога в Австралию охотой на диких кроликов здесь занимались уже минимум полвека, и если мистер Остин в порыве верноподданнических чувств действительно выпустил на волю всех своих кроликов, то он лишь немного пополнил их дикую популяцию, которая уже насчитывала миллионы зверьков. Но если сами австралийцы назначили мистера Остина виновным в кроличьем апокалипсисе, это внутреннее австралийское дело и лезть в него с фактами и цифрами негоже.
    Лиса и дьявол
    Нельзя сказать, что австралийцы не старались снизить численность вредителей. В 1880-х годах жители западных австралийских штатов отгородились от Нового Южного Уэльса и штата Виктория противокроличьим забором длиной 1800 км. Кроликов начали травить, разбрасывая ядовитую приманку.
    Была надежда, что кроличью экспансию остановят или хотя бы притормозят лисицы, которых завезли сюда в 1830-е годы для традиционной английской охоты на лис. При изобилии диких кроликов лисицы начали быстро размножаться и помимо кроликов стали душить кенгуровых крыс, австралийских «хомяков» вомбатов и мелких кенгуру — карликовых и короткохвостых квокк.
    В итоге на сегодня в Австралии — 7 млн лисиц, два вида реликтовых сумчатых крыс были истреблены лисицами полностью, остальные сумчатые, на которых они охотились, занесены в Красную книгу. Только в соседней Тасмании один местный зверек героически противостоял интервенции лисиц и победил: сумчатый тасманийский дьявол полностью вытеснил популяцию лисиц с родного острова.
    Ну, кролик, погоди!
    По заказу австралийского правительства микробиологи из парижского Института Пастера дважды, в конце XIX и начале ХХ века, пытались вызвать среди диких кроликов эпидемию: сначала палочкой куриной холеры, а потом бактерией пастериллеза. Не помогло. Эффект был достигнут только в середине прошлого века, когда кроликов начали заражать не бактериальной, а вирусной инфекцией — миксоматозом. Численность вредителей тогда удалось снизить с 600 млн до 100 млн. Но у кроликов появился иммунитет к вирусу, и их численность восстановилась до 300 млн.
    Еще одна попытка в 1990-е годы истребить их вирусом геморрагической болезни кроликов (ВГБК, или по-английски RHD) позволила снизить кроличье население Австралии до 200 млн и стабилизировать на этом уровне их численность. Но у выживших кроликов опять появилась резистентность к вирусу. Третья попытка предпринимается сейчас. На этот раз сначала их заразили вирусом RHDV-2, который вызвал еще одну вспышку смертности, но не такую масштабную, как ожидали ученые, и в 2017 году животных начали заражать мутирующим вирусом штамма RHDV-K5. С его помощью ученые рассчитывают истребить до 40% диких кроликов.
    Проблема только в том, что лекарства против геморрагической болезни кроликов нет, поэтому в 2018 году австралийцев предупредили, чтобы они вакцинировали своих домашних животных, включая кошек и собак, против RHDV-K5. Этот штамм смертельного кроличьего вируса, как уже сказано,— мутирующий, на этом его свойстве и строится расчет ученых. Из-за постоянного изменения вируса в результате мутаций привыкнуть к нему и выработать против него иммунитет невозможно, как мы с вами не можем привыкнуть к постоянно мутирующему вирусу гриппа, а ученые не могут создать против него вакцину, которая окончательно решит проблему гриппа.
    До чего «домутируется» в кроликах новое вирусное оружие против них, предсказать никто не возьмется. Не исключена вероятность и того, что вместе с 40% диких кроликов в Австралии погибнет столько же, если не больше, домашних кошек и собак. Нарабатывать в лаборатории и выпускать в дикую природу смертельные штаммы вирусов — занятие весьма опасное. Предыдущие попытки уничтожить австралийских кроликов вирусом RHDV-2 не дали ожидаемого результата, зато этот вирус теперь гуляет по всему миру.
    Такой финал очередного сезона австралийского реалити-шоу «Ну, кролик, погоди!» устраивает далеко не всех австралийцев. За два с лишним века ушастые вредители стали для австралийцев не менее родными, чем колорадский жук — для нас. Платить жизнью домашних питомцев за избавление от диких кроликов они не хотят. Да и в других странах кролиководы не в восторге, что их бизнес под угрозой из-за желания антиподов окончательно решить кроличий вопрос.
    Нация мичуринцев
    Австралия, ставшая огромным островом после распада материка Гондвана, миллионы лет оставалась природным заповедником сумчатой фауны. Плацентарные млекопитающие (современные звери) проникли сюда поздно, и только летучие мыши и грызуны. Еще позже, 5 тыс. лет назад, первые переселенцы (австралийские аборигены) завезли сюда собаку динго, которая быстро одичала: при изобилии беззащитных жертв хозяин ей был ни к чему.
    Вторые переселенцы — из Англии, чтобы не умереть от голода, привезли с собой семена растений и домашних животных, в том числе кроликов. Цель у них была простая и понятная: не ждать милостей от австралийской природы, а переделать ее в привычную английскую. Тот же мистер Томас Остин состоял в Обществе акклиматизации штата Виктория. Такие общества были во всех австралийских штатах и занимались одним делом — превращением Австралии в Англию. Сам Остин завез в Австралию куропаток и воробьев, которые здесь прижились, причем воробей — до такой степени, что до сих пор его тут время от времени массово истребляют всем миром, как в Китае при Мао Цзэдуне.
    По мере переделки австралийской природы в число нежелательных животных стали попадать аборигенные австралийские виды. В XIX веке подлежала уничтожению собака динго, вредившая овцеводству, в ХХ веке — австралийский страус эму, который вытаптывал посевы пшеницы. В начале 1930-х годов для уничтожения эму, подрывающих экспорт пшеницы из Австралии, привлекались армейские подразделения, которые расстреливали реликтовых птиц третичного периода из пулеметов Льюиса. Только в 1990-е годы, когда Австралия закрепилась в топ-5 мировых экспортеров пшеницы, на отстрел эму ввели лицензии.
    От науки акклиматизации до науки вторжения
    В 1911 году в очередном издании Британской энциклопедии появилась новая статья — «Акклиматизация». Ее написал известный биолог Альфред Уоллес. Тот самый, который за полвека до этого провел в Малайском архипелаге условную пограничную линию между островами Ява, Борнео и Минданао, с одной стороны, и островами Ломбок и Сулавеси — с другой. По линии Уоллеса проходит граница между уникальным реликтовым животным миром Австралии и фауной всех остальных континентов.
    Вводя в науку новый термин, Уоллес объяснял акклиматизацию как постепенную адаптацию, конечным этапом которой является натурализация. При этом он отмечал, что Чарльз Дарвин и его последователи отрицают возможность принуждения отдельных животных приспосабливаться. В целом так оно и есть, соглашался Уоллес. Но точно так же, как существуют различия между отдельными людьми, одни из которых могут адаптироваться к новым условиям, а другие — нет, растения и животные тоже, вероятно, способны к натурализации в непривычных им природных условиях, писал Уоллес.
    Спустя век, после тысяч удачных и неудачных акклиматизаций животных и растений по всему миру, стало окончательно ясно, что термин, введенный в науку Уоллесом, отражает лишь небольшую часть большой и сложной проблемы. Появился новый термин — инвазия. Нежелательные и неконтролируемые проникновения растений и животных в не родные для них экосистемы называют «биологическими инвазиями чужеродных видов», то есть называют свои именем — «вторжением» (invasion), подчерчивая тем самым, что с целью натурализации никакие пришельцы не вторгаются.
    Универсальная закономерность
    Со времен Уоллеса, когда глобализацию неполиткорректно называли колониализмом, такие инвазии сильно выросли по численности и масштабам. Госбюджеты и бизнес несут многомиллионные убытки от вреда организмов-мигрантов. Но универсального способа остановить биологические инвазии нет.
    Есть только статья 8 международной Конвенции о биологическом разнообразии: «Каждая Сторона Конвенции должна, насколько возможно и целесообразно, предотвращать интродукцию, осуществлять контроль и уничтожать те чужеродные виды, которые угрожают экосистемам, местообитаниям или видам». Есть аналогичный пункт в уставе ВТО. Также с недавних пор существуют «черные книги» флоры и фауны, куда ученые разных стран заносят особо агрессивные виды пришельцев.
    Канадская элодея и самшитовая огневка международных договоров и «черных книг» не читают. Первая заселяет Байкал и превращает его мелководные заливы в заморные болотца, вторая, попав в Сочи в ходе облагораживания города к зимней Олимпиаде-2014 итальянским «пальмовым деревом», решила тут полностью «сожрать» эндемичный колхидский самшит, в том числе в резиденции президента Бочаровом Ручье.
    Ситуация такая же или хуже во всех без исключения регионах РФ: нежелательные «мигранты» исчисляются здесь десятками и сотнями видов. То же самое в других странах. Национальные карантинные службы могут контролировать, да и то не всегда, только растения и животных, которые перемещают по миру легальным путем.
    В ЕС 15 лет назад была принята Европейская стратегия по чужеродным видам, в которой определены основные цели и задачи в этой области. Перечислять эти цели и задачи нет смысла, конкретики в них нет, только общие слова о том, что «инвазия является второй по значимости (после антропогенного загрязнения среды) причиной вымирания биологических видов и потери биоразнообразия».
    Словом, все как у людей. Мультикультурализм в природных сообществах явно не получается, да и акклиматизация до конечной стадии по Уоллесу — натурализации — доходит намного реже, чем хотелось бы, намного чаще виды-гости агрессивно наводят свои порядки.
    В заключение стоит, наверное, сказать, что австралийские пожары в штатах Новый Южный Уэльс и Виктория, о которых сейчас много говорят, не остановят рост численности видов-мигрантов в Австралии. Во всяком случае, этого не случилось ни при аналогичном пожаре здесь в 1851 году, ни при более масштабных пожарах в этих же местах в 1968–1969 годах и 1974–1975 годах А вот на численность реликтовых аборигенных видов нынешние австралийские пожары уже повлияли. Под реальную угрозу исчезновения попали кустарниковые кенгуру-валлаби, австралийские сороки и еще несколько видов эндемиков, перечень потерь которых сейчас составляют ученые.
    Сергей Петухов

  4. revolver82 Ответить

    Уже концу XIX стали видны результаты такого легкомысленного вмешательства в природу. Кролики способствовали вымиранию нескольких десятков видов диких животных Австралии, а также наносили серьезный ущерб сельскому хозяйству. Они подгрызали молодые деревца в садах и поедали посевы на полях. Кролики также значительно уничтожили естественный растительный покров, что в условиях засушливого климата большинства территорий привело к деградации и разрушению почвенного слоя. К тому же из-за большого поедания травы они стали основными конкурентами овец, которых разводили местные фермеры. Все эти явления носили массовый характер, так как численность поголовья перешагнула за несколько миллионов особей, а ежегодный отстрел 2 миллионов кроликов никак не улучшал ситуацию. Особенно страдали от нашествия кроликов производители сельскохозяйственной продукции. В начале XX века даже был построен проволочный забор на пути распространения кроликов, но он был с легкостью преодолен прекрасно прыгающими и роющими норы зверьками.
    Тогда австралийцам пришлось прибегнуть к помощи ученых. В 1950 году специалисты заразили кроликов вирусом миксоматоза, который приводил к гибели европейских кроликов. В первый год после начала опытов миксоматоз привел к гибели 99,8% от числа зараженных кроликов. Но, к несчастью фермеров, на следующий год смертность упала до 90%, а со временем стабилизировалась на уровне 25%. Это привело к сокращению кроличьей популяции с 600 до 100 миллионов особей. У оставшихся в живых кроликов выработалась генетическая устойчивость к вирусу, благодаря чему к 1991 году численность популяции восстановилась до 200–300 миллионов.
    После этого ученые стали проводить опыты с кальцивирусом, который вызывает геморрагическую болезнь кроликов. Но и этот вирус не дал полноценного результата: появились особи, способные выработать иммунитет к болезни. Стоит отметить, что в природе есть два хищных вида, питающихся кроликами — собака динго и орел. Но и они не могут помочь Австралии избавиться от кроличьей проблемы. По подсчетам специалистов, кролики ежегодно съедают количество травы, которого хватило бы для откорма 25 миллионов овец.
    Несмотря на всю плачевность ситуации с кроликами, она стала во многом поучительной и показала, насколько плохо мы представляем себе последствия вмешательства в природу. И даже безобидный, на первый взгляд, поступок может привести к серьезной экологической проблеме, решение которой не найдено до сих пор.

  5. userraptor Ответить

    Эта война идёт до сих пор, и в ней пришлось построить заборы с проволокой, задействовать армию для патрулирования, и даже применить…биологическое оружие. Да, кролики, блядь – это не только ценный мех. С ними, с суками, свяжешься – себе дороже будет. А началось-то всё с того, в 1859 году землевладелец Том Остин привёз из Европы и выпустил в Австралии 24 кролика. Типа ах как заебись. Кролички бегают, прыг-прыг. Этот Том Остин, видать, кастратом был, и не знал, как кролики ебутся. Когда в середине XX века популяция кроликов в Австралии достигла ШЕСТИСОТ МИЛЛИОНОВ, фермеры были готовы трахать Тома Остина точно так же, как кролики друг друга. Только жёстче.
    Сучьи кролики сожрали нахуй всю Австралию. Они жрут молодые побеги деревьев, и в результате в Австралии погибли целые массивы лесов, и исчезли многие виды животных, которые жили в этих лесах. У фермеров стали пачками сохнуть фруктовые сады, ибо кролики добрались и туда. Кроликов пиздили нещадно, отстреливали по 2 миллиона в год, но их не становилось меньше. Они приходили с садов в свои норы и еблись. У крольчих никогда не болела голова. У самцов всегда стоял. Творилось страшное дело. Кролики заебали Австралию в самом буквальном смысле. Люди боялись выходить на улицу. Ты с барышней вышел стихи читать, а там кроли ебутся. Ужас.
    И тогда в 1907 году Австралии построили здоровенную Антикроличью стену, типа Великой Китайской – целых три уровня, аж на 3 256 километров протяжённостью. С железной сеткой, столбами и шипами, с проволокой, уходящей на 15 метров под землю. Сначала столбы делали из эвкалипта, но кролики заключили срочный союз с термитами, и те съели эвкалипт. Пришлось тратиться на железо. Денег ухнули уйму – по тем ценам, примерно $250 за километр. Правительство отправило несколько десятков солдат на повозках с верблюдами, чтобы те постоянно патрулировали стену, не допуская вылазок кроликов.
    В ответ кролики сначала все перееблись, а затем провозгласили джихад против правительства Австралии, организовав террористические организации “аль-Кроликайда” и “ИКИЛ” (И Кролики Изъебут Лохов). Они прорыли охуенные тоннели под Великой Антикроличьей Стеной, минуя проволоку. Лезли к фермерам в сады. Сначала еблись, а потом жрали саженцы. Всюду в стране шла эрозия почвы по причине уничтожения кролями зелёных насаждений. Ушастые ёбари-террористы устроили бордель из всей Австралии. Люди тоже пытались ебаться, но так быстро у них не получалось. К уничтожению кроликов австралийские спецслужбы тайно привлекли даже отца Фёдора из “Двенадцати стульев”, чтобы он отравил их той самой капустой с пикантным запахом, но отец Фёдор остался на скале, убоясь Остапа Бендера, и крича – “Я убью кроликов, снимите меня!”.
    Это продолжалось несколько десятилетий. Кролики научились рыть норы в процессе ебли, и прорывались через забор. Их стреляли. Ничего не помогало. Пока наконец один врач-биолог не привез аж из Латинской Америки специальный вирус миксомы, вызывавший опухоли и смерть. “Попались, ушастые бляди” – сказал этот сэр. Кролики срочно объявили карантин, и закрыли город Ушань, но было поздно – среди нежных грызунов начался мор. Среди заразившихся умирали аж 99,8 процента. Фермеры потирали руки. В короткие сроки популяция кроликов сократилась с 600 до 100 миллионов. Однако, лидеры “аль-Кроликайды” и “ИКИЛ” собрали своих подчинённых, и коротко сказали им – ЕБИТЕСЬ. И как же тут они заеблись!
    Популяция стала держаться – за счёт того, что крольчихи рожали больше. А в дальнейшем, вирус мутировал. Ушастые террористы к нему приспособились. Они перестали дохнуть, и, по последним данным, количество кроликов в Австралии уже достигло 200 миллионов особей. Это война без конца, поняли фермеры. Один из них сказал – “Кац всегда предлагал сдаться”, и пошел ебать свою жену, чтобы хоть как-то противодействовать подлым кроликам. Кролики же подняли знамя с хуем, и перешли ко второй фазе войны. Великая Антикроличья Стена ни хрена вообще не помогала.
    Озверевшие врачи-убийцы в 1995 году выпустили на волю новый кальцивирус, вызвавший геморрагическую болезнь (срали кровавым поносом) у кроликов Австралии. Кроликов изолировали, и радостно наблюдали, как они срут и дохнут. Однако, куча ушастых боевиков сбежали из карантина, и заразила кучу домашних животных. У народа в Австралии обосрались и сдохли кошки, собаки, овцы и даже верблюды. Охуевшее правительство предложило фермерам срочно вакцинировать животных, но было поздно. Вирус пришлось срочно гасить медицинскими мерами, и кроликов не заражать. Себе, блядь, дороже.
    Кролики снова показали правительству Австралии fuck ушами. Дай им волю, они бы вместе с саженцами сожрали всех министров.
    Но им было некогда. Они опять пошли ебаться.
    © Zотов

Добавить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *