Вильмонт зюзюка или как важно быть рыжей читать онлайн?

16 ответов на вопрос “Вильмонт зюзюка или как важно быть рыжей читать онлайн?”

  1. RA_ Great Ответить

    – Ну что, Дашка, когда новоселье?
    – Когда разберусь и все устрою.
    – Скучная ты, вообще-то новоселье принято праздновать прямо в день переезда…
    – Не знаю, у кого-то, может, и принято, а у меня нет.
    – А я вот помню, когда отцу на работе квартиру дали, так прямо в день переезда гости нагрянули. На полу сидели, на газетах ели, а весело было…
    – Это в незапамятные времена, а теперь все по-другому. Но, думаю, через месяц можно будет всех собрать.
    – А кошка?
    – Кошку надо бы…
    – Хочешь, я тебе перса подарю? У моего троюродного брата кошка на сносях…
    – Нет, перса не хочу. И не надо дарить, я сама найду…
    – А кто тебе при переезде помогать будет?
    – Никто. Я сама…
    – А хочешь, я приеду?
    – Да нет, не стоит, спасибо, конечно… Пойми, Кристинка, я хочу всем устроить сюрприз. Я же начала новую жизнь…
    Полгода назад я вдруг решила кардинально поменять свою жизнь. И начала с продажи огромной родительской квартиры в престижном Доме на Набережной. К сорока годам я сообразила, что вряд ли мне понадобится в будущем четырехкомнатная квартира, к тому же у меня не хватало денег на содержание этих хором. В паркете образовались щели, рамы на окнах рассохлись, сантехника пришла в негодность, а на кухне поселилась мышка, маленькая и хорошенькая. Я бы не возражала против ее присутствия, но как-то ко мне зашла подружка, увидела ее и чуть в обморок не хлопнулась… И еще – меня бросил любовник, это оказалось последней каплей. Я рыдала, билась головой о трухлявую стенку, на меня сыпалась побелка и штукатурка… А бросил он меня после того, как во время… ну, сами понимаете во время чего, под нами сломалась кровать.
    – Так недолго и импотентом стать! – вопил он, – что тут смешного? Ты все смеешься, дурища, а я больше не желаю видеть этот дом Эшеров! – он натянул штаны и ушел. Навсегда. Он был красивый, умный, читал Эдгара По и был неотразим в постели… В этом качестве он себя ну очень высоко ценил и боялся травм. Я вдогонку посоветовала ему застраховать драгоценное орудие на кругленькую сумму, но он не оценил юмора, и я осталась одно Поплакав несколько дней, я стряхнула с себя побелку со штукатуркой и позвонила бывшей коллеге, которая нынче держала риэлтерскую контору. Когда она назвала мне предположительную цену моих хором, я сперва даже не поверила.
    – Чудачка, сейчас квартиры в Москве бешеных денег стоят, а уж с видом на Кремль… Тебе надо тоже подыскать достойное жилье в приличном районе, ты же в какое-нибудь захолустье не поедешь, правда? И ремонт, наверное, придется делать нешуточный. Так что если две трети суммы сбросить, все равно сможешь несколько лет безбедно жить и не работать. А новую жизнь начинать полезно, это я тебе как риэлтер говорю!
    Я думала это долгая история, но покупатель нашелся буквально через неделю, а еще через две я увидела свою будущую квартиру и сделка состоялась. На всякие формальности ушел еще месяц, но загвоздка была в том, что моя новая квартира тоже требовала ремонта, а покупатель хотел, чтобы я как можно скорее освободила жилплощадь. Но и тут помогла Алка: нашла мне съемную однокомнатную хату, а вещи я вывезла к ней на дачу с условием, что большую часть мебели оставлю ей. Я с восторгом согласилась, мне не хотелось брать в новую жизнь ничего, кроме старинного секретера красного дерева и туалетного столика. Они принадлежали еще моей бабушке, в которой я души не чаяла.
    Я хотела переехать окончательно, когда в квартире все уже будет готово. К тому же я уволилась с работы, новая жизнь во всем должна быть новой, тем более сейчас у меня есть возможность оглядеться в поисках лучшей доли. Новая жизнь так новая жизнь. В плане стояла еще смена машины и собственного имиджа. Короче говоря, новоселье я устрою, когда сочту, что изменилась полностью! Пусть все ахнут! Я так спешно освобождала родительскую квартиру, что многое просто пихала в огромные пластиковые мешки и сумки. Теперь же я действовала так: завозила энное количество сумок и разбирала. Что-то выкидывала сразу, что-то размещала в многочисленных стенных шкафах, что-то складывала в сумки, чтобы отдать тем, кто в этом нуждается. Вот и сегодня я завезла с Алкиной дачи бабушкин сундучок и шесть огромных челночных сумок. Знаете такие пластиковые, в клеточку? И принялась разбирать их под песенки Хулио Иглесиаса. Люблю я его, что поделаешь. Сумки я разобрала быстро, почти все шло просто на выброс, а вот сундучок… Там хранились альбомы с фотографиями, старые и даже старинные, бархатные, плюшевые, с фигурными прорезями для уголков, бабушкины… Это я сохраню, хотя добрую половину фотографий я уже не могла бы «атрибутировать», как говорит мой приятель, великий знаток истории русского дворянства. Сидя на полу, я стала просматривать альбомы, между страницами которых попадались засушенные цветочки, открытки, письма… Рядом со мной лежал маленький автомобильный пылесос – не разводить же пыль в новой квартире. Даже если это пыль веков. А вот и любимая шкатулка моего детства. Она стояла у бабушки на туалете. Туалет я отреставрировала, а шкатулка имеет прямо-таки плачевный вид, на туалет не поставишь… Я открыла ее, и оттуда вылетела моль! И вдруг меня как что-то стукнуло в сердце. Зюзюка! Неужто любимую игрушку моего детства сожрала моль? Вот она! Не сожрана, но побита молью.
    – Зюзюка, милая моя!
    Я осторожно вынула ее из шкатулки. Ничего, я ее починю. Зюзюка представляла собой странный и очень забавный чехольчик для бабушкиной золотой пудреницы. Пудреница по-прежнему лежала в чехольчике. Круглая, красивая, хоть и потускневшая от времени. Я открыла ее. На меня пахнуло детством, бабушкиными духами, счастьем, уютом большой семьи, от которой осталась только я, а после меня уже никого… Замочек на пудренице сломан, зеркальце потускнело, пуховка свалялась… Как давно я не брала все это в руки и даже не вспоминала… Лет двадцать пять, наверное. А вот Зюзюка была все такой же мягкой и нежной. Ее, по словам бабушки, связала ее прапрабабушка, связала не для пудреницы, а для чего-то другого, но бабушка так любила Зюзюку, что только ей доверила дорогую безделку, подаренную одним из ее многочисленных поклонников. По-видимому, даритель был особенно дорог бабушкиному сердцу. Зюзюка, связанная из чудесной мягчайшей темно-серой шерсти, напоминала ежика. Вместо глаз черные бусинки, носик из черной кожи, а ротик обшит красной шерстяной ниткой. Почему этот чехольчик носил имя Зюзюка, бабушка не помнила. Как-то в детстве у меня разболелся зуб, я стонала, даже плакала, а бабушка дала мне в руки Зюзюку и велела приложить к щеке, через полчаса боль прошла. С тех пор я особенно полюбила Зюзюку. Но потом заболела и умерла бабушка, потом папа ушел от мамы, через два года вернулся с повинной головой, но семейная жизнь уже больше не склеилась, старший брат погиб в горах, а я выросла, у меня началась бурная жизнь, я вышла замуж, развелась, через три года еще раз попытала счастья, и опять неудачно, вернулась к родителям, которые постоянно ссорились, мама не могла простить отцу его уход, хотя сейчас мне сдается, что не прощала она ему его возращения… Одним словом, миром в нашем доме уже и не пахло… Может, именно потому я так легко, без душевных терзаний, рассталась с родительской квартирой, не только из-за денег. А вот Зюзюка… Я внимательно ее осмотрела, даже обнюхала. От нее пахло пылью и нафталином. И на спинке красовалась дыра.
    1

  2. Назар Ответить

    ***

    – Ну что, Дашка, когда новоселье?
    – Когда разберусь и все устрою.
    – Скучная ты, вообще-то новоселье принято праздновать прямо в день переезда…
    – Не знаю, у кого-то, может, и принято, а у меня нет.
    – А я вот помню, когда отцу на работе квартиру дали, так прямо в день переезда гости нагрянули. На полу сидели, на газетах ели, а весело было…
    – Это в незапамятные времена, а теперь все по-другому. Но, думаю, через месяц можно будет всех собрать.
    – А кошка?
    – Кошку надо бы…
    – Хочешь, я тебе перса подарю? У моего троюродного брата кошка на сносях…
    – Нет, перса не хочу. И не надо дарить, я сама найду…
    – А кто тебе при переезде помогать будет?
    – Никто. Я сама…
    – А хочешь, я приеду?
    – Да нет, не стоит, спасибо, конечно… Пойми, Кристинка, я хочу всем устроить сюрприз. Я же начала новую жизнь…
    Полгода назад я вдруг решила кардинально поменять свою жизнь. И начала с продажи огромной родительской квартиры в престижном Доме на Набережной. К сорока годам я сообразила, что вряд ли мне понадобится в будущем четырехкомнатная квартира, к тому же у меня не хватало денег на содержание этих хором. В паркете образовались щели, рамы на окнах рассохлись, сантехника пришла в негодность, а на кухне поселилась мышка, маленькая и хорошенькая. Я бы не возражала против ее присутствия, но как-то ко мне зашла подружка, увидела ее и чуть в обморок не хлопнулась… И еще – меня бросил любовник, это оказалось последней каплей. Я рыдала, билась головой о трухлявую стенку, на меня сыпалась побелка и штукатурка… А бросил он меня после того, как во время… ну, сами понимаете во время чего, под нами сломалась кровать.
    – Так недолго и импотентом стать! – вопил он, – что тут смешного? Ты все смеешься, дурища, а я больше не желаю видеть этот дом Эшеров! – он натянул штаны и ушел. Навсегда. Он был красивый, умный, читал Эдгара По и был неотразим в постели… В этом качестве он себя ну очень высоко ценил и боялся травм. Я вдогонку посоветовала ему застраховать драгоценное орудие на кругленькую сумму, но он не оценил юмора, и я осталась одно Поплакав несколько дней, я стряхнула с себя побелку со штукатуркой и позвонила бывшей коллеге, которая нынче держала риэлтерскую контору. Когда она назвала мне предположительную цену моих хором, я сперва даже не поверила.
    – Чудачка, сейчас квартиры в Москве бешеных денег стоят, а уж с видом на Кремль… Тебе надо тоже подыскать достойное жилье в приличном районе, ты же в какое-нибудь захолустье не поедешь, правда? И ремонт, наверное, придется делать нешуточный. Так что если две трети суммы сбросить, все равно сможешь несколько лет безбедно жить и не работать. А новую жизнь начинать полезно, это я тебе как риэлтер говорю!
    Я думала это долгая история, но покупатель нашелся буквально через неделю, а еще через две я увидела свою будущую квартиру и сделка состоялась. На всякие формальности ушел еще месяц, но загвоздка была в том, что моя новая квартира тоже требовала ремонта, а покупатель хотел, чтобы я как можно скорее освободила жилплощадь. Но и тут помогла Алка: нашла мне съемную однокомнатную хату, а вещи я вывезла к ней на дачу с условием, что большую часть мебели оставлю ей. Я с восторгом согласилась, мне не хотелось брать в новую жизнь ничего, кроме старинного секретера красного дерева и туалетного столика. Они принадлежали еще моей бабушке, в которой я души не чаяла.
    Я хотела переехать окончательно, когда в квартире все уже будет готово. К тому же я уволилась с работы, новая жизнь во всем должна быть новой, тем более сейчас у меня есть возможность оглядеться в поисках лучшей доли. Новая жизнь так новая жизнь. В плане стояла еще смена машины и собственного имиджа. Короче говоря, новоселье я устрою, когда сочту, что изменилась полностью! Пусть все ахнут! Я так спешно освобождала родительскую квартиру, что многое просто пихала в огромные пластиковые мешки и сумки. Теперь же я действовала так: завозила энное количество сумок и разбирала. Что-то выкидывала сразу, что-то размещала в многочисленных стенных шкафах, что-то складывала в сумки, чтобы отдать тем, кто в этом нуждается. Вот и сегодня я завезла с Алкиной дачи бабушкин сундучок и шесть огромных челночных сумок. Знаете такие пластиковые, в клеточку? И принялась разбирать их под песенки Хулио Иглесиаса. Люблю я его, что поделаешь. Сумки я разобрала быстро, почти все шло просто на выброс, а вот сундучок… Там хранились альбомы с фотографиями, старые и даже старинные, бархатные, плюшевые, с фигурными прорезями для уголков, бабушкины… Это я сохраню, хотя добрую половину фотографий я уже не могла бы «атрибутировать», как говорит мой приятель, великий знаток истории русского дворянства. Сидя на полу, я стала просматривать альбомы, между страницами которых попадались засушенные цветочки, открытки, письма… Рядом со мной лежал маленький автомобильный пылесос – не разводить же пыль в новой квартире. Даже если это пыль веков. А вот и любимая шкатулка моего детства. Она стояла у бабушки на туалете. Туалет я отреставрировала, а шкатулка имеет прямо-таки плачевный вид, на туалет не поставишь… Я открыла ее, и оттуда вылетела моль! И вдруг меня как что-то стукнуло в сердце. Зюзюка! Неужто любимую игрушку моего детства сожрала моль? Вот она! Не сожрана, но побита молью.
    – Зюзюка, милая моя!
    Я осторожно вынула ее из шкатулки. Ничего, я ее починю. Зюзюка представляла собой странный и очень забавный чехольчик для бабушкиной золотой пудреницы. Пудреница по-прежнему лежала в чехольчике. Круглая, красивая, хоть и потускневшая от времени. Я открыла ее. На меня пахнуло детством, бабушкиными духами, счастьем, уютом большой семьи, от которой осталась только я, а после меня уже никого… Замочек на пудренице сломан, зеркальце потускнело, пуховка свалялась… Как давно я не брала все это в руки и даже не вспоминала… Лет двадцать пять, наверное. А вот Зюзюка была все такой же мягкой и нежной. Ее, по словам бабушки, связала ее прапрабабушка, связала не для пудреницы, а для чего-то другого, но бабушка так любила Зюзюку, что только ей доверила дорогую безделку, подаренную одним из ее многочисленных поклонников. По-видимому, даритель был особенно дорог бабушкиному сердцу. Зюзюка, связанная из чудесной мягчайшей темно-серой шерсти, напоминала ежика. Вместо глаз черные бусинки, носик из черной кожи, а ротик обшит красной шерстяной ниткой. Почему этот чехольчик носил имя Зюзюка, бабушка не помнила. Как-то в детстве у меня разболелся зуб, я стонала, даже плакала, а бабушка дала мне в руки Зюзюку и велела приложить к щеке, через полчаса боль прошла. С тех пор я особенно полюбила Зюзюку. Но потом заболела и умерла бабушка, потом папа ушел от мамы, через два года вернулся с повинной головой, но семейная жизнь уже больше не склеилась, старший брат погиб в горах, а я выросла, у меня началась бурная жизнь, я вышла замуж, развелась, через три года еще раз попытала счастья, и опять неудачно, вернулась к родителям, которые постоянно ссорились, мама не могла простить отцу его уход, хотя сейчас мне сдается, что не прощала она ему его возращения… Одним словом, миром в нашем доме уже и не пахло… Может, именно потому я так легко, без душевных терзаний, рассталась с родительской квартирой, не только из-за денег. А вот Зюзюка… Я внимательно ее осмотрела, даже обнюхала. От нее пахло пылью и нафталином. И на спинке красовалась дыра.
    – Ничего, моя дорогая Зюзюка, я тебя выстираю и починю, мне еще бабушка велела хранить тебя как зеницу ока.
    Я вскочила и побежала в ванную. Налила в раковину немного воды, добавила капельку шампуня и осторожно опустила Зюзюку в воду… Когда шерсть намокла, любимая игрушка моего детства превратилась в жалкий серый комочек. Я боялась, что старая шерсть просто расползется в воде, но нет. Несколько раз я меняла воду, потом надела Зюзюку на руку, как варежку, и прополоскала холодной водичкой. Слегка отжала и уложила на махровое полотенце.
    – Высохнешь, я тебя починю, будешь как новая. А у тебя даже довольный вид. Я тебе еще носик постным маслом протру, – пообещала я подруге детства. – А теперь спи!
    Что это, совсем я, что ли, рехнулась, разговариваю с кусочком шерсти… Да, одиночество до добра не доведет. Ну да ничего, я скоро начну совсем новую жизнь и уже не буду одна, я найду себе любимого мужчину, только буду все-таки держать на расстоянии, пусть это даже будет брак, но, как нынче модно, гостевой. Так хорошо, так удобно. Детей-то заводить мне уже поздно. Вышла я из репродуктивного возраста. Кажется, это так называется?
    Я довершила все разборки, убрала пыль и мусор и, оставив Зюзюку сохнуть, поехала на свою временную квартиру собирать очередную порцию вещей…
    Вечером позвонила Кристина.
    – Привет, как дела?
    – Идут! Надеюсь, дней через десять перееду.

  3. Илтар Ответить

    Полгода назад я вдруг решила кардинально поменять свою жизнь. И начала с продажи огромной родительской квартиры в престижном Доме на Набережной. К сорока годам я сообразила, что вряд ли мне понадобится в будущем четырехкомнатная квартира, к тому же у меня не хватало денег на содержание этих хором. В паркете образовались щели, рамы на окнах рассохлись, сантехника пришла в негодность, а на кухне поселилась мышка, маленькая и хорошенькая. Я бы не возражала против ее присутствия, но как-то ко мне зашла подружка, увидела ее и чуть в обморок не хлопнулась… И еще – меня бросил любовник, это оказалось последней каплей. Я рыдала, билась головой о трухлявую стенку, на меня сыпалась побелка и штукатурка… А бросил он меня после того, как во время… ну, сами понимаете во время чего, под нами сломалась кровать.
    – Так недолго и импотентом стать! – вопил он, – что тут смешного? Ты все смеешься, дурища, а я больше не желаю видеть этот дом Эшеров! – он натянул штаны и ушел. Навсегда. Он был красивый, умный, читал Эдгара По и был неотразим в постели… В этом качестве он себя ну очень высоко ценил и боялся травм. Я вдогонку посоветовала ему застраховать драгоценное орудие на кругленькую сумму, но он не оценил юмора, и я осталась одно Поплакав несколько дней, я стряхнула с себя побелку со штукатуркой и позвонила бывшей коллеге, которая нынче держала риэлтерскую контору. Когда она назвала мне предположительную цену моих хором, я сперва даже не поверила.
    – Чудачка, сейчас квартиры в Москве бешеных денег стоят, а уж с видом на Кремль… Тебе надо тоже подыскать достойное жилье в приличном районе, ты же в какое-нибудь захолустье не поедешь, правда? И ремонт, наверное, придется делать нешуточный. Так что если две трети суммы сбросить, все равно сможешь несколько лет безбедно жить и не работать. А новую жизнь начинать полезно, это я тебе как риэлтер говорю!
    Я думала это долгая история, но покупатель нашелся буквально через неделю, а еще через две я увидела свою будущую квартиру и сделка состоялась. На всякие формальности ушел еще месяц, но загвоздка была в том, что моя новая квартира тоже требовала ремонта, а покупатель хотел, чтобы я как можно скорее освободила жилплощадь. Но и тут помогла Алка: нашла мне съемную однокомнатную хату, а вещи я вывезла к ней на дачу с условием, что большую часть мебели оставлю ей. Я с восторгом согласилась, мне не хотелось брать в новую жизнь ничего, кроме старинного секретера красного дерева и туалетного столика. Они принадлежали еще моей бабушке, в которой я души не чаяла.
    Я хотела переехать окончательно, когда в квартире все уже будет готово. К тому же я уволилась с работы, новая жизнь во всем должна быть новой, тем более сейчас у меня есть возможность оглядеться в поисках лучшей доли. Новая жизнь так новая жизнь. В плане стояла еще смена машины и собственного имиджа. Короче говоря, новоселье я устрою, когда сочту, что изменилась полностью! Пусть все ахнут! Я так спешно освобождала родительскую квартиру, что многое просто пихала в огромные пластиковые мешки и сумки. Теперь же я действовала так: завозила энное количество сумок и разбирала. Что-то выкидывала сразу, что-то размещала в многочисленных стенных шкафах, что-то складывала в сумки, чтобы отдать тем, кто в этом нуждается. Вот и сегодня я завезла с Алкиной дачи бабушкин сундучок и шесть огромных челночных сумок. Знаете такие пластиковые, в клеточку? И принялась разбирать их под песенки Хулио Иглесиаса. Люблю я его, что поделаешь. Сумки я разобрала быстро, почти все шло просто на выброс, а вот сундучок… Там хранились альбомы с фотографиями, старые и даже старинные, бархатные, плюшевые, с фигурными прорезями для уголков, бабушкины… Это я сохраню, хотя добрую половину фотографий я уже не могла бы «атрибутировать», как говорит мой приятель, великий знаток истории русского дворянства. Сидя на полу, я стала просматривать альбомы, между страницами которых попадались засушенные цветочки, открытки, письма… Рядом со мной лежал маленький автомобильный пылесос – не разводить же пыль в новой квартире. Даже если это пыль веков. А вот и любимая шкатулка моего детства. Она стояла у бабушки на туалете. Туалет я отреставрировала, а шкатулка имеет прямо-таки плачевный вид, на туалет не поставишь… Я открыла ее, и оттуда вылетела моль! И вдруг меня как что-то стукнуло в сердце. Зюзюка! Неужто любимую игрушку моего детства сожрала моль? Вот она! Не сожрана, но побита молью.

  4. Прорыв Ответить

    – Ну что, Дашка, когда новоселье?
    – Когда разберусь и все устрою.
    – Скучная ты, вообще-то новоселье принято праздновать прямо в день переезда…
    – Не знаю, у кого-то, может, и принято, а у меня нет.
    – А я вот помню, когда отцу на работе квартиру дали, так прямо в день переезда гости нагрянули. На полу сидели, на газетах ели, а весело было…
    – Это в незапамятные времена, а теперь все по-другому. Но, думаю, через месяц можно будет всех собрать.
    – А кошка?
    – Кошку надо бы…
    – Хочешь, я тебе перса подарю? У моего троюродного брата кошка на сносях…
    – Нет, перса не хочу. И не надо дарить, я сама найду…
    – А кто тебе при переезде помогать будет?
    – Никто. Я сама…
    – А хочешь, я приеду?
    – Да нет, не стоит, спасибо, конечно… Пойми, Кристинка, я хочу всем устроить сюрприз. Я же начала новую жизнь…
    Полгода назад я вдруг решила кардинально поменять свою жизнь. И начала с продажи огромной родительской квартиры в престижном Доме на Набережной. К сорока годам я сообразила, что вряд ли мне понадобится в будущем четырехкомнатная квартира, к тому же у меня не хватало денег на содержание этих хором. В паркете образовались щели, рамы на окнах рассохлись, сантехника пришла в негодность, а на кухне поселилась мышка, маленькая и хорошенькая. Я бы не возражала против ее присутствия, но как-то ко мне зашла подружка, увидела ее и чуть в обморок не хлопнулась… И еще – меня бросил любовник, это оказалось последней каплей. Я рыдала, билась головой о трухлявую стенку, на меня сыпалась побелка и штукатурка… А бросил он меня после того, как во время… ну, сами понимаете во время чего, под нами сломалась кровать.
    – Так недолго и импотентом стать! – вопил он, – что тут смешного? Ты все смеешься, дурища, а я больше не желаю видеть этот дом Эшеров! – он натянул штаны и ушел. Навсегда. Он был красивый, умный, читал Эдгара По и был неотразим в постели… В этом качестве он себя ну очень высоко ценил и боялся травм. Я вдогонку посоветовала ему застраховать драгоценное орудие на кругленькую сумму, но он не оценил юмора, и я осталась одна. Поплакав несколько дней, я стряхнула с себя побелку со штукатуркой и позвонила бывшей коллеге, которая нынче держала риэлторскую контору. Когда она назвала мне предположительную цену моих хором, я сперва даже не поверила.
    – Чудачка, сейчас квартиры в Москве бешеных денег стоят, а уж с видом на Кремль… Тебе надо тоже подыскать достойное жилье в приличном районе, ты же в какое-нибудь захолустье не поедешь, правда? И ремонт, наверное, придется делать нешуточный. Та к что если две трети суммы сбросить, все равно сможешь несколько лет безбедно жить и не работать. А новую жизнь начинать полезно, это я тебе как риэлтор говорю! Я думала это долгая история, но покупатель нашелся буквально через неделю, а еще через две я увидела свою будущую квартиру и сделка состоялась. На всякие формальности ушел еще месяц, но загвоздка была в том, что моя новая квартира тоже требовала ремонта, а покупатель хотел, чтобы я как можно скорее освободила жилплощадь. Но и тут помогла Алка: нашла мне съемную однокомнатную хату, а вещи я вывезла к ней на дачу с условием, что большую часть мебели оставлю ей. Я с восторгом согласилась, мне не хотелось брать в новую жизнь ничего, кроме старинного секретера красного дерева и туалетного столика. Они принадлежали еще моей бабушке, в которой я души не чаяла.
    Я хотела переехать окончательно, когда в квартире все уже будет готово. К тому же я уволилась с работы, новая жизнь во всем должна быть новой, тем более сейчас у меня есть возможность оглядеться в поисках лучшей доли. Новая жизнь так новая жизнь. В плане стояла еще смена машины и собственного имиджа. Короче говоря, новоселье я устрою, когда сочту, что изменилась полностью! Пусть все ахнут! Я так спешно освобождала родительскую квартиру, что многое просто пихала в огромные пластиковые мешки и сумки. Теперь же я действовала так: завозила энное количество сумок и разбирала. Что-то выкидывала сразу, что-то размещала в многочисленных стенных шкафах, что-то складывала в сумки, чтобы отдать тем, кто в этом нуждается. Вот и сегодня я завезла с Алкиной дачи бабушкин сундучок и шесть огромных челночных сумок. Знаете, такие пластиковые, в клеточку? И принялась разбирать их под песенки Хулио Иглесиаса. Люблю я его, что поделаешь. Сумки я разобрала быстро, почти все шло просто на выброс, а вот сундучок… Там хранились альбомы с фотографиями, старые и даже старинные, бархатные, плюшевые, с фигурными прорезями для уголков, бабушкины… Это я сохраню, хотя добрую половину фотографий я уже не могла бы «атрибутировать», как говорит мой приятель, великий знаток истории русского дворянства. Сидя на полу, я стала просматривать альбомы, между страницами которых попадались засушенные цветочки, открытки, письма… Рядом со мной лежал маленький автомобильный пылесос – не разводить же пыль в новой квартире. Даже если это пыль веков. А вот и любимая шкатулка моего детства. Она стояла у бабушки на туалете. Туалет я отреставрировала, а шкатулка имеет прямо-таки плачевный вид, на туалет не поставишь… Я открыла ее, и оттуда вылетела моль! И вдруг меня как что-то стукнуло в сердце. Зюзюка! Неужто любимую игрушку моего детства сожрала моль? Вот она! Не сожрана, но побита молью.
    – Зюзюка, милая моя!
    Я осторожно вынула ее из шкатулки. Ничего, я ее починю. Зюзюка представляла собой странный и очень забавный чехольчик для бабушкиной золотой пудреницы. Пудреница по-прежнему лежала в чехольчике. Круглая, красивая, хоть и потускневшая от времени. Я открыла ее. На меня пахнуло детством, бабушкиными духами, счастьем, уютом большой семьи, от которой осталась только я, а после меня уже никого… Замочек на пудренице сломан, зеркальце потускнело, пуховка свалялась… Как давно я не брала все это в руки и даже не вспоминала… Лет двадцать пять, наверное. А вот Зюзюка была все такой же мягкой и нежной. Ее, по словам бабушки, связала ее прапрабабушка, связала не для пудреницы, а для чего-то другого, но бабушка так любила Зюзюку, что только ей доверила дорогую безделку, подаренную одним из ее многочисленных поклонников. По-видимому, даритель был особенно дорог бабушкиному сердцу. Зюзюка, связанная из чудесной мягчайшей темно-серой шерсти, напоминала ежика. Вместо глаз черные бусинки, носик из черной кожи, а ротик обшит красной шерстяной ниткой. Почему этот чехольчик носил имя Зюзюка, бабушка не помнила. Как-то в детстве у меня разболелся зуб, я стонала, даже плакала, а бабушка дала мне в руки Зюзюку и велела приложить к щеке, через полчаса боль прошла. С тех пор я особенно полюбила Зюзюку. Но потом заболела и умерла бабушка, потом папа ушел от мамы, через два года вернулся с повинной головой, но семейная жизнь уже больше не склеилась, старший брат погиб в горах, а я выросла, у меня началась бурная жизнь, я вышла замуж, развелась, через три года еще раз попытала счастья, и опять неудачно, вернулась к родителям, которые постоянно ссорились, мама не могла простить отцу его уход, хотя сейчас мне сдается, что не прощала она ему его возращения… Одним словом, миром в нашем доме уже и не пахло… Может, именно потому я так легко, без душевных терзаний, рассталась с родительской квартирой, не только из-за денег. А вот Зюзюка… Я внимательно ее осмотрела, даже обнюхала. От нее пахло пылью и нафталином. И на спинке красовалась дыра.
    – Ничего, моя дорогая Зюзюка, я тебя выстираю и починю, мне еще бабушка велела хранить тебя как зеницу ока.
    Я вскочила и побежала в ванную. Налила в раковину немного воды, добавила капельку шампуня и осторожно опустила Зюзюку в воду… Когда шерсть намокла, любимая игрушка моего детства превратилась в жалкий серый комочек. Я боялась, что старая шерсть просто расползется в воде, но нет. Несколько раз я меняла воду, потом надела Зюзюку на руку, как варежку, и прополоскала холодной водичкой. Слегка отжала и уложила на махровое полотенце.

  5. Kulahuginn Ответить

    больше не склеилась, старший брат погиб в горах, а я выросла, у меня началась бурная жизнь, я вышла замуж, развелась, через три года еще раз попытала счастья, и опять неудачно, вернулась к родителям, которые постоянно ссорились, мама не могла простить отцу его уход, хотя сейчас мне сдается, что не прощала она ему его возращения… Одним словом, миром в нашем доме уже и не пахло… Может, именно потому я так легко, без душевных терзаний, рассталась с родительской квартирой, не только из-за денег. А вот Зюзюка… Я внимательно ее осмотрела, даже обнюхала. От нее пахло пылью и нафталином. И на спинке красовалась дыра.
    – Ничего, моя дорогая Зюзюка, я тебя выстираю и починю, мне еще бабушка велела хранить тебя как зеницу ока.
    Я вскочила и побежала в ванную. Налила в раковину немного воды, добавила капельку шампуня и осторожно опустила Зюзюку в воду… Когда шерсть намокла, любимая игрушка моего детства превратилась в жалкий серый комочек. Я боялась, что старая шерсть просто расползется в воде, но нет. Несколько раз я меняла воду, потом надела Зюзюку на руку, как варежку, и прополоскала холодной водичкой. Слегка отжала и уложила на махровое полотенце.
    – Высохнешь, я тебя починю, будешь как новая. А у тебя даже довольный вид. Я тебе еще носик постным маслом протру, – пообещала я подруге детства. – А теперь спи!
    Что это, совсем я, что ли, рехнулась, разговариваю с кусочком шерсти… Да, одиночество до добра не доведет. Ну да ничего, я скоро начну совсем новую жизнь и уже не буду одна, я найду себе любимого мужчину, только буду все-таки держать на расстоянии, пусть это даже будет брак, но, как нынче модно, гостевой. Та к хорошо, так удобно. Детей-то заводить мне уже поздно. Вышла я из репродуктивного возраста. Кажется, это так называется?
    Я довершила все разборки, убрала пыль и мусор и, оставив Зюзюку сохнуть, поехала на свою временную квартиру собирать очередную порцию вещей…
    Вечером позвонила Кристина.
    – Привет, как дела?
    – Идут! Надеюсь, дней через десять перееду.
    – Чего так долго?
    – Кристинка, это уже сказка про белого бычка. А что у тебя?
    – Понимаешь, тут такое дело…
    – Что-то случилось?
    – Тебе работа нужна?
    – Ну, в принципе… А что за работа?
    – Прямо противоположная твоей прежней.
    – То есть?
    – Ага, заинтересовалась!
    – Конечно, мне уже не столько лет, чтобы можно было делать большие перерывы.
    – Занята будешь с утра до вечера, но не всегда.
    – Кристинка, не темни!
    – Понимаешь, одна моя знакомая держит контору по организации всяких торжеств, ну, свадеб, юбилеев, поминок.
    – Поминки – это тоже торжество?
    – Ну, в некоторых случаях еще какое, – рассмеялась Кристина. – Так вот, этой знакомой нужен человек с представлениями о приличиях, манерах, этикете и просто хорошем вкусе.
    – Консультант, что ли?
    – Фиг тебе, консультант! Организатор! И чем в большую сумму обойдется заказчику мероприятие, тем больше будет твое вознаграждение. Ты будешь получать определенный процент, причем выглядеть это вымогательство должно так, словно ты всячески стараешься сэкономить каждый цент заказчика.
    – Ты думаешь, я справлюсь?
    – А почему нет? У тебя очень честный и порядочный вид, предки, фамилия, язык подвешен, чувство юмора… Думаю, это как раз для тебя.
    – А эта твоя знакомая… Она что из себя представляет?
    – Жутко ушлая и вполне умная тетка. У нее хватило ума понять, что тут не нужны двадцатилетние девахи, которые вместо того, чтобы организовать свадьбу богатого мужика, начнут отбивать его у невесты. А дама около сорока – самое оно. Да еще с манерами и образованием…
    – То есть, с ней можно иметь дело?
    – Вполне. Ну, книжек она, конечно, мало читала, но для того она тебя и берет…
    – То есть ты ей обо мне уже рассказала?
    – А ты как думала? Я буду тут тебе все расписывать, не поговорив с ней?
    – Знаешь, по-моему, это интересное предложение, но я смогла бы приступить не раньше, чем перееду…
    – О, вот это уже меня никаким боком не касается. Я дам тебе ее телефон…
    – Нет, лучше дай ей мой телефон.
    – Почему это?
    – Потому что я позвоню ей, она не сразу вспомнит, кто я такая, возьмет неверный тон, я как-то не так отреагирую… И вообще, лучше, когда тебе делают деловое предложение, чем когда ты просишь работу…
    – Дашка, супер! Уверена, она будет в отпаде, это именно то, что ей требуется. Просто идеальный тест на профпригодность! Сейчас же звоню ей!
    Мне вдруг безумно захотелось получить эту работу. Это вам не в нотариальной конторе сидеть… И, главное, наверняка не нужно ходить на работу к определенному часу. Это Зюзюка, ее заслуга! – возликовала я, но тут же одернула себя. Погоди радоваться, может, эта тетка не позвонит.
    Но тетка позвонила.
    – Дарья Константиновна?
    – Да.
    – Меня зовут Виктория Аркадьевна, вам про меня говорила Кристина, это насчет работы…
    – Да, да, я понимаю.
    – Знаете, надо бы нам встретиться, поговорить, если вас это в принципе интересует.
    – В принципе интересует, просто я на днях переезжаю на другую квартиру…
    – Знаете, если мы договоримся, вы сможете приступить к работе через неделю. Управитесь?
    – А давайте сначала встретимся…
    – Точно! Завтра с утра можете приехать ко мне в офис?
    – Во сколько и куда?
    – В девять утра на Покровку, Девяткин переулок знаете?
    – Найду.
    – Отлично. Договорились. Запишите мой телефон на всякий случай. И мобильный тоже.
    Тетка явно деловая, и голос не противный, с утра пораньше уже сама сидит в офисе… И дает мне неделю на устройство дел… Надо попробовать!
    Первое, что бросилось мне в глаза в офисе, рекламный плакат фирмы со словами: «Все будет мило и радостно!» Я засмеялась. Дело в том, что моя фамилия Милорадова. Висели там и другие плакаты, обещавшие немыслимую роскошь, гламур и массу удовольствий. Я так поняла, что это все в зависимости от кошелька заказчика: кому-то гламурненько, а кому-то мило и радостно.
    В офисе находился только охранник, просивший меня подождать минут пять, так как Виктория Аркадьевна попала в пробку.
    Офис был очень приличный, современный и даже красивый. Буквально через две минуты появилась женщина лет пятидесяти, в шикарной шубе, с располагающим лицом простой русской бабы.
    – Дарья?
    – Да.
    – Умничка, не опоздала. Прости, но я угодила в пробку. – Ничего, что я на ты? Мне так проще. Огляделась уже?
    – Более или менее.
    – Снимай куртку и пошли в кабинет. Кофе-чаю хочешь?
    – Да нет, спасибо.
    – Вот и славно, а то секретарша в десять приходит, а я страсть как не люблю возиться. Садись.
    Кабинет был маленький, она протиснулась в свое начальственное кресло.
    – Ну, в общих чертах Кристина тебе твои задачи обрисовала?
    – В общих чертах да. Но этого мало.
    – Понимаю. Но чего я зря буду разводить ля-ля тополя, если тебя это может не устроить. Хотя скажу честно, я бы хотела, чтобы ты у нас работала. В тебе явно есть то, что я ищу…
    – Как вы могли это понять за две минуты?
    – Жизненный опыт. Но ты мне подойдешь, а вот подойдет ли тебе такая работа… Ты с людьми умеешь? Ладишь?
    – Смотря с кем…
    – Да, иной раз такая шваль попадается… Но работать все равно нужно. Клиенты – наш хлеб.

  6. Terminat Ответить

    – Герман, извините, я сейчас на работе.
    – О, вы работаете уже, а я как раз хотел предложить вам работу в одной фирме… Я опоздал?
    – Да. Но это неважно.
    – Даш, я чувствую себя виноватым, я столько наобещал вам и сгинул… Давайте вечером встретимся и поговорим.
    – Я вечером занята.
    – Я позвоню вам еще.
    – Всего хорошего, Герман!
    – Ну, Дашка, ты даешь! – покачала головой Соня. – Такой холодный тон… просто убийственный.
    – Кто такой Герман? Почему не знаю? – засмеялась Ирина.
    – Да так, один… Внимания не заслуживает, хотя как посмотреть… С виду шикарный мужик. Если кто интересуется…
    – Я интересуюсь! – заявила Ирина.
    – И я, и я! – закричали все остальные.
    – Сообщи параметры! – потребовала Майя.
    – Точных не знаю, но по моим прикидкам рост метр девяносто, не взвешивала, волосы темные, глаза тоже, хозяин охранного агентства, ездит на джипе «хонда», до отвращения загадочный.
    – И ты отказалась от такого? – удивилась Соня.
    – А он на что-то годен в койке? – деловито осведомилась Алина.
    – Не успела узнать.
    – А как с ним связаться?
    – Могу дать телефон его фирмы.
    – И что, я приду к нему охранника нанимать? – захохотала Алина. – Кстати, девки, нехилая идея, – там мужики наверняка крепкие…
    – А, между прочим, я давно хочу сменить нашего Мишу, он мышей не ловит, – задумчиво проговорила Ирина. – Дай-ка мне его координаты, Даша…
    – Так нечестно, Ирина Викторовна! – заныла Соня. – Пользуетесь служебным положением!
    – Естественно, у меня право первой ночи! Если не подойдет мне, выставим на конкурс!
    – Если бы он слышал! – засмеялась я.
    – Даш, а твой новый-то на чем ездит?
    – На «жигулях», девочки, на «жигулях»!
    – Что-то я не понимаю… Ты еще ни с кем из них не спала, а выбор уже сделала? – спросила Алина.
    – Ага, сделала! Но это на уровне сердца, а не гениталий…
    – Круто! – хлопнула в ладоши Соня.
    – На уровне сердца хуже, это всегда больнее, – грустно произнесла Алина. – Лучше, когда сердце в этом не участвует.
    – А разве судьба нас спрашивает?
    – Все, девчонки! – жестко заявила Ирина. – Работа ждет, разговоры о любви и мужиках только в нерабочее время.
    Мы с Ромкой договорились на семь, в пять я уже ничего не соображала от волнения, а вдруг он не позвонит? Вдруг передумал? Нет, Зюзюка же сказала про рыжую Любочку… А кстати, она в очередной раз ошиблась, моя дорогая нечисть. Худородный-то появился!
    Ромка позвонил в половине седьмого.
    – Даш, у нас все в силе? Я за тобой заеду?
    – Конечно!
    – Девки, гляньте, что с Дарьей-то творится, какое сияние в глазах…
    – Даш, он кто?
    – Мужик!
    – А по профессии?
    – Хирург!
    – Неперспективно! – хмыкнула Майя.
    – А мне сойдет, я олигархов не ищу! Я и сама работаю…
    – Он холостой или разведенный? – спросила Соня.
    – Верите, но я не знаю, может, и женатый… Все так внезапно произошло…
    – У, тогда и волноваться не о чем, скорее всего, он женат. Девчонки, хорошо, Ирина уехала, а то не дала бы вволю поговорить. Даш, ты где его взяла?
    Только я открыла рот, как явился клиент, и волнующий разговор прекратился.
    Ромка приехал за мной на такси.
    – А что с твоей машиной? – спросила я, когда мы уселись на заднее сиденье.
    – Ничего, но я обязательно должен выпить.
    – Для храбрости? – улыбнулась я.
    – Именно.
    – Ты меня боишься?
    – Как это ни глупо в моем возрасте, да.
    – Ну и зря! Ты мне очень нравишься, Ромка.
    – Правда? – охрип он.
    – Ты не веришь, что я поумнела за эти годы?
    – Честно сказать, боюсь поверить.
    – А куда мы едем?
    – Ужинать, я голодный как собака.
    Мы сидели за столиком в небольшом ресторанчике, где в большущем аквариуме плавали золотые рыбки, было тихо и уютно. Ромка сразу же начал расспрашивать меня: как я живу, что делаю в свободное время, с кем дружу, о себе же он практически ничего не рассказывал. У меня даже создалось впечатление, что он словно собирает на меня досье.
    – Ром, а анкету тебе не заполнить? – вдруг не выдержала я. – Зачем тебе все эти сведения, ты меня вербовать хочешь?
    – Вербовать? А что, пожалуй, да, – улыбнулся он, и эта улыбка прогнала мое раздражение.
    – И куда, позволь тебя спросить?
    – В жены.
    – Что? Я не ослышалась?
    – Нет, – очень серьезно ответил он. – Ты не ослышалась.
    – Ты делаешь мне предложение?
    – Еще нет, но сделаю, будь уверена, вот только задам тебе еще один вопрос.
    – Интересно, какой:
    – Ты детей любишь?
    – У тебя есть дети?
    – Есть.
    – И много?
    – Нет, только одна дочка.
    – И сколько ей лет?
    – Четыре с половиной. Ее зовут Даша.
    – Ромка!
    – Даш, ты прости меня, я, наверное, полный идиот, надо было с этого начать. Мне трудно… ты послушай меня, не перебивая.
    Я молча кивнула.
    – Я женился… Ну так, просто чтобы жениться, жена была красивая, хорошая, но, наверно, нам не надо было жениться, не любили мы друг друга, это ж сразу не поймешь, а когда поняли, Дашка уже на подходе была, а после родов Аля меня возненавидела, так бывает… И через полгода ушла, Дашку забрала, я как раз тогда диссертацию защищал, работу менял, словом, закрутился, как… И вдруг звонит мне бывшая теща в слезах и истерике: Аля взяла Дашеньку и уехала куда-то с хахалем на машине, а у тещи плохие предчувствия… Я пытался ее успокоить, мол, объявится скоро, а она твердит: Аля никогда не выключает мобильный. И тут мне тоже что-то тревожно стало, оказывается, она уже два дня как уехала. Я кинулся к одному бывшему пациенту, он большой чин в милиции, стали искать, к счастью, теща номер машины запомнила…
    У меня сжалось сердце, там явно случилось что-то страшное…
    – Короче говоря, мы нашли Дашку в сельской больнице, целую и невредимую, а Аля и ее мужик разбились насмерть. Дашку выбросило из машины, она даже ничего не поняла, сидела в мягкой пыли, и так ее обнаружила одна женщина, проезжавшая мимо на велосипеде. Она отвезла Дашку в больницу и сообщила об аварии. Все решили, что погибли оба родителя. В больнице Дашку все опекали: и врачи, и больные, и когда я ее забирал, насовали нам два мешка всякой снеди… Вот так… Теперь Дашка живет с тещей, она очень хороший человек и все говорит: «Женись, Рома, найди добрую женщину, я уж старая, могу не вытянуть Дашку»… Ну вот, теперь ты понимаешь…
    – У тебя есть фотографии дочки?
    – Есть, конечно есть.
    Он полез в карман, вытащил бумажник.
    – Вот она, моя красавица.
    Я даже не удивилась, когда увидела ту самую девочку, которую мне показала Зюзюка.
    – Красивая…
    – Знаешь, когда я увидел тебя после стольких лет, и ты стала рыжей, я вдруг подумал: может, это судьба? Посмотри, она ж на тебя похожа.
    – Ром, я понимаю тебя, но не хватаешься ли ты за первую попавшуюся возможность?
    – Это ты первая попавшаяся? – рассмеялся он.
    – Ну, в известном смысле…
    – Так ты пойдешь за меня?
    – А если твоя дочка или твоя теща, или обе вместе меня не примут?
    – Почему не примут?
    – Мало ли…
    – А ты сама-то хочешь меня с таким довеском?
    – Мне довесок очень понравился, о такой дочке только мечтать, а похожа она не на меня, а на детские фотографии моей бабушки.
    – Дашка! Я люблю тебя… Ты не думай, пока моя теща в силах, она Дашку насовсем не отдаст… Так что… Вот что мы сделаем. В субботу мы с тобой поедем к Калерии Сергеевне, познакомитесь, и с Дашкой тоже…
    Послушай, Рома, мне очень неловко это говорить, но мы совсем друг друга не знаем, может, нам сперва надо как-то поближе познакомиться, а? А то мало ли…
    Он посмотрел на меня очень пристально и сказал:
    – Вот прямо сейчас и поедем.
    – Куда?
    – Знакомиться. Я об этом мечтал с седьмого класса, пора уж…
    – К кому поедем?
    – К тебе. У меня второй день нет горячей воды.
    Знакомство состоялось. Да, права была Зюзюка, я многое упустила в своей жизни!
    Он ушел очень рано. А мне некуда было спешить, рабочий день начинается в одиннадцать. Я лежала и думала: неужели пришел конец моей одинокой жизни? А ведь она мне нравилась… Может, лучше оставить все как есть, а Ромка пусть будет любовником… он так меня любит, меня никто никогда так не любил… Наверное, героиня какого-нибудь сентиментального романа или фильма, не раздумывая, бросилась бы удочерять сиротку и подставлять плечо одинокому мужчине… А я еще сомневаюсь, думаю, тревожусь, боюсь расстаться с одиночеством, что-то взвалить на себя. Видно, я какой-то урод, меня все это пугает… А и в самом деле урод, у кого еще есть Зюзюка? Даже не расскажешь никому, не поверят, в дурдом засадят… И вдруг в голову пришла странная мысль: интересно, а Зюзюку устроит чужая девочка? Но «петух давно пропел» и надо ждать полуночи. Ромка сказал, что у него ночное дежурство. Около десяти мне позвонил Егор.
    – Даш, ты уходишь?
    – Да, через пятнадцать минут. Тебе что-нибудь нужно?

  7. nodirjon Ответить

    – Ну что, Дашка, когда новоселье?
    – Когда разберусь и все устрою.
    – Скучная ты, вообще-то новоселье принято праздновать прямо в день переезда…
    – Не знаю, у кого-то, может, и принято, а у меня нет.
    – А я вот помню, когда отцу на работе квартиру дали, так прямо в день переезда гости нагрянули. На полу сидели, на газетах ели, а весело было…
    – Это в незапамятные времена, а теперь все по-другому. Но, думаю, через месяц можно будет всех собрать.
    – А кошка?
    – Кошку надо бы…
    – Хочешь, я тебе перса подарю? У моего троюродного брата кошка на сносях…
    – Нет, перса не хочу. И не надо дарить, я сама найду…
    – А кто тебе при переезде помогать будет?
    – Никто. Я сама…
    – А хочешь, я приеду?
    – Да нет, не стоит, спасибо, конечно… Пойми, Кристинка, я хочу всем устроить сюрприз. Я же начала новую жизнь…
    Полгода назад я вдруг решила кардинально поменять свою жизнь. И начала с продажи огромной родительской квартиры в престижном Доме на Набережной. К сорока годам я сообразила, что вряд ли мне понадобится в будущем четырехкомнатная квартира, к тому же у меня не хватало денег на содержание этих хором. В паркете образовались щели, рамы на окнах рассохлись, сантехника пришла в негодность, а на кухне поселилась мышка, маленькая и хорошенькая. Я бы не возражала против ее присутствия, но как-то ко мне зашла подружка, увидела ее и чуть в обморок не хлопнулась… И еще – меня бросил любовник, это оказалось последней каплей. Я рыдала, билась головой о трухлявую стенку, на меня сыпалась побелка и штукатурка… А бросил он меня после того, как во время… ну, сами понимаете во время чего, под нами сломалась кровать.
    – Так недолго и импотентом стать! – вопил он, —что тут смешного? Ты все смеешься, дурища, а я больше не желаю видеть этот дом Эшеров! – он натянул штаны и ушел. Навсегда. Он был красивый, умный, читал Эдгара По и был неотразим в постели… В этом качестве он себя ну очень высоко ценил и боялся травм. Я вдогонку посоветовала ему застраховать драгоценное орудие на кругленькую сумму, но он не оценил юмора, и я осталась одна. Поплакав несколько дней, я стряхнула с себя побелку со штукатуркой и позвонила бывшей коллеге, которая нынче держала риэлтерскую контору. Когда она назвала мне предположительную цену моих хором, я сперва даже не поверила.
    – Чудачка, сейчас квартиры в Москве бешеных денег стоят, а уж с видом на Кремль… Тебе надо тоже подыскать достойное жилье в приличном районе, ты же в какое-нибудь захолустье не поедешь, правда? И ремонт, наверное, придется делать нешуточный. Так что если две трети суммы сбросить, все равно сможешь несколько лет безбедно жить и не работать. А новую жизнь начинать полезно, это я тебе как риэлтер говорю!
    Я думала это долгая история, но покупатель нашелся буквально через неделю, а еще через две я увидела свою будущую квартиру и сделка состоялась. На всякие формальности ушел еще месяц, но загвоздка была в том, что моя новая квартира тоже требовала ремонта, а покупатель хотел, чтобы я как можно скорее освободила жилплощадь. Но и тут помогла Алка: нашла мне съемную однокомнатную хату, а вещи я вывезла к ней на дачу с условием, что большую часть мебели оставлю ей. Я с восторгом согласилась, мне не хотелось брать в новую жизнь ничего, кроме старинного секретера красного дерева и туалетного столика. Они принадлежали еще моей бабушке, в которой я души не чаяла.
    Я хотела переехать окончательно, когда в квартире все уже будет готово. К тому же я уволилась с работы, новая жизнь во всем должна быть новой, тем более сейчас у меня есть возможность оглядеться в поисках лучшей доли. Новая жизнь так новая жизнь. В плане стояла еще смена машины и собственного имиджа. Короче говоря, новоселье я устрою, когда сочту, что изменилась полностью! Пусть все ахнут! Я так спешно освобождала родительскую квартиру, что многое просто пихала в огромные пластиковые мешки и сумки. Теперь же я действовала так: завозила энное количество сумок и разбирала. Что-то выкидывала сразу, что-то размещала в многочисленных стенных шкафах, что-то складывала в сумки, чтобы отдать тем, кто в этом нуждается. Вот и сегодня я завезла с Алкиной дачи бабушкин сундучок и шесть огромных челночных сумок. Знаете, такие пластиковые, в клеточку? И принялась разбирать их под песенки Хулио Иглесиаса. Люблю я его, что поделаешь. Сумки я разобрала быстро, почти все шло просто на выброс, а вот сундучок… Там хранились альбомы с фотографиями, старые и даже старинные, бархатные, плюшевые, с фигурными прорезями для уголков, бабушкины… Это я сохраню, хотя добрую половину фотографий я уже не могла бы «атрибутировать», как говорит мой приятель, великий знаток истории русского дворянства. Сидя на полу, я стала просматривать альбомы, между страницами которых попадались засушенные цветочки, открытки, письма… Рядом со мной лежал маленький автомобильный пылесос – не разводить же пыль в новой квартире. Даже если это пыль веков. А вот и любимая шкатулка моего детства. Она стояла у бабушки на туалете. Туалет я отреставрировала, а шкатулка имеет прямо-таки плачевный вид, на туалет не поставишь… Я открыла ее, и оттуда вылетела моль! И вдруг меня как что-то стукнуло в сердце. Зюзюка! Неужто любимую игрушку моего детства сожрала моль? Вот она! Не сожрана, но побита молью.
    – Зюзюка, милая моя!
    Я осторожно вынула ее из шкатулки. Ничего, я ее починю. Зюзюка представляла собой странный и очень забавный чехольчик для бабушкиной золотой пудреницы. Пудреница по-прежнему лежала в чехольчике. Круглая, красивая, хоть и потускневшая от времени. Я открыла ее. На меня пахнуло детством, бабушкиными духами, счастьем, уютом большой семьи, от которой осталась только я, а после меня уже никого… Замочек на пудренице сломан, зеркальце потускнело, пуховка свалялась… Как давно я не брала все это в руки и даже не вспоминала… Лет двадцать пять, наверное. А вот Зюзюка была все такой же мягкой и нежной. Ее, по словам бабушки, связала ее прапрабабушка, связала не для пудреницы, а для чего-то другого, но бабушка так любила Зюзюку, что только ей доверила дорогую безделку, подаренную одним из ее многочисленных поклонников. По-видимому, даритель был особенно дорог бабушкиному сердцу. Зюзюка, связанная из чудесной мягчайшей темно-серой шерсти, напоминала ежика. Вместо глаз черные бусинки, носик из черной кожи, а ротик обшит красной шерстяной ниткой. Почему этот чехольчик носил имя Зюзюка, бабушка не помнила. Как-то в детстве у меня разболелся зуб, я стонала, даже плакала, а бабушка дала мне в руки Зюзюку и велела приложить к щеке, через полчаса боль прошла. С тех пор я особенно полюбила Зюзюку. Но потом заболела и умерла бабушка, потом папа ушел от мамы, через два года вернулся с повинной головой, но семейная жизнь уже больше не склеилась, старший брат погиб в горах, а я выросла, у меня началась бурная жизнь, я вышла замуж, развелась, через три года еще раз попытала счастья, и опять неудачно, вернулась к родителям, которые постоянно ссорились, мама не могла простить отцу его уход, хотя сейчас мне сдается, что не прощала она ему его возращения… Одним словом, миром в нашем доме уже и не пахло… Может, именно потому я так легко, без душевных терзаний, рассталась с родительской квартирой, не только из-за денег. А вот Зюзюка… Я внимательно ее осмотрела, даже обнюхала. От нее пахло пылью и нафталином. И на спинке красовалась дыра.

  8. VineLood Ответить

    Екатерина Вильмонт » Современные любовные романы » Зюзюка, или Как важно быть рыжей
    размер шрифта:AAA

    Екатерина Вильмонт
    Зюзюка и другие

    Зюзюка, или Как важно быть рыжей
    Веселая история

    – Ну что, Дашка, когда новоселье?
    – Когда разберусь и все устрою.
    – Скучная ты, вообще-то новоселье принято праздновать прямо в день переезда…
    – Не знаю, у кого-то, может, и принято, а у меня нет.
    – А я вот помню, когда отцу на работе квартиру дали, так прямо в день переезда гости нагрянули. На полу сидели, на газетах ели, а весело было…
    – Это в незапамятные времена, а теперь все по-другому. Но, думаю, через месяц можно будет всех собрать.
    – А кошка?
    – Кошку надо бы…
    – Хочешь, я тебе перса подарю? У моего троюродного брата кошка на сносях…
    – Нет, перса не хочу. И не надо дарить, я сама найду…
    – А кто тебе при переезде помогать будет?
    – Никто. Я сама…
    – А хочешь, я приеду?
    – Да нет, не стоит, спасибо, конечно… Пойми, Кристинка, я хочу всем устроить сюрприз. Я же начала новую жизнь…
    Полгода назад я вдруг решила кардинально поменять свою жизнь. И начала с продажи огромной родительской квартиры в престижном Доме на Набережной. К сорока годам я сообразила, что вряд ли мне понадобится в будущем четырехкомнатная квартира, к тому же у меня не хватало денег на содержание этих хором. В паркете образовались щели, рамы на окнах рассохлись, сантехника пришла в негодность, а на кухне поселилась мышка, маленькая и хорошенькая. Я бы не возражала против ее присутствия, но как-то ко мне зашла подружка, увидела ее и чуть в обморок не хлопнулась… И еще – меня бросил любовник, это оказалось последней каплей. Я рыдала, билась головой о трухлявую стенку, на меня сыпалась побелка и штукатурка… А бросил он меня после того, как во время… ну, сами понимаете во время чего, под нами сломалась кровать.
    – Так недолго и импотентом стать! – вопил он, —что тут смешного? Ты все смеешься, дурища, а я больше не желаю видеть этот дом Эшеров! – он натянул штаны и ушел. Навсегда. Он был красивый, умный, читал Эдгара По и был неотразим в постели… В этом качестве он себя ну очень высоко ценил и боялся травм. Я вдогонку посоветовала ему застраховать драгоценное орудие на кругленькую сумму, но он не оценил юмора, и я осталась одна. Поплакав несколько дней, я стряхнула с себя побелку со штукатуркой и позвонила бывшей коллеге, которая нынче держала риэлтерскую контору. Когда она назвала мне предположительную цену моих хором, я сперва даже не поверила.
    – Чудачка, сейчас квартиры в Москве бешеных денег стоят, а уж с видом на Кремль… Тебе надо тоже подыскать достойное жилье в приличном районе, ты же в какое-нибудь захолустье не поедешь, правда? И ремонт, наверное, придется делать нешуточный. Так что если две трети суммы сбросить, все равно сможешь несколько лет безбедно жить и не работать. А новую жизнь начинать полезно, это я тебе как риэлтер говорю!
    Я думала это долгая история, но покупатель нашелся буквально через неделю, а еще через две я увидела свою будущую квартиру и сделка состоялась. На всякие формальности ушел еще месяц, но загвоздка была в том, что моя новая квартира тоже требовала ремонта, а покупатель хотел, чтобы я как можно скорее освободила жилплощадь. Но и тут помогла Алка: нашла мне съемную однокомнатную хату, а вещи я вывезла к ней на дачу с условием, что большую часть мебели оставлю ей. Я с восторгом согласилась, мне не хотелось брать в новую жизнь ничего, кроме старинного секретера красного дерева и туалетного столика. Они принадлежали еще моей бабушке, в которой я души не чаяла.
    Я хотела переехать окончательно, когда в квартире все уже будет готово. К тому же я уволилась с работы, новая жизнь во всем должна быть новой, тем более сейчас у меня есть возможность оглядеться в поисках лучшей доли. Новая жизнь так новая жизнь. В плане стояла еще смена машины и собственного имиджа. Короче говоря, новоселье я устрою, когда сочту, что изменилась полностью! Пусть все ахнут! Я так спешно освобождала родительскую квартиру, что многое просто пихала в огромные пластиковые мешки и сумки. Теперь же я действовала так: завозила энное количество сумок и разбирала. Что-то выкидывала сразу, что-то размещала в многочисленных стенных шкафах, что-то складывала в сумки, чтобы отдать тем, кто в этом нуждается. Вот и сегодня я завезла с Алкиной дачи бабушкин сундучок и шесть огромных челночных сумок. Знаете, такие пластиковые, в клеточку? И принялась разбирать их под песенки Хулио Иглесиаса. Люблю я его, что поделаешь. Сумки я разобрала быстро, почти все шло просто на выброс, а вот сундучок… Там хранились альбомы с фотографиями, старые и даже старинные, бархатные, плюшевые, с фигурными прорезями для уголков, бабушкины… Это я сохраню, хотя добрую половину фотографий я уже не могла бы «атрибутировать», как говорит мой приятель, великий знаток истории русского дворянства. Сидя на полу, я стала просматривать альбомы, между страницами которых попадались засушенные цветочки, открытки, письма… Рядом со мной лежал маленький автомобильный пылесос – не разводить же пыль в новой квартире. Даже если это пыль веков. А вот и любимая шкатулка моего детства. Она стояла у бабушки на туалете. Туалет я отреставрировала, а шкатулка имеет прямо-таки плачевный вид, на туалет не поставишь… Я открыла ее, и оттуда вылетела моль! И вдруг меня как что-то стукнуло в сердце. Зюзюка! Неужто любимую игрушку моего детства сожрала моль? Вот она! Не сожрана, но побита молью.
    – Зюзюка, милая моя!
    Я осторожно вынула ее из шкатулки. Ничего, я ее починю. Зюзюка представляла собой странный и очень забавный чехольчик для бабушкиной золотой пудреницы. Пудреница по-прежнему лежала в чехольчике. Круглая, красивая, хоть и потускневшая от времени. Я открыла ее. На меня пахнуло детством, бабушкиными духами, счастьем, уютом большой семьи, от которой осталась только я, а после меня уже никого… Замочек на пудренице сломан, зеркальце потускнело, пуховка свалялась… Как давно я не брала все это в руки и даже не вспоминала… Лет двадцать пять, наверное. А вот Зюзюка была все такой же мягкой и нежной. Ее, по словам бабушки, связала ее прапрабабушка, связала не для пудреницы, а для чего-то другого, но бабушка так любила Зюзюку, что только ей доверила дорогую безделку, подаренную одним из ее многочисленных поклонников. По-видимому, даритель был особенно дорог бабушкиному сердцу. Зюзюка, связанная из чудесной мягчайшей темно-серой шерсти, напоминала ежика. Вместо глаз черные бусинки, носик из черной кожи, а ротик обшит красной шерстяной ниткой. Почему этот чехольчик носил имя Зюзюка, бабушка не помнила. Как-то в детстве у меня разболелся зуб, я стонала, даже плакала, а бабушка дала мне в руки Зюзюку и велела приложить к щеке, через полчаса боль прошла. С тех пор я особенно полюбила Зюзюку. Но потом заболела и умерла бабушка, потом папа ушел от мамы, через два года вернулся с повинной головой, но семейная жизнь уже больше не склеилась, старший брат погиб в горах, а я выросла, у меня началась бурная жизнь, я вышла замуж, развелась, через три года еще раз попытала счастья, и опять неудачно, вернулась к родителям, которые постоянно ссорились, мама не могла простить отцу его уход, хотя сейчас мне сдается, что не прощала она ему его возращения… Одним словом, миром в нашем доме уже и не пахло… Может, именно потому я так легко, без душевных терзаний, рассталась с родительской квартирой, не только из-за денег. А вот Зюзюка… Я внимательно ее осмотрела, даже обнюхала. От нее пахло пылью и нафталином. И на спинке красовалась дыра.
    – Ничего, моя дорогая Зюзюка, я тебя выстираю и починю, мне еще бабушка велела хранить тебя как зеницу ока.
    Я вскочила и побежала в ванную. Налила в раковину немного воды, добавила капельку шампуня и осторожно опустила Зюзюку в воду… Когда шерсть намокла, любимая игрушка моего детства превратилась в жалкий серый комочек. Я боялась, что старая шерсть просто расползется в воде, но нет. Несколько раз я меняла воду, потом надела Зюзюку на руку, как варежку, и прополоскала холодной водичкой. Слегка отжала и уложила на махровое полотенце.
    – Высохнешь, я тебя починю, будешь как новая. А у тебя даже довольный вид. Я тебе еще носик постным маслом протру, – пообещала я подруге детства. – А теперь спи!
    Что это, совсем я, что ли, рехнулась, разговариваю с кусочком шерсти… Да, одиночество до добра не доведет. Ну да ничего, я скоро начну совсем новую жизнь и уже не буду одна, я найду себе любимого мужчину, только буду все-таки держать на расстоянии, пусть это даже будет брак, но, как нынче модно, гостевой. Так хорошо, так удобно. Детей-то заводить мне уже поздно. Вышла я из репродуктивного возраста. Кажется, это так называется?
    Я довершила все разборки, убрала пыль и мусор и, оставив Зюзюку сохнуть, поехала на свою временную квартиру собирать очередную порцию вещей…
    Вечером позвонила Кристина.
    – Привет, как дела?
    – Идут! Надеюсь, дней через десять перееду.
    – Чего так долго?
    – Кристинка, это уже сказка про белого бычка. А что у тебя?
    – Понимаешь, тут такое дело…
    – Что-то случилось?
    – Тебе работа нужна?
    – Ну, в принципе… А что за работа?
    – Прямо противоположная твоей прежней.
    – То есть?
    – Ага, заинтересовалась!
    – Конечно, мне уже не столько лет, чтобы можно было делать большие перерывы.
    – Занята будешь с утра до вечера, но не всегда.
    – Кристинка, не темни!
    – Понимаешь, одна моя знакомая держит контору по организации всяких торжеств, ну, свадеб, юбилеев, поминок.
    – Поминки – это тоже торжество?
    – Ну, в некоторых случаях еще какое, – рассмеялась Кристина. – Так вот, этой знакомой нужен человек с представлениями о приличиях, манерах, этикете и просто хорошем вкусе.
    – Консультант, что ли?
    – Фиг тебе, консультант! Организатор! И чем в бо?льшую сумму обойдется заказчику мероприятие, тем больше будет твое вознаграждение. Ты будешь получать определенный процент, причем выглядеть это вымогательство должно так, словно ты всячески стараешься сэкономить каждый цент заказчика.
    – Ты думаешь, я справлюсь?
    – А почему нет? У тебя очень честный и порядочный вид, предки, фамилия, язык подвешен, чувство юмора… Думаю, это как раз для тебя.
    – А эта твоя знакомая… Она что из себя представляет?
    – Жутко ушлая и вполне умная тетка. У нее хватило ума понять, что тут не нужны двадцатилетние девахи, которые вместо того, чтобы организовать свадьбу богатого мужика, начнут отбивать его у невесты. А дама около сорока – самое оно. Да еще с манерами и образованием…
    – То есть, с ней можно иметь дело?
    – Вполне. Ну, книжек она, конечно, мало читала, но для того она тебя и берет…
    – То есть ты ей обо мне уже рассказала?
    – А ты как думала? Я буду тут тебе все расписывать, не поговорив с ней?
    – Знаешь, по-моему, это интересное предложение, но я смогла бы приступить не раньше, чем перееду…
    – О, вот это уже меня никаким боком не касается. Я дам тебе ее телефон…
    – Нет, лучше дай ей мой телефон.
    – Почему это?
    – Потому что я позвоню ей, она не сразу вспомнит, кто я такая, возьмет неверный тон, я как-то не так отреагирую… И вообще, лучше, когда тебе делают деловое предложение, чем когда ты просишь работу…
    – Дашка, супер! Уверена, она будет в отпаде, это именно то, что ей требуется. Просто идеальный тест на профпригодность! Сейчас же звоню ей!
    Мне вдруг безумно захотелось получить эту работу. Это вам не в нотариальной конторе сидеть… И, главное, наверняка не нужно ходить на работу к определенному часу. Это Зюзюка, ее заслуга! – возликовала я, но тут же одернула себя. Погоди радоваться, может, эта тетка не позвонит.
    Но тетка позвонила.
    – Дарья Константиновна?
    – Да.
    – Меня зовут Виктория Аркадьевна, вам про меня говорила Кристина, это насчет работы…
    – Да, да, я понимаю.
    – Знаете, надо бы нам встретиться, поговорить, если вас это в принципе интересует.
    – В принципе интересует, просто я на днях переезжаю на другую квартиру…
    – Знаете, если мы договоримся, вы сможете приступить к работе через неделю. Управитесь?
    – А давайте сначала встретимся…
    – Точно! Завтра с утра можете приехать ко мне в офис?
    – Во сколько и куда?
    – В девять утра на Покровку, Девяткин переулок знаете?
    – Найду.
    – Отлично. Договорились. Запишите мой телефон на всякий случай. И мобильный тоже.
    Тетка явно деловая, и голос не противный, с утра пораньше уже сама сидит в офисе… И дает мне неделю на устройство дел… Надо попробовать!
    Первое, что бросилось мне в глаза в офисе, рекламный плакат фирмы со словами: «Все будет мило и радостно!» Я засмеялась. Дело в том, что моя фамилия Милорадова. Висели там и другие плакаты, обещавшие немыслимую роскошь, гламур и массу удовольствий. Я так поняла, что это все в зависимости от кошелька заказчика: кому-то гламурненько, а кому-то мило и радостно.
    В офисе находился только охранник, просивший меня подождать минут пять, так как Виктория Аркадьевна попала в пробку.
    Офис был очень приличный, современный и даже красивый. Буквально через две минуты появилась женщина лет пятидесяти, в шикарной шубе, с располагающим лицом простой русской бабы.
    – Дарья?
    – Да.
    – Умничка, не опоздала. Прости, но я угодила в пробку. – Ничего, что я на ты? Мне так проще. Огляделась уже?
    – Более или менее.
    – Снимай куртку и пошли в кабинет. Кофе-чаю хочешь?
    – Да нет, спасибо.
    – Вот и славно, а то секретарша в десять приходит, а я страсть как не люблю возиться. Садись.
    Кабинет был маленький, она протиснулась в свое начальственное кресло.
    – Ну, в общих чертах Кристина тебе твои задачи обрисовала?
    – В общих чертах да. Но этого мало.
    – Понимаю. Но чего я зря буду разводить ля-ля тополя, если тебя это может не устроить. Хотя скажу честно, я бы хотела, чтобы ты у нас работала. В тебе явно есть то, что я ищу…
    – Как вы могли это понять за две минуты?
    – Жизненный опыт. Но ты мне подойдешь, а вот подойдет ли тебе такая работа… Ты с людьми умеешь? Ладишь?
    – Смотря с кем…
    – Да, иной раз такая шваль попадается… Но работать все равно нужно. Клиенты – наш хлеб. Вот для примера тебе расскажу, чтоб ты в курсе была, что тебя ожидать может. В прошлом году обращается к нам одна девица, мурка-гламурка эдакая, во всех журналах светится, из себя просто супердаму корчит, ну да не в том дело. Книжку она, видите ли, написала, ну сейчас кто только книжек не пишет, жук и жаба. И желает она презентацию устроить. Желание клиента – закон. Ну, мы с издательством связались, оно там многое оплачивало… Ресторан клевый сняли, приглашения напечатали, вечеруха крутая предстояла. Вдруг приходит ко мне девочка из издательства что-то там утрясать, я смотрю, ее буквально колотит… Оказалось, наша светская львица потребовала, чтобы от издательства ей подарок преподнесли.
    – Потребовала подарок? – удивилась я.
    – Ага! Ну, подарки в таких случаях приняты, у них даже статья расхода такая есть – на подарки авторам. Но фишка не в том. Знаешь, что она в подарок потребовала?
    – «Мерседес»?
    – Ну, «мерседес» ей фиг кто подарит, разве что хахаль. Нет, она захотела… фаллоимитатор!
    – Что? – поперхнулась я, не поверив своим ушам.
    – Что слышала! – хмыкнула она. – Каково?
    – И что? Подарили?
    – Ага!
    – Они что, больные?
    – Похоже на то. Но это еще не все! Она потом, после презентации, позвонила и сказала, что не пользовалась им, он ей больше не нужен и они могут его забрать.
    – Так им и надо! – сказала я в сердцах. – Это же все чудовищное хамство, чудовищное… И я просто уверена, что книжка бездарная… Ужас!
    – Ты вот тоже не понимаешь! У них это называется – прикол! Прикольно в ихней гламурщине, что выходит представитель издательства и дарит искусственный хер! Ничего особенного, просто прикол. А мы, видать, устарели, чтобы понимать такие приколы.
    – Да уж… И часто у вас подобные клиенты бывают?
    – Случается… Правда, у нашей конторы к ней претензий не было, просто очень уж она противная.
    – А хоть красивая?
    – Да ну, так себе. Вся сделанная.
    – Черт с ней, Виктория Аркадьевна. Хотелось бы понять, что я должна делать?
    Она долго объясняла мне суть моих обязанностей и для начала поручила организовать банкет на пятьдесят персон в честь серебряной свадьбы родителей одной чемпионки по теннису. Там требовалось, чтобы все было тонко, изысканно, без показной роскоши, но все-таки роскошно. Звезда тенниса хотела сделать сюрприз родителям. Отец у нее первая скрипка в знаменитом оркестре, а мать в прошлом балерина.
    – Люди приличные, с представлениями, фаллоимитаторы не запросят, дочка отстегивает на банкет кругленькую сумму, торжество состоится через полтора месяца, так что, надеюсь, ты справишься. Тут можешь теннисистку хорошо раскрутить, девка с миллионами. Разговаривать будешь с ее представителем, он же ее двоюродный брат, знает все привычки и предпочтения родителей…
    – А вдруг я не справлюсь?
    – Почему это?
    – Ну мало ли…
    – Ерунда, подумаешь, банкет для приличных людей за большие деньги… Тут любая коза справится! Представь себе, что ты это организуешь для себя. И потом я никогда не откажу тебе в советах. Приходи, спрашивай. Ты в ресторанах ориентируешься?
    – Нет, не очень.
    – Ладно, я с тобой займусь.
    И она начала читать мне лекцию о московских ресторанах и рестораторах, о том, как организуют подобные мероприятия, что входит в мои обязанности. В результате мне показалось, что, пожалуй, я смогу с этим справиться.
    – Значит, так, даю тебе неделю на предварительный проект, покажешь мне и потом свяжешься с двоюродным братом. Если он все одобрит, займешься этим вплотную. А не выйдет у тебя, значит, успею поручить кому-то другому или, на худой конец, займусь сама. Справишься, возьму тебя в штат. И еще запомни – учитывать надо все! Например, в ресторане не должно быть душно, когда пятьдесят человек за стол сядут и все наверняка принесут цветы… Сортиры должны быть не на одно очко, а то есть симпатичные заведения, где пятьдесят задниц разместить можно, а сортир один. И что тогда?
    – Господи, мне бы и в голову не пришло…
    – Но теперь ты это знаешь. Вперед и с песней! Значит, через неделю жду тебя с предложениями. Да, а как твоя фамилия?
    – Милорадова.
    – Обалдеть! Ты небось видала у нас плакат? Мило и радостно? Вот сейчас у нас как раз тот случай, когда все должно быть мило и радостно, усекла?
    – Кажется, да.
    Я вышла из офиса в приподнятом настроении, но уже через полчаса оно сменилось глубокой растерянностью. Да, я имею кое-какие представления о хороших манерах, и я, что называется, из бывших, предки по отцу были дворянами, но после революции кто-то эмигрировал, кто-то тщательно скрывал родство с эмигрантами, кого-то посадили, кто-то погиб на войне и в блокаду, короче говоря, то, что застала я, уже называлось советской интеллигенцией… А я и вовсе уже никто, так, дамочка с воспитанием, обнищавшая в перестройку, менявшая одну работу за другой в поисках пропитания, а поскольку я была еще довольно молода, то искала себе партнера, руководствуясь представлениями юности, вернее, бабушки, вот и осталась одна. В последнее время я работала в частной нотариальной конторе помощником нотариуса и дохла с тоски. Поэтому представления о сегодняшней жизни людей, которые в состоянии позволить себе заказывать банкеты в шикарных заведениях, у меня нет. Я знаю, как накрыть стол, но вдруг сегодня эти правила поменялись? Если светская львица просит не у подружки, а у почтенного учреждения фаллоимитатор, и учреждение на это идет… значит, я ничего не понимаю в этой жизни, а следовательно, вряд ли могу потрафить сегодняшним вкусам. К тому же в ресторанах я бываю крайне редко. Тот любовник, который читал Эдгара По, случалось, приглашал меня в рестораны, но в скромные, недорогие, что называется «на одно очко». О заграничной кухне могу судить разве что по передаче «Едим дома», сама же я готовлю хоть и вкусно, но по старинке и не имею понятия, что такое «масло первого отжима». Короче, я совсем пала духом. Но потом вспомнила, что, собственно говоря, сейчас я вполне могу себе что-то позволить… Хотя, с другой стороны, тратить деньги на всякие пустяки страшновато. Да, я легко и радостно обставляла и благоустраивала квартиру, но ведь это покупается надолго, может, и до конца жизни… Наверное, надо поскорее переехать и начать эту новую жизнь. Попробую все-таки справиться с заданием, я вообще-то человек обучаемый, надо, вероятно, почитать какие-нибудь гламурные журналы, может, что-то почерпну… И в Интернете порыться следует. У меня, правда, еще нет компьютера, ну ничего, схожу несколько раз в Интернет-кафе… А вообще-то, надо купить компьютер, пока есть такая возможность… Короче, еще не поздно попытаться догнать время…
    Я поехала на съемную квартиру, собрала еще несколько сумок и на пути к новому жилищу вдруг вспомнила про Зюзюку. Недалеко от моего нового дома находится магазин «Рукоделие». Я заехала туда и обалдела. Чего там только нет! Но вот шерсти, похожей на Зюзюкину, не было. Я перерыла весь магазин, и в результате девушка-продавщица, которой, видимо, было смертельно скучно, решила мне помочь и отыскала-таки моток серой пушистой шерсти, правда, значительно светлее, чем я хотела.
    – Ничего, освежите вашу подружку детства, – очаровательно улыбнулась девушка. – Знаете, у меня бабушка классно вяжет, она говорит, что шерсть этой фирмы самая лучшая. Она, конечно, здорово дорогая, но поскольку остался всего один моток, я вам сделаю хорошую скидку. Берите, не пожалеете.
    От общения с милой девушкой и от прикосновения к дорогой шерсти я опять воспряла духом. И первое, что сделала, войдя в необжитую квартиру, я побежала в ванную. Зюзюка по-прежнему лежала на стиральной машине и, бедненькая, совсем скукожилась. Я опять надела ее на руку. После стирки один глаз повис на ниточке, носик еще больше сморщился, а красная нитка совсем полиняла. Да, жалкий вид имела моя подружка. Ну да ничего! Я неплохо вяжу и вышиваю. И оставив сумки неразобранными, я уселась в новое кресло и занялась рукоделием. Много времени это не потребовало, я аккуратненько заштопала дырки, и получилось мило – на темно-сером фоне светло-серые горошки. А чтобы они не выглядели заплатками, вышила еще несколько горошков. Потом быстренько распустила красную варежку, черт с ней, мне красные варежки уже не по возрасту, – и сделала ротик. Укрепила бусинку и намазала жирным кремом нос. Моя подружка стала как новая. Я полюбовалась делом рук своих и поцеловала Зюзюку. А пудреницу решила отдать в починку одному приятелю, ювелиру по профессии, работающему консультантом в фирме по продаже заграничной дорогой бижутерии. Почему-то мне казалось безумно важным привести в порядок бабушкино наследство. И вдруг я словно услышала бабушкин голос:
    «Данюша, ты береги пудреницу и особенно Зюзюку. Вырастешь, обязательно носи ее в сумочке, это твой талисман». Я почистила пудреницу и засунула в Зюзюку. Потом положила ее в сумочку. Может, этот забытый талисман принесет мне счастье? Да не счастье, какое счастье в моем возрасте, а просто удачу… Потом я быстро разобрала сумки и поняла, что, собственно, через три дня смогу окончательно переехать.
    Вечером я, едва живая от усталости, включила телевизор и сразу наткнулась на какую-то «гламурщину», как выражается Виктория. И одним из персонажей была та самая особа с фаллоимитатором. Она рассказывала, как следует одеваться на вечеринку в непринужденной обстановке. Она была красивая, но при этом какая-то совершенно безликая. Я бы в жизни не обратила на нее внимания, если бы не рассказанная Викторией хохма. А впрочем, хохма даже не смешная, а гадкая. На другом канале выступал Жванецкий, вот тут были хохмы! Утешало лишь то, что Жванецкий был на Федеральном канале, а мурка-гламурка на дециметровом.
    Когда я наконец легла спать и уже закрыла глаза, мне вдруг стало нестерпимо стыдно, что я оставила Зюзюку одну в новой необжитой квартире, дело в том, что сумочка у меня была маленькая и объемистая пудреница в вязаном чехле занимала там слишком много места. И я тут же решила с утра поехать и купить ту черную сумку, на которую на днях облизывалась в универмаге «Москва». Сумка была очень дорогая, и я не решилась потратить столько денег, хоть они у меня и были. В той сумке было много отделений, и одно словно специально предназначалось для такого вот талисмана. Приняв благое решение, я сразу уснула.
    А с утра помчалась на Ленинский. К счастью, сумка там была, и я с восторгом и уже без всякого страха ее купила. Кстати, бабушка когда-то учила меня – пока ты молодая и тебе чего-то очень сильно хочется, и ты можешь это купить, не влезая в долги, покупай! Что я и сделала! Настроение сразу поднялось, и я решила что… В этот момент зазвонил телефон. Виктория!
    – Алло, Дарья?
    – Я!
    – Даш, тут вот какое дело… Клиент твой того…
    – Умер? – ахнула я.
    – Да нет, живехонек, только он жену бросил… Так что сама понимаешь, серебряная свадьба накрылась медным тазом.
    – Ни фига себе! Седина в бороду… Так может, надо организовать ему просто свадьбу, а?
    – Мне нравится твой подход, но пока еще рановато.
    – Есть другие заказы? – деловито осведомилась я.
    – В данный момент нету. Но если приведешь клиента, ради бога. Ты там пошукай по знакомым, никто ничего такого не планирует?
    – Да вроде нет, вот разве что кто-то помрет мило и радостно… Виктория Аркадьевна, я так понимаю, что пока могу быть свободна…
    – Пока да. А если что, я тебя найду…
    – Понятно. Всего наилучшего.
    Очень, очень странно. То она принимает меня с распростертыми объятиями, то даже не очень деликатно дает понять, что я ей не нужна. Или она сумасшедшая? Интересно, теннисисткин папа и впрямь схильнул от супруги или… Надо посмотреть в Интернете. Но если честно, я даже обрадовалась. Зачем мне в чужом пиру похмелье, и кто может гарантировать, что я не налечу на гламурную компашку с ее приколами? Не хотелось бы! Ладно, найду я себе работу по душе, это ерунда, что сорокалетние никому не нужны! Чушь собачья! В своей новой жизни я буду нужна всем! Не знаю пока, в каком качестве и на какую зарплату, но… Одно я точно знаю – в нотариальную контору не вернусь!
    Итак, сегодня мне не надо заниматься поисками ресторана «на много очков».
    Первым делом я помчалась на новую квартиру за Зюзюкой, а по дороге накупила кучу бытовой химии, туалетную бумагу в цветочек, бумажные полотенца, салфетки. В результате образовалось два неподъемных громоздких пакета, которые я едва доволокла до лифта. Когда на моем этаже лифт открылся, я остолбенела: там стоял мужчина… Красивый, роскошный, с такой улыбкой, что хотелось умереть от счастья.
    – Вы собираетесь выходить? – засмеялся он.
    – Ой, простите, я не ожидала. Я сейчас…
    – Вам помочь? О, вы нагрузились! Вы что, моя новая соседка?
    – Да, по-видимому…
    – Отлично, я рад!
    Он поставил пакеты у моей двери.
    – Извините, я спешу! До свиданья! С новосельем!
    Обалдеть! Его лицо показалось мне знакомым… Актер он, что ли? Но каков… Глаза черные, волосы черные, улыбка смертельная… И он сказал «моя новая соседка». Моя, не наша! Наверное, он живет один… Идиотка, опомнись, что ты застыла у запертой двери, ему от силы лет тридцать пять, а тебе уже сорок. Ну и что?
    Я ж не замуж хочу, я любви хочу… Да зачем такому роскошному сорокалетняя безработная… А тебе он зачем? Не по чину берешь, подруга… У него небось вереницы баб, одна краше другой… Помечтала, и будет. Просто приятно, когда такой сосед… А что в этом приятного? Не походишь дома распустехой. Мало ли, вдруг он придет за перцем? На фиг тебе такой перец? Тебе больше сгодится немолодой, утомленный жизнью, недокормленный… А этот наверняка сам себе жарит огромные куски мяса с перцем… Перец с перцем.
    – Зюзюка, я пришла!
    Я прижала к щеке мягкую шерсть и сразу как-то успокоилась. В самом деле, чего я взбутетенилась, как говорил папа, при виде красивого мужика? А что, имею право хоть изредка взбутетениться, правда?
    Страницы:1 2 3 4

  9. Harry Shprotter Ответить

    – Ну что, Дашка, когда новоселье?
    – Когда разберусь и все устрою.
    – Скучная ты, вообще-то новоселье принято праздновать прямо в день переезда…
    – Не знаю, у кого-то, может, и принято, а у меня нет.
    – А я вот помню, когда отцу на работе квартиру дали, так прямо в день переезда гости нагрянули. На полу сидели, на газетах ели, а весело было…
    – Это в незапамятные времена, а теперь все по-другому. Но, думаю, через месяц можно будет всех собрать.
    – А кошка?
    – Кошку надо бы…
    – Хочешь, я тебе перса подарю? У моего троюродного брата кошка на сносях…
    – Нет, перса не хочу. И не надо дарить, я сама найду…
    – А кто тебе при переезде помогать будет?
    – Никто. Я сама…
    – А хочешь, я приеду?
    – Да нет, не стоит, спасибо, конечно… Пойми, Кристинка, я хочу всем устроить сюрприз. Я же начала новую жизнь…
    Полгода назад я вдруг решила кардинально поменять свою жизнь. И начала с продажи огромной родительской квартиры в престижном Доме на Набережной. К сорока годам я сообразила, что вряд ли мне понадобится в будущем четырехкомнатная квартира, к тому же у меня не хватало денег на содержание этих хором. В паркете образовались щели, рамы на окнах рассохлись, сантехника пришла в негодность, а на кухне поселилась мышка, маленькая и хорошенькая. Я бы не возражала против ее присутствия, но как-то ко мне зашла подружка, увидела ее и чуть в обморок не хлопнулась… И еще – меня бросил любовник, это оказалось последней каплей. Я рыдала, билась головой о трухлявую стенку, на меня сыпалась побелка и штукатурка… А бросил он меня после того, как во время… ну, сами понимаете во время чего, под нами сломалась кровать.
    – Так недолго и импотентом стать! – вопил он, – что тут смешного? Ты все смеешься, дурища, а я больше не желаю видеть этот дом Эшеров! – он натянул штаны и ушел. Навсегда. Он был красивый, умный, читал Эдгара По и был неотразим в постели… В этом качестве он себя ну очень высоко ценил и боялся травм. Я вдогонку посоветовала ему застраховать драгоценное орудие на кругленькую сумму, но он не оценил юмора, и я осталась одно Поплакав несколько дней, я стряхнула с себя побелку со штукатуркой и позвонила бывшей коллеге, которая нынче держала риэлтерскую контору. Когда она назвала мне предположительную цену моих хором, я сперва даже не поверила.
    – Чудачка, сейчас квартиры в Москве бешеных денег стоят, а уж с видом на Кремль… Тебе надо тоже подыскать достойное жилье в приличном районе, ты же в какое-нибудь захолустье не поедешь, правда? И ремонт, наверное, придется делать нешуточный. Так что если две трети суммы сбросить, все равно сможешь несколько лет безбедно жить и не работать. А новую жизнь начинать полезно, это я тебе как риэлтер говорю!
    Я думала это долгая история, но покупатель нашелся буквально через неделю, а еще через две я увидела свою будущую квартиру и сделка состоялась. На всякие формальности ушел еще месяц, но загвоздка была в том, что моя новая квартира тоже требовала ремонта, а покупатель хотел, чтобы я как можно скорее освободила жилплощадь. Но и тут помогла Алка: нашла мне съемную однокомнатную хату, а вещи я вывезла к ней на дачу с условием, что большую часть мебели оставлю ей. Я с восторгом согласилась, мне не хотелось брать в новую жизнь ничего, кроме старинного секретера красного дерева и туалетного столика. Они принадлежали еще моей бабушке, в которой я души не чаяла.
    Я хотела переехать окончательно, когда в квартире все уже будет готово. К тому же я уволилась с работы, новая жизнь во всем должна быть новой, тем более сейчас у меня есть возможность оглядеться в поисках лучшей доли. Новая жизнь так новая жизнь. В плане стояла еще смена машины и собственного имиджа. Короче говоря, новоселье я устрою, когда сочту, что изменилась полностью! Пусть все ахнут! Я так спешно освобождала родительскую квартиру, что многое просто пихала в огромные пластиковые мешки и сумки. Теперь же я действовала так: завозила энное количество сумок и разбирала. Что-то выкидывала сразу, что-то размещала в многочисленных стенных шкафах, что-то складывала в сумки, чтобы отдать тем, кто в этом нуждается. Вот и сегодня я завезла с Алкиной дачи бабушкин сундучок и шесть огромных челночных сумок. Знаете такие пластиковые, в клеточку? И принялась разбирать их под песенки Хулио Иглесиаса. Люблю я его, что поделаешь. Сумки я разобрала быстро, почти все шло просто на выброс, а вот сундучок… Там хранились альбомы с фотографиями, старые и даже старинные, бархатные, плюшевые, с фигурными прорезями для уголков, бабушкины… Это я сохраню, хотя добрую половину фотографий я уже не могла бы «атрибутировать», как говорит мой приятель, великий знаток истории русского дворянства. Сидя на полу, я стала просматривать альбомы, между страницами которых попадались засушенные цветочки, открытки, письма… Рядом со мной лежал маленький автомобильный пылесос – не разводить же пыль в новой квартире. Даже если это пыль веков. А вот и любимая шкатулка моего детства. Она стояла у бабушки на туалете. Туалет я отреставрировала, а шкатулка имеет прямо-таки плачевный вид, на туалет не поставишь… Я открыла ее, и оттуда вылетела моль! И вдруг меня как что-то стукнуло в сердце. Зюзюка! Неужто любимую игрушку моего детства сожрала моль? Вот она! Не сожрана, но побита молью.
    – Зюзюка, милая моя!
    Я осторожно вынула ее из шкатулки. Ничего, я ее починю. Зюзюка представляла собой странный и очень забавный чехольчик для бабушкиной золотой пудреницы. Пудреница по-прежнему лежала в чехольчике. Круглая, красивая, хоть и потускневшая от времени. Я открыла ее. На меня пахнуло детством, бабушкиными духами, счастьем, уютом большой семьи, от которой осталась только я, а после меня уже никого… Замочек на пудренице сломан, зеркальце потускнело, пуховка свалялась… Как давно я не брала все это в руки и даже не вспоминала… Лет двадцать пять, наверное. А вот Зюзюка была все такой же мягкой и нежной. Ее, по словам бабушки, связала ее прапрабабушка, связала не для пудреницы, а для чего-то другого, но бабушка так любила Зюзюку, что только ей доверила дорогую безделку, подаренную одним из ее многочисленных поклонников. По-видимому, даритель был особенно дорог бабушкиному сердцу. Зюзюка, связанная из чудесной мягчайшей темно-серой шерсти, напоминала ежика. Вместо глаз черные бусинки, носик из черной кожи, а ротик обшит красной шерстяной ниткой. Почему этот чехольчик носил имя Зюзюка, бабушка не помнила. Как-то в детстве у меня разболелся зуб, я стонала, даже плакала, а бабушка дала мне в руки Зюзюку и велела приложить к щеке, через полчаса боль прошла. С тех пор я особенно полюбила Зюзюку. Но потом заболела и умерла бабушка, потом папа ушел от мамы, через два года вернулся с повинной головой, но семейная жизнь уже больше не склеилась, старший брат погиб в горах, а я выросла, у меня началась бурная жизнь, я вышла замуж, развелась, через три года еще раз попытала счастья, и опять неудачно, вернулась к родителям, которые постоянно ссорились, мама не могла простить отцу его уход, хотя сейчас мне сдается, что не прощала она ему его возращения… Одним словом, миром в нашем доме уже и не пахло… Может, именно потому я так легко, без душевных терзаний, рассталась с родительской квартирой, не только из-за денег. А вот Зюзюка… Я внимательно ее осмотрела, даже обнюхала. От нее пахло пылью и нафталином. И на спинке красовалась дыра.

  10. Ananaya Ответить

    Здравствуй уважаемый читатель. Книга “Зюзюка, или Как важно быть рыжей” Вильмонт Екатерина Николаевна относится к разряду тех, которые стоит прочитать. Динамичный и живой язык повествования с невероятной скоростью приводит финалу и удивляет непредсказуемой развязкой. Отличный образец сочетающий в себе необычную пропорцию чувственности, реалистичности и сказочности. Существенную роль в успешном, красочном и динамичном окружающем мире сыграли умело подобранные зрительные образы. Кто способен читать между строк, может уловить, что важное в своем непосредственном проявлении становится собственной противоположностью. Актуальность проблематики, взятой за основу, можно отнести к разряду вечных, ведь пока есть люди их взаимоотношения всегда будут сложными и многообразными. Легкий и утонченный юмор подается в умеренных дозах, позволяя немного передохнуть и расслабиться от основного потока информации. Умелое и красочное иллюстрирование природы, мест событий часто завораживает своей непередаваемой красотой и очарованием. Создатель не спешит преждевременно раскрыть идею произведения, но через действия при помощи намеков в диалогах постепенно подводит к ней читателя. Благодаря динамичному и увлекательному сюжету, книга держит читателя в напряжении от начала до конца. Обращают на себя внимание неординарные и необычные герои, эти персонажи заметно оживляют картину происходящего. “Зюзюка, или Как важно быть рыжей” Вильмонт Екатерина Николаевна читать бесплатно онлайн, благодаря умело запутанному сюжету и динамичным событиям, будет интересно не только поклонникам данного жанра.

  11. Moogurg Ответить

    6lib.ru – Электронная Библиотека
    Название книги: Зюзюка, или Как важно быть рыжей
    Автор(ы): Вильмонт Екатерина
    Жанр: Современная проза
    Адрес книги: http://www.6lib.ru/books/zuzuka_ili_kak_vajno_bit_rijei-27718.html
    Екатерина Вильмонт
    Зюзюка, или Кок важно быть рыжей
    ***
    – Ну что, Дашка, когда новоселье?
    – Когда разберусь и все устрою.
    – Скучная ты, вообще-то новоселье принято праздновать прямо в день переезда…
    – Не знаю, у кого-то, может, и принято, а у меня нет.
    – А я вот помню, когда отцу на работе квартиру дали, так прямо в день переезда гости нагрянули. На полу сидели, на газетах ели, а весело было…
    – Это в незапамятные времена, а теперь все по-другому. Но, думаю, через месяц можно будет всех собрать.
    – А кошка?
    – Кошку надо бы…
    – Хочешь, я тебе перса подарю? У моего троюродного брата кошка на сносях…
    – Нет, перса не хочу. И не надо дарить, я сама найду…
    – А кто тебе при переезде помогать будет?
    – Никто. Я сама…
    – А хочешь, я приеду?
    – Да нет, не стоит, спасибо, конечно… Пойми, Кристинка, я хочу всем устроить сюрприз. Я же начала новую жизнь…
    Полгода назад я вдруг решила кардинально поменять свою жизнь. И начала с продажи огромной родительской квартиры в престижном Доме на

  12. Fordrelbine Ответить

    – Ты думаешь, я справлюсь?
    – А почему нет? У тебя очень честный и порядочный вид, предки, фамилия, язык подвешен, чувство юмора… Думаю, это как раз для тебя.
    – А эта твоя знакомая… Она что из себя представляет?
    – Жутко ушлая и вполне умная тетка. У нее хватило ума понять, что тут не нужны двадцатилетние девахи, которые вместо того, чтобы организовать свадьбу богатого мужика, начнут отбивать его у невесты. А дама около сорока – самое оно. Да еще с манерами и образованием…
    – То есть, с ней можно иметь дело?
    – Вполне. Ну, книжек она, конечно, мало читала, но для того она тебя и берет…
    – То есть ты ей обо мне уже рассказала?
    – А ты как думала? Я буду тут тебе все расписывать, не поговорив с ней?
    – Знаешь, по-моему, это интересное предложение, но я смогла бы приступить не раньше, чем перееду…
    – О, вот это уже меня никаким боком не касается. Я дам тебе ее телефон…
    – Нет, лучше дай ей мой телефон.
    – Почему это?
    – Потому что я позвоню ей, она не сразу вспомнит, кто я такая, возьмет неверный тон, я как-то не так отреагирую… И вообще, лучше, когда тебе делают деловое предложение, чем когда ты просишь работу…
    – Дашка, супер! Уверена, она будет в отпаде, это именно то, что ей требуется. Просто идеальный тест на профпригодность! Сейчас же звоню ей!
    Мне вдруг безумно захотелось получить эту работу. Это вам не в нотариальной конторе сидеть… И, главное, наверняка не нужно ходить на работу к определенному часу. Это Зюзюка, ее заслуга! – возликовала я, но тут же одернула себя. Погоди радоваться, может, эта тетка не позвонит.
    Но тетка позвонила.
    – Дарья Константиновна?
    – Да.
    – Меня зовут Виктория Аркадьевна, вам про меня говорила Кристина, это насчет работы…
    – Да, да, я понимаю.
    – Знаете, надо бы нам встретиться, поговорить, если вас это в принципе интересует.
    – В принципе интересует, просто я на днях переезжаю на другую квартиру…
    – Знаете, если мы договоримся, вы сможете приступить к работе через неделю. Управитесь?
    – А давайте сначала встретимся…
    – Точно! Завтра с утра можете приехать ко мне в офис?
    – Во сколько и куда?
    – В девять утра на Покровку, Девяткин переулок знаете?
    – Найду.
    – Отлично. Договорились. Запишите мой телефон на всякий случай. И мобильный тоже.
    Тетка явно деловая, и голос не противный, с утра пораньше уже сама сидит в офисе… И дает мне неделю на устройство дел… Надо попробовать!
    Первое, что бросилось мне в глаза в офисе, рекламный плакат фирмы со словами: «Все будет мило и радостно!» Я засмеялась. Дело в том, что моя фамилия Милорадова. Висели там и другие плакаты, обещавшие немыслимую роскошь, гламур и массу удовольствий. Я так поняла, что это все в зависимости от кошелька заказчика: кому-то гламурненько, а кому-то мило и радостно.
    В офисе находился только охранник, просивший меня подождать минут пять, так как Виктория Аркадьевна попала в пробку.
    Офис был очень приличный, современный и даже красивый. Буквально через две минуты появилась женщина лет пятидесяти, в шикарной шубе, с располагающим лицом простой русской бабы.
    – Дарья?
    – Да.
    – Умничка, не опоздала. Прости, но я угодила в пробку. – Ничего, что я на ты? Мне так проще. Огляделась уже?
    – Более или менее.
    – Снимай куртку и пошли в кабинет. Кофе-чаю хочешь?
    – Да нет, спасибо.
    – Вот и славно, а то секретарша в десять приходит, а я страсть как не люблю возиться. Садись.
    Кабинет был маленький, она протиснулась в свое начальственное кресло.
    – Ну, в общих чертах Кристина тебе твои задачи обрисовала?
    – В общих чертах да. Но этого мало.
    – Понимаю. Но чего я зря буду разводить ля-ля тополя, если тебя это может не устроить. Хотя скажу честно, я бы хотела, чтобы ты у нас работала. В тебе явно есть то, что я ищу…
    – Как вы могли это понять за две минуты?
    – Жизненный опыт. Но ты мне подойдешь, а вот подойдет ли тебе такая работа… Ты с людьми умеешь? Ладишь?
    – Смотря с кем…
    – Да, иной раз такая шваль попадается… Но работать все равно нужно. Клиенты – наш хлеб. Вот для примера тебе расскажу, чтоб ты в курсе была, что тебя ожидать может. В прошлом году обращается к нам одна девица, мурка-гламурка эдакая, во всех журналах светится, из себя просто супердаму корчит, ну да не в том дело. Книжку она, видите ли, написала, ну сейчас кто только книжек не пишет, жук и жаба. И желает она презентацию устроить. Желание клиента – закон. Ну, мы с издательством связались, оно там многое оплачивало… Ресторан клевый сняли, приглашения напечатали, вечеруха крутая предстояла. Вдруг приходит ко мне девочка из издательства что-то там утрясать, я смотрю, ее буквально колотит… Оказалось, наша светская львица потребовала, чтобы от издательства ей подарок преподнесли.
    – Потребовала подарок? – удивилась я.
    – Ага! Ну, подарки в таких случаях приняты, у них даже статья расхода такая есть – на подарки авторам. Но фишка не в том. Знаешь, что она в подарок потребовала?
    – «Мерседес»?
    – Ну, «мерседес» ей фиг кто подарит, разве что хахаль. Нет, она захотела… фаллоимитатор!
    – Что? – поперхнулась я, не поверив своим ушам.
    – Что слышала! – хмыкнула она. – Каково?
    – И что? Подарили?
    – Ага!
    – Они что, больные?
    – Похоже на то. Но это еще не все! Она потом, после презентации, позвонила и сказала, что не пользовалась им, он ей больше не нужен и они могут его забрать.
    – Так им и надо! – сказала я в сердцах. – Это же все чудовищное хамство, чудовищное… И я просто уверена, что книжка бездарная… Ужас!
    – Ты вот тоже не понимаешь! У них это называется – прикол! Прикольно в ихней гламурщине, что выходит представитель издательства и дарит искусственный хер! Ничего особенного, просто прикол. А мы, видать, устарели, чтобы понимать такие приколы.
    – Да уж… И часто у вас подобные клиенты бывают?
    – Случается… Правда, у нашей конторы к ней претензий не было, просто очень уж она противная.
    – А хоть красивая?
    – Да ну, так себе. Вся сделанная.
    – Черт с ней, Виктория Аркадьевна. Хотелось бы понять, что я должна делать?
    Она долго объясняла мне суть моих обязанностей и для начала поручила организовать банкет на пятьдесят персон в честь серебряной свадьбы родителей одной чемпионки по теннису. Там требовалось, чтобы все было тонко, изысканно, без показной роскоши, но все-таки роскошно. Звезда тенниса хотела сделать сюрприз родителям. Отец у нее первая скрипка в знаменитом оркестре, а мать в прошлом балерина.
    – Люди приличные, с представлениями, фаллоимитаторы не запросят, дочка отстегивает на банкет кругленькую сумму, торжество состоится через полтора месяца, так что, надеюсь, ты справишься. Тут можешь теннисистку хорошо раскрутить, девка с миллионами. Разговаривать будешь с ее представителем, он же ее двоюродный брат, знает все привычки и предпочтения родителей…
    – А вдруг я не справлюсь?
    – Почему это?
    – Ну мало ли…
    – Ерунда, подумаешь, банкет для приличных людей за большие деньги… Тут любая коза справится! Представь себе, что ты это организуешь для себя. И потом я никогда не откажу тебе в советах. Приходи, спрашивай. Ты в ресторанах ориентируешься?
    – Нет, не очень.
    – Ладно, я с тобой займусь.
    И она начала читать мне лекцию о московских ресторанах и рестораторах, о том, как организуют подобные мероприятия, что входит в мои обязанности. В результате мне показалось, что, пожалуй, я смогу с этим справиться.
    – Значит, так, даю тебе неделю на предварительный проект, покажешь мне и потом свяжешься с двоюродным братом. Если он все одобрит, займешься этим вплотную. А не выйдет у тебя, значит, успею поручить кому-то другому или, на худой конец, займусь сама. Справишься, возьму тебя в штат. И еще запомни – учитывать надо все! Например, в ресторане не должно быть душно, когда пятьдесят человек за стол сядут и все наверняка принесут цветы… Сортиры должны быть не на одно очко, а то есть симпатичные заведения, где пятьдесят задниц разместить можно, а сортир один. И что тогда?
    – Господи, мне бы и в голову не пришло…
    – Но теперь ты это знаешь. Вперед и с песней! Значит, через неделю жду тебя с предложениями. Да, а как твоя фамилия?
    – Милорадова.
    – Обалдеть! Ты небось видала у нас плакат? Мило и радостно? Вот сейчас у нас как раз тот случай, когда все должно быть мило и радостно, усекла?
    – Кажется, да.
    Я вышла из офиса в приподнятом настроении, но уже через полчаса оно сменилось глубокой растерянностью. Да, я имею кое-какие представления о хороших манерах, и я, что называется, из бывших, предки по отцу были дворянами, но после революции кто-то эмигрировал, кто-то тщательно скрывал родство с эмигрантами, кого-то посадили, кто-то погиб на войне и в блокаду, короче говоря, то, что застала я, уже называлось советской интеллигенцией… А я и вовсе уже никто, так, дамочка с воспитанием, обнищавшая в перестройку, менявшая одну работу за другой в поисках пропитания, а поскольку я была еще довольно молода, то искала себе партнера, руководствуясь представлениями юности, вернее, бабушки, вот и осталась одна. В последнее время я работала в частной нотариальной конторе помощником нотариуса и дохла с тоски. Поэтому представления о сегодняшней жизни людей, которые в состоянии позволить себе заказывать банкеты в шикарных заведениях, у меня нет. Я знаю, как накрыть стол, но вдруг сегодня эти правила поменялись? Если светская львица просит не у подружки, а у почтенного учреждения фаллоимитатор, и учреждение на это идет… значит, я ничего не понимаю в этой жизни, а следовательно, вряд ли могу потрафить сегодняшним вкусам. К тому же в ресторанах я бываю крайне редко. Тот любовник, который читал Эдгара По, случалось, приглашал меня в рестораны, но в скромные, недорогие, что называется «на одно очко». О заграничной кухне могу судить разве что по передаче «Едим дома», сама же я готовлю хоть и вкусно, но по старинке и не имею понятия, что такое «масло первого отжима». Короче, я совсем пала духом. Но потом вспомнила, что, собственно говоря, сейчас я вполне могу себе что-то позволить… Хотя, с другой стороны, тратить деньги на всякие пустяки страшновато. Да, я легко и радостно обставляла и благоустраивала квартиру, но ведь это покупается надолго, может, и до конца жизни… Наверное, надо поскорее переехать и начать эту новую жизнь. Попробую все-таки справиться с заданием, я вообще-то человек обучаемый, надо, вероятно, почитать какие-нибудь гламурные журналы, может, что-то почерпну… И в Интернете порыться следует. У меня, правда, еще нет компьютера, ну ничего, схожу несколько раз в Интернет-кафе… А вообще-то, надо купить компьютер, пока есть такая возможность… Короче, еще не поздно попытаться догнать время…
    Я поехала на съемную квартиру, собрала еще несколько сумок и на пути к новому жилищу вдруг вспомнила про Зюзюку. Недалеко от моего нового дома находится магазин «Рукоделие». Я заехала туда и обалдела. Чего там только нет! Но вот шерсти, похожей на Зюзюкину, не было. Я перерыла весь магазин, и в результате девушка-продавщица, которой, видимо, было смертельно скучно, решила мне помочь и отыскала-таки моток серой пушистой шерсти, правда, значительно светлее, чем я хотела.
    – Ничего, освежите вашу подружку детства, – очаровательно улыбнулась девушка. – Знаете, у меня бабушка классно вяжет, она говорит, что шерсть этой фирмы самая лучшая. Она, конечно, здорово дорогая, но поскольку остался всего один моток, я вам сделаю хорошую скидку. Берите, не пожалеете.
    От общения с милой девушкой и от прикосновения к дорогой шерсти я опять воспряла духом. И первое, что сделала, войдя в необжитую квартиру, я побежала в ванную. Зюзюка по-прежнему лежала на стиральной машине и, бедненькая, совсем скукожилась. Я опять надела ее на руку. После стирки один глаз повис на ниточке, носик еще больше сморщился, а красная нитка совсем полиняла. Да, жалкий вид имела моя подружка. Ну да ничего! Я неплохо вяжу и вышиваю. И оставив сумки неразобранными, я уселась в новое кресло и занялась рукоделием. Много времени это не потребовало, я аккуратненько заштопала дырки, и получилось мило – на темно-сером фоне светло-серые горошки. А чтобы они не выглядели заплатками, вышила еще несколько горошков. Потом быстренько распустила красную варежку, черт с ней, мне красные варежки уже не по возрасту, – и сделала ротик. Укрепила бусинку и намазала жирным кремом нос. Моя подружка стала как новая. Я полюбовалась делом рук своих и поцеловала Зюзюку. А пудреницу решила отдать в починку одному приятелю, ювелиру по профессии, работающему консультантом в фирме по продаже заграничной дорогой бижутерии. Почему-то мне казалось безумно важным привести в порядок бабушкино наследство. И вдруг я словно услышала бабушкин голос:

  13. Lightfont Ответить

    – Высохнешь, я тебя починю, будешь как новая. А у тебя даже довольный вид. Я тебе еще носик постным маслом протру, – пообещала я подруге детства. – А теперь спи!
    Что это, совсем я, что ли, рехнулась, разговариваю с кусочком шерсти… Да, одиночество до добра не доведет. Ну да ничего, я скоро начну совсем новую жизнь и уже не буду одна, я найду себе любимого мужчину, только буду все-таки держать на расстоянии, пусть это даже будет брак, но, как нынче модно, гостевой. Та к хорошо, так удобно. Детей-то заводить мне уже поздно. Вышла я из репродуктивного возраста. Кажется, это так называется?
    Я довершила все разборки, убрала пыль и мусор и, оставив Зюзюку сохнуть, поехала на свою временную квартиру собирать очередную порцию вещей…
    Вечером позвонила Кристина.
    – Привет, как дела?
    – Идут! Надеюсь, дней через десять перееду.
    – Чего так долго?
    – Кристинка, это уже сказка про белого бычка. А что у тебя?
    – Понимаешь, тут такое дело…
    – Что-то случилось?
    – Тебе работа нужна?
    – Ну, в принципе… А что за работа?
    – Прямо противоположная твоей прежней.
    – То есть?
    – Ага, заинтересовалась!
    – Конечно, мне уже не столько лет, чтобы можно было делать большие перерывы.
    – Занята будешь с утра до вечера, но не всегда.
    – Кристинка, не темни!
    – Понимаешь, одна моя знакомая держит контору по организации всяких торжеств, ну, свадеб, юбилеев, поминок.
    – Поминки – это тоже торжество?
    – Ну, в некоторых случаях еще какое, – рассмеялась Кристина. – Так вот, этой знакомой нужен человек с представлениями о приличиях, манерах, этикете и просто хорошем вкусе.
    – Консультант, что ли?
    – Фиг тебе, консультант! Организатор! И чем в большую сумму обойдется заказчику мероприятие, тем больше будет твое вознаграждение. Ты будешь получать определенный процент, причем выглядеть это вымогательство должно так, словно ты всячески стараешься сэкономить каждый цент заказчика.
    – Ты думаешь, я справлюсь?
    – А почему нет? У тебя очень честный и порядочный вид, предки, фамилия, язык подвешен, чувство юмора… Думаю, это как раз для тебя.
    – А эта твоя знакомая… Она что из себя представляет?
    – Жутко ушлая и вполне умная тетка. У нее хватило ума понять, что тут не нужны двадцатилетние девахи, которые вместо того, чтобы организовать свадьбу богатого мужика, начнут отбивать его у невесты. А дама около сорока – самое оно. Да еще с манерами и образованием…
    – То есть, с ней можно иметь дело?
    – Вполне. Ну, книжек она, конечно, мало читала, но для того она тебя и берет…
    – То есть ты ей обо мне уже рассказала?
    – А ты как думала? Я буду тут тебе все расписывать, не поговорив с ней?
    – Знаешь, по-моему, это интересное предложение, но я смогла бы приступить не раньше, чем перееду…
    – О, вот это уже меня никаким боком не касается. Я дам тебе ее телефон…
    – Нет, лучше дай ей мой телефон.
    – Почему это?
    – Потому что я позвоню ей, она не сразу вспомнит, кто я такая, возьмет неверный тон, я как-то не так отреагирую… И вообще, лучше, когда тебе делают деловое предложение, чем когда ты просишь работу…
    – Дашка, супер! Уверена, она будет в отпаде, это именно то, что ей требуется. Просто идеальный тест на профпригодность! Сейчас же звоню ей!
    Мне вдруг безумно захотелось получить эту работу. Это вам не в нотариальной конторе сидеть… И, главное, наверняка не нужно ходить на работу к определенному часу. Это Зюзюка, ее заслуга! – возликовала я, но тут же одернула себя. Погоди радоваться, может, эта тетка не позвонит.
    Но тетка позвонила.
    – Дарья Константиновна?
    – Да.
    – Меня зовут Виктория Аркадьевна, вам про меня говорила Кристина, это насчет работы…
    – Да, да, я понимаю.
    – Знаете, надо бы нам встретиться, поговорить, если вас это в принципе интересует.
    – В принципе интересует, просто я на днях переезжаю на другую квартиру…
    – Знаете, если мы договоримся, вы сможете приступить к работе через неделю. Управитесь?
    – А давайте сначала встретимся…
    – Точно! Завтра с утра можете приехать ко мне в офис?
    – Во сколько и куда?
    – В девять утра на Покровку, Девяткин переулок знаете?
    – Найду.
    – Отлично. Договорились. Запишите мой телефон на всякий случай. И мобильный тоже.
    Тетка явно деловая, и голос не противный, с утра пораньше уже сама сидит в офисе… И дает мне неделю на устройство дел… Надо попробовать!
    Первое, что бросилось мне в глаза в офисе, рекламный плакат фирмы со словами: «Все будет мило и радостно!» Я засмеялась. Дело в том, что моя фамилия Милорадова. Висели там и другие плакаты, обещавшие немыслимую роскошь, гламур и массу удовольствий. Я так поняла, что это все в зависимости от кошелька заказчика: кому-то гламурненько, а кому-то мило и радостно.
    В офисе находился только охранник, просивший меня подождать минут пять, так как Виктория Аркадьевна попала в пробку.
    Офис был очень приличный, современный и даже красивый. Буквально через две минуты появилась женщина лет пятидесяти, в шикарной шубе, с располагающим лицом простой русской бабы.
    – Дарья?
    – Да.
    – Умничка, не опоздала. Прости, но я угодила в пробку. – Ничего, что я на ты? Мне так проще. Огляделась уже?
    – Более или менее.
    – Снимай куртку и пошли в кабинет. Кофе-чаю хочешь?
    – Да нет, спасибо.
    – Вот и славно, а то секретарша в десять приходит, а я страсть как не люблю возиться. Садись.
    Кабинет был маленький, она протиснулась в свое начальственное кресло.
    – Ну, в общих чертах Кристина тебе твои задачи обрисовала?
    – В общих чертах да. Но этого мало.
    – Понимаю. Но чего я зря буду разводить ля-ля тополя, если тебя это может не устроить. Хотя скажу честно, я бы хотела, чтобы ты у нас работала. В тебе явно есть то, что я ищу…
    – Как вы могли это понять за две минуты?
    – Жизненный опыт. Но ты мне подойдешь, а вот подойдет ли тебе такая работа… Ты с людьми умеешь? Ладишь?
    – Смотря с кем…
    – Да, иной раз такая шваль попадается… Но работать все равно нужно. Клиенты – наш хлеб. Вот для примера тебе расскажу, чтоб ты в курсе была, что тебя ожидать может. В прошлом году обращается к нам одна девица, мурка-гламурка эдакая, во всех журналах светится, из себя просто супердаму корчит, ну да не в том дело. Книжку она, видите ли, написала, ну сейчас кто только книжек не пишет, жук и жаба. И желает она презентацию устроить. Желание клиента – закон. Ну, мы с издательством связались, оно там многое оплачивало… Ресторан клевый сняли, приглашения напечатали, вечеруха крутая предстояла. Вдруг приходит ко мне девочка из издательства что-то там утрясать, я смотрю, ее буквально колотит… Оказалось, наша светская львица потребовала, чтобы от издательства ей подарок преподнесли.
    – Потребовала подарок? – удивилась я.
    – Ага! Ну, подарки в таких случаях приняты, у них даже статья расхода такая есть – на подарки авторам. Но фишка не в том. Знаешь, что она в подарок потребовала?
    – «Мерседес»?
    – Ну, «мерседес» ей фиг кто подарит, разве что хахаль. Нет, она захотела… фаллоимитатор!
    – Что? – поперхнулась я, не поверив своим ушам.
    – Что слышала! – хмыкнула она. – Каково?
    – И что? Подарили?
    – Ага!
    – Они что, больные?
    – Похоже на то. Но это еще не все! Она потом, после презентации, позвонила и сказала, что не пользовалась им, он ей больше не нужен и они могут его забрать.
    – Так им и надо! – сказала я в сердцах. – Это же все чудовищное хамство, чудовищное… И я просто уверена, что книжка бездарная… Ужас!
    – Ты вот тоже не понимаешь! У них это называется – прикол! Прикольно в ихней гламурщине, что выходит представитель издательства и дарит искусственный хер! Ничего особенного, просто прикол. А мы, видать, устарели, чтобы понимать такие приколы.
    – Да уж… И часто у вас подобные клиенты бывают?
    – Случается… Правда, у нашей конторы к ней претензий не было, просто очень уж она противная.

  15. VideoAnswer Ответить

Добавить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *