Звездное небо в планетарии является результатом какого моделирования?

8 ответов на вопрос “Звездное небо в планетарии является результатом какого моделирования?”

  1. МоЖеТ ДаЖе Не Я Ответить

    Каждый вечер перед сном мы читаем книгу, ставим будильник, выключаем свет, выглядываем в окно посмотреть на Луну – вот она светит в небе, как огромный фонарь… И не задумываемся о том, что все, чем мы пользуемся ежедневно, к чему так привыкли, без чего уже и не представляем свою жизнь, – является воплощением величайших идей человечества. Изобретения, которые однажды перевернули мир, стали для нас такими же естественными, как небо над головой, увенчанное лунным диском и усыпанное россыпью звезд, словно корона драгоценными камнями.
    Среди самых значимых изобретений наши посетители называют электричество, космические корабли и спутники, автомобиль, компьютер, средства связи. Гостья Московского планетария Инна считает, что именно появление письменности стало первым шагом на пути к развитию инженерной мысли. А ее сын Александр думает иначе: «Самое крупное изобретение – это парусный корабль. Не все моряки умели читать и писать, но они знали, как пересечь океан и найти новые земли».
    Искусственное звездное небо тоже является уникальным изобретением человечества. Издавна люди пытались воссоздать красоту ночного небосвода различными способами. Изучение картины звездного неба несло не только эстетическую, но и большую практическую пользу – по звездам ориентировались мореплаватели, следили за перемещением небесных светил астрономы. Но карты, отображенные на плоскости, имели существенные искажения. Необходимо было создать такое устройство, которое позволило бы воссоздать картину звездного неба вокруг наблюдателя. Самым простым средством стала металлическая сфера, в которой, в соответствии с картой звездного неба, были проделаны отверстия. Внутрь сферы помещалась свеча, и лучи света от нее, проходя сквозь узкие отверстия, «рисовали» на стенах темной комнаты маленькие точки – искусственные звезды. Это был прообраз современного оптического планетария.
    Идея создания устройства, которое бы наглядно воспроизводило картину звездного неба и движение планет, принадлежит основателю и первому президенту Немецкого музея в Мюнхене Оскару фон Миллеру. Со своей задумкой в 1913 году он пришел на оптический завод Карла Цейса в Йене, но первая мировая война прервала необычный для того времени проект. И лишь спустя десять лет публике был представлен первый звездный проектор. Талантливый немецкий инженер Вальтер Бауэрсфельд смог воплотить идею проекции небесных объектов и дал жизнь компактному и легко управляемому механизму, на основе которого был создан проекционный аппарат «Планетарий. Модель I».
    Первый и последующие проекторы звездного неба Московского планетария также были изготовлены на заводе Карла Цейса. Два из них – аппарат «Планетарий» № 13 и аппарат «Планетарий» № 313 – теперь занимают почетное место в зале музея Урании. Под куполом Большого Звездного зала сегодня «бьется сердце» самого совершенного проектора последнего поколения «Универсариума М9». Гаснет в зале свет, будто ночь внезапно опустилась на город, сотни людей устремляют взор на купол Планетария. Там, на созданном человеком, но ничуть не отличимом от сотворенного Природой, небе одна за другой вспыхивают тысячи звезд. И в какой-то момент кажется, что нет никого и ничего вокруг – только ты и бесконечная Вселенная, откуда можно черпать вдохновение для новых идей, которые, как знать, когда-нибудь тоже изменят мир.

  2. Alogos Ответить

    Весна в Москве. Ранняя и ещё совершенно серая. Промозгло и дождливо.
    А в Планетарии – вечное Звёздное Небо…
    Есть замечательные воспоминания К.Паустовского о том же Звёздном Небе, о том же Планетарии… (Правда, тогда была осень,”сухой октябрь” и звёзды на небе были видны… А сейчас московское небо беспросветное и мокрое… НО ЗВЁЗДЫ ТАМ – ЕСТЬ!!! И потому больше не удручает серость и промозглость оттаивающих после долгой зимы улиц!..) :umbrella: :sparkles:
    ” …Часто мы ошибочно соединяем в одно целое два разных понятия – то, что мы называем экзотикой, и то, что называем романтикой. Мы подменяем романтику чистой экзотикой, забывая о том, что эта последняя является лишь одной из внешних оболочек романтики и лишена самостоятельного содержания.
    Сама по себе экзотика оторвана от жизни, тогда как романтика уходит в неё всеми корнями и питается всеми её драгоценными соками. Я ушёл от экзотики, но я не ушёл от романтики и никогда от неё не уйду – от очистительного её огня, порыва к человечности и душевной щедрости, от постоянного её непокоя.
    Романтическая настроенность не позволяет человеку быть живым, невежественным, трусливым и жестоким. В романтике заключена облагораживающая сила. Нет никаких разумных оснований отказываться от неё в нашей борьбе за будущее и даже в нашей обыденной жизни.
    Разумеется, экзотику можно найти в «Романтиках», «Блистающих облаках» и во многих моих ранних романтических рассказах. Мне не казалось нужным переделывать эти вещи позднее. На них лежит печать своего времени, моего тогдашнего мироощущения. Поэтому они публикуются и сейчас в том же виде, в каком появились на свет. Лишь кое-где пришлось исправить явные ошибки и стилистические погрешности.
    Не без внутреннего сопротивления я порвал с чистой экзотикой и написал об этом рассказ под названием «Морская прививка».
    В этом разрыве последним толчком было посещение Московского Планетария. Его только что открыли. Строитель Планетария архитектор Синявский повёл меня на первый показ искусственного звёздного неба. Я был, как и все, захвачен этим зрелищем.
    Мы вышли из планетария поздним вечером. Стоял сухой октябрь. На улицах пахло палым листом. И вдруг как бы впервые я увидел у себя над головой огромное, живое, кипящее звёздами небо. Дым лёгких облаков пролетал в вышине, но не застилал звёзд. Казалось, чёрный воздух осени усиливал пылание небесного свода.
    И вот – почти всё написанное мною до этого вечера представилось мне таким же искусственным, как небо планетария, – бетонный купол с фальшивыми созвездиями. Вначале оно поражало, но в нём не было глубины, воздуха, объема, слияния с мировым пространством.
    После того вечера я уничтожил некоторые наиболее нарядные и искусственные свои рассказы.
    Однако потом на протяжении своей дальнейшей жизни я убедился в банальной истине, что ничто – даже самая малость – не проходит для нас даром. Юношеская приверженность моя к экзотике в какой-то мере приучила меня искать и находить живописные и даже подчас необыкновенные черты в окружающем.
    С тех пор рядом с действительностью всегда сверкал для меня, подобно дополнительному, хотя бы и неяркому свету, легкий романтический вымысел. Он освещал, как маленький луч на картине, такие частности, какие без него, может быть, не были бы и замечены. От этого мой внутренний мир становился богаче”…
    (К.Г. Паустовский. “Несколько отрывочных мыслей”).

  3. VideoAnswer Ответить

  4. VideoAnswer Ответить

  5. VideoAnswer Ответить

Добавить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *