Был страшный бой все нынче как спросонку?

17 ответов на вопрос “Был страшный бой все нынче как спросонку?”

  1. tvrrp Ответить

    По дороге прифронтовой,
    Запоясан, как в строю,
    Шел боец в шинели новой,
    Догонял свой полк стрелковый,
    Роту первую свою.
    Шел легко и даже браво
    По причине по такой,
    Что махал своею правой,
    Как и левою рукой.
    Отлежался. Да к тому же
    Щелкал по лесу мороз,
    Защемлял в пути все туже,
    Подгонял, под мышки нес.
    Вдруг — сигнал за поворотом,
    Дверцу выбросил шофер,
    Тормозит:
    — Садись, пехота,
    Щеки снегом бы натер.
    Далеко ль?
    — На фронт обратно,
    Руку вылечил.
    — Понятно.
    Не герой?
    — Покамест нет.
    — Доставай тогда кисет.
    Курят, едут. Гроб — дорога.
    Меж сугробами — туннель.
    Чуть ли что, свернешь немного,
    Как свернул — снимай шинель.
    — Хорошо — как есть лопата.
    — Хорошо, а то беда.
    — Хорошо — свои ребята.
    — Хорошо, да как когда.
    Грузовик гремит трехтонный,
    Вдруг колонна впереди.
    Будь ты пеший или конный,
    А с машиной — стой и жди.
    С толком пользуйся стоянкой.
    Разговор — не разговор.
    Наклонился над баранкой,—
    Смолк шофер,
    Заснул шофер.
    Сколько суток полусонных,
    Сколько верст в пурге слепой
    На дорогах занесенных
    Он оставил за собой…
    От глухой лесной опушки
    До невидимой реки —
    Встали танки, кухни, пушки,
    Тягачи, грузовики,
    Легковые — криво, косо.
    В ряд, не в ряд, вперед-назад,
    Гусеницы и колеса
    На снегу еще визжат.
    На просторе ветер резок,
    Зол мороз вблизи железа,
    Дует в душу, входит в грудь —
    Не дотронься как-нибудь.
    — Вот беда: во всей колонне
    Завалящей нет гармони,
    А мороз — ни стать, ни сесть…
    Снял перчатки, трет ладони,
    Слышит вдруг:
    — Гармонь-то есть.
    Уминая снег зернистый,
    Впеременку — пляс не пляс —
    Возле танка два танкиста
    Греют ноги про запас.
    — У кого гармонь, ребята?
    — Да она-то здесь, браток… —
    Оглянулся виновато
    На водителя стрелок.
    — Так сыграть бы на дорожку?
    — Да сыграть — оно не вред.
    — В чем же дело? Чья гармошка?
    — Чья была, того, брат, нет…
    И сказал уже водитель
    Вместо друга своего:
    — Командир наш был любитель…
    Схоронили мы его.
    — Так… — С неловкою улыбкой
    Поглядел боец вокруг,
    Словно он кого ошибкой,
    Нехотя обидел вдруг.
    Поясняет осторожно,
    Чтоб на том покончить речь:
    — Я считал, сыграть-то можно,
    Думал, что ж ее беречь.
    А стрелок:
    — Вот в этой башне
    Он сидел в бою вчерашнем…
    Трое — были мы друзья.
    — Да нельзя так уж нельзя.
    Я ведь сам понять умею,
    Я вторую, брат, войну…
    И ранение имею,
    И контузию одну.
    И опять же — посудите —
    Может, завтра — с места в бой…
    — Знаешь что,— сказал водитель,
    Ну, сыграй ты, шут с тобой.
    Только взял боец трехрядку,
    Сразу видно — гармонист.
    Для началу, для порядку
    Кинул пальцы сверху вниз.
    Позабытый деревенский
    Вдруг завел, глаза закрыв,
    Стороны родной смоленской
    Грустный памятный мотив,
    И от той гармошки старой,
    Что осталась сиротой,
    Как-то вдруг теплее стало
    На дороге фронтовой.
    От машин заиндевелых
    Шел народ, как на огонь.
    И кому какое дело,
    Кто играет, чья гармонь.
    Только двое тех танкистов,
    Тот водитель и стрелок,
    Все глядят на гармониста —
    Словно что-то невдомек.
    Что-то чудится ребятам,
    В снежной крутится пыли.
    Будто виделись когда-то,
    Словно где-то подвезли…
    И, сменивши пальцы быстро,
    Он, как будто на заказ,
    Здесь повел о трех танкистах,
    Трех товарищах рассказ.
    Не про них ли слово в слово,
    Не о том ли песня вся.
    И потупились сурово
    В шлемах кожаных друзья.
    А боец зовет куда-то,
    Далеко, легко ведет.
    — Ах, какой вы все, ребята,
    Молодой еще народ.
    Я не то еще сказал бы,—
    Про себя поберегу.
    Я не так еще сыграл бы,—
    Жаль, что лучше не могу.
    Я забылся на минутку,
    Заигрался на ходу,
    И давайте я на шутку
    Это все переведу.
    Обогреться, потолкаться
    К гармонисту все идут.
    Обступают.
    — Стойте, братцы,
    Дайте на руки подуть.
    — Отморозил парень пальцы,—
    Надо помощь скорую.
    — Знаешь, брось ты эти вальсы,
    Дай-ка ту, которую…
    И опять долой перчатку,
    Оглянулся молодцом
    И как будто ту трехрядку
    Повернул другим концом.
    И забыто — не забыто,
    Да не время вспоминать,
    Где и кто лежит убитый
    И кому еще лежать.
    И кому траву живому
    На земле топтать потом,
    До жены прийти, до дому,—
    Где жена и где тот дом?
    Плясуны на пару пара
    С места кинулися вдруг.
    Задышал морозным паром,
    Разогрелся тесный круг.
    — Веселей кружитесь, дамы!
    На носки не наступать!
    И бежит шофер тот самый,
    Опасаясь опоздать.
    Чей кормилец, чей поилец,
    Где пришелся ко двору?
    Крикнул так, что расступились:
    — Дайте мне, а то помру!..
    И пошел, пошел работать,
    Наступая и грозя,
    Да как выдумает что-то,
    Что и высказать нельзя.
    Словно в праздник на вечерке
    Половицы гнет в избе,
    Прибаутки, поговорки
    Сыплет под ноги себе.
    Подает за штукой штуку:
    — Эх, жаль, что нету стуку,
    Эх, друг,
    Кабы стук,
    Кабы вдруг —
    Мощеный круг!
    Кабы валенки отбросить,
    Подковаться на каблук,
    Припечатать так, чтоб сразу
    Каблуку тому — каюк!
    А гармонь зовет куда-то,
    Далеко, легко ведет…
    Нет, какой вы все, ребята,
    Удивительный народ.
    Хоть бы что ребятам этим,
    С места — в воду и в огонь.
    Все, что может быть на свете,
    Хоть бы что — гудит гармонь.
    Выговаривает чисто,
    До души доносит звук.
    И сказали два танкиста
    Гармонисту:
    — Знаешь, друг…
    Не знакомы ль мы с тобою?
    Не тебя ли это, брат,
    Что-то помнится, из боя
    Доставляли мы в санбат?
    Вся в крови была одежа,
    И просил ты пить да пить…
    Приглушил гармонь:
    — Ну что же,
    Очень даже может быть.
    — Нам теперь стоять в ремонте.
    У тебя маршрут иной.
    — Это точно…
    — А гармонь-то,
    Знаешь что,— бери с собой.
    Забирай, играй в охоту,
    В этом деле ты мастак,
    Весели свою пехоту.
    — Что вы, хлопцы, как же так?..
    — Ничего,— сказал водитель,—
    Так и будет. Ничего.
    Командир наш был любитель,
    Это — память про него…
    И с опушки отдаленной
    Из-за тысячи колес
    Из конца в конец колонны:
    «По машинам!» — донеслось.
    И опять увалы, взгорки,
    Снег да елки с двух сторон…
    Едет дальше Вася Теркин,—
    Это был, конечно, он.

  2. A60S Ответить

    – Нет, ребята, я не гордый.
    Не загадывая вдаль,
    Так скажу: зачем мне орден?
    Я согласен на медаль.
    На медаль. И то не к спеху.
    Вот закончили б войну,
    Вот бы в отпуск я приехал
    На родную сторону.
    Буду ль жив еще?- Едва ли.
    Тут воюй, а не гадай.
    Но скажу насчет медали:
    Мне ее тогда подай.
    Обеспечь, раз я достоин.
    И понять вы все должны:
    Дело самое простое –
    Человек пришел с войны.
    Вот пришел я с полустанка
    В свой родимый сельсовет.
    Я пришел, а тут гулянка.
    Нет гулянки? Ладно, нет.
    Я в другой колхоз и в третий –
    Вся округа на виду.
    Где-нибудь я в сельсовете
    На гулянку попаду.
    И, явившись на вечерку,
    Хоть не гордый человек,
    Я б не стал курить махорку,
    А достал бы я “Казбек”.
    И сидел бы я, ребята,
    Там как раз, друзья мои,
    Где мальцом под лавку прятал
    Ноги босые свои.
    И дымил бы папиросой,
    Угощал бы всех вокруг.
    И на всякие вопросы
    Отвечал бы я не вдруг.
    – Как, мол, что?- Бывало всяко.
    – Трудно все же?- Как когда.
    – Много раз ходил в атаку?
    – Да, случалось иногда.
    И девчонки на вечерке
    Позабыли б всех ребят,
    Только слушали б девчонки,
    Как ремни на мне скрипят.
    И шутил бы я со всеми,
    И была б меж них одна…
    И медаль на это время
    Мне, друзья, вот так нужна!
    Ждет девчонка, хоть не мучай,
    Слова, взгляда твоего…
    – Но, позволь, на этот случай
    Орден тоже ничего?
    Вот сидишь ты на вечерке,
    И девчонка – самый цвет.
    – Нет,- сказал Василий Теркин
    И вздохнул. И снова:- Нет.
    Нет, ребята. Что там орден.
    Не загадывая вдаль,
    Я ж сказал, что я не гордый,
    Я согласен на медаль.
    _______
    Теркин, Теркин, добрый малый,
    Что тут смех, а что печаль.
    Загадал ты, друг, немало,
    Загадал далеко вдаль.
    Были листья, стали почки,
    Почки стали вновь листвой.
    А не носит писем почта
    В край родной смоленский твой.
    Где девчонки, где вечерки?
    Где родимый сельсовет?
    Знаешь сам, Василий Теркин,
    Что туда дороги нет.
    Нет дороги, нету права
    Побывать в родном селе.
    Страшный бой идет, кровавый,
    Смертный бой не ради славы,
    Ради жизни на земле.

  3. magna serpentes Ответить

    – Разрешите доложить
    Коротко и просто:
    Я большой охотник жить
    Лет до девяноста.
    А война – про все забудь
    И пенять не вправе.
    Собирался в дальний путь,
    Дан приказ: “Отставить!”
    Грянул год, пришел черед,
    Нынче мы в ответе
    За Россию, за народ
    И за все на свете.
    От Ивана до Фомы,
    Мертвые ль, живые,
    Все мы вместе – это мы,
    Тот народ, Россия.
    И поскольку это мы,
    То скажу вам, братцы,
    Нам из этой кутерьмы
    Некуда податься.
    Тут не скажешь: я – не я,
    Ничего не знаю,
    Не докажешь, что твоя
    Нынче хата с краю.
    Не велик тебе расчет
    Думать в одиночку.
    Бомба – дура. Попадет
    Сдуру прямо в точку.
    На войне себя забудь,
    Помни честь, однако,
    Рвись до дела – грудь на грудь,
    Драка – значит, драка.
    И признать не премину,
    Дам свою оценку.
    Тут не то, что в старину,-
    Стенкою на стенку.
    Тут не то, что на кулак:
    Поглядим, чей дюже,-
    Я сказал бы даже так:
    Тут гораздо хуже…
    Ну, да что о том судить,-
    Ясно все до точки.
    Надо, братцы, немца бить,
    Не давать отсрочки.
    Раз война – про все забудь
    И пенять не вправе,
    Собирался в долгий путь,
    Дан приказ: “Отставить!”
    Сколько жил – на том конец,
    От хлопот свободен.
    И тогда ты – тот боец,
    Что для боя годен.
    И пойдешь в огонь любой,
    Выполнишь задачу.
    И глядишь – еще живой
    Будешь сам в придачу.
    А застигнет смертный час,
    Значит, номер вышел.
    В рифму что-нибудь про нас
    После нас напишут.
    Пусть приврут хоть во сто крат,
    Мы к тому готовы,
    Лишь бы дети, говорят,
    Были бы здоровы…

  4. VideoAnswer Ответить

  5. VideoAnswer Ответить

Добавить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *