Какая точность и определенность в каждом слове как на месте и незаменимо?

19 ответов на вопрос “Какая точность и определенность в каждом слове как на месте и незаменимо?”

  1. Buntarka))) Ответить

    1

    Статью о первом издании романа (1840) см.: наст. изд., т. 3, с. 78–150.

    2

    Лермонтов погиб на дуэли 15 июля 1841 г. (по ст. стилю).

    3

    Белинский имеет в виду прежде всего Н. А. Полевого, который в статье «Несколько слов касательно приговора русским поэтам и прозаикам в «Отечеств записках» («Сын отечества», 1840, т. II, с. 663670) резко полемизировал с высокой оценкой творчества Лермонтова. Белинский отвечал Полевому в статье «Журналистика» (наст. изд., т. 3, с. 415–419). О том, что Лермонтов еще не может претендовать на титул «великого поэта», заявлял О. И. Сенковский (см.: «Библиотека для чтения», 1840, т. XLIII, отд. VI, с. 1–11).

    4

    Алкид (Геракл) – герой древнегреческой мифологии – еще младенцем задушил двух змей, посланных богиней Герой, чтобы убить его. Уничтожение Лернейской гидры – второй подвиг взрослого Геракла.

    5

    Среди первых стихотворений Лермонтова, появившихся в печати, критик особенно выделял «Песню про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова» («Литературные прибавления к «Русскому инвалиду», 1838, № 18, от 30 апреля).

    6

    «Черствый педант» – С. П. Шевырев, писавший (в рецензии на «Стихотворения М. Лермонтова»), что в поэзии Лермонтова «вам слышатся попеременно звуки то Жуковского, то Пушкина, то Кирши Данилова, то Бенедиктова; примечается не только в звуках, но и во всем форма их созданий… трудно нам доискаться того, что собственно принадлежит повому поэту…» («Москвитянин», 1841, № 4, с. 527). Отзыв об этой рецензии см. в письме Белинского В. П. Боткину от 9 апреля 1841 г.

    7

    Имеется в виду единственный прижизненный поэтический сборник Лермонтова («Стихотворения М. Лермонтова». СПб., 1840); в него вошли 26 стихотворений и две поэмы («Песня про царя Ивана Васильевича…» и «Мцыри»).

    8

    См. аналогичный тезис в статье о первом издании романа – наст. изд., т. 3, с. 78–150.

    9

    Критик цитирует элегию В. А. Жуковского «На кончину ее величества королевы Виртембергской» (1819).

    10

    В данной цитате есть небольшая неточность.

    11

    Белинский не мог знать, что неопубликованное наследие Лермонтова было весьма значительным – и не только за счет ранних стихотворений. При жизни Лермонтова увидело свет не более 40 его стихотворений, но написано им было около 400. Краевский действительно располагал автографами Лермонтова, и после смерти поэта большинство его неизданных произведений публиковалось в «Отечественных записках», в том числе такие шедевры, как «Парус», «Утес», «Сон» («В полдневный зной в долине Дагестана…»). Краевскому удалось опубликовать лишь отрывки из поэмы «Демон» («Отечественные записки», 1842, № 6); полностью «Демон» был напечатан лишь в 1856 г. в г. Карлсруэ.

    12

    Можно предположить, что об этом замысле Лермонтов рассказал Белинскому во время их встречи в Ордонанс-гаузе, приблизительно датируемой 14 апреля 1840 г. (см.: В. А. Мануйлов. Лермонтов и Краевский. – ЛН, т. 45–46, с. 370; об этой встрече Белинский писал В. П. Боткину 16 апреля 1840 г.). П. К. Мартьянов передал рассказ М. П. Глебова о беседе с Лермонтовым по дороге к месту дуэли (Глебов был секундантом Лермонтова). Лермонтов говорил, что «выработал уже план… двух романов: одного из времен смертельного боя двух великих наций, с завязкою в Петербурге, действиями в сердце России и под Парижем и развязкой в Вене, и другого – из кавказской жизни, с Тифлисом при Ермолове, его диктатурой и кровавым усмирением Кавказа, персидской войной и катастрофой, среди которой погиб Грибоедов в Тегеране…» (П. К. Мартьянов. Дела и люди века, т. II. СПб., 1893, с. 93–94; о замысле Лермонтова написать роман «из времен Екатерины II, основанный на истинном происшествии», свидетельствует А. М. Меринский – «М. Ю. Лермонтов в воспоминаниях современников», М., «Художественная литература», 1972, с. 133).

  2. Saidred Ответить

    Одно из значений слова коммуникация – «сообщение информации одним лицом другому или ряду лиц, общение», поскольку в акте общения принимают участие адресант (создатель информации) и адресат/адресаты (воспринимающие информацию), то важно определить, какими коммуникативными качествами должна обладать речь говорящего, чтобы адресат правильно декодировал ее, адекватно воспринимал и был заинтересован в получении информации.
    Коммуникативная целесообразность – важнейшая категория культуры речи. К коммуникативным качествам речи, которые оказывают наилучшее воздействие на адресата с учетом конкретной ситуации и в соответствии с поставленными целями и задачами, относятся: точность, понятность, богатство и разнообразие речи, ее чистота, выразительность. В. Г. Белинский в статье о произведении М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» писал: «Какая точность и определенность в каждом слове, как на месте и как незаменимо другим каждое слово».
    Точность речи – это умение четко и ясно выражать свои мысли. Чтобы речь была точной, необходимо, прежде всего, хорошо знать то, о чем хочешь сказать. Если говорящий плохо знает предмет разговора, то он может ошибаться, путать факты, искажать события, нарушать логику повествования.
    Есть и другая причина, которая также делает речь неточной. Это – плохое и недостаточное знание русского языка, его особенностей.
    Точность речи – строгое соответствие слов обозначаемым предметам, явлениям действительности.
    Все, что нас окружает, что познано или изобретено, все, о чем хотят спросить или рассказать, имеет название. Поэтому, чем больше человек знает слов, чем богаче его язык, тем точнее он выражает свои мысли. И наоборот, чем ограниченнее словарный запас говорящего, чем беднее его язык, тем чаще он допускает неточности в речи, употребляет слова в несвойственном им значении, смешивает омонимы, омофоны, паронимы.
    Определим, что значит использовать слова в несвойственном им значении. Каждое знаменательное слово выполняет номинативную функцию, т. е. называет предмет или его качество, действие, состояние, а это обязывает говорящего учитывать значение слов, правильно их использовать. Так, глагол занять имеет значение «взять взаймы», а не «дать взаймы». Поэтому, если необходимо у кого-то на время попросить какую-то сумму денег, то следует сказать: «Дай мне в долг», «Дай взаймы», «Одолжи мне», но не «Займи мне».
    Иногда неправильное использование слова, приводящее к неточности речи, получает распространение, часто повторяется, встречается в речи выступающих по радио, телевидению. Например, среди географической терминологии есть ново «эпицентр». Оно образовано от греч. «ерi» в значении «над», «сверх» + центр. Его значение – «область на поверхности Земли, расположенная непосредственно над очагом, или гипоцентром, землетрясения». Следовательно, и центр соотносится, зависит от гипоцентра. Слово «гипоцентр» образовано от греч. «hiро» – «снизу», «под» + центр и означает «очаг землетрясения в глубине земной коры, где произошли перемещения и откуда исходят подземные толчки». Так правильно ли говорить, «эпицентр событий находился…», «в эпицентре события», «в эпицентре пожара»? События, стихийное бедствие, восстания имеют центр, а не эпицентр.
    Точность речи определяется: знанием предмета; логикой мышления; умением выбирать нужные слова.
    Точность речи требует внимательного отношения к омонимам, омофонам, паронимам. Что они собой представляют?
    Омонимы – слова, одинаковые по написанию, произношению, но разные по значению. Например: наряд – «направление на работу» и наряд – «одежда», ключ – «источник» и ключ – «отмычка». Омофоны отличаются от омонимов тем, что у них одинаково только звучание, например: леса и лиса. Паронимами называются слова, разные по значению, но близкие по написанию и звучанию, например: кворум – форум, экскаватор – эскалатор. Паронимами могут быть как слова одного корня (описка и отписка), так и разнокорневые (зубр, крупный дикий лесной бык, и изюбр, крупный восточносибирский олень). Неразличение таких слов делает речь неточной.
    Что изобразят школьники, если учительница скажет им: «Нарисуйте луг»? Слово луг в значении «участок земли, покрытый травой, цветами» совпадает по звучанию с омонимами лук – «огородное растение» и лук – «оружие». Поэтому одни могут нарисовать человека, стреляющего из лука, другие луковицу, третьи – луг, покрытый ромашками.
    Предложения «играя, он забывал об очках» и «послали за гранатами» также двусмысленны. Это объясняется тем, что слова очки и гранаты имеют в русском языке омонимы. Неточность предложений «ни один укол, который делает медицинская сестра Наташа, не бывает больным» и «он был смешной парень, как начнет смеяться, так не остановишь» объясняется тем, что говорящий не различает паронимы боль ной и болезненный, смешной и смешливый.
    О необходимости следить за точностью выражения своих мыслей хорошо сказал Л. Н. Толстой: «Единственное средство умственного общения людей есть слово, и для того, чтобы общение это было возможно, нужно употреблять слова так, чтобы при каждом слове несомненно вызывались у всех соответствующие и точные понятия».

  3. Made in МаМа Ответить

    Собрание сочинений в девяти томах
    М., “Художественная литература”, 1979
    Том четвертый. Статьи, рецензии и заметки. Март 1841 — март 1842
    ГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ. Сочинение М. Лермонтова. Издание второе. Санкт-Петербург. В типографии Ильи Глазунова и Ко. 1841. Две части. В 12-ю д. л. В I-й части VI и 250, во II-й — 173 стр.
    Давно ли приветствовали мы первое издание “Героя нашего времени” большою критическою статьею1 и, полные гордых, величавых и сладостных надежд, со всем жаром убеждения, основанного на сознании, указывали русской публике на Лермонтова, как на великого поэта в будущем, смотрели на него, как на преемника Пушкина в настоящем!.. И вот проходит не более года, — мы встречаем новое издание “Героя нашего времени” горькими слезами о невозвратимой утрате, которую понесла осиротелая русская литература в лице Лермонтова!..2 Несмотря на общее, единодушное внимание, с каким приняты были его первые опыты, несмотря на какое-то безусловное ожидание от него чего-то великого, — наши восторженные похвалы и радостные приветы новому светилу поэзии для многих благоразумных людей казались преувеличенными…3 Слава их благоразумию, так много теперь выигравшему, и горе нам, так много утратившим!.. В сознании великой, невознаградимой утраты, в полноте едкого, грустного чувства, отравляющего сердце, мы готовы великодушно увеличить торжество осторожного в своих приговорах сомнения и охотно сознаться, что, говоря так много о Лермонтове, мы видели более будущего, нежели настоящего Лермонтова, — видели Алкида, в колыбели удушающего змей зависти, но еще не Алкида, сражающего ужасною палицею лернейскую гидру…4 Да, все написанное Лермонтовым еще недостаточно для упрочения колоссальной славы и более значительно как предвестие будущего, а не как что-нибудь положительно и безотносительно великое, хотя и само по себе все это составляет важный и примечательный факт, решительно выходящий из круга обыкновенного. Первые лирические пьесы: “Руслан и Людмила” и “Кавказский пленник”, еще не могли составить славы Пушкина как великого мирового поэта; но в них уже виделся будущий создатель “Цыган”, “Онегина”, “Бориса Годунова”, “Моцарта и Сальери”, “Скупого рыцаря”, “Русалки”, “Каменного гостя” и других великих поэм… Толпа судит и делает свои приговоры задним числом; она говорит, когда уже не боится проговориться. Толпа идет ощупью и о твердости встреченного ею предмета судит по силе толчка, с которым наткнулась на него. Оставляя за толпою право видеть вещи не иначе, как оборачиваясь назад, не будем отнимать права у людей заглядывать вперед и — по настоящему предсказывать о будущем… Всякому свое: толпе кричать, людям мыслить… Пусть же кричит она, а мы снова повторим: новая, великая утрата осиротила бедную русскую литературу!..
    Самые первые произведения Лермонтова были ознаменованы печатаю какой-то особенности: они не походили ни на что, являвшееся до Пушкина и после Пушкина5. Трудно было выразить словом, что в них было особенного, отличавшего их даже от явлений, которые носили на себе отблеск истинного и замечательного таланта. Тут было все — и самобытная, живая мысль, одушевлявшая обаятельно прекрасную форму, как теплая кровь одушевляет молодой организм и ярким, свежим румянцем проступает на ланитах юной красоты; тут была и какая-то мощь, горделиво владевшая собою и свободно подчинявшая идее своенравные порывы свои; тут была и эта оригинальность, которая, в простоте и естественности, открывает собою новые, Дотоле невиданные миры и которая есть достояние одних гениев; тут было много чего-то столь индивидуального, столь тесно соединенного с личностию творца, — много такого, что мы не можем иначе охарактеризовать, как назвавши “лермонтовским элементом”… Какой избыток силы, какое разнообразие идей и образов, чувств и картин! Какое сильное слияние энергии и грации, глубины и легкости, возвышенности и простоты! Читая всякую строку, вышедшую из-под пера Лермонтова, будто слушаешь музыкальные аккорды и в то же время следишь взором за потрясенными струнами, с которых сорваны они рукою невидимою… Тут, кажется, соприсутствуешь духом таинству мысли, рождающейся из ощущения, как рождается бабочка из некрасивой личинки… Тут нет лишнего слова, не только лишней страницы: все на месте, все необходимо, потому что все перечувствовано прежде, чем сказано, все видено прежде, чем положено на картину… Нет ложных чувств, ошибочных образов, натянутого восторга: все свободно, без усилия, то бурным потоком, то светлым ручьем, излилось на бумагу… Быстрота и разнообразие ощущений покорены единству мысли; волнение и борьба противоположных элементов послушно сливаются в одну гармонию, как разнообразие музыкальных инструментов в оркестре, послушных волшебному жезлу капельмейстера… Но, главное — все это блещет своими, незаимствованными красками, все дышит самобытною и творческою мыслию, все образует новый, дотоле невиданный мир… Только дикие невежды, черствые педанты, которые за буквою не видят мысли и случайную внешность всегда принимают за внутреннее сходство, только эти честные и добрые витязи букварей и фолиантов могли бы находить в самобытных вдохновениях Лермонтова подражания не только Пушкину или Жуковскому, но и гг. Бенедиктову и Якубовичу…6
    Повторяем: небольшая книжка стихотворений Лермонтова7, конечно, не есть колоссальный монумент поэтической славы; но она есть живое, говорящее прорицание великой поэтической славы. Это еще не симфония, а только пробные аккорды, но аккорды, взятые рукою юного Бетховена… Просвещенный иностранец, знакомый с русским языком, прочитав стихотворения Лермонтова, не увидел бы в их малочисленности богатства русской литературы, но изумился бы силе русской фантазии, даровитости русской натуры… Некоторые из них законно могли бы явиться в свет с подписью имени Пушкина и других величайших мастеров поэзии… “Герой нашего времени” обнаружил в Лермонтове такого же великого поэта в прозе, как и в стихах8. Этот роман был книгою, вполне оправдывавшею свое название. В ней автор является решателем важных современных вопросов. Его Печорин — как современное лицо — Онегин нашего времени. Обыкновенно наши поэты жалуются, — может быть, и не без основания, — на скудость поэтических элементов в жизни русского общества; но Лермонтов в своем “Герое” умел и из этой бесплодной почвы извлечь богатую поэтическую жатву. Не составляя целого, в строгом художественном смысле, почти все эпизоды его романа образуют собою очаровательные поэтические миры. “Бэла” и “Тамань” в особенности могут считаться одними из драгоценнейших жемчужин русской поэзии; а в них еще остается столько дивных подробностей и картин, в которых с такою отчетливостию обрисовано типическое лицо Максима Максимыча! “Княжна Мери” менее удовлетворяет в смысле объективной художественности. Решая слишком близкие сердцу своему вопросы, автор не совсем успел освободиться от них и, так сказать, нередко в них путался; но это дает повести новый интерес и новую прелесть, как самый животрепещущий вопрос современности, для удовлетворительного решения которого нужен был великий перелом в жизни автора… Но увы! этой жизни суждено было проблеснуть блестящим метеором, оставить после себя длинную струю света и благоухания и — исчезнуть во всей красе своей…
    Прекрасное погибло в пышном цвете…
    Таков удел прекрасного на свете!
    Губителем неслышным и незримым,
    Во всех путях беда нас сторожит,
    Приюта нет главам, равно грозимым;
    Где не была, там будет и сразит.
    Вотще дерзать в борьбу с необходимым:
    Житейского никто не победит.
    Гнетомы все единой грозной силой.
    Нам всем сказать о здешнем счастье: “было!”9
    Как все великие таланты, Лермонтов в высшей степени обладал тем, что называется “слогом”. Слог отнюдь не есть простое уменье писать грамматически правильно, гладко и складно, — уменье, которое часто дается и бесталантности. Под “слогом” мы разумеем непосредственное, данное природою уменье писателя употреблять слова в их настоящем значении, выражаясь сжато, высказывать много, быть кратким в многословии и плодовитым в краткости, тесно сливать идею с формою и на все налагать оригинальную, самобытную печать своей личности, своего духа. Предисловие Лермонтова ко второму изданию “Героя нашего времени” может служить лучшим примером того, что значит “иметь слог”. Выписываем это предисловие:
    Во всякой книге предисловие есть первая и вместе с тем последняя вещь; оно или служит объяснением цели сочинения, или оправданием и ответом на критики. Но обыкновенно читателям нет дела до нравственной Цели и до журнальных нападок, и потому они не читают предисловий. А жаль, что это так, особенно у нас. Наша публика так еще молода и простодушна, что не понимает басни, если в конце ее не находит нравоучения. Она не угадывает шутки, не чувствует иронии; она просто дурно воспитана. Она еще не знает, что в порядочном обществе и в порядочной книге явная брань не может иметь места; что современная образованность изобрела орудие более острое, почти невидимое к тем не менее смертельное, которое, под одеждою лести, наносит неотразимый и верный удар. Наша публика похожа на провинциала, который, подслушав разговор двух дипломатов, принадлежащих к враждебным дворам, остался бы уверен, что каждый из них обманывает свое правительство в пользу взаимной, нежнейшей дружбы.
    Эта книжка испытала на себе еще недавно несчастную доверчивость некоторых читателей и даже журналов к буквальному значению слов. Иные ужасно обиделись — и не шутя, — что им ставят в пример такого безнравственного человека, как герой нашего времени; другие же очень тонко замечали, что сочинитель нарисовал свой портрет и портреты своих знакомых… Старая и жалкая шутка! Но, видно, Русь так уж сотворена, что все в ней обновляется, кроме подобных нелепостей. Самая волшебная из волшебных сказок у нас едва ли избегнет упрека в покушении на оскорбление личности!
    “Герой нашего времени”, милостивые государи мои, точно портрет, но не одного человека: это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии. Вы мне опять скажете, что человек не может быть так дурен, а я вам скажу, что ежели вы верили возможности существования всех трагических и романических злодеев, — отчего же вы не верите в действительность Печорина? Если вы любовались вымыслами гораздо более ужасными и уродливыми, отчего же этот характер, даже как вымысел, не находит у вас пощады? Уж не оттого ли, что в нем больше правды, нежели бы вы того желали?
    Вы скажете, что нравственность от этого не выигрывает? Извините. Довольно людей кормили сластями, у них от этого испортился желудок: нужны горькие лекарства, едкие истины. Но не думайте, однако, после этого, чтоб автор этой книги имел когда-нибудь гордую мечту сделаться исправителем людских пороков. Боже его избави от такого невежества! Ему просто было весело рисовать современного человека, каким он его понимает и, к его и вашему несчастию, слишком часто встречал. Будет и того, что болезнь указана, а как ее излечить — это уж бог знает!10
    Какая точность и определенность в каждом слове, как на месте и как незаменимо другим каждое слово! Какая сжатость, краткость и вместе с тем многозначительность! Читая строки, читаешь и между строками; понимая ясно все сказанное автором, понимаешь еще и то, чего он не хотел говорить, опасаясь быть многоречивым. Как образны и оригинальны его фразы: каждая из них годится быть эпиграфом к большому сочинению. Конечно, это “слог”, или мы не знаем, что такое “слог”…
    Немного стихотворений осталось после Лермонтова. Найдется пьес десяток первых его опытов, кроме большой его поэмы — “Демон”; пьес пять новых, которые подарил он редактору “Отечественных записок” перед отъездом своим на Кавказ… Наследие не огромное, но драгоценное! “Отечественные записки” почтут священным долгом скоро поделиться ими с своими читателями. Лермонтов немного написал — бесконечно меньше того, сколько позволял ему его громадный талант11. Беспечный характер, пылкая молодость, жадная впечатлений бытия, самый род жизни, — отвлекали его от мирных кабинетных занятий, от уединенной думы, столь любезной музам; но уже кипучая натура его начала устаиваться, в душе пробуждалась жажда труда и деятельности, а орлиный взор спокойнее стал вглядываться в глубь жизни. Уже затевал он в уме, утомленном суетою жизни, создания зрелые; он сам говорил нам, что замыслил написать романическую трилогию, три романа из трех эпох жизни русского общества (века Екатерины II, Александра I и настоящего времени)12, имеющие между собою связь и некоторое единство, по примеру куперовской тетралогии, начинающейся “Последним из могикан”, продолжающейся “Путеводителем в пустыне” и “Пионерами” и оканчивающейся “Степями”…13 как вдруг —
    Младой певец
    Нашел безвременный конец!
    Дохнула буря, цвет прекрасный
    Увял на утренней заре!
    Потух огонь на алтаре!..14
    Нельзя без печального содрогания сердца читать этих строк” которыми оканчивается в 63 No “Одесского вестника” статья г. Андреевского “Пятигорск”: “15 июля, около 5-ти часов вечера, разразилась ужасная буря с молниею и громом: в это самое время, между горами Машукою и Бештау, скончался — лечившийся в Пятигорске М. Ю. Лермонтов. С сокрушением смотрел я на привезенное сюда бездыханное тело поэта”…15
    Друзья мои, вам жаль поэта:
    Во цвете радостных надежд,
    Их не свершив еще для света,
    Чуть из младенческих одежд,
    Увял! Где жаркое волненье,
    Где благородное стремленье
    И чувств, и мыслей молодых,
    Высоких, нежных, удалых?
    Где бурные любви желанья,
    И жажда знаний и труда,
    И вы, заветные мечтанья,
    Вы, призрак жизни неземной,
    Вы, сны поэзии святой?
    Быть может, он для блага мира
    Иль хоть для славы был рожден;
    Его умолкнувшая лира
    Гремучий, непрерывный звон
    В веках поднять могла. Поэта,
    Быть может, на ступенях света
    Ждала высокая ступень.
    Его страдальческая тень,
    Быть может, унесла с собою
    Святую тайну, и для нас
    Погиб животворящий глас,
    И за могильною чертою
    К ней не домчится глас времен —
    Благословения племен!16

  4. Hurin Ответить

    В.Г. Белинский в статье о произведении М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» писал: «Какая точность и определенность в каждом слове, как на месте и как незаменимо другим каждое слово».
    Точность речи – это умение четко и ясно выражать свои мысли. Чтобы речь была точной, необходимо, прежде всего, хорошо знать то, о чем хочешь сказать. Если говорящий плохо знает предмет разговора, то он может ошибаться, путать факты, искажать события, нарушать логику повествования.
    Есть и другая причина, которая также делает речь неточной. Это – плохое и недостаточное знание русского языка, его особенностей.
    Все, что нас окружает, что познано или изобретено, все, о чем хотят спросить или рассказать, имеет название. Поэтому, чем больше человек знает слов, чем богаче его язык, тем точнее он выражает свои мысли. И наоборот, чем ограниченнее словарный запас говорящего, чем беднее его язык, тем чаще он допускает неточности в речи, употребляет слова в несвойственном им значении, смешивает омонимы, омофоны, паронимы.
    Определим, что значит использовать слова в несвойственном им значении.
    Каждое знаменательное слово выполняет номинативную функцию, т.е. называет предмет или его качество, действие, состояние, а это обязывает говорящего учитывать значение слов, правильно их использовать. Так, глагол занять имеет значение «взять взаймы», а не «дать взаймы». Поэтому, если необходимо у кого-то на время попросить какую-то сумму денег, то следует сказать: «Дай мне в долг», «Дай взаймы», «Одолжи мне», но не «Займи мне».
    Иногда неправильное использование слова, приводящее к неточности речи, получает распространение, часто повторяется, встречается в речи выступающих по радио, телевидению. Например, среди географической терминологии есть слово эпицентр. Оно образовано от греч. epi в значении «над», «сверх» + центр. Его значение – «область на поверхности Земли, расположенная непосредственно над очагом, или гипоцентром, землетрясения». Следовательно, эпицентр соотносится, зависит от гипоцентра. Слово гипоцентр образовано от греч. hipo в значении «внизу», «снизу», «под» + центр и означает «очаг землетрясения в глубине земной коры, где произошли перемещения и откуда исходят подземные толчки». Так правильно ли говорить: «эпицентр событий находился…», «в эпицентре событий», «в эпицентре пожара»? События, стихийное бедствие, восстания имеют центр, а не эпицентр.

  5. flawless Ответить

    Как все великие таланты, Лермонтов в высшей степени обладал тем, что называется “слогом”. Слог отнюдь не есть простое уменье писать грамматически правильно, гладко и складно, – уменье, которое часто дается и бесталантности. Под “слогом” мы разумеем непосредственное, данное природою уменье писателя употреблять слова в их настоящем значении, выражаясь сжато, высказывать много, быть кратким в многословии и плодовитым в краткости, тесно сливать идею с формою и на все налагать оригинальную, самобытную печать своей личности, своего духа. Предисловие Лермонтова ко второму изданию “Героя нашего времени” может служить лучшим примером того, что значит “иметь слог”. Выписываем это предисловие:
    Во всякой книге предисловие есть первая и вместе с тем последняя вещь; оно или служит объяснением цели сочинения, или оправданием и ответом на критики. Но обыкновенно читателям нет дела до нравственной цели и до журнальных нападок, и потому они не читают предисловий. А жаль, что это так, особенно у нас. Наша публика так еще молода и простодушна, что не понимает басни, если в конце ее не находит нравоучения. Она не угадывает шутки, не чувствует иронии; она просто дурно воспитана. Она еще не знает, что в порядочном обществе и в порядочной книге явная брань не может иметь места; что современная образованность изобрела орудие более острое, почти невидимое и тем не менее смертельное, которое, под одеждою лести, наносит неотразимый и верный удар. Наша публика похожа на провинциала, который, подслушав разговор двух дипломатов, принадлежащих к враждебным дворам, остался бы уверен, что каждый из них обманывает свое правительство в пользу взаимной, нежнейшей дружбы.
    Эта книжка испытала на себе еще недавно несчастную доверчивость некоторых читателей и даже журналов к буквальному значению слов. Иные ужасно обиделись – и не шутя, – что им ставят в пример такого безнравственного человека, как герой нашего времени; другие же очень тонко замечали, что сочинитель нарисовал свой портрет и портреты своих знакомых… Старая и жалкая шутка! Но, видно, Русь так уж сотворена, что все в ней обновляется, кроме подобных нелепостей. Самая волшебная из волшебных сказок у нас едва ли избегнет упрека в покушении на оскорбление личности!
    “Герой нашего времени”, милостивые государи мои, точно портрет, но не одного человека: это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии. Вы мне опять скажете, что человек не может быть так дурен, а я вам скажу, что ежели вы верили возможности существования всех трагических и романических злодеев, – отчего же вы не верите в действительность Печорина? Если вы любовались вымыслами гораздо более ужасными и уродливыми, отчего же этот характер, даже как вымысел, но находит у вас пощады? Уж не оттого ли, что в нем больше правды, нежели бы вы того желали?
    Вы скажете, что нравственность от этого не выигрывает? Извините. Довольно людей кормили сластями, у них от этого испортился желудок: нужны горькие лекарства, едкие истины. Но не думайте, однако, после этого, чтоб автор этой книги имел когда-нибудь гордую мечту сделаться исправителем людских пороков. Боже его избави от такого невежества! Ему просто было весело рисовать современного человека, каким он его понимает и, к его и вашему несчастию, слишком часто встречал. Будет и того, что болезнь указана, а как ее излечить – это уж Бог знает!
    Какая точность и определенность в каждом слове, как на месте и как незаменимо другим каждое слово! Какая сжатость, краткость и вместе с тем многозначительность! Читая строки, читаешь и между строками; понимая ясно все сказанное автором, понимаешь еще и то, чего он не хотел говорить, опасаясь быть многоречивым. Как образны и оригинальны его фразы: каждая из них годится быть эпиграфом к большому сочинению. Конечно, это “слог”, или мы не знаем, что такое “слог”…
    Немного стихотворений осталось после Лермонтова. Найдется пьес десяток первых его опытов, кроме большой его поэмы – “Демон”; пьес пять новых, которые подарил он редактору “Отечественных записок” перед отъездом своим на Кавказ… Наследие не огромное, но драгоценное! “Отечественные записки” почтут священным долгом скоро поделиться ими с своими читателями. Лермонтов немного написал – бесконечно меньше того, сколько позволял ему его громадный талант п. Беспечный характер, пылкая молодость, жадная впечатлений бытия, самый род жизни, – отвлекали его от мирных кабинетных занятий, от уединенной думы, столь любезной музам; но уже кипучая натура его начала устаиваться, в душе пробуждалась жажда труда и деятельности, а орлиный взор спокойнее стал вглядываться в глубь жизни. Уже затевал он в уме, утомленном суетою жизни, создания зрелые; он сам говорил нам, что замыслил написать романическую трилогию, три романа из трех эпох жизни русского общества (века Екатерины II, Александра I и настоящего времени), имеющие между собою связь и некоторое единство, по примеру куперовской тетралогии, начинающейся “Последним из могикай”, продолжающейся “Путеводителем в пустыне” и “Пионерами” и оканчивающейся “Степями”… как вдруг –
    Младой певец
    Нашел безвременный конец!
    Дохнула буря, цвет прекрасный
    Увял на утренней заре!
    Потух огонь на алтаре!..
    Нельзя без печального содрогания сердца читать этих строк, которыми оканчивается в 63 No “Одесского вестника” статья г. Андреевского “Пятигорск”: “15 июля, около 5-ти часов вечера, разразилась ужасная буря с молниею и громом: в это самое время, между горами Машукою и Бештау, скончался – лечившийся в Пятигорске М. Ю. Лермонтов. С сокрушением смотрел я на привезенное сюда бездыханное тело поэта”…
    Друзья мои, вам жаль поэта:
    Во цвете радостных надежд,
    Их не свершив еще для света,
    Чуть из младенческих одежд,
    Увял! Где жаркое волненье,
    Где благородное стремленье
    И чувств, и мыслей молодых,
    Высоких, нежных, удалых?
    Где бурные любви желанья,
    И жажда знаний и труда,
    И вы, заветные мечтанья,
    Вы, призрак жизни неземной,
    Вы, сны поэзии святой?
    Быть может, он для блага мира
    Иль хоть для славы был рожден;
    Его умолкнувшая лира
    Гремучий, непрерывный звон
    В веках поднять могла. Поэта,
    Быть может, на ступенях света
    Ждала высокая ступень.
    Его страдальческая тень,
    Быть может, унесла с собою
    Святую тайну, и для нас
    Погиб животворящий глас,
    И за могильною чертою
    К ней не домчится глас времен –
    Благословения племен!
    Впервые опубликовано: “Отечественные записки”, 1841, т. ХУШ, N 9, отд. VI “Библиографическая хроника”, с. 1 – 5.
    Белинский Виссарион Григорьевич (1811 – 1848) русский писатель, литературный критик, публицист, философ-западник.

    Михаил Юрьевич Лермонтов
    Стихотворения

    Стихотворения М. Лермонтова

    Санкт-Петербург. 1840
    Теперь гонись за жизнью дивной
    И каждый миг в ней воскрешай,
    На каждый звук ее призывный
    Отзывной песнью отвечай!

  6. _Riddik_ Ответить

    Точность определяется умением четко и ясно мыслить, знанием предмета разговора и законов русского языка. Какие же причины делают речь неточной? Назовем наиболее распространенные: употребление слов в несвойственном им значении; неустроенная контекстом многозначность, порождающая двусмысленность; смешение паронимов, омонимов. Вот какие примеры смешения паронимов приводил А.М. Горький: «Прозаик пишет: он щелкнул щиколоткой калитки вместо щеколдой. Когда Б. Пильняк пишет, что «дочь за три года возраста догнала мать», нужно убедить Пильняка, что возраст и рост не одно и то же».
    В.Г. Белинский в статье о произведении М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» писал: «Какая точность и определенность в каждом слове, как на месте и как незаменимо другим каждое слово».
    Чтобы речь была точной, необходимо, прежде всего, хорошо знать то, о чем хочешь сказать. Если говорящий плохо знает предмет разговора, то он может ошибаться, путать факты, искажать события, нарушать логику повествования.
    Есть и другая причина, которая также делает речь неточной. Это – плохое и недостаточное знание русского языка, его особенностей.
    Все, что нас окружает, что познано или изобретено, все, о чем хотят спросить или рассказать, имеет название. Поэтому, чем больше человек знает слов, чем богаче его язык, тем точнее он выражает свои мысли. И наоборот, чем ограниченнее словарный запас говорящего, чем беднее его язык, тем чаще он допускает неточности в речи, употребляет слова в несвойственном им значении, смешивает омонимы, омофоны, паронимы.
    Определим, что значит использовать слова в несвойственном им значении.
    Каждое знаменательное слово выполняет номинативную функция, то есть называет предмет или его качество, действие, состояние, а это обязывает говорящего учитывать значение слов, правильно их использовать. Так, глагол занять имеет значение «взять взаймы», а не «дать взаймы». Поэтому, если необходимо у кого-то на время попросить какую-то сумму денег, то следует сказать: «Дай мне в долг», «Дай взаймы», «Одолжи мне», но не «Займи мне».
    Иногда неправильное использование слова, приводящее к неточности речи, получает распространение, часто повторяется, встречается в речи выступающих по радио, телевидению. Например, среди географической терминологии есть слово эпицентр. Его значение – «область на поверхности Земли, расположенная непосредственно над очагом, или гипоцентром, землетрясения». Следовательно, эпицентр соотносится, зависит от гипоцентра. Слово гипоцентр означает «очаг землетрясения в глубине земной коры, где произошли перемещения и откуда исходят подземные толчки». Так правильно ли говорить: «эпицентр событий находился…», «в эпицентре событий», «в эпицентре пожара»? события, стихийное бедствие, восстания имеют центр, а не эпицентр.
    Точность речи требует внимательного отношения к омонимам, омофонам, паронимам. Что они собой представляют?
    Омонимы – слова, одинаковые по написанию, произношению, но разные по значению. Например: наряд – «направление на работу» и наряд – «одежда», ключ – «источник» и ключ – «отмычка». Омофоны отличаются от омонимов тем, что у них одинаково только звучание, например: леса и лиса. Паронимами называются слова, разные по значению, но близкие по написанию и звучанию, например: кворум – форум, экскаватор – эскалатор. Паронимами могут быть как слова одного корня (описка и отписка), так и разнокорневые (зубр, крупный дикий лесной бык, и изюбр, крупный восточносибирский олень). Неразличение таких слов делает речь неточной.
    Что изобразят школьники, если учительница скажет им: «Нарисуйте луг»? Слово луг в значении «участок земли, покрытый травой, цветами» совпадает по звучанию с омонимами лук – «огородное растение» и лук – «оружие». Поэтому одни могут нарисовать человека, стреляющего из лука, другие луковицу, третьи – луг, покрытый ромашками.
    Предложения «Играя, он забывал об очках» и «Мальчика послали за гранатами» также двусмысленны. Это объясняется тем, что слова очки и гранаты имеют в русском языке омонимы. Неточность предложений «Ни один укол, который делает медицинская сестра Наташа, не бывает больным» и «Он был смешной парень, как начнет смеяться, так не остановишь» объясняется тем, что говорящий не различает паронимы больной и болезненный, смешной и смешливый.
    О необходимости следить за точностью выражения своих мыслей хорошо сказал Л.Н. Толстой: «Единственное средство умственного общения людей есть слово, и для того, чтобы общение это было возможно, нужно употреблять слова так, чтобы при каждом слове несомненно вызывались у всех соответствующие и точные понятия».
    Вот что значит ТОЧНОСТЬ РЕЧИ.

  7. Malawield Ответить

    7
    Биографические сведения. В благородном пансионе при Московском университете, куда Лермонтова определили учиться в 1828 г., он написал свои первые стихотворения. Будущий поэт был разносторонне одарённым человеком. Он прекрасно рисовал, хорошо играл на скрипке, флейте, увлекался математикой. Но главным делом жизни он считал поэзию. Проучившись два года ( ) в московском университете, Лермонтов уезжает в Петербург и поступает в школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров, после окончания которой был определён на службу в лейб-гусарский полк в Царском селе ( ). В 1837 году Лермонтов пишет стихотворение «Смерть поэта», в котором обвинил в гибели Пушкина «светскую чернь», императорский двор. За это стихотворение по личному приказу царя Лермонтов был сослан на Кавказ. Там, в Пятигорске, он познакомился с декабристами, сосланными туда в качестве простых солдат после подавления восстания 14 декабря 1825 года. Из ссылки Лермонтов возвратился в Петербург вполне сформировавшейся личностью. В этот период происходит расцвет его творчества, кроме стихотворений, принесших ему широкую известность, он пишет роман «Герой нашего времени» – произведение, составившее целую эпоху в русской литературе.

    8
    Биографические сведения. В начале 1840 года произошла дуэль между Лермонтовым и сыном французского посланника де Барантом. По свидетельствам современников, причиной её был спор о смерти Пушкина (во французском посольстве считали, что стихи Лермонтова на смерть Пушкина оскорбляли достоинство Франции). За эту дуэль по «по высочайшему повелению» Лермонтов вновь был сослан на Кавказ, в армейский Тенингский пехотный полк, который вёл непрерывные и тяжёлые бои с горцами. Его сослуживцы вспоминали, что «Лермонтов был отчаянно храбр, удивляя своей удалью даже старых кавказских джигитов». Военное начальство несколько раз представляло храброго офицера к наградам, но царь лично вычёркивал из списков фамилию поэта. В 1841 году Лермонтов приехал в отпуск в Петербург. Он собирался подать в отставку и заняться литературным трудом – мечтал издавать свой литературный журнал. Вместо ожидаемой отставки Лермонтов получил строжайший приказ покинуть столицу в сорок восемь часов и вернуться на Кавказ. В 1841 году в Пятигорске Лермонтов был убит на дуэли офицером Мартыновым. По мнению одного из первых биографов поэта, В.А. Висковатого, те, кто спровоцировал эту дуэль, «полагали, что «обуздание» тем или другим способом «неудобного» … писателя будет принято не без тайного удовольствия некоторыми влиятельными сферами в Петербурге…». Долгое время после трагической гибели Лермонтова царская цензура не разрешала сообщать в печати какие-либо подробности о его дуэли и даже вычёркивала слишком чувствительные отзывы о поэте. Российская общественность бала потрясена гибелью Лермонтова. «Новая великая утрата осиротила русскую литературу», – писал Белинский.

    9
    СТИХОТВОРЕНИЕ «НА СЕВЕРЕ ДИКОМ …» На севере диком стоит одиноко На голой вершине сосна И дремлет, качаясь, и снегом сыпучим Одета, как ризой, она. И снится ей всё, что в пустыне далёкой- в том крае, где солнца восход, Одна и грустна на утёсе горючем Прекрасная пальма растёт. М.Ю. Лермонтов.

    10
    Романтическая поэма «Мцыри» В романтической поэме Лермонтова «Мцыри» звучат основные мотивы творчества поэта: одиночество и изгнание, стремление к свободе и незнание пути к ней, мятеж и крушение иллюзий. За внешней простотой сюжета (молодой послушник совершает задуманный «давным-давно» побег из монастыря, но, проплутав три дня, возвращается к его стенам) – таится глубокое и сложное содержание. Поэма построена в форме исповеди умирающего героя. Этот монолог – глубоко эмоциональный, напряжённо-страстный – раскрывает сложный внутренний мир юноши. Центральный герой – одинокая, мятежная, сильная духом личность. Не по своей воле оказался он в чужой стране. Спокойное существование в монастыре – не для него. Мцыри рвётся в привычную с детства стихию, в «чудный мир тревог и битв» – и в этом видит единственную цель в жизни. Символичен контраст между мрачным монастырём – воплощением неволи и разобщённости людей – и живущим в памяти Мцыри идеальным образом родины, где «люди вольны, как орлы», живут в единении с природой, а сама природа прекрасна и одушевлена. Но годы, проведённые в монастыре, не прошли для юноши бесследно. Сила духа уживается в юноше с физической слабостью. Он – «цветок темничный», на котором «печать свою тюрьма оставила». В итоге – пьянящее чувство свободы и радость от слияния с природой уступают место отчаянию: юноша не может, не приспособлен гармонично существовать в природе, и она становится враждебном ему. Побег был обречён на неудачу.

    11
    Романтическая поэма «Мцыри» Однако трагический финал не означает примирения с судьбой или отказа от борьбы. Дни, проведённые вне монастыря, стали лучшими для Мцыри, его настоящей, «состоявшейся» жизнью. Лермонтов в поэме «Мцыри» утверждает красоту и радость самого стремления к свободе, необходимость борьбы и протеста. Поэма самой сутью противостоит «позорно- равнодушными» поколению «смиренных рабов» – современников поэта.

    12
    СЛОВАРНАЯ РАБОТА: ПОЭМА – крупное стихотворное произведение с развёрнутым сюжетом. Относят поэмы обычно к лиро-эпическим произведениям, так как, рассказывая о судьбе своих героев, рисуя картины жизни, поэт высказывает в поэме собственные мысли, чувства, переживания. ТЕМА – изображение характеров и ситуаций, взятых автором из реальной действительности и определённым образом преображённые в системе данного художественного мира. ИДЕЯ – главная, обобщающая мысль в художественном произведении, отражающая отношение автора к действительности и выступающая через всю систему образов. СЮЖЕТ – основные эпизоды событийного ряда литературного произведения в их художественной последовательности. КОМПОЗИЦИЯ – построение художественного произведения, структура соединения отдельных частей в одно целое.

    13
    ИДЕЯ. КОМПОЗИЦИЯ. СЮЖЕТ В ПОЭМЕ «МЦЫРИ». ИДЕЯ – лучше 3 дня настоящей жизни на воле, чем многолетнее заключение в стенах монастыря, где человек не живёт полноправно, а существует. Для героя лучше смерть, чем жизнь в монастыре. КОМПОЗИЦИЯ И СЮЖЕТ: Поэма состоит из вступления, краткого рассказа автора о жизни Мцыри и исповеди героя, причём порядок при изложении событий изменён. Сюжет поэмы составляет не внешние факты жизни Мцыри, а его переживания. Все события трёхдневных скитаний Мцыри показано через его восприятие. Названные особенности сюжета и композиции позволяют сосредоточить всё внимание на характере центрального героя.

  8. RaffeeShow Ответить

    В.Г. Белинский в статье о произведении М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» писал: «Какая точность и определенность в каждом слове, как на месте и как незаменимо другим каждое слово».
    Точность речи – это умение четко и ясно выражать свои мысли. Чтобы речь была точной, необходимо, прежде всего, хорошо знать то, о чем хочешь сказать. Если говорящий плохо знает предмет разговора, то он может ошибаться, путать факты, искажать события, нарушать логику повествования.
    Есть и другая причина, которая также делает речь неточной. Это – плохое и недостаточное знание русского языка, его особенностей.
    Все, что нас окружает, что познано или изобретено, все, о чем хотят спросить или рассказать, имеет название. Поэтому, чем больше человек знает слов, чем богаче его язык, тем точнее он выражает свои мысли. И наоборот, чем ограниченнее словарный запас говорящего, чем беднее его язык, тем чаще он допускает неточности в речи, употребляет слова в несвойственном им значении, смешивает омонимы, омофоны, паронимы.
    Определим, что значит использовать слова в несвойственном им значении.
    Каждое знаменательное слово выполняет номинативную функцию, т.е. называет предмет или его качество, действие, состояние, а это обязывает говорящего учитывать значение слов, правильно их использовать. Так, глагол занять имеет значение «взять взаймы», а не «дать взаймы». Поэтому, если необходимо у кого-то на время попросить какую-то сумму денег, то следует сказать: «Дай мне в долг», «Дай взаймы», «Одолжи мне», но не «Займи мне».
    Иногда неправильное использование слова, приводящее к неточности речи, получает распространение, часто повторяется, встречается в речи выступающих по радио, телевидению. Например, среди географической терминологии есть слово эпицентр. Оно образовано от греч. epi в значении «над», «сверх» + центр. Его значение – «область на поверхности Земли, расположенная непосредственно над очагом, или гипоцентром, землетрясения». Следовательно, эпицентр соотносится, зависит от гипоцентра. Слово гипоцентр образовано от греч. hipo в значении «внизу», «снизу», «под» + центр и означает «очаг землетрясения в глубине земной коры, где произошли перемещения и откуда исходят подземные толчки». Так правильно ли говорить: «эпицентр событий находился…», «в эпицентре событий», «в эпицентре пожара»? События, стихийное бедствие, восстания имеют центр, а не эпицентр.
    Точность речи требует внимательного отношения к омонимам, омофонам, паронимам. Что они собой представляют?
    Омонимы– слова, одинаковые по написанию, произношению, но разные по значению. Например: наряд – «направление на работу» и наряд – «одежда», ключ – «источник» и ключ – «отмычка». Омофоныотличаются от омонимов тем, что у них одинаково только звучание, например: леса и лиса. Паронимаминазываются слова, разные по значению, но близкие по написанию и звучанию, например: кворум – форум, экскаватор – эскалатор. Паронимами могут быть как слова одного корня (описка и отписка), так и разнокорневые (зубр, крупный дикий лесной бык, и изюбр, крупный восточносибирский олень). Неразличение таких слов делает речь неточной.

  9. Anagamand Ответить

    Как все великие таланты, Лермонтов в высшей степени обладал тем, что называется «слогом». Слог отнюдь не есть простое уменье писать грамматически правильно, гладко и складно, – уменье, которое часто дается и бесталантности. Под «слогом» мы разумеем непосредственное, данное природою уменье писателя употреблять слова в их настоящем значении, выражаясь сжато, высказывать много, быть кратким в многословии и плодовитым в краткости, тесно сливать идею с формою и на все налагать оригинальную, самобытную печать своей личности, своего духа. Предисловие Лермонтова ко второму изданию «Героя нашего времени» может служить лучшим примером того, что Значит «иметь слог». Выписываем это предисловие:
    Во всякой книге предисловие есть первая и вместе с тем последняя вещь; оно или служит объяснением цели сочинения, или оправданием и ответом на критики. Но обыкновенно читателям нет дела до нравственной Цели и до журнальных нападок, и потому они не читают предисловий. А жаль, что это так, особенно у нас. Наша публика так еще молода и простодушна, что не понимает басни, если в конце ее не находит нравоучения. Она не угадывает шутки, не чувствует иронии; она просто дурно воспитана. Она еще не знает, что в порядочном обществе и в порядочной книге явная брань не может иметь места; что современная образованность изобрела орудие более острое, почти невидимое к тем не менее смертельное, которое, под одеждою лести, наносит неотразимый и верный удар. Наша публика похожа на провинциала, который, подслушав разговор двух дипломатов, принадлежащих к враждебным дворам, остался бы уверен, что каждый из них обманывает свое правительство в пользу взаимной, нежнейшей дружбы.
    Эта книжка испытала на себе еще недавно несчастную доверчивость некоторых читателей и даже журналов к буквальному значению слов. Иные ужасно обиделись – и не шутя, – что им ставят в пример такого безнравственного человека, как герой нашего времени; другие же очень тонко замечали, что сочинитель нарисовал свой портрет и портреты своих знакомых… Старая и жалкая шутка! Но, видно, Русь так уж сотворена, что все в ней обновляется, кроме подобных нелепостей. Самая волшебная из волшебных сказок у нас едва ли избегнет упрека в покушении на оскорбление личности!
    «Герой нашего времени», милостивые государи мои, точно портрет, но не одного человека: это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии. Вы мне опять скажете, что человек не может быть так дурен, а я вам скажу, что ежели вы верили возможности существования всех трагических и романических злодеев, – отчего же вы не верите в действительность Печорина? Если вы любовались вымыслами гораздо более ужасными и уродливыми, отчего же этот характер, даже как вымысел, не находит у вас пощады? Уж не оттого ли, что в нем больше правды, нежели бы вы того желали?
    Вы скажете, что нравственность от этого не выигрывает? Извините. Довольно людей кормили сластями, у них от этого испортился желудок: нужны горькие лекарства, едкие истины. Но не думайте, однако, после этого, чтоб автор этой книги имел когда-нибудь гордую мечту сделаться исправителем людских пороков. Боже его избави от такого невежества! Ему просто было весело рисовать современного человека, каким он его понимает и, к его и вашему несчастию, слишком часто встречал. Будет и того, что болезнь указана, а как ее излечить – это уж бог знает![10]
    Какая точность и определенность в каждом слове, как на месте и как незаменимо другим каждое слово! Какая сжатость, краткость и вместе с тем многозначительность! Читая строки, читаешь и между строками; понимая ясно все сказанное автором, понимаешь еще и то, чего он не хотел говорить, опасаясь быть многоречивым. Как образны и оригинальны его фразы: каждая из них годится быть эпиграфом к большому сочинению. Конечно, это «слог», или мы не знаем, что такое «слог»…
    Немного стихотворений осталось после Лермонтова. Найдется пьес десяток первых его опытов, кроме большой его поэмы – «Демон»; пьес пять новых, которые подарил он редактору «Отечественных записок» перед отъездом своим на Кавказ… Наследие не огромное, но драгоценное! «Отечественные записки» почтут священным долгом скоро поделиться ими с своими читателями. Лермонтов немного написал – бесконечно меньше того, сколько позволял ему его громадный талант[11]. Беспечный характер, пылкая молодость, жадная впечатлений бытия, самый род жизни, – отвлекали его от мирных кабинетных занятий, от уединенной думы, столь любезной музам; но уже кипучая натура его начала устаиваться, в душе пробуждалась жажда труда и деятельности, а орлиный взор спокойнее стал вглядываться в глубь жизни. Уже затевал он в уме, утомленном суетою жизни, создания зрелые; он сам говорил нам, что замыслил написать романическую трилогию, три романа из трех эпох жизни русского общества (века Екатерины II, Александра I и настоящего времени)[12], имеющие между собою связь и некоторое единство, по примеру куперовской тетралогии, начинающейся «Последним из могикан», продолжающейся «Путеводителем в пустыне» и «Пионерами» и оканчивающейся «Степями»…[13] как вдруг —

  10. дЫнька Ответить

    В.Г. Белинский в статье о произведении М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» писал: «Какая точность и определенность в каждом слове, как на месте и как незаменимо другим каждое слово».
    Точность речи – это умение четко и ясно выражать свои мысли. Чтобы речь была точной, необходимо, прежде всего, хорошо знать то, о чем хочешь сказать. Если говорящий плохо знает предмет разговора, то он может ошибаться, путать факты, искажать события, нарушать логику повествования.
    Есть и другая причина, которая также делает речь неточной. Это – плохое и недостаточное знание русского языка, его особенностей.
    Все, что нас окружает, что познано или изобретено, все, о чем хотят спросить или рассказать, имеет название. Поэтому, чем больше человек знает слов, чем богаче его язык, тем точнее он выражает свои мысли. И наоборот, чем ограниченнее словарный запас говорящего, чем беднее его язык, тем чаще он допускает неточности в речи, употребляет слова в несвойственном им значении, смешивает омонимы, омофоны, паронимы.
    Определим, что значит использовать слова в несвойственном им значении.
    Каждое знаменательное слово выполняет номинативную функцию, т.е. называет предмет или его качество, действие, состояние, а это обязывает говорящего учитывать значение слов, правильно их использовать. Так, глагол занять имеет значение «взять взаймы», а не «дать взаймы». Поэтому, если необходимо у кого-то на время попросить какую-то сумму денег, то следует сказать: «Дай мне в долг», «Дай взаймы», «Одолжи мне», но не «Займи мне».
    Иногда неправильное использование слова, приводящее к неточности речи, получает распространение, часто повторяется, встречается в речи выступающих по радио, телевидению. Например, среди географической терминологии есть слово эпицентр. Оно образовано от греч. epi в значении «над», «сверх» + центр. Его значение – «область на поверхности Земли, расположенная непосредственно над очагом, или гипоцентром, землетрясения». Следовательно, эпицентр соотносится, зависит от гипоцентра. Слово гипоцентр образовано от греч. hipo в значении «внизу», «снизу», «под» + центр и означает «очаг землетрясения в глубине земной коры, где произошли перемещения и откуда исходят подземные толчки». Так правильно ли говорить: «эпицентр событий находился…», «в эпицентре событий», «в эпицентре пожара»? События, стихийное бедствие, восстания имеют центр, а не эпицентр.
    Точность речи требует внимательного отношения к омонимам, омофонам, паронимам. Что они собой представляют?
    Омонимы – слова, одинаковые по написанию, произношению, но разные по значению. Например: наряд – «направление на работу» и наряд – «одежда», ключ – «источник» и ключ – «отмычка». Омофоны отличаются от омонимов тем, что у них одинаково только звучание, например: леса и лиса. Паронимами называются слова, разные по значению, но близкие по написанию и звучанию, например: кворум – форум, экскаватор – эскалатор. Паронимами могут быть как слова одного корня (описка и отписка), так и разнокорневые (зубр, крупный дикий лесной бык, и изюбр, крупный восточносибирский олень). Неразличение таких слов делает речь неточной.
    Что изобразят школьники, если учительница скажет им: «Нарисуйте луг»? Слово луг в значении «участок земли, покрытый травой, цветами» совпадает по звучанию с омонимами лук – «огородное растение» и лук – «оружие». Поэтому одни могут нарисовать человека, стреляющего из лука, другие луковицу, третьи – луг, покрытый ромашками.
    Предложения «Играя, он забывал об очках» и «Мальчика послали за гранатами» также двусмысленны. Это объясняется тем, что слова очки и гранаты имеют в русском языке омонимы.
    Неточность предложений «Ни один укол, который делает медицинская сестра Наташа, не бывает больным» и «Он был смешной парень, как начнет смеяться, так не остановишь» объясняется тем, что говорящий не различает паронимы больной и болезненный, смешной и смешливый.
    О необходимости следить за точностью выражения своих мыслей хорошо сказал Л.Н. Толстой: «Единственное средство умственного общения людей есть слово, и для того, чтобы общение это было возможно, нужно употреблять слова так, чтобы при каждом слове несомненно вызывались у всех соответствующие и точные понятия».
    Вот что значит ТОЧНОСТЬ РЕЧИ.

  11. Conjulas Ответить

    Задания по литературе для 5 класса 1. Перескажите статью о поэте, подчеркнув его первое знакомство с народными преданиями, сочинениями А. С. Пушкина.
    Как все великие таланты, Лермонтов в высшей степени обладал тем, что называется «слогом».
    Какая точность и определённость в каждом слове, как на месте и как незаменимо другим каждое слово! Какая сжатость, краткость и вместе с тем многозначительность!
    В. Г. Белинский
    Михаил Юрьевич Лермонтов родился в Москве в 1814 году в семье капитана в отставке Юрия Петровича Лермонтова и Марии Михайловны, урождённой Арсеньевой. Детские годы будущего поэта проходили в усадьбе Тарханы Пензенской губернии.
    С детских лет Лермонтов наблюдал жизнь барской усадьбы, учился народной речи, слушая предания и песни об Иване Грозном, Разине, Пугачёве, войне 1812 года. В Тарханах видел он и удалые кулачные бои, народные праздники, пляски.
    Лермонтов рос впечатлительным и болезненным мальчиком. Неоднократно возила его бабушка на лечение на Северный Кавказ, где он слушал горские легенды. Учился Лермонтов в Московском благородном пансионе. При пансионе была пре¬восходная библиотека, где по вечерам собиралось литературное общество. Воспитанники читали свои сочинения, переводы и обсуждали прочитанное. Стихотворения Пушкина и Рылеева ходили по рукам. Южные пушкинские поэмы многие знали наизусть. В сентябре 1830 года Лермонтов был зачислен в Московский университет, затем поступил в школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров в Петербурге. В это время началась литературная работа над поэмами «Демон», «Хаджи Абрек», драмой «Маскарад». На гибель Пушкина Лермонтов откликнулся стихотворением «Смерть Поэта», за что был сослан на Кавказ, где написал стихотворение «Бородино».
    Жизнь Лермонтова оказалась необычайно короткой. Поэт погиб на дуэли в 1841 году.?

  12. foryou Ответить

    Белинский В. Г. Герой нашего времени. Соч. М. Лермонтова. 2-е изд.: [Рецензия]. СПб., 1841. — Ч. 1—2 // Белинский В. Г. М. Ю. Лермонтов: Статьи и рецензии. — Л.: ОГИЗ: Гос. изд-во. худож. лит., 1941. — С. 205—211.
    ГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ
    Сочинение М. Лермонтова. Издание второе. С.-Петербург. В типографии Ильи
    Глазунова и К°. 1841 г. Две части. В 12-ю д. л. В I-й части VI и 250, во II-й—
    173 стр.1
    Давно ли приветствовали мы первое издание «Героя нашего.времени» большою критическою статьею, и, полные гордых, величавых и сладостных надежд, со всем жаром убеждения, основанного на сознании, указывали русской публике на Лермонтова, как на великого поэта в будущем, смотрели на него, как на преемника Пушкина в настоящем!.. И вот проходит не более года, — мы встречаем новое издание «Героя нашего времени» горькими слезами о невозвратимой утрате, которую понесла осиротелая русская литература в лице Лермонтова!.. Не смотря на общее, единодушное внимание, с каким приняты были его первые опыты, не смотря на какое-то безусловное ожидание от него чего-то великого, — наши восторженные похвалы и радостные приветы новому светилу поэзии для многих благоразумных людей казались преувеличенными… Слава их благоразумию, так много теперь выигравшему, и горе нам, так много утратившим!.. В сознании великой, невознаградимой утраты, в полноте едкого, грустного чувства, отравляющего сердце, мы готовы великодушно увеличить торжество осторожного в своих приговорах сомнения, и охотно сознаться, что, говоря так много о Лермонтове, мы видели более будущего, нежели настоящего Лермонтова, — видели Алкида, в колыбели удушающего змей зависти, но еще не Алкида, сражающего ужасною палицею лернейскую гидру… Да, всё написанное Лермонтовым еще
    недостаточно для упрочения колоссальной славы, и более значительно как предвестие будущего, а не как что-нибудь положительно и безотносительно великое, хотя и само по себе всё это составляет важный и примечательный факт, решительно выходящий из круга обыкновенного. Первые лирические пьесы: «Руслан и Людмила» и «Кавказский Пленник», еще не могли составить славы Пушкина, как великого мирового поэта; но в них уже виделся будущий создатель «Цыган», «Онегина», «Бориса Годунова», «Моцарта и Сальери», «Скупого Рыцаря», «Русалки», «Каменного Гостя» и других великих поэм… Толпа судит и делает свои приговоры задним числом; она говорит, когда уже не боится проговориться. Толпа идет ощупью и о твердости встреченного ею предмета судит по силе толчка, с которым наткнулась на него. Оставляя за толпою право видеть вещи не иначе, как оборачиваясь назад, не будем отнимать права у людей заглядывать вперед и — по настоящему, предсказывать о будущем… Всякому свое: толпе кричать, людям мыслить… Пусть же кричит она, а мы снова повторим: новая, великая утрата осиротила бедную русскую литературу!..
    Самые первые произведения Лермонтова были ознаменованы печатию какой-то особенности: они не походили ни на что являвшееся до Пушкина и после Пушкина. Трудно было выразить словом, что в них было особенного, отличавшего их даже от явлений, которые носили на себе отблеск истинного и замечательного таланта. Тут было всё — и самобытная, живая мысль, одушевлявшая обаятельно-прекрасную форму, как теплая кровь одушевляет молодой организм и ярким, свежим румянцем проступает на ланитах юной красоты; тут была и какая-то мощь, горделиво-владевшая собою и свободно подчинявшая идее своенравные порывы свои; тут была и эта оригинальность, которая, в простоте и естественности, открывает собою новые, дотоле невиданные миры, и которая есть достояние одних гениев; тут было много чего-то столь индивидуального, столь тесно соединенного с личностию творца, — много такого, что мы не можем иначе охарактеризовать, как назвавши «лермонтовским элементом»… Какой избыток силы, какое разнообразие идей и образов, чувств и картин! Какое сильное слияние энергии и грации, глубины и легкости, возвышенности и простоты!
    Читая всякую строку, вышедшую из-под пера Лермонтова, будто слушаешь музыкальные аккорды, и в то же время следишь взором за потрясенными струнами, с которых сорваны они рукою невидимою… Тут, кажется, соприсутствуешь духом таинству мысли, рождающейся из ощущения, как рождается бабочка из некрасивой личинки… Тут нет лишнего слова, не только лишней страницы: всё на месте, всё необходимо, потому что всё перечувствовано прежде, чем сказано, всё видено прежде, чем положено на картину… Нет ложных чувств, ошибочных образов, натянутого восторга: всё свободно, без усилия, то бурным потоком, то светлым ручьем, излилось на бумагу… Быстрота и разнообразие ощущений покорены единству мысли; волнение и борьба противоположных элементов послушно сливаются в одну гармонию, как разнообразие музыкальных инструментов в оркестре, послушных волшебному жезлу капельмейстера… Но, главное — всё это блещет своими, незаимствованными красками, всё дышит самобытною и творческою мыслию, всё образует новый, дотоле невиданный мир… Только дикие невежды, черствые педанты, которые за буквою не видят мысли, и случайную внешность всегда принимают за внутреннее сходство, только эти честные и добрые витязи букварей и фолиантов могли бы находить в самобытных вдохновениях Лермонтова подражания не только Пушкину или Жуковскому, но и гг. Бенедиктову и Якубовичу…2
    Повторяем: небольшая книжка стихотворений Лермонтова, конечно, не есть колоссальный монумент поэтической славы; но она есть живое, говорящее прорицание великой поэтической славы. Это еще не симфония, а только пробные аккорды, но аккорды, взятые рукою юного Бетховена… Просвещенный иностранец, знакомый с русским языком, прочитав стихотворения Лермонтова, не увидел бы в их малочисленности богатства русской литературы, но изумился бы силе русской фантазии, даровитости русской натуры… Некоторые из них законно могли бы явиться в свет с подписью имени Пушкина и других величайших мастеров поэзии… «Герой нашего времени» обнаружил в Лермонтове такого же великого поэта в прозе, как и в стихах. Этот роман был книгою, вполне оправдывавшею свое название. В ней автор является решителем важных современных вопросов. Его Печорин — как
    современное лицо — Онегин нашего времени. Обыкновенно наши поэты жалуются, — может быть и не без основания, — на скудость поэтических элементов в жизни русского общества; но Лермонтов в своем «Герое» умел и из этой бесплодной почвы извлечь богатую поэтическую жатву. Не составляя целого, в строгом художественном смысле, почти все эпизоды его романа образуют собою очаровательные поэтические миры. «Бэла» и «Тамань» в особенности могут считаться одними из драгоценнейших жемчужин русской поэзии; а в них еще остается столько дивных подробностей и картин, в которых с такою отчетливостию обрисовано типическое лицо Максима Максимыча! «Княжна Мери» менее удовлетворяет в смысле объективной художественности. Решая слишком близкие сердцу своему вопросы, автор не совсем успел освободиться от них и, так сказать, нередко в них путался; но это дает повести новый интерес и новую прелесть, как самый животрепещущий вопрос современности, для удовлетворительного решения которого нужен был великий перелом в жизни автора… Но увы! этой жизни суждено было проблеснуть блестящим метеором, оставить после себя длинную струю света и благоухания и — исчезнуть во всей красе своей…
    Прекрасное погибло в пышном цвете…
    Таков удел прекрасного на свете!
    Губителем неслышным и незримым
    Во всех путях беда нас сторожит,
    Приюта нет главам, равно грозимым;
    Где не была, так будет и сразит.
    Вотще дерзать в борьбу с необходимым:
    Житейского никто не победит.
    Гнетомы все единой грозной силой.
    Нам всем сказать о здешнем счастье: «было!»3
    Как все великие таланты, Лермонтов в высшей степени обладал тем, что называется «слогом». Слог отнюдь не есть простое уменье писать грамматически-правильно, гладко и складно, — уменье, которое часто дается и бесталантности. Под «слогом» мы разумеем непосредственное, данное природою уменье писателя употреблять слова в их настоящем значении, выражаясь сжато высказывать много, быть кратким в многословии и плодовитым в краткости, тесно сливать идею с формою и на всё налагать оригинальную, самобытную печать своей личности, своего духа. Предисловие Лермонтова ко второму изданию
    «Героя нашего времени» может служить лучшим примером того, что значит «иметь слог». Выписываем это предисловие:
    «Во всякой книге предисловие есть первая и вместе с тем последняя вещь; оно или служит объяснением цели сочинения, или оправданием и ответом на критики. Но обыкновенно читателям дела нет до нравственной цели и до журнальных нападок, и потому они не читают предисловий. А жаль, что это так, особенно у нас. Наша публика так еще молода и простодушна, что не понимает басни, если в конце ее не находит нравоучения. Она не угадывает шутки, не чувствует иронии; она просто дурно воспитана. Она еще не знает, что в порядочном обществе и в порядочной книге явная брань не может иметь места; что современная образованность изобрела орудие более острое, почти невидимое и тем не менее смертельное, которое, под одеждою лести, наносит неотразимый и верный удар. Наша публика похожа на провинциала, который, подслушав разговор двух дипломатов, принадлежащих к враждебным дворам, остался бы уверен, что каждый из них обманывает свое правительство в пользу взаимной, нежнейшей дружбы.
    «Эта книга испытала на себе еще недавно несчастную доверчивость некоторых читателей и даже журналов к буквальному значению слов. Иные ужасно обиделись — и не шутя — что им ставят в пример такого безнравственного человека, как герой нашего времени; другие же очень тонко замечали, что сочинитель нарисовал свой портрет и портреты своих знакомых… Старая и жалкая шутка! Но видно Русь так уж сотворена, что всё в ней обновляется, кроме подобных нелепостей. Самая волшебная из волшебных сказок у нас едва ли избегнет упрека в покушении на оскорбление личности!
    «Герой нашего времени, милостивые государи мои, точно портрет, но не одного человека: это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии. Вы мне опять скажете, что человек не может быть так дурен, а я вам скажу, что ежели вы верили возможности существования всех трагических и романтических злодеев, — отчего же вы не веруете в действительность Печорина? Если вы любовались вымыслами гораздо более ужасными и уродливыми, отчего же этот характер, даже как вымысел, не находит у вас пощады? Уж не оттого ли, что в нем больше правды, нежели бы вы того желали?..
    «Вы скажете, что нравственность от этого не выигрывает? Извините. Довольно людей кормили сластями; у них от этого испортился желудок: нужны горькие лекарства, едкие истины. Но не думайте однако после этого, чтоб автор этой книги имел когда-нибудь
    гордую мечту сделаться исправителем людских пороков, боже его избави от такого невежества! Ему просто было весело рисовать современного человека, каким он его понимает, и, к его и вашему несчастию, слишком часто встречал. Будет и того, что болезнь указана, а как ее излечить — это уж бог знает!»
    Какая точность и определенность в каждом слове, как на месте и как незаменимо другим каждое слово! Какая сжатость, краткость и, вместе с тем, многозначительность! Читая строки, читаешь и между строками; понимая ясно всё сказанное автором, понимаешь еще и то, чего он не хотел говорить, опасаясь быть многоречивым. Как образны и оригинальны его фразы: каждая из них годится быть эпиграфом к большому сочинению. Конечно, это «слог», или мы не знаем, что такое «слог»…
    Немного стихотворений осталось после Лермонтова. Найдется пьес десяток первых его опытов, кроме большой его поэмы — «Демон»; пьес пять новых, которые подарил он редактору «Отеч. записок» перед отъездом своим на Кавказ… Наследие не огромное, но драгоценное! «Отеч. записки» почтут священным долгом скоро поделиться ими с своими читателями.4 Лермонтов немного написал — бесконечно меньше того, сколько позволял ему его громадный талант. Беспечный характер, пылкая молодость, жадная впечатлений бытия, самый род жизни, — отвлекали его от мирных кабинетных занятий, от уединенной думы, столь любезной музам; но уже кипучая натура его начала устаиваться, в душе пробуждалась жажда труда и деятельности, а орлиный взор спокойнее стал вглядываться в глубь жизни. Уже затевал он в уме, утомленном суетою жизни, создания зрелые; он сам говорил нам, что замыслил написать романическую трилогию, три романа из трех эпох жизни русского общества (века Екатерины II, Александра I и настоящего времени), имеющие между собою связь и некоторое единство, по примеру куперовской тетралогии, начинающейся «Последним из Могикан», продолжающейся «Путеводителем в Пустыне» и «Пионерами» и оканчивающейся «Степями»…5 как вдруг —
    Младой певец
    Нашел безвременный конец!
    Дохнула буря, цвет прекрасный
    Увял на утренней заре!
    Потух огонь на алтаре!..
    Нельзя без печального содрогания сердца читать этих строк, которыми оканчивается, в 63 № «Одесского Вестника», статья г. Андреевского «Пятигорск»: «15 июля, около 5-ти часов вечера, разразилась ужасная буря с молниею и громом: в это самое время, между горами Машукою и Бештау, скончался — лечившийся в Пятигорске М. Ю. Лермонтов. С сокрушением смотрел я на привезенное сюда бездыханное тело поэта»…6
    Друзья мои, вам жаль поэта:
    Во цвете радостных надежд,
    Их не свершив еще для света,
    Чуть из младенческих одежд,
    Увял! Где жаркое волненье.
    Где благородное стремленье
    И чувств, и мыслей молодых,
    Высоких, нежных, удалых?
    Где бурные любви желанья,
    И жажда знаний и труда,
    И вы, заветные мечтанья,
    Вы, призрак жизни неземной,
    Вы, сны поэзии святой?
    Быть может, он для блага мира,
    Иль хоть для славы был рожден;
    Его умолкнувшая лира
    Гремучий, непрерывный звон
    В веках поднять могла. Поэта,
    Быть может, на ступенях света
    Ждала высокая ступень.
    Его страдальческая тень,
    Быть может, унесла с собою
    Святую тайну, и для нас
    Погиб животворящий глас,
    И за могильною чертою
    К ней не домчится глас времен —
    Благословения племен!7
    Примечания
    1. Впервые опубликовано в «Отечественных Записках» 1841 г., т. XVIII, кн. 9, отд. VI, стр. 1—5, без подписи.
    2. О Лермонтове, как о подражателе Жуковского, Пушкина, Бенедиктова и других русских поэтов, писал С. П. Шевырев. Подводя итоги своим впечатлениям от стихотворений Лермонтова, критик-славянофил утверждал: «Мы слышим отзывы уже знакомых нам лир — и читаем их как будто воспоминания русской поэзии последнего двадцатилетия» («Москвитянин» 1841 г., т. II, кн. 4, стр. 535).
    3. Цитата из элегии В. А. Жуковского «На кончину ее величества королевы Виртембергской».
    4. Стихотворения Лермонтова печатались в «Отечественных Записках» на протяжении 1841—1844 гг.
    5. О замысле написать романическую трилогию Лермонтов сообщил Белинскому, очевидно, в личной беседе.
    6. О том, что Лермонтов погиб на дуэли, невозможно было упоминать в печати по цензурным условиям.
    7. Цитата из «Евгения Онегина», глава 6, строфы XXXVI — XXXVII. Пропущена строка:
    И жажда знаний и труда,
    И страх порока и стыда…
    В предпоследней строке неточность: «К ней не домчится гимн времен!»

  13. папля Ответить

    Точность определяется умением четко и ясно мыслить, знанием предмета разговора и законов русского языка. Какие же причины делают речь неточной? Назовем наиболее распространенные: употребление слов в несвойственном им значении; неустроенная контекстом многозначность, порождающая двусмысленность; смешение паронимов, омонимов. Вот какие примеры смешения паронимов приводил А.М. Горький: «Прозаик пишет: он щелкнул щиколоткой калитки вместо щеколдой. Когда Б. Пильняк пишет, что «дочь за три года возраста догнала мать», нужно убедить Пильняка, что возраст и рост не одно и то же».
    В.Г. Белинский в статье о произведении М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» писал: «Какая точность и определенность в каждом слове, как на месте и как незаменимо другим каждое слово».
    Чтобы речь была точной, необходимо, прежде всего, хорошо знать то, о чем хочешь сказать. Если говорящий плохо знает предмет разговора, то он может ошибаться, путать факты, искажать события, нарушать логику повествования.
    Есть и другая причина, которая также делает речь неточной. Это – плохое и недостаточное знание русского языка, его особенностей.
    Все, что нас окружает, что познано или изобретено, все, о чем хотят спросить или рассказать, имеет название. Поэтому, чем больше человек знает слов, чем богаче его язык, тем точнее он выражает свои мысли. И наоборот, чем ограниченнее словарный запас говорящего, чем беднее его язык, тем чаще он допускает неточности в речи, употребляет слова в несвойственном им значении, смешивает омонимы, омофоны, паронимы.
    Определим, что значит использовать слова в несвойственном им значении.
    Каждое знаменательное слово выполняет номинативную функция, то есть называет предмет или его качество, действие, состояние, а это обязывает говорящего учитывать значение слов, правильно их использовать. Так, глагол занять имеет значение «взять взаймы», а не «дать взаймы». Поэтому, если необходимо у кого-то на время попросить какую-то сумму денег, то следует сказать: «Дай мне в долг», «Дай взаймы», «Одолжи мне», но не «Займи мне».
    Иногда неправильное использование слова, приводящее к неточности речи, получает распространение, часто повторяется, встречается в речи выступающих по радио, телевидению. Например, среди географической терминологии есть слово эпицентр. Его значение – «область на поверхности Земли, расположенная непосредственно над очагом, или гипоцентром, землетрясения». Следовательно, эпицентр соотносится, зависит от гипоцентра. Слово гипоцентр означает «очаг землетрясения в глубине земной коры, где произошли перемещения и откуда исходят подземные толчки». Так правильно ли говорить: «эпицентр событий находился…», «в эпицентре событий», «в эпицентре пожара»? события, стихийное бедствие, восстания имеют центр, а не эпицентр.
    Точность речи требует внимательного отношения к омонимам, омофонам, паронимам. Что они собой представляют?
    Омонимы – слова, одинаковые по написанию, произношению, но разные по значению. Например: наряд – «направление на работу» и наряд – «одежда», ключ – «источник» и ключ – «отмычка». Омофоны отличаются от омонимов тем, что у них одинаково только звучание, например: леса и лиса. Паронимами называются слова, разные по значению, но близкие по написанию и звучанию, например: кворум – форум, экскаватор – эскалатор. Паронимами могут быть как слова одного корня (описка и отписка), так и разнокорневые (зубр, крупный дикий лесной бык, и изюбр, крупный восточносибирский олень). Неразличение таких слов делает речь неточной.
    Что изобразят школьники, если учительница скажет им: «Нарисуйте луг»? Слово луг в значении «участок земли, покрытый травой, цветами» совпадает по звучанию с омонимами лук – «огородное растение» и лук – «оружие». Поэтому одни могут нарисовать человека, стреляющего из лука, другие луковицу, третьи – луг, покрытый ромашками.
    Предложения «Играя, он забывал об очках» и «Мальчика послали за гранатами» также двусмысленны. Это объясняется тем, что слова очки и гранаты имеют в русском языке омонимы. Неточность предложений «Ни один укол, который делает медицинская сестра Наташа, не бывает больным» и «Он был смешной парень, как начнет смеяться, так не остановишь» объясняется тем, что говорящий не различает паронимы больной и болезненный, смешной и смешливый.
    О необходимости следить за точностью выражения своих мыслей хорошо сказал Л.Н. Толстой: «Единственное средство умственного общения людей есть слово, и для того, чтобы общение это было возможно, нужно употреблять слова так, чтобы при каждом слове несомненно вызывались у всех соответствующие и точные понятия».
    Вот что значит ТОЧНОСТЬ РЕЧИ.

  14. _tcheslavnaya Ответить




    Михаил Юрьевич Лермонтов (1814-1841)
    Как все великие таланты, Лермонтов в высшей степени обладал тем, что называется «слогом».
    Какая точность и определённость в каждом слове, как на месте и как незаменимо другим каждое слово! Какая сжатость, краткость и вместе с тем многозначительность!
    В. Г. Белинский

    Михаил Юрьевич Лермонтов родился в Москве в 1814 году в семье капитана в отставке Юрия Петровича Лермонтова и Марии Михайловны, урождённой Арсеньевой. Детские годы будущего поэта проходили в усадьбе Тарханы Пензенской губернии.
    С детских лет Лермонтов наблюдал жизнь барской усадьбы, учился народной речи, слушая предания и песни об Иване Грозном, Разине, Пугачёве, войне 1812 года. В Тарханах видел он и удалые кулачные бои, народные праздники, пляски.
    Лермонтов рос впечатлительным и болезненным мальчиком. Неоднократно возила его бабушка на лечение на Северный Кавказ, где он слушал горские легенды. Учился Лермонтов в Московском благородном пансионе. При пансионе была превосходная библиотека, где по вечерам собиралось литературное общество. Воспитанники читали свои сочинения, переводы и обсуждали прочитанное. Стихотворения Пушкина и Рылеева ходили по рукам. Южные пушкинские поэмы многие знали наизусть. В сентябре 1830 года Лермонтов был зачислен в Московский университет, затем поступил в школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров в Петербурге. В это время началась литературная работа над поэмами «Демон», «Хаджи Абрек», драмой «Маскарад». На гибель Пушкина Лермонтов откликнулся стихотворением «Смерть Поэта», за что был сослан на Кавказ, где написал стихотворение «Бородино».
    Жизнь Лермонтова оказалась необычайно короткой. Поэт погиб на дуэли в 1841 году.

    Проверьте себя

    Перескажите статью о поэте, подчеркнув его первое знакомство с народными преданиями, сочинениями А. С. Пушкина.
    В чём состояли занятия литературного общества в пансионе?

  15. tantan Ответить

    196

    ГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ

    Сочинение М. Лермонтова. Издание второе. С.-Петербург.
    В типографии Ильи Глазунова и К°. 1841. Две части. В 12-ю д. л.
    В I-й части VI и 250, во II-й — 173 стр.

    Давно ли приветствовали мы первое издание «Героя нашего времени» большою критическою статьею и, полные гордых, величавых и сладостных надежд, со всем жаром убеждения, основанного на сознании, указывали русской публике на Лермонтова как на великого поэта в будущем, смотрели на него как на преемника Пушкина в настоящем!.. И вот проходит не более года, — мы встречаем новое издание «Героя нашего времени» горькими слезами о невозвратимой утрате, которую понесла осиротелая русская литература в лице Лермонтова!.. Несмотря на общее, единодушное внимание, с каким приняты были его первые опыты, несмотря на какое-то безусловное ожидание от него чего-то великого, — наши восторженные похвалы и радостные приветы новому светилу поэзии для многих благоразумных людей казались преувеличенными…1 Слава их благоразумию, так много теперь выигравшему, и горе нам, так много утратившим!.. В сознании великой, невознаградимой утраты, в полноте едкого, грустного чувства, отравляющего сердце, мы готовы великодушно увеличить торжество осторожного в своих приговорах сомнения и охотно сознаться, что, говоря так много о Лермонтове, мы видели более будущего, нежели настоящего Лермонтова, —
    197
    видели Алкида, в колыбели удушающего змей зависти, но еще не Алкида, сражающего ужасною палицею лернейскую гидру… Да, все написанное Лермонтовым еще недостаточно для упрочения колоссальной славы и более значительно как предвестие будущего, а не как что-нибудь положительно и безотносительно великое, хотя и само по себе все это составляет важный и примечательный факт, решительно выходящий из круга обыкновенного. Первые лирические пьесы: «Руслан и Людмила» и «Кавказский пленник», еще не могли составить славы Пушкина как великого мирового поэта; но в них уже виделся будущий создатель «Цыган», «Онегина», «Бориса Годунова», «Моцарта и Сальери», «Скупого рыцаря», «Русалки», «Каменного гостя» и других великих поэм… Толпа судит и делает свои приговоры задним числом; она говорит, когда уже не боится проговориться. Толпа идет ощупью и о твердости встреченного ею предмета судит по силе толчка, с которым наткнулась на него. Оставляя за толпою право видеть вещи не иначе, как оборачиваясь назад, не будем отнимать права у людей заглядывать вперед и — по-настоящему предсказывать о будущем… Всякому свое: толпе кричать, людям мыслить… Пусть же кричит она, а мы снова повторим: новая великая утрата осиротила бедную русскую литературу!..
    Самые первые произведения Лермонтова были ознаменованы печатаю какой-то особенности: они не походили ни на что, являвшееся до Пушкина и после Пушкина. Трудно было выразить словом, что в них было особенного, отличавшего их даже от явлений, которые носили на себе отблеск истинного и замечательного таланта. Тут было все — и самобытная, живая мысль, одушевлявшая обаятельно-прекрасную форму, как теплая кровь одушевляет молодой организм и ярким, свежим румянцем проступает на ланитах юной красоты; тут была и какая-то мощь, горделиво владевшая собою и свободно подчинявшая идее своенравные порывы свои; тут была и эта оригинальность, которая в простоте и естественности открывает собою новые, дотоле невиданные миры и которая есть достояние одних гениев; тут было много чего-то столь индивидуального, столь тесно соединенного с личностию творца, — много такого, что мы не можем иначе охарактеризовать, как назвавши «лермонтовским элементом»… Какой избыток силы, какое разнообразие идей и образов, чувств и картин! Какое
    198
    сильное слияние энергии и грации, глубины и легкости, возвышенности и простоты! Читая всякую строку, вышедшую из-под пера Лермонтова, будто слушаешь музыкальные аккорды и в то же время следишь взором за потрясенными струнами, с которых сорваны они рукою невидимою.. Тут, кажется, соприсутствуешь духом таинству мысли, рождающейся из ощущения, как рождается бабочка из некрасивой личинки… Тут нет лишнего слова, не только лишней страницы: все на месте, все необходимо, потому что все перечувствовано прежде, чем сказано все видено прежде, чем положено на картину… Нет ложных чувств, ошибочных образов, натянутого восторга: все свободно, без усилия, то бурным потоком, то светлым ручьем излилось на бумагу… Быстрота и разнообразие ощущений покорены единству мысли; волнение и борьба противоположных элементов послушно сливаются в одну гармонию, как разнообразие музыкальных инструментов в оркестре, послушных волшебному жезлу капельмейстера… Но, главное — все это блещет своими, незаимствованными красками, все дышит самобытною и творческою мыслию, все образует новый, дотоле невиданный мир… Только дикие невежды, черствые педанты, которые за буквою не видят мысли и случайную внешность всегда принимают за внутреннее сходство, только эти честные и добрые витязи букварей и фолиантов могли бы находить в самобытных вдохновениях Лермонтова подражания не только Пушкину или Жуковскому, но и гг. Бенедиктову и Якубовичу…2
    Повторяем: небольшая книжка стихотворений Лермонтова, конечно, не есть колоссальный монумент поэтической славы; но она есть живое, говорящее прорицание великой поэтической славы. Это еще не симфония, а только пробные аккорды, но аккорды, взятые рукою юного Бетховена… Просвещенный иностранец, знакомый с русским языком, прочитав стихотворения Лермонтова, не увидел бы в их малочисленности богатства русской литературы, но изумился бы силе русской фантазии, даровитости русской натуры… Некоторые из них законно могли бы явиться в свет с подписью имени Пушкина и других, величайших мастеров поэзии… «Герой нашего времени» обнаружил в Лермонтове такого же великого поэта в прозе, как и в стихах. Этот роман был книгою, вполне оправдывавшею свое название. В ней автор является решителем важных современных вопросов. Его Печорин — как современное
    199
    лицо — Онегин нашего времени. Обыкновенно наши поэты жалуются, — может быть и не без основания, — на скудость поэтических элементов в жизни русского общества; но Лермонтов в своем «Герое» умел и из этой бесплодной почвы извлечь богатую поэтическую жатву. Не составляя целого, в строгом художественном смысле, почти все эпизоды его романа образуют собою очаровательные поэтические миры. «Бэла» и «Тамань» в особенности могут считаться одними из драгоценнейших жемчужин русской поэзии: а в них еще остается столько дивных подробностей и картин, в которых с такою отчетливостию обрисовано типическое лицо Максима Максимыча! «Княжна Мери» менее удовлетворяет в смысле объективной художественности. Решая слишком близкие сердцу своему вопросы, автор не совсем успел освободиться от них и, так сказать, нередко в них путался; но это дает повести новый интерес и новую прелесть, как самый животрепещущий вопрос современности, для удовлетворительного решения которого нужен был великий перелом в жизни автора… Но увы! этой жизни суждено было проблеснуть блестящим метеором, оставить после себя длинную струю света и благоухания и — исчезнуть во всей красе своей…
    Прекрасное погибло в пышном цвете…
    Таков удел прекрасного на свете!
    Губителем неслышным и незримым,
    Во всех путях беда нас сторожит,
    Приюта нет главам, равно грозимым;
    Где не была, так будет и сразит.
    Вотще дерзать в борьбу с необходимым:
    Житейского никто не победит.
    Гнетомы все единой грозной силой.
    Нам всем сказать о здешнем счастье: «было!»3
    Как все великие таланты, Лермонтов в высшей степени обладал тем, что называется «слогом». Слог отнюдь не есть простое уменье писать грамматически-правильно, гладко и складно, — уменье, которое часто дается и бесталантности. Под «слогом» мы разумеем непосредственное, данное природою уменье писателя употреблять слова в их настоящем значении, выражаясь сжато, высказывать много, быть кратким в многословии и плодовитым в краткости, тесно сливать идею с формою и на все налагать оригинальную, самобытную печать своей личности, своего духа. Предисловие Лермонтова ко второму изданию «Героя
    200
    нашего времени» может служить лучшим примером того, что значит «иметь слог». Выписываем это предисловие:
    Во всякой книге предисловие есть первая и вместе с тем последняя вещь; оно или служит объяснением цели сочинения, или оправданием и ответом на критики. Но обыкновенно читателям дела нет до нравственной цели и до журнальных нападок, и потому Они не читают предисловий. А жаль, что это так, особенно у нас. Наша публика так еще молода и простодушна, что не понимает басни, если в конце ее не находит нравоучения. Она не угадывает шутки, не чувствует иронии; она просто дурно воспитана. Она еще не знает, что в порядочном обществе и в порядочной книге явная брань не может иметь места; что современная образованность изобрела орудие более острое, почти невидимое и тем не менее смертельное, которое, под одеждою лести, наносит неотразимый и верный удар. Наша публика похожа на провинциала, который, подслушав разговор двух дипломатов, принадлежащих к враждебным дворам, остался бы уверен, что каждый из них обманывает свое правительство в пользу взаимной, нежнейшей дружбы.
    Эта книга испытала на себе еще недавно несчастную доверчивость некоторых читателей и даже журналов к буквальному значению слов. Иные ужасно обиделись — и не шутя, — что им ставят в пример такого безнравственного человека, как герой нашего времени4; другие же очень тонко замечали, что сочинитель нарисовал свой портрет и портреты своих знакомых… Старая и жалкая шутка! Но, видно, Русь так уж сотворена, что все в ней обновляется, кроме подобных нелепостей. Самая волшебная из волшебных сказок у нас едва ли избегнет упрека в покушении на оскорбление личности!
    «Герой нашего времени», милостивые государи мои, точно портрет, но не одного человека: это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии. Вы мне опять скажете, что человек не может быть так дурен, а я вам скажу, что ежели вы верили возможности существования всех трагических и романтических злодеев, — отчего же вы не верите в действительность Печорина? Если вы любовались вымыслами гораздо более ужасными и уродливыми, отчего же этот характер, даже как вымысел, не находит у вас пощады? Уж не оттого ли, что в нем больше правды, нежели бы вы того желали?..
    Вы скажете, что нравственность от этого не выигрывает? Извините. Довольно людей кормили сластями; у них от этого испортился желудок: нужны горькие лекарства, едкие истины. Но не думайте, однако, после этого, чтоб автор этой книги имел когданибудь гордую мечту сделаться исправителем людских пороков. Боже его избави от такого невежества! Ему просто было весело рисовать современного человека, каким он его понимает и, к его и вашему несчастию, слишком часто встречал. Будет и того, что болезнь указана, а как ее излечить — это уж бог знает!
    Какая точность и определенность в каждом слове, как на месте и как незаменимо другим каждое слово! Какая сжатость, краткость и вместе с тем многозначительность!
    201
    Читая строки, читаешь и между строками; понимая ясно все сказанное авторов, понимаешь еще и то, чего он не хотел говорить, опасаясь быть многоречивым. Как образны и оригинальны его фразы: каждая из них годится быть эпиграфом к большому сочинению. Конечно, это «слог», или мы не знаем, что такое «слог»…
    Немного стихотворений осталось после Лермонтова. Найдется пьес десяток первых его опытов, кроме большой его поэмы — «Демон»; пьес пять новых, которые подарил он редактору «Отечественных записок» перед отъездом своим на Кавказ… Наследие не огромное, но драгоценное! «Отечественные записки» почтут священным долгом скоро поделиться ими с своими читателями. Лермонтов немного написал — бесконечно меньше того, сколько позволял ему его громадный талант5. Беспечный характер, пылкая молодость, жадная впечатлений бытия, самый род жизни — отвлекали его от мирных кабинетных занятий, от уединенной думы, столь любезной музам; но уже кипучая натура его начала устаиваться, в душе пробуждалась жажда труда и деятельности, а орлиный взор спокойнее стал вглядываться вглубь жизни. Уже затевал он в уме, утомленном суетою жизни, создания зрелые; он сам говорил нам, что замыслил написать романическую трилогию, три романа из трех эпох жизни русского общества (века Екатерины II, Александра I и настоящего времени), имеющие между собою связь и некоторое единство, по примеру куперовской тетралогии, начинающейся «Последним из могикан», продолжающейся «Путеводителем в пустыне» и «Пионерами» и оканчивающейся «Степями»…6 как вдруг —
    Младой певец
    Нашел безвременный конец!
    Дохнула буря, цвет прекрасный
    Увял на утренней заре,
    Потух огонь на алтаре!..7
    Нельзя без печального содрогания сердца читать этих строк, которыми оканчивается, в 63 № «Одесского вестника», статья г. Андреевского «Пятигорск»: «15 июля, около 5-ти часов вечера, разразилась ужасная буря с молниею и громом: в это самое время, между горами Машукою и Бештау, скончался лечившийся в Пятигорске М. Ю. Лермонтов8. С сокрушением смотрел я на привезенное сюда бездыханное тело поэта…»
    202
    Друзья мои, вам жаль поэта:
    Во цвете радостных надежд,
    Их не свершив еще для света,
    Чуть из младенческих одежд,
    Увял! Где жаркое волненье,
    Где благородное стремленье
    И чувств и мыслей молодых,
    Высоких, нежных, удалых?
    Где бурные любви желанья,
    И жажда знаний и труда,
    И вы, заветные мечтанья,
    Вы, призрак жизни неземной,
    Вы, сны поэзии святой?
    Быть может, он для блага мира
    Иль хоть для славы был рожден;
    Его умолкнувшая лира
    Гремучий, непрерывный звон
    В веках поднять могла. Поэта,
    Быть может, на ступенях света
    Ждала высокая ступень.
    Его страдальческая тень,
    Быть может, унесла с собою
    Святую тайну, и для нас
    Погиб животворящий глас,
    И за могильною чертою
    К ней не домчится глас времен —
    Благословения племен!9

Добавить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *