Можно ли избежать своей судьбы по мнению древних греков?

5 ответов на вопрос “Можно ли избежать своей судьбы по мнению древних греков?”

  1. Бетель Ответить

    Похожая картина наблюдалась у древних скандинавов и германцев. У подножия Мирового Древа Судьбы сидели три норны: вырезающие на дощечках рунические тексты, в которых определялась продолжительность жизни каждого человека, испытания, уготованные ему судьбой, и характер смерти.
    У римлян в мифологии так-же имелись такие сестрицы – парки. В начале всего две: Нона и Децима. Их называли богинями рождения, а имена были даны в соответствии с девятым и десятым месяцем после зачатия. Но позднее, наверно, под влиянием греков, к ним присоединилась третья сестра – Морта: богиня смерти. Нона, как и ее греческая коллега Клото, плела нить судьбы, Децима, подобно Лахесис, определяла жребий, наматывая нить на веретено, а Морта, как и Антропос, перерезала нить точно в назначеный срок, указанный жребием. Но римляне, несмотря на влияние греков, не отличались тотальным фатализмом. «Своей судьбою люди правят, не звезды, милый Брут» – эти слова были сказаны Юлием Цезарем, персонажем одноименной трагедии Шекспира. Однако что-то в этом роде мог произнести и реальный Цезарь: такого мнения придерживались и многие просвещенные современники императора. Еще за полтора столетия до эпохи Цезаря римский поэт Тит Макций Плавт говорил: «Мудрец сам творит свою судьбу». Даже простые римские граждане постоянно обращались с просьбами к богам с надеждой изменить собственную жизнь, умилостивить Фортуну.
    Раб или господин?А китайцы никогда не ставили знак равенства между роком и судьбой. Понятие судьбы в Древнем Китае обозначалось иероглифом ming, что можно трактовать как «предопределение, допускающее свободу выбора». Считали, что «благородный муж» вполне может повлиять на те или иные события, подкорректировав судьбу, уклониться от ее ударов. Древнекитайские философы рекомендовали «познавать все веления Неба, но следовать только правильным». Позднее к иероглифу ming добавился еще один – yun, обозначающий движение, перемены. То есть, само понятие судьбы стало включать в себя еще большую свободу. По мнению китайцев, человеческая жизнь во многом зависит от его собственных усилий и достижений: главное – не отклоняться от верного пути.
    У славян отношение к судьбе так-же менялось – но в обратном направлении. Само русское слово «судьба» четко раскладывается на две составляющие: это не что иное, как суд Божий. «Ни хытру, ни горазду, ни птицю горазду суда Божия не минути» – сказано в «Слове о полку Игореве». И удивляться тут, в принципе, нечему: «Слово» написано в конце XII столетия, в разгар эпохи Средневековья, которая, пусть и с заметным опозданием, добралась и до Руси. Однако древние славяне воспринимали судьбу совершенно по другому. По свидетельству византийского писателя, секретаря полководца Велизария (VI столетие нашей эры), «предопределения они (славяне) не знают и вообще не признают, что оно имеет какое-то значение, по крайней мере, в отношении людей, но когда смерть уже у них в ногах, охвачены ли они общей болезнью или выступают на войну, они дают обет: если избегнут ее, сейчас же совершить богу жертву за свою жизнь; а избежав смерти, жертвуют, что пообещали, и думают, что этой-то жертвой купили себе спасение». Как видим, никакого фатализма, присущего большинству древних европейцев. Наши предки верили в себя, в помощь Рода и поддержку богов – возможно, именно поэтому на протяжении веков они были практически не уязвимы? Но средневековая идеология постепенно изменила их отношение к судьбе и свободе воли – впрочем, как и во всем мире.
    Не зря Средние Века называются мрачной эпохой: мир представлялся обителью зла, тело – вместилищем пороков и оковами души, красота – дьявольской ловушкой. «Сделай все земное для меня горьким, дай силы с терпением переносить все напасти», – просил Бога святой Фома Кемпийский. Мечты о лучшей жизни, любви, здоровье, благополучии неизменно объявлялись греховными. Ибо «смиренные радуются своему унижению», как писал папа Римский Григорий Двоеслов. Человек, который противился судьбе, пытался бороться за счастье, за жизнь, в конце концов, признавался порочным: ведь, по сути, он бросал вызов самому Господу! «На все воля Божья», – отвечали отцы церкви страждущим. Но как в таком случае объяснить войны и преступления, ложь и воровство, предательство и подлость? На то имелось иное объяснение: Бог наделил человека свободой воли, и когда люди отклоняются от своего предназначения, не желают принимать судьбу и волю Всевышнего, они становятся на путь греха, который прямиком ведет их в ад. А вот страдания и лишения, принимаемые с благодарностью, закаляют душу и делают человека праведником.
    «Роковые» пророчестваРазумеется, чем сильнее закручивать гайки, тем больший риск сорвать резьбу: на смену мрачному тысячелетию пришла эпоха Возрождения, отличающаяся не только свободой нравов, но и довольно вольным отношением к судьбе. Наслаждение земными благами, воскрешение античных идеалов красоты – но при этом никакого фатализма, никакой обреченности, характерной для античных героев. Культ гедонизма, желание взять от судьбы по максимуму, устремление самостоятельно строить свою жизнь – такое мировоззрение актуально и в наши дни, но зародилось оно именно в эпоху Возрождения и несколько трансформировалось в последующие столетия. Человек Нового времени уж точно не стал бы полагаться на жребий судьбы или волю богов: вера в науку и безграничные возможности разума вселяли оптимизм, уверенность в том, что даже невозможное возможно. Человек – не пленник судьбы, но ее хозяин: такая позиция весьма популярна последние 500 лет. Смущает только одно: все это время люди, как и тысячи лет назад, пытались заглянуть в будущее, узнать свою судьбу. Выходит, они не так уж сильно отличались от своих древних предков? Или же наоборот: стараются использовать предсказания с пользой для себя? Давайте рассмотрим несколько ярких примеров.Всем известно, что Пушкину предсказали гибель на 37-м году жизни: так и случилось. Поэт не поверил предсказательнице или же решил, что от судьбы не уйдешь? По воспоминаниям современников, Пушкин был весьма суеверным человеком и часто вспоминал то пророчество, которое звучало следующим образом: «Ты можешь прожить очень долго, но на 37-м году возраста берегись белого человека, белой лошади и белой головы». Как мы знаем, именно белокурый Дантес, приехавший на Черную речку в белом мундире и на белом коне, убил Пушкина. Поэт прекрасно помнил о пророчестве и знал, что эта дуэль окажется для него роковой. Он вполне мог отказаться от поединка и прожить долго, как и было предсказано, – но поэт сам выбрал такую судьбу: задетая честь оказалась дороже долгой жизни.

  2. VideoAnswer Ответить

  3. VideoAnswer Ответить

  4. VideoAnswer Ответить

  5. VideoAnswer Ответить

Добавить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *