Почему некоторые буквы так и не прижились в русской азбуке?

3 ответов на вопрос “Почему некоторые буквы так и не прижились в русской азбуке?”

  1. Broadfire Ответить

    Вроде и термины специальные появились – «ёфикация», «ёфикатор» (и даже «Ё-мобиль»), а буква – всё равно остаётся бедной родственницей, чья участь зависит от редакторской позиции издания или «е- ё-шных» предпочтений пишущего. Меня это всегда раздражало. И я решила выяснить – почему так сложилось?
    Как утверждает «Википедия», официальной датой рождения буквы «ё» можно считать 18 ноября 1783 года (по старому стилю). Тогда в доме княгини Екатерины Дашковой, директора Петербургской академии наук, состоялось заседание Российской академии. На которое собрались Денис Фонвизин, Гавриил Державин, Яков Княжнин и другие. Дашкова предложила использовать литеру «ё» для обозначения звука, который уже вошёл в русскую традицию, отметив, что неправомерно изображать один звук двумя знаками «io».
    В печати буква «ё» впервые появилась в книге Ивана Дмитриева «И мои безделки» в 1795 году, а её главным популяризатором принято считать Николая Карамзина. В его родном городе, Ульяновске, установлен памятник букве «ё». В XIX веке молодая литера не пользовалась популярностью и употреблялась через раз. Отчасти из-за того, что более грамотным считался церковный «Екающий» выговор.
    Изменения 1917 года не принесли «ё» ничего хорошего: она была признана желательной, но не обязательной к употреблению. И только в 1942 году было объявлено об обязательном использовании буквы в школьной практике, и она стала полноценным элементом русского алфавита. Счастье оказалось недолгим: уже через несколько лет редакторы вновь стали печатать или не печатать «ё» по собственному усмотрению.
    Похожая ситуация сохраняется по сей день. В печати «ё» употребляется редко. Между её сторонниками и противниками по-прежнему идут жаркие споры. Часть первых даже объединилась в Союз ёфикаторов России. Их основная цель – сделать «ё» обязательной в современном письменном русском языке.
    В последние годы союз активно раздавал звание «Почётного ёфикатора РФ». Его носят Валентина Матвиенко за написание картины «Ёжик под ёлкой», губернатор Ульяновской области Сергей Морозов, установивший памятник литере «ё», Билл Гейтс, который был награждён «за выдающиеся заслуги в деле охранения русской письменности и её неотъемлемого фрагмента, седьмой буквы нашего алфавита – Ёё». В смысле, что без его программного обеспечения внедрение в русский язык литеры «ё» было бы трудным.
    Благодаря усилиям сторонников буквы она постепенно стала появляться в названиях станций метро, некоторых печатных изданиях, на телевидении. А 3 мая 2007 года появилось рекомендательное письмо № АФ-159/03 за подписью министра образования и науки А. А. Фурсенко, в котором сказано, что буква «ё» в именах собственных должна использоваться в обязательном порядке. Правда, это была только рекомендация. И министра Фурсенко другие ведомства не послушались – в итоге в 2008 году Татьяна Тетёркина, жительница Перми, лишилась российского гражданства, так как сотрудники миграционной службы выдали ей паспорт, в котором её фамилия писалась через «е». Впоследствии прокуратура признала эти действия незаконными.
    Дмитрий Ливанов, нынешний министр образования и науки РФ, ещё в сентябре 2012 года обещал разработать законопроект, в котором будут установлены правила употребления букв «е» и «ё». Но пока о новом документе ничего не слышно.
    Понятно, что, кроме соратников буквы «ё» и нейтрально настроенных к ней лиц, которые особо не задумываются о том, почему они пишут в том или ином слове «е» или «ё», есть и ярые ёфобы. Один из самых известных среди них – прославившийся особой нетерпимостью – доктор филологии, писатель Роман Лейбов. Ещё в 2007 году он писал на «Гранях.ру»: «Я не люблю ее, потому что наша русская орфография традиционна, а не фонетична (т.е. основана на знании истории и правил, а не на произношении)… В сороковые годы, при Сталине, действительно попытались ввести в наш прекрасный русский язык эту ублюдочную орфограмму, но запас образованности в русском народе был все же еще слишком велик, и орфограмма вскоре сама собой рассосалась».
    Я, конечно, не филолог и не писатель, но я – фанат буквы «ё». И не понимаю, почему для звука, который уже несколько сотен лет существует в русской традиции, нет однозначно закреплённого знака? «Е» и «Ё» – это не одна и та же буква.
    По-моему, необходимо чётко и окончательно установить, что «е» и «ё» – разные полноценные буквы русского алфавита, которые должны употребляться наравне и в именах собственных, и в других словах. Это поможет не только разобраться с бюрократической путаницей, но и быстрее ориентироваться в тексте. «Акт совершенный» – это о случившемся действии или об идеальном? «Все на свете» – это обо всём, о чём только можно, или о живых существах?
    Спорные случаи с «е» и «ё» лишь замедляют чтение текста.
    У противников ёфикации есть довод о том, что буква «ё» не приживается в русском языке, так как её способ написания заимствован из французского языка и чужд русской речи. Но не придумывать же другую литеру, когда к этой обрусевшей иностранке уже многие привыкли.
    «Википедия» утверждает, что «медленное вхождение буквы «ё» в жизнь объясняется её неудобной для быстрого письма формой, противоречащей главному принципу скорописи: слитному (без отрыва пера от бумаги) начертанию, а также техническими трудностями издательских технологий докомпьютерного времени».
    Но сейчас-то время уже самое что ни есть компьютерное, а если говорить о неудобстве отрыва пера от бумаги, то почему буква «й» спокойно прижилась в русском языке. К тому же…неужели одной мне кажется, что «ушки» над «ё» помогают ей выбиться из общей массы букв и делают строку не такой однообразной?
    Светлана АБРОСИМОВА, студентка СПбГУ

  2. Люби такую Ответить

    Откуда взялись эти правила? Они очень древние. В древнерусском языке твёрдый и мягкий знаки означали гласные звуки. Как они произносились, точно не известно, но филологи полагают, что было что-то вроде невнятного «о» («ъ») и ещё более невнятного «е» («ь»). При этом существовало правило, что слог может заканчиваться только на гласную. Например, слово «свиток» в древности писалось как «съвитъкъ». Попробуйте его произнести! А поскольку звук «о» делает согласные, стоящие перед ним, твёрдыми, люди стали лениться произносить «ъ». Они захотели сохранить его на письме, чтобы сразу было понятно, что имеется в виду. Например: «Здесь мелъ» или «Здесь мель», «Вот молъ» или «Вот моль». Но потом против этого «пережитка старины» стали выступать многие русские писатели. Им казалось, что в указании на твёрдость согласных звуков нет никакой нужды. Ведь каждому понятно: если не указано, что звук на конце слова мягкий, нужно произносить его твёрдо.
    Лев Васильевич Успенский в своей книге «Слово о словах» приводит гневное высказывание Ломоносова в адрес твёрдого знака: «Немой место занял, подобно, как пятое колесо!» Далее автор производит интересные подсчёты. В романе Толстого «Война и мир» в дореволюционном издании насчитывалось 2080 страниц, на каждую из них приходилось в среднем 54—55 твёрдых знаков, то есть во всём тексте — 115 тысяч ненужных букв. Этими знаками можно было бы заполнить более 70 страниц текста. Успенский называет их тысячами «никчёмных бездельников, которые ровно ничему не помогают. И даже мешают…». «Но ведь книги не выпускаются в свет поодиночке, как рукописи, — пишет далее Успенский. — То издание, которое я читаю, вышло из типографии в количестве трёх тысяч штук. И в каждом его экземпляре имелось — хочешь или не хочешь! — по 70 страниц, занятых одними никому не нужными, ровно ничего не означающими твёрдыми знаками. Двести десять тысяч драгоценных книжных страниц, занятых бессмысленной чепухой! Это ли не ужас?»
    Желание избавиться от ненужных знаков особенно усилилось в конце XIX — начале XX века. В 1904 году при Отделении рус-ского языка и словесности Академии наук была создана Орфографическая комиссия, перед которой стояла задача упростить русскую письменность, прежде всего для того, чтобы школьникам было легче изучать русский язык. В комиссию вошли самые известные учёные-языковеды тогдашней России. Возглавил её выдающийся русский языковед Филипп Фёдорович Фортунатов. Комиссия попыталась вовсе отказаться от буквы «ъ» и использовать только «ь», при этом отменить написание мягкого знака на конце слов после шипящих, то есть писать «мыш», «ноч», «идёш» и т. д. Этот проект широко обсуждался, но так и не был принят.
    И вот 10 октября 1918 года декретом Совнаркома «О введении новой орфографии» твёрдый знак был упразднён. Причём поначалу с ним разделались настолько радикально, что вовсе выкинули из русского алфавита и заменили апострофом. На старых фотографиях можно увидеть вывески, на которых написано: «Осторожно! Крутой под’ём!» или «Об’ект охраняется собаками!» Употребление апострофа в середине слова многим казалось диким. Писатель Иван Алексеевич Бунин даже называл его «чудовищем». Вскоре от апострофа отказались и вернулись к твёрдому знаку.
    Исчезновение твёрдого знака из окончания слов вызывало опасение у лингвистов. Они считали, что будет сложнее различать границы слов и в результате тексты станут нечитаемыми. Этого не произошло, твёрдый и мягкий знаки нашли своё место в русском языке.
    Теперь для твёрдого знака осталась только одна работа. Он ставится перед «е», «ё», «ю» и «я» в следующих случаях:
    ? в приставках, оканчивающихся на твёрдый согласный: подъезд, объём, сверхъестественный, волеизъявление;
    ? в сложных словах, первый корень которых также оканчивается на твёрдый согласный (это слова, начинающиеся на «двух-», «трёх-», «четырёх-»): двухъярусный, четырёхъярдовый;
    ? в некоторых словах иноязычного происхождения, где встречается то же сочетание — твёрдый согласный и гласные «е», «ё», «ю», «я»: адъютант, инъекция, объект, субъект, панъевропейский.
    В перечисленных примерах без твёрдого знака никак нельзя обойтись, потому что гласные «е», «ё», «ю» и «я» обладают свойством смягчать согласный звук, который стоит перед ними, и, если мы хотим, чтобы этот звук оставался твёрдым, нужно отметить это специальным знаком.
    Особое правило работает в тех случаях, когда приставки, оканчивающиеся на согласный, оказываются рядом с корнем или с другой приставкой, которые начинаются с буквы «и». Эта буква делает предыдущий согласный звук мягким. Раньше, чтобы подчеркнуть, что приставка заканчивается твёрдой согласной, здесь ставился твёрдый знак.
    А что же происходит теперь? Буква «и» стала превращаться в «ы». Таких слов не очень много. Например, «предыдущий» (сравните с причастием «идущий»), «розыск» («искать»), «подытожить» («итог»), «безыскусный» («искусный»), «безыдейный» («идейный»), «безынициативный» («инициативный»), «безынтересный» или «небезынтересный» («интересный»), «сымпровизировать» («импровизировать»), «предыстория» («история»).
    Из этого правила есть два исключения: «и» пишется в словах с приставками «меж-» и «сверх-» (межирригационный, сверхизысканный) и в словах с иноязычными приставками и частицами «пан-», «суб-», «транс-», «контр-» и так далее (панисламизм, субинспектор, Трансиордания, контригра).

Добавить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *