Уголовно процессуальное доказывание отличается от научного познания тем что?

23 ответов на вопрос “Уголовно процессуальное доказывание отличается от научного познания тем что?”

  1. Goldenraven Ответить

    ?УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС И КРИМИНАЛИСТИКА
    С.В. КОРНАКОВА
    старший преподаватель
    УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ДОКАЗЫВАНИЕ КАК ПРОЦЕСС ПОЗНАНИЯ
    Уголовно-процессуальное доказывание обычно определяют как разновидность процесса познания, который подчиняется общим гносеологическим закономерностям, опирающимся на тезис о принципиальной познаваемости мира, с соблюдением логических правил и способов получения верного представления об имевшем место событии прошлого.
    Каково соотношение познания и доказывания в уголовном процессе? Нередко в юридической литературе познание и доказывание характеризуются как взаимозаменяющие понятия и употребляются в качестве синони-мов1. Однако хотя деятельность субъектов доказывания носит познавательный характер, рассматривать понятия доказывания и познания как тождественные нельзя, поскольку их совпадение не полное. Если познание представляет собой получение знаний о тех или иных предметах и явлениях действительности, то доказывание заключается в обосновании полученного знания соответствующими средствами для предоставления возможности познания тех же обстоятельств другими лицами и проверки полученного знания на достоверность. Познание выступает гносеологической основой доказывания, так как доказывается, обосновывается всегда познанное.
    Содержание предметов познания и доказывания в судопроизводстве различно. Предметом познания в уголовном процессе выступают конкретные факты прошлого и настоящего, но лишь имеющие правовое значение факты становятся предметом доказывания. Поэтому можно не согласиться с Ф.Н. Фаткуллиным, считавшим, что «лишено всякого основания утверждение, будто надо различать предмет познания и предмет доказывания по делу, якобы первое из этих понятий шире второго»2. Представляется, что критикуемое автором утверждение является верным, поскольку в процессе познания обстоятельств совершенного преступления далеко не все, познанное лицом, производящим расследование, становится предметом доказывания. Первоначаль-
    ные данные обнаруживаются в процессе производства осмотров, обысков, при допросах свидетелей, подозреваемых и т.д., и часто неизвестно, какие из них и в какой связи с устанавливаемым событием будут находиться. Лишь при последующем анализе этих данных лицо, ведущее производство по делу, выявляет наличие общего — их связи с преступлением. Те данные, связь с расследуемым событием которых не установлена, будучи познанными и оставаясь в материалах дела, не будут являться предметом доказывания. «Всякое обстоятельство (факт), относящееся к предмету процессуального доказывания, должно быть познано и удостоверено органами следствия и суда в предусмотренном законом порядке»3, но сначала это обстоятельство познается, а затем решается вопрос о его относимости к предмету доказывания. Предмет познания и предмет доказывания по делу находятся в отношении субординации, и объем первого понятия включает в себя объем второго. Такому выводу не противоречит и то, что «с гносеологической точки зрения доказывание есть разновидность опосредованного познания и не может иметь предмет, отличный от предмета познания»4, поскольку по правилам формальной логики признаки, присущие роду, с необходимостью принадлежат и виду, познание возможно без доказывания, но не наоборот.
    В каких формах происходят познание и доказывание в уголовном процессе? Источников человеческого познания только два — опыт и разум, иными словами, прямое наблюдение познаваемого и умозаключение5. Поэтому всякое познание происходит в единстве непосредственного (эмпирического) и опосредованного (логического). Соответственно этим двум формам познания известно непосредственное и логическое доказывание6. Первое имеет место в том случае, когда для удостоверения отдельного положения достаточно непосредственно воспринять тот или иной предмет и предъявить его другим лицам, тем самым подтвердив справедливость
    © С.В. Корнакова, 2006
    С.В. КОРНАКОВА
    доказываемой мысли. Так можно, например, доказывать наличие или отсутствие дефектов в одежде, осмотрев и предъявив эту одежду. Логическое доказывание имеет место, когда объект мысли недоступен восприятию, а получение знаний и их удостоверение происходят при посредстве других предметов и сведений о них. Тот же факт (наличие дефектов в одежде) может быть установлен и удостоверен документом мастерской о приеме одежды в ремонт, показаниями мастера и т.п.7
    Поскольку между моментом расследования и судебного разбирательства уголовного дела и событием преступления существует разрыв во времени, область применения эмпирического доказывания значительно меньше области применения логического. Познание обстоятельств преступного события происходит преимущественно опосредованно, но путь непосредственного наблюдения в доказывании не исключен в отношении отдельных фрагментов преступления, которые сохранились к моменту расследования и могут быть доступны для восприятия, например последствия совершенного преступления (обгоревший дом, сломанная машина, обезображенное лицо потерпевшего и т.п.)8.
    В этой связи вызывает возражение мнение некоторых ученых, утверждавших, что доказывание есть полностью опосредованный путь познания и вне предусмотренных законом средств нет процессуального доказы-вания9. Хотя собирание фактических данных об обстоятельствах, имеющих значение для дела, и является обязательным элементом доказывания, некоторые обстоятельства, предусмотренные ст. 73 УПК РФ, могут быть выявлены минуя путь доказывания в процессуальном смысле. Речь идет об обстоятельствах, форма выявления которых может быть связана с констатацией их общеизвестности или очевидности (например, способность взрослого человека отдавать отчет в своих действиях; различать цвет сигнала, показания прибора; наличие кого-либо на линии движения транспортного средства или линии прицеливания и т.п.). В таких случаях выявление некоторых обстоятельств возможно не через собирание органом расследования фактических сведений, на основе которых затем делаются ретроспективные выводы, а путем получения этих выводов в «готовом виде». Следует отметить, что речь идет, во-первых, лишь о некоторых обстоятельствах, а
    не о системе в целом (виновность лица, в частности, должна быть доказана); во-вторых, в каждом конкретном случае общеизвестность наличия признака, свойства, присущего классу объектов в целом, может быть оспорена (например, может иметь место расстройство психики, нарушение органов зрения и т.п.). В этом случае «готовый» вывод обязательно проверяется путем доказывания в процессуальном смысле. Не подлежат доказыванию также обстоятельства, установленные ранее вступившим в законную силу приговором (ст. 90 УПК РФ), т.е. преюдициальные. В таких случаях речь идет о недопустимости повторного установления фактов, уже доказанных компетентными органами.
    Некоторые авторы определяли доказывание как «выяснение связей между данным явлением, фактом и обосновывающими его другими фактами, явлениями»10. Данное определение вызвало дискуссию. Так, Ф.Н. Фаткуллин, считая это мнение односторонним, утверждал, что в уголовном процессе не может быть ни априори данных фактов, ни заранее известных явлений, обосновывающих эти факты11. Данное утверждение вряд ли можно считать состоятельным, поскольку, во-первых, наличие хотя бы минимального запаса знаний о предмете является необходимой предпосылкой успешных действий с ним. Во-вторых, часть знаний приобретается человеком не непосредственно из практики, опыта (апостериорно — «после опыта»), а априорно («до опыта»). Большая часть информации приобретается, конечно, непосредственно из внешнего мира. Личностная практика создает базу для наращивания информации, для ее оценки и переработки, но большинство обобщений, имеющихся у индивидов, приобретается опосредованно. Истинность законов, аксиом подтверждается практикой человечества и не нуждается поэтому в новом подтверждении, например несовпадение папиллярных узоров у разных людей не доказывается всякий раз, когда в этом возникает необходимость. Это было известно и до нас (до нашего личного опыта — априори), мы используем данное «готовое» знание в своих целях. По большей части «обосновывающие другие факты, явления» — это и есть общественно полезный результат человеческой практики, который используется при доказывании. В уголовном процессе не может быть априори данных фактов, все факты по каждому конкретному делу должны выяв-
    Известия ИГЭА. 2006. № 6
    УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС И КРИМИНАЛИСТИКА
    ляться в полном объеме, но для обоснования выводов неизбежно используются знания, полученные «в готовом виде» из обобщенной практики предшествующих поколений. В этом и проявляется преемственность знания.
    В судебном доказывании органически сочетаются две равноценные стороны — мыслительная и практическая. Мыслительная (логическая) сторона доказывания подчинена законам логического мышления, практическая (процессуальная) деятельность, т.е. процессуальные действия по доказыванию, подчинены предписаниям правовых норм и основаны на них. Доказывание всегда осуществляется в строгих рамках процессуальной формы, чего нельзя сказать о познании. Процесс познания может быть основан на любых данных, доказывание же — только на данных, полученных из процессуальных источников. Процессуальное доказывание, как любой процесс познания, подчиняется законам мышления, и если эти законы заранее не ставят никаких пределов в использовании доказательств в процессе познания явлений действительности, то выводы по уголовному делу должны быть обоснованы только допустимыми доказательствами.
    Таким образом, уголовно-процессуальное доказывание наряду с общими для всякого познания чертами обладает своими особенностями, отличающими его от познания в других областях практической деятельности людей. Процессуальное доказывание можно
    определить как логико-практическую деятельность субъектов доказывания, порядок, формы и сроки которой строго регламентированы уголовно-процессуальным законом и которая заключается в обосновании собранными, проверенными и оцененными доказательствами выводов, имеющих значение для правильного разрешения уголовного дела.
    Примечания
    1 Уголовный процесс: учеб. / под ред. К.Ф. Гу-ценко. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1997. С. 129-130; Михеенко М.М. Доказывание в советском уголовном процессе. Киев, 1984. С. 8.
    2 Фаткуллин Ф.Н. Общие проблемы процессуального доказывания. Казань, 1976. С. 48.
    3 Там же.
    4 Там же. С. 48-49.
    5 Спасович В.Д. О теории судебно-уголовных доказательств в связи с судоустройством и судопроизводством. М., 2001. С. 6.
    6 Асмус В.Ф. Учение логики о доказательстве и опровержении. М., 1954. С. 13.
    7 Ратинов А.Р. Вопросы познания в судебном доказывании // Советское государство и право. 1964. № 8. С. 109.
    8 Лупинская П.А. Доказывание в советском уголовном процессе. М., 1966. С. 54.

  2. аApostaL Ответить

    Наконец, в-пятых, доказывание осуществляется только предусмотренными законом способами (методами), в предусмотренном законом порядке, т.е. в соответствующей уголовно-процессуальной форме. Это обусловливает ограниченность – по сравнению с социальным познанием – выбора средств (методов) уголовно-процессуального доказывания. Анализируя следственные действия в доказывании в сравнении с социальным познанием, нельзя не заметить определенного сходства: социальный эксперимент – следственный эксперимент; анкетирование, опрос – все возможные виды допросов; наблюдение – проверка показаний на месте и т.д. Это сходство позволяет некоторым ученым сделать вывод о том, что, наряду с доказательствами, следственные действия также относятся к числу средств уголовно-процессуального доказывания . Такой вывод представляется, с одной стороны, правильным с точки зрения гносеологии, но определенно поспешным с точки зрения доказывания.
    См.: Егорова Т.З. Средства доказывания и их оценка в судебных стадиях уголовного процесса: Автореферат дис. … канд. юрид. наук. Челябинск, 2003. С. 12 – 13; Зинатуллин З.З. Уголовно-процессуальное доказывание. Ижевск, 1993. С. 44 – 52; Крысин С.Г. Теоретические основы оценки средств уголовно-процессуального доказывания: Дис. … канд. юрид. наук. Ижевск, 1999. С. 16 – 19 и др.Проводя следственные действия, субъекты могут получить определенные знания. Если следственное действие произведено с соблюдением процессуального закона, полученные результаты будут иметь юридическую силу и станут доказательствами. Если же следственное действие проведено с нарушением закона (скажем, допрос обвиняемого без адвоката, от которого обвиняемый не отказался), то знания, безусловно, будут приобретены лицом, проводившим соответствующее действие, но использовать их в процессе недопустимо.
    Единственные средства доказывания – это доказательства. И здесь проявляется еще одна особенность доказывания: оно не позволяет, в отличие от других форм познания, оперировать напрямую знаниями; оно работает только со сведениями, облеченными в предусмотренную законом форму. Следственные действия в доказывании имеют вид способа собирания доказательств, но не средства установления фактических обстоятельств.
    Особенность ретроспективного познания заключается в опосредованном получении знания о прошлых предметах на основе знания о настоящих или других предметах прошлого . Уголовно-процессуальное познание также обладает этой особенностью и состоит из трех частей: факта, информации и знания. Термин “факт” в данном случае обозначает первую часть объекта познавательной деятельности в уголовном процессе – преступление и иные связанные с ним обстоятельства, которые отделены от субъекта пространственно-временными рамками и подлежат установлению при помощи информации.
    Никитин Е.П. Метод познания прошлого // Вопросы философии. 1966. N 8. С. 34.В свою очередь, сведения о материальных носителях, отражающих признаки фактов, представляют собой информацию. Знание выступает мыслительным образом факта, выводом, полученным при анализе познающим имеющейся информации. В итоге доказательство в структуре ретроспективного познания занимает центральное место и является по своей сути информацией. Что же касается тех обстоятельств, которые подлежат доказыванию по уголовному делу, то их перечень, закрепленный в ст. 73 УПК РФ, является некой программой познавательной деятельности для субъекта, которая в начале данного процесса предстает перед нами в качестве фактов, а по окончании производства по уголовному делу становится знанием .
    См.: Давлетов А.А. Факт, информация, знание в структуре уголовно-процессуального познания // Правоведение. 1990. С. 89 – 92.Как совершенно верно отмечает Р.А. Ратинов, “можно познавать и быть обладателем истинного знания для себя, не заботясь о передаче и использовании этого знания другими, не стремясь обосновать, подтвердить, удостоверить, то есть сделать его достоверным для всех” . Так, например, о причастности лица к совершению преступления следователю может стать известно из рапорта оперативного сотрудника, сообщившего результаты работы с анонимным информатором. Эта информация получена в ходе познания обстоятельств совершения преступления, но без соблюдения процессуальной формы, не предусмотренным законом методом, а потому не может быть использована в доказывании. Однако эта информация определила дальнейшее направление хода предварительного расследования.
    Теория доказательств в советском уголовном процессе / Отв. ред. Н.В. Жогин. М.: Юрид. лит., 1973. С. 288.Таким образом, уголовно-процессуальное дознание ближе по своей сути к социальному познанию. Следовательно, учение о цели уголовно-процессуального познания подлежит дальнейшему критическому осмыслению. Вместе с тем приведенные выше различия между уголовно-процессуальным познанием и социальным познанием позволяют говорить об уникальности данного вида познания, о его особом объекте, имеющем ретроспективный характер, а также об определенном круге субъектов, форме, сроках и способах осуществления.

  3. Diran Ответить

    Таким образом, уголовно-процессуальное доказывание – это осуществляемая в соответствии с уголовно-процессуальным законом деятельность дознавателя, следователя, прокурора, суда по образованию доказательств и их системы, которая направлена на установление обстоятельств, подлежащих доказыванию, и имеет своей целью достижение истины по уголовному делу.
    Целью уголовно-процессуального доказывания является достижение истины, установление обстоятельств дела в точном соответствии с действительностью. Структура процесса доказывания.
    Закон в качестве элементов процесса доказывания называет собирание, проверку и оценку доказательств (ст.85 УПК РФ).
    В уголовно-процессуальной литературе существуют различные позиции применительно к процессу доказывания. Так, Р.С. Белкин выделяет еще и такой элемент, как использование доказательств. А.П. Рыжаков добавляет к этому закрепление доказательств, выдвижение и проверку версий. Между тем триада элементов собирания, проверки и оценки является классической, к тому же уголовно-процессуальный закон четко и недвусмысленно их перечисляет. Заметим, что это именно элементы, а не этапы доказательственной деятельности, т.е. на различных стадиях производства по делу они компонуются по разному.
    Собирание доказательств – это совершение субъектами доказывания в пределах их полномочий, процессуальных действий, направленных на обнаружение, истребование, получение и закрепление в установленном законом порядке доказательств.
    уголовный доказывание обыск судопроизводство
    Собирание доказательств представляет собой систему действий, направленных на восприятие объективно существующих следов происшедшего события и их процессуальную фиксацию. При выборе путей и средств собирания доказательств учитываются закономерности, связанные с образованием следов, отражений в объективной действительности и условий, обеспечивающих наиболее надежные пути и средства их восприятия и закрепления в материалах дела следователем, судом. С учетом этого закон устанавливает правила следственных действий (их процессуальную форму), в ходе которых собираются доказательства.
    Орган дознания, дознаватель, следователь, прокурор вправе по находящимся в их производстве делам производить любые следственные действия, предусмотренные законом; требовать от организаций, их объединений, должностных лиц и граждан, а также органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, представления документов и предметов, имеющих значение для дела; требовать производства ревизий и проверок от уполномоченных органов и должностных лиц. Сведения как в устной, так и в письменной форме, а также предметы и документы, которые могут являться доказательствами, вправе представить подозреваемый, обвиняемый, защитник, частный обвинитель, потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик и их представители, а также любые граждане, организации и их объединения.
    В качестве способов собирания уголовно-процессуальный закон называет: производство следственных действий, производство иных процессуальных действий (ч.1 ст.86 УПК РФ). К следственным действиям относятся: осмотр, освидетельствование; следственный эксперимент; обыск; выемка; наложение ареста на почтово-телеграфные отправления; контроль и запись переговоров; допрос; очная ставка; предъявление для опознания; проверка показаний на месте; назначение и производство судебной экспертизы.
    Под иными процессуальными действиями закон имеет в виду: истребование предметов и документов; требование производства ревизий, документальных проверок; представление доказательств участниками процесса.
    Проверка доказательств – это их исследование с точки зрения относимости, допустимости и достоверности.
    Проверка доказательств осуществляется путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство.
    Говоря о производстве следственных действий как способе собирания доказательств, отметим, что проверка доказательства может осуществляться непосредственно в момент собирания, т.е. в рамках одного следственного действия. Так, допрашивая свидетеля, мы получаем такое доказательство, как показания свидетеля. Задавая уточняющие вопросы в ходе допроса, мы одновременно проверяем его. Однако существуют такие следственные действия, которые направлены на проверку уже имеющихся доказательств (очная ставка, производство экспертизы, следственный эксперимент, проверка показаний на месте).
    Оценка доказательств – это мыслительная деятельность субъекта доказывания по определению относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства и достаточности их совокупности для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию.
    Хотя ст.88 называется “Правила оценки доказательств”, таковые в ней не закреплены. Думается, это серьезное упущение законодателя, поскольку оценка доказательств хоть и мыслительная деятельность, но является уголовно-процессуальной, поэтому должна быть урегулирована в законе по форме.
    Односторонность заключается в чрезмерном выпячивании и абсолютизации мыслительной (логической) стороны оценки средств доказывания в ущерб правовой. Поэтому они составляют лишь одну, идеальную стороны оценки средств доказывания. Другую же сторону, приобретающую реальные очертания, создают те конкретные процессуальные действия, через которые акты мысли выражаются вовне. Совокупность укоренившихся в обществе правовых взглядов, идей, представлений относительно основных начал, целей и существа права, правосознание должно опираться на закон.
    Внутреннее убеждение выступает как результат тщательной проверки и оценки всех имеющихся по делу доказательств, их источников и способов получения. Представляет такое состояние сознания человека, которое означает его непоколебимую уверенность в доказанности или недоказанности искомых фактов и обстоятельств, в правильности или ошибочности делаемых из них выводов.
    Оценить доказательства – значит определить конкретность, внутреннюю согласованность и доброкачественность имеющихся сведений о фактах, их способность подтверждать эти факты. Оценка источников многогранна, она выражается в определении их относимости, допустимости, достоверности и достаточности для достижения требуемых пределов доказывания по делу.
    Оценка доказательств по своей сущности близко примыкает к их проверке. Она неразрывно связана с проверкой доказательств. Эта связь состоит в том, что оба момента в процессе доказывания органически переплетаются между собой, в постоянной взаимосвязи между собой, неотделимы друг от друга. Вместе с тем между ними имеются и различия. Эти понятия не идентичны, не тождественны. Отличие проверки от оценки заключается в том, что если оценка представляет особой мыслительную, логическую деятельность, которая находит свое проявление в суждениях, в выводах следствия и суда по делу, то проверка доказательств наряду с мыслительной деятельностью включает в себя также выполнение различных процессуальных действий, направленных на исследование имеющихся доказательств, на отыскание и обнаружение новых доказательств по делу.
    Все элементы доказательственной деятельности неотделимо связаны между собой, действуют в единстве, протекают на всех стадиях уголовного преследования в тех процессуальных формах и пределах, которые соответствуют специфическим задачам данной стадии и установленному в ней порядку производства.
    Субъекты доказывания.
    Под субъектами доказывания будут пониматься любые органы и лица, которые принимают какое-то участие в доказательственной деятельности и обладают определенными правами и обязанностями. Круг этих субъектов довольно широк, а их полномочия сильно различаются. Поэтому целесообразно их классифицировать на определенные категории, группы: суд; органы и лица, осуществляющие производство по делу; лица, имеющие по делу собственный или представляемый интерес (участники процесса); лица, являющиеся источниками доказательственной информации; иные лица, выполняющие технические и другие вспомогательные функции. Рассмотрим каждую из этих категорий субъектов доказывания.
    1. Отдельного рассмотрения заслуживает вопрос о функциях суда в процессе доказывания. Лежит ли на суде обязанность доказывания и если да, то в какой степени? Обязан ли суд предпринимать меры к установлению истины или должен принимать решение лишь на основе доказательств, представленных сторонами?
    Однако устранение суда из числа субъектов доказывания резко снизит шансы на установление истины, уменьшит число гарантий ее достижения. Нельзя превращать суд в бесстрастного арбитра, фиксирующего победителя в споре. За судом должна оставаться обязанность принять все возможные меры к установлению истины, ибо слишком велик риск ставить правосудие в зависимость от компетентности лишь обвинителя и защитника, профессиональная квалификация которых нередко оставляет желать лучшего.
    Таким образом, представляется правильной и наиболее соответствующей российским реалиям позиция авторов, считающих, что принцип состязательности не исключает, а предполагает активность суда. Суд не должен ограничиваться ролью бесстрастного и безынициативного арбитра, равнодушного к истине, а должен предпринимать все меры к ее установлению, особенно при недостаточности или недоброкачественности доказательственного материала, представленного сторонами.
    2. К органам и лицам, осуществляющим производство по делу, относятся следователь, орган дознания, прокурор. Они занимают особое место среди других субъектов доказывания, поскольку в отличие от всех их обладают властными полномочиями. Основные особенности этих органов и лиц следующие: а) только эти органы и лица правомочны принимать решение по делу, а, следовательно, подводить итоги доказывания на каком-то этапе производства по делу, признавать факты доказанными или недоказанными; б) они наделены наибольшим объемом прав в процессе доказывания, осуществляя познавательную деятельность, удостоверительную и обоснование выводов; вправе проводить любые предусмотренные законом следственные действия по собиранию, исследованию и поверке доказательств. Они могут также требовать представления доказательств от всех других субъектов. Все граждане и должностные лица обязаны представлять по их требованию имеющиеся у них предметы и документы, а будучи вызваны в качестве свидетелей – давать правдивые показания; в) на них лежит обязанность доказывания. В отличие от всех других субъектов доказывания, указанные органы и лица обязаны принять все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного установления обстоятельств дела. Они не вправе перелагать обязанность доказывания на обвиняемого. “Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность”, – гласит часть 2 статьи 49 Конституции РФ. Это означает, что отказ обвиняемого от защиты, его пассивное поведение не может повлечь для него никаких отрицательных последствий.
    3. К третьей группе субъектов доказывания относятся участники процесса (стороны) – обвиняемый, его защитник, потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик и их представители. Эту категорию субъектов объединяет то, что они могут принимать активное участие в исследовании доказательств в стадии судебного разбирательства, где они наделены равными правами. Однако в отличие от субъектов 1-й группы они не обладают никакими властными полномочиями, не вправе принимать какие-либо решения по делу. Не наделены они и правом самостоятельного собирания доказательств. Они могут лишь представлять доказательства, имеющиеся у них в наличии.
    Нельзя согласиться с предложением о наделении защиты правом производства следственных действий, то есть о введении “параллельного следствия” (опять же по американскому образцу). Это означало бы коренную ломку всего нашего уголовного процесса, замену его другим, чужим для нас его типом, мало пригодным для российской действительности (и не воспринятым, кстати, уголовно – процессуальным правом в большинстве стран континентальной Европы, более близким нам по духу).
    Более того, предусмотрев способы “собирания” доказательств защитником, закон не устанавливает механизма его реализации. Так, непонятно как заставить органы государственной власти, органы местного самоуправления, общественные объединения и организации предоставить справки, характеристики, иные документы (п.3 ч.3 ст.86 УПК РФ).
    4. Лица, являющиеся источниками доказательственной информации. К ним относятся свидетели, эксперты и специалисты. Свидетели участвуют в доказывании на уровне удостоверения. Они обязаны передать информацию, которой располагают, и удостоверить ее. Эксперт и специалист участвуют в доказывании на познавательном и удостоверительном уровнях. Они должны получить доказательственную информацию, проведя исследование с применением специальных познаний, и зафиксировать ее (в протоколе, заключении). В оценке доказательств, формулировании выводов по делу и их обосновании данные субъекты не участвуют. Эксперт может участвовать в исследовании обстоятельств дела, имеющих значение для дачи заключения. Однако он может оценивать их лишь с позиций своих специальных познаний, как исходные данные для своих выводов, и не вправе вдаваться в оценку их достоверности или допустимости.
    5. Лица, выполняющие технические или иные вспомогательные функции. К ним относятся переводчик, секретарь судебного заседания, понятые и иные участники следственных действий. Они обязаны принимать участие в соответствующем следственном (судебном) действии и зафиксировать полученные результаты. В случае если возникает такая необходимость, они могут превращаться в субъектов другой группы (свидетелей).

  4. Landasius Ответить

    Установить в уголовном деле объективную истину — это значит признать, что выводы органа расследования и суда по вопросам, подлежащим решению по существу дела (было ли совершено преступление, совершил ли его обвиняемый, какова форма его вины, есть ли по делу смягчающие или отягчающие его вину обстоятельства), сделаны в соответствии с действительностью, с реальными фактами.
    Исследование обстоятельств уголовного дела по своей гносеологической природе не отличается от исследования в других областях познания. В уголовном процессе исследуются определенные факты и отношения объективной действительности. Выяснив со всей полнотой и тщательностью фактические данные, связанные с рассматриваемым делом, органы следствия и суд из совокупности их должны сделать вывод о том — имели ли место в действительности эти факты и отношения, о всех существенных обстоятельствах их.
    Установление обстоятельств дела такими, какими они были в действительности, составляет содержание объективной истины.
    В уголовном судопроизводстве, которое детально и полно урегулировано уголовно-процессуальным законом, процедура установления истины осуществляется в форме процесса доказывания, в порядке, установленном доказательственным правом, и с использованием предусмотренных законом средств. Поскольку событие преступления всегда относится к прошлому, необходимо установить его картину, реконструировать ее путем нахождения и использования доказательств. Доказывание, как содержание уголовно-процессуальной деятельности, имеет своей целью познание истины, т.е. установление фактов, имеющих значение для правильного разрешения уголовного дела (ст. 3,4,13, 20,223′, 309 УПК).
    Основу правовых гарантий установления истины составляет система правовых принципов судопроизводства, каждый из которых имеет определенное значение в обеспечении истинных выводов.
    Установлению истины способствует разделение процессуальных функций субъектов уголовного процесса. Для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела важное значение имеет прохождение дела по стадиям, каждая из которых выполняет определенную роль в собирании, проверке и оценке доказательств. Особое место среди всех стадий уголовного процесса занимает судебное разбирательство в суде первой инстанции. Учитывая, что признание лица виновным, а также назначение ему наказания вверено только суду первой инстанции, закон определяет такие условия рассмотрения дела судом, которые создают наиболее благоприятные условия для достоверного познания обстоятельств дела. Это устное, непосредственное рассмотрение дела в условиях равноправия сторон состязательности и решения дела независимым судом
    Освидетельствование (понятие, основания, процессуальный порядок, процессуальное оформление; пределы принуждения при освидетельствовании; оформление протокола освидетельствования, проводимого с участием специалиста).
    Освидетельствование – это следственное действие, состоящее в наружном осмотре тела человека в целях обнаружения следов преступления, особых примет, телесных повреждений, а также выявления состояния опьянения или иных свойств и признаков, имеющих значение для уголовного дела, если для этого не требуется производство судебной экспертизы.
    В результате воздействия каких-либо веществ, связанных с преступлением, на теле человека могут образоваться имеющие значение для дела следы (пятна крови, спермы, микрочастицы почвы, растительности, волокна, частицы химических веществ, применявшихся при совершении преступления и т.д.), а также телесные повреждения (следы ранений, укусов, ожогов, ссадин, царапин), которые можно обнаружить путем визуального осмотра.
    Часто для идентификации личности подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля важное значение имеют особые приметы – родимые пятна, татуировки, дефекты тела, следы ранее перенесенных операций и т.д.
    Освидетельствование может осуществляться также для выявления у лица алкогольного, наркотического, токсикологического опьянения или определения других физиологических состояний. Об этом могут свидетельствовать запах изо та, состояние глаз, нарушение координации движений и т.п.
    Иными свойствами и признаками, имеющими значение для дела, могут быть, например, признаки, указывающие на определенный род занятий освидетельствуемого – мозоли на руках, возникшие в результате определенных действий, особая окраска кожных покровов, связанная с производственной деятельностью и т.п.
    Освидетельствованию может быть подвергнут обвиняемый, подозреваемый, потерпевший, а также свидетель с его согласия. Однако в тех случаях, когда освидетельствование необходимо для оценки достоверности показаний свидетеля, его согласия на производство в отношении его освидетельствования не требуется. Данное следственное действие затрагивает личную неприкосновенность граждан, поэтому в законе установлены специфические правила его проведения, а также гарантии защиты прав, чести и достоинства освидетельствуемого. При освидетельствовании не допускаются действия, унижающие достоинство или создающие опасность для здоровья освидетельствуемого лица.
    О производстве освидетельствования выносится постановление, обязательное для лица, в отношении которого оно вынесено.
    В случае необходимости следователь может привлечь к участию в производстве освидетельствования врача или другого специалиста.
    Перед освидетельствованием следователь оглашает постановление и разъясняет участникам следственного действия их права и обязанности.
    Следователь не присутствует при освидетельствовании лица другого пола, если оно сопровождается обнажением данного лица. В этом случае освидетельствование производится врачом. При этом фотографирование, видеозапись и киносъемка проводятся только с согласия освидетельствуемого лица.
    О производстве освидетельствования составляется протокол. Во вводной части указываются фамилии, имена, отчества всех участников следственного действия, условия освидетельствования (в каком помещении, в какое время суток, освещенность и т.д.). В протоколе должен быть отражен факт разъяснения участникам освидетельствования их прав и обязанностей. В описательной части перечисляются все действия следователя (или лица, производящего освидетельствование вместо него), а также все обнаруженное в той последовательности, как оно наблюдалось в ходе следственного действия. Протокол подписывается всеми участниками освидетельствования, которые вправе требовать внесения в него дополнений и поправок.
    Билет № 19

  5. Kagakasa Ответить

    Подлежащий доказыванию способ совершения преступления представляет собой комплекс совершенных в определенной последовательности действий, приводящих к преступному результату.
    Способ может иметь квалифицирующее значение (например, при убийстве способом, опасным для жизни многих людей), а также играть роль отягчающего вину обстоятельства. Доказыванию же этот элемент события преступления подлежит во всех без исключения случаях, независимо от того, имеет ли он уголовно-правовое значение. Без этого объективная картина преступления, необходимая для правильного разрешения дела, не может считаться полной.
    Под другими обстоятельствами, составляющими понятие события преступления, имеются в виду: последствия преступления, которые не охватываются понятием ущерба (доказывание ущерба предусмотрено особо); данные о потерпевшем от преступления, а иногда и о характере его действий; предпринятые обвиняемыми способы сокрытия преступления и тому подобные обстоятельства, необходимость установления которых проистекает не только из конструкции объективной стороны состава данного преступления, но и из необходимости всестороннего исследования всех фактических обстоятельств дела, чтобы назначить справедливое наказание.
    Доказать виновность обвиняемого — значит установить, что, во-первых, преступление совершено данным лицом, привлекаемым к уголовной ответственности, и, во-вторых, что в действиях обвиняемого имеется вина в форме умысла или неосторожности (субъект и субъективная сторона состава преступления). Однако в ряде случаев категория виновности этими элементами не исчерпывается. По некоторым уголовным делам для правильного их разрешения необходимо доказать, что данное лицо обладает признаками так называемого специального субъекта преступления (должностное лицо, материально ответственное лицо, военнослужащий и т. д.), что оно действовало в специфических условиях, например, превышения пределов необходимой обороны, сильного душевного волнения и т. п. Для правильного разрешения дела необходимо установить также цель и мотив преступления, независимо от того, имеют ли эти субъективные факторы уголовно-правовое значение квалифицирующих обстоятельств.
    Доказывание обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого, предполагает выяснение его анкетных (установочных) данных, а также таких фактов биографии, его склонностей, привычек и поведенческих признаков, которые прямо или косвенно свидетельствуют о степени общественной опасности данного лица в контексте им содеянного, отчего опять-таки зависит возможность назначения справедливого наказания.
    К подлежащим доказыванию обстоятельствам, влияющим на степень и характер ответственности обвиняемого, относятся перечисленные в статьях 61 и 63 УК обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также иные обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого. Они играют важную роль при разрешении судом следующих вопросов: подлежит ли подсудимый наказанию за совершенное преступление; какое именно наказание должно быть назначено подсудимому и подлежит ли оно отбыванию; могут ли быть применены санкция ниже низшего предела, условное осуждение или замена уголовного наказания соответствующими законными мерами.
    Доказывание характера и размера ущерба, причиненного преступлением, обусловлено, во-первых, тем, что от этого в ряде случаев зависит решение уголовно-правовых вопросов (о квалификации преступления, о мере наказания), а во-вторых, существованием институтов потерпевшего и гражданского иска в уголовном процессе, на основании которых реализуются восстановительные и компенсацион- ные правоотношения. Доказыванию подлежит факт причинения преступления трех видов ущерба: морального (бесчестье, душевные переживания), физического (повреждение здоровья) и имущественного (убытки). Точная сумма причиненного преступлением ущерба является наиболее важным элементом обвинения по делам об имущественных преступлениях, когда от такого размера в прямой зависимости находится квалификация инкриминируемого деяния.
    Доказывание обстоятельств, исключающих преступность и наказуемость деяния, означает установление:
    – необходимой обороны (статья 37 УК);
    – правомерного причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление (статья 38 УК);
    – крайней необходимости (статья 39 УК);
    – физического или психического принуждения (статья 40 УК);
    – обоснованного риска (статья 41 УК);
    – исполнения приказа или распоряжения в смысле статьи 42 УК; истечения сроков давности уголовного преследования (статья 78 УК);
    – наличия акта амнистии (статья 84 УК);
    – других обстоятельств, влекущих обязательное прекращение уголовного дела или уголовного преследования конкретного лица при наличии состава преступления (пункты 4–6 части второй статьи 24 и пункты 4–8 части первой статьи 27 УПК).
    При наличии соответствующих предпосылок доказыванию подлежат также обстоятельства, которые могут повлечь освобождение от уголовной ответственности и наказания. Указанные обстоятельства также носят уголовно-правовой характер, их содержание раскрывается в УК. Это деятельное раскаяние (статья 75), примирение с потерпевшим (статья 76), изменение обстановки (статья 77), а также замена несовершеннолетнему уголовного наказания принудительными мерами воспитательного воздействия (статья 90).
    Обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, подлежат выявлению в профилактических целях. Согласно части четвертой статьи 29 УПК, если при судебном рассмотрении уголовного дела будут выявлены обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, нарушения прав и свобод граждан, а также другие нарушения закона, допущенные при производстве дознания, предварительного следствия или при рассмотрении уголовного дела нижестоящим судом, то суд вправе вынести частное определение или постановление, в котором обращается внимание соответствующих организаций и должностных лиц на данные обстоятельства и факты нарушений закона, требующие принятия необходимых мер. Суд вправе вынести частное определение или постановление в других случаях, если признает это необходимым. К другим случаям могут относиться и случаи выявления условий, способствующих совершению преступления и требующих устранения. Выявить их по уголовному делу можно только процессуальным путем, то есть путем доказывания. Другого способа в уголовном процессе просто не существует. Предмет доказывания един на всех стадиях уголовного процесса. Это обстоятельство означает, в частности, что на стадии предварительного расследования ни одно из указанных в статье 73 УПК обстоятельств не может быть отложено до судебного разбирательства. Совокупность обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, идентична для всех уголовных дел и не зависит от квалификации преступления. Некоторой спецификой в этом отношении обладают лишь уголовные дела о преступлениях несовершеннолетних и об общественно опасных деяниях, совершенных невменяемыми. С учетом особенностей названных субъектов предмет доказывания по этой категории дел несколько варьируется по сравнению со статьей 73 УПК. Он определен специальными статьями 421 и 434 УПК, включенными в часть четвертую «Особый порядок уголовного судопроизводства».
    Если предмет доказывания — совокупность устанавливаемых фактов, то под пределами доказывания понимается необходимая и достаточная совокупность доказательств, позволяющая считать установленными как отдельные обстоятельства, перечисленные в статье 73 УПК, так и установленный в этой статье предмет доказывания в целом. Например, если хулиганство совершено на глазах десятков лиц, то при расследовании и судебном разбирательстве уголовного дела возникает вопрос, какое число свидетелей-очевидцев необходимо допросить, чтобы полученные из их показаний сведения считать достаточными. Это вопрос о пределах доказывания.

  6. Nuagar Ответить

    ?УДК 343.140.01
    Вестник СПбГУ. Право. 2017. Т. 8. Вып. 2
    К. В. Скоблик
    ТОЖДЕСТВЕННОСТЬ ПОНЯТИЙ «ПОЗНАНИЕ» И «УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ДОКАЗЫВАНИЕ»
    Обосновывая тезис о тождественности познания доказыванию, автор контраргументирует сохраняющееся с советского времени понимание последнего как вида познания. Такое уточнение, по его мнению, закладывает более прочную основу для переноса положений гносеологии в доказательственную деятельность. Без этого, в свою очередь, нельзя говорить о формировании правил принятия познавательных и прогностических уголовно-процессуальных решений, понятия о которых сконструированы К. В. Скобликом ранее. В статье аргументируется неспособность уголовно-процессуальной формы выступать отличительным признаком, подходящим для образования понятия доказывания как видового по отношению к познанию. Взаимоподчинение этих понятий складывается только на уровне несущественных признаков, на уровне же существенных — они тождественны. Следовательно, при создании уголовно-процессуальной формы познавательные закономерности должны не игнорироваться, а учитываться. На этой основе показаны несоответствия действующей редакции УПК РФ пониманию доказывания как познания. При получении указанных выводов использовались исторический метод, методы дедукции, индукции, определения и деления понятий. Библиогр. 26 назв.
    Ключевые слова: познание, уголовно-процессуальное доказывание, форма, вид, несущественные и существенные признаки.
    K. V. Skoblik
    THE IDENTITY OF THE CONCEPTS “COGNITION” AND “PROOF OF CRIMINAL PROCEDURE”
    Examining theses about the nature of the concepts “cognition” and “proof of criminal procedure”, the author refutes the understanding of the latter as a species of cognition which has remained since Soviet times. The author believes this detail sets a strong cornerstone for adopting epistemological theses into the proof of criminal procedure. If this step is absent, it shall be impossible to think of forming rules of making the cognitive and prognostic criminal procedure decisions as pre-developed by K. V. Skoblik. The criminal procedure form does not have a specific character in order to create proofs of criminal procedure as the species of cognition. This statement is also argued in the article. The subordination between these concepts is based on nonessential features. If we use essential features, these concepts will be identical. Consequently, the criminal procedural form must not ignore objective laws of cognition so we must construct it using these laws. Thereupon, the discrepancies of Russian CrPC towards understanding proving as cognition are shown in the academic paper.
    The historical method, methods of definitional concepts and division of concepts were applied by K. V. Skoblik in the current research. Refs 26.
    Keywords: cognition, criminal procedure proving, form, species, nonessential and essential features.
    В уголовно-процессуальной доктрине с советского времени укрепилась точка зрения, оценивающая доказывание как вид познания [1; 2; 3; 4; 5; 6; 7]. Такой подход, безусловно, позволяет говорить об использовании в процессуальной деятель-
    Скоблик Константин Владимирович — магистр права, ассистент, кафедра уголовного процесса и криминалистики, Юридический институт Сибирского федерального университета; Российская Федерация, 660041, г. Красноярск, пр. Свободный, 79; 8923362@gmail.com
    Skoblik Konstantin V. — LL.B., LL.M., Assistant, Department of the Criminal procedure and criminalistics, Law Institute of the Siberian Federal University; pr. Svobodnyy, 79, Krasnoyarsk, 660041, Russia; 8923362@gmail.com
    © Санкт-Петербургский государственный университет, 2017
    ности наработок той или иной гносеологии, в частности диалектической. Однако если основание вывода ложно — в нашем случае утверждение о родовидовых отношениях между познанием и доказыванием, — то и сам вывод в виде использования положений гносеологии легко опровергается. Утверждая необходимость построения российского уголовного процесса именно на базе гносеологии, подведем под это иное основание: тождественность познания и доказывания. О практической значимости такого умозаключения скажем в конце статьи.
    Разбирая позицию «доказывание — вид познания», мы полагаем, что ее последователями не учитывается необходимость для вида не только включать все признаки рода, но и обладать отличительным признаком, отграничивающим его от другого вида, однако в рамках единого рода [8, с. 71]. При этом требуемый отличительный признак должен быть признаком самим по себе (per se), т. е. тем, который присущ «всегда и всякому субъекту и завершает субстанцию (для человека такими завершающими признаками являются разумность и смертность)» и который «нельзя отделить ни мысленно, ни действием (например, если отнять у человека умение считать, то, по Боэцию, не будет и человека)» [8, с. 69]. В нашем же случае протекание уголовно-процессуального доказывания в правовой форме не означает наличия у него признаков, делающих его разновидностью познания. Ведь речь идет о сущности, а она и у «познания», и у «уголовно-процессуального доказывания» одна — единство мыслительной и практической деятельности, реализация которого только и может дать нам знание.
    Противоположного мнения придерживается Н. В. Пальчикова, выделившая признаки юридического познания и считающая, что «указанные особенности в полной мере применимы к уголовно-процессуальному доказыванию. Во-первых, преступление как объект познания фигурирует в доказывании лишь в тех проявлениях, которые законом отнесены к предмету доказывания… Во-вторых, круг субъектов, уполномоченных осуществлять доказывание, определен законом. В-третьих, деятельность по установлению обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения уголовного дела, осуществляется в строго установленной законом форме» [6, с. 327-328].
    Однако уголовно-процессуальная форма, т. е. законодательная регламентация и следствия из нее в виде установления особых субъектов деятельности (органы государства), способов (следственные и иные процессуальные действия), средств (доказательств) и т. п., не станет видовым отличием, поскольку форма1 должна соответствовать содержанию2, адекватно выражать и не изменять его. Другими словами, не уголовно-процессуальная форма меняет закономерности познания, а, исходя из них, законодатель ее конструирует3.
    1 Форма в этом контексте — то, что фиксирует «многообразные модификации содержания, способы его существования и проявления» [9, с. 415]. О понятии формы также см.: [10; 11].
    2 Организация эффективного доказывания основана на придании ему соответствующей уголовно-процессуальной формы, ведь соответствие формы системы ее содержанию есть необходимое условие «максимально полной реализации в действительность возможностей этой системы» [12, с. 91].
    3 В. Т. Томин подчеркивает: «Мне представляется некорректным основывать познание по уголовному делу исключительно на нормах и обычаях уголовно-процессуального права, да и вообще любого права… Познание основывается на законах гносеологии, которые не корректируются процессуальным законом. Наоборот» [13, с. 57].
    Таким образом, нормы Уголовно-процессуального кодекса РФ4 должны не противоречить правилам познания, а соответствовать им. Но наблюдается иное: согласно ч. 1 ст. 88 УПК РФ собранные доказательства оцениваются в совокупности с позиции достаточности для разрешения уголовного дела, однако в познании, исходя из необходимости соблюдения в мышлении требования достаточного основания, с позиции достаточности подлежит оценке не только окончательный, но и каждый вывод, поскольку «принцип достаточного основания требует, чтобы всякое суждение было обосновано» [25, с. 241]. Перенося сказанное в уголовный процесс, считаем, что с позиции достаточности должностное лицо обязано оценивать информацию, лежащую в основе принятия не только окончательного, но и всякого процессуального решения.
    Расходится с познавательной организацией уголовного процесса и ст. 15 УПК РФ, ч. 2 которой разделяет функции в уголовном судопроизводстве на обвинение, защиту и разрешение уголовного дела. Сама идея разделения функций таким образом ставит под сомнение возможность познания и ориентирует носителей этих функций не на познание, а на спор и противоборство5. Спор же и получение знания — разные деятельности, а значит, они предусматривают разные цели, способы, средства и методы их достижения.
    Не согласуется с пониманием доказывания как познания и практика его упрощения посредством расширения состязательных элементов, выразившаяся недавно в появлении возможности прекращения уголовного дела или уголовного преследования в связи с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа (ст. 25.1 УПК РФ)6.
    Таким образом, видим, вопрос об уголовно-процессуальной форме как об отличительном признаке (per se) доказывания разрешается на основе отношения к ней. Если утверждать довление формы над содержанием, тогда доказывание — вид познания, если же исходить из обратных отношений — не вид, поскольку правовая форма не изменит сущности доказывания настолько, чтобы она отличалась от сущности иных познавательных актов. Л. Е. Владимиров, анализируя уголовно-судебную достоверность, писал: «По существу своему, она не представляет ничего особенного, сравнительно с тою достоверностью, добывание которой нам одинаково нужно как для ведения ничтожнейших житейских дел, так и для констати-
    4 Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (с изм. от 23 декабря 2016 г.) // СЗ РФ. 2016. № 1 (ч. 1). Ст. 61; № 14. Ст. 1908; № 18. Ст. 2515; № 28. Ст. 4559.
    5 Критикуя состязательность, А. С. Барабаш заключает: «Основой отношений в российском уголовном процессе является не борьба, а взаимодействие, в основе которого лежит необходимость установления обстоятельств, подлежащих доказыванию в рамках всестороннего, полного и объективного их исследования» [21, с. 29].
    6 Реформирование системы уголовного правосудия в связи с распадом Советского Союза, закрепление принципа состязательности и последующее расширение ее элементов напоминают ситуацию «англификации» французского уголовного процесса во время Великой революции. Оценивая предложенные в то время Николасом Бергассе реформы как бессовестную попытку импорта англо-американской модели, Ричард Воглер цитирует: «Легко заметить, что ни о каких методах не говорится здесь, за исключением тех, которые предоставлены системой юриспруденции, принятой в Англии и свободной Америке, для обвинения и наказания за преступления… мы не можем поступить лучше, чем перенять ее без проволочки, улучшая ее, однако, в некоторых деталях (цитата по Эсмену, 1914, с. 408)» [26, с. 50].
    рования величайших событий в истории человечества или уяснения труднейших вопросов в различных областях науки» [14, c. 36-37]. Исследователи же, обосновывающие, что уголовно-процессуальное доказывание есть вид познания, поступают аналогично тому, как если бы мы, разделяя объем понятия «человек» по признаку цвета глаз, утверждали бы, что человек с голубым цветом глаз есть вид человека. Так, в «Теории доказательств в советском уголовном процессе» подчеркивалось: «Доказывание в уголовном процессе обычно определяют как разновидность процесса познания. Такая гносеологическая характеристика означает, что познание в уголовном судопроизводстве подчинено общим гносеологическим закономерностям» [1]7. С подчинением общим закономерностям мы согласны, но указание на «разновидность» подчеркивает и то, что якобы познание в уголовном процессе, в сущности, отличается от познания, протекающего в любой иной сфере.
    Другой процессуалист, А. Р. Белкин, пишет: «Но, будучи разновидностью всеобщего процесса познания, выражая все его существенные черты, доказывание имеет и свои особенности, коренящиеся в условиях протекания этого процесса» [5, c. 12]. Особенности-то есть, но не всякая особенность подходит для выделения вида, а только данная посредством отличительного признака (per se), отграничивающего один вид от другого, но, как указывалось выше, в рамках одного рода. Последнее нарушается в рассуждении Е. Э. Курзинера: «Доказывание обстоятельств дела охватывается понятием познание обстоятельств дела, поскольку доказывание, в отличие от познания (курсив наш. — К. С.), осуществляется только процессуальным путем, только определенными в законе участниками процесса, доказывание имеет “адресата”, т. е. в конечном итоге преследует цель разрешения дела по существу» [15, с. 184]. Но если перечисленные признаки доказывания отличают его от познания, то познание обстоятельств дела, являясь познанием, не может охватить доказывание. Кроме того, далее автор подчеркивает: «Доказывание представляет познавательный процесс, которому присуще единство эмоционального и рационального, субъективного и объективного, непосредственного и опосредованного, что проявляется во всех его взаимосвязанных элементах» [15, c. 185]. Здесь, на наш взгляд, ученый противоречит самому себе, ведь в предыдущем отрывке он отличал доказывание от познания, а не отождествлял с ним.

  7. Faulmaran Ответить

    1) свойством доказательства устанавливать предмет доказывания
    2) соблюдением закона при получении доказательства
    3) содержанием доказательства
    При производстве предварительного следствия не является субъектом доказывания:
    1) прокурор
    2) защитник
    3) следователь
    4) орган дознания
    5) лицо, производящее дознание
    Не является источником доказательства
    1) протокол осмотра места происшествия
    2) протокол следственного эксперимента
    3) характеристика на подозреваемого
    4) протокол использования служебно-розыскной собаки
    5) справка специалиста
    Какие виды доказательств относятся к одной классификации
    1) прямые и производные
    2) косвенные и оправдательные доказательства
    3) вещественные и производные
    4) первоначальные и производные
    5) прямые и нейтральные
    Когда следователь может не согласиться с заключением эксперта
    1) никогда, так как заключение эксперта является обязательным для следователя
    2) если экспертиза проведена по ходатайству обвиняемого
    3) если заключение вышло за пределы специальных познаний эксперта
    4) если эксперт ответил не на все поставленные вопросы
    5) если эксперт указал на обстоятельства, по поводу которых ему не были поставлены вопросы
    Предмет доказательственного права включает в себя
    1) процесс доказывания
    2) теорию доказательств
    3) деятельность следователя, прокурора, суда
    4) совокупность норм уголовно-процессуального закона, определяющих допустимость доказательств
    Доказательствами по делу являются:
    1) любая информация, полученная в ходе предварительного расследования
    2) любая информация, полученная в ходе судебного разбирательства
    3) факты, на основе которых суд принимает окончательное решение
    4) любые сведения, обладающие признаками относимости и допустимости
    Какое утверждение является правильным
    1) предмет доказывания, закрепленный в ст. 73 УПК, подлежит обязательному доказыванию по каждому уголовному делу.
    2) в зависимости от квалификации деяния по каждому уголовному делу свой предмет доказывания
    3) предмет доказывания в предварительном расследовании шире, чем в судебном разбирательстве
    4) предмет доказывания в предварительном расследовании уже, чем в судебном разбирательстве
    Пределы доказывания представляют собой
    1) количество обстоятельств, входящих в предмет доказывания
    2) достаточность доказательств
    3) требование соблюдения закона при получении доказательств
    4) совокупность связей доказательств с предметом доказывания
    Уголовно-процессуальное доказывание отличается от научного познания тем, что:
    1) использует специфические приемы познания
    2) имеет цель в виде установления истины
    3) включает в себя предметно-практические действия
    4) имеет особый удостоверительный характер
    Доказательство обладает свойством допустимости, если оно
    1) получено следователем в результате следственного действия
    2) исследовано судом в ходе судебного разбирательства
    3) получено с соблюдением требований УПК
    4) получено в результате оперативно-розыскных мероприятий
    Доказательство обладает свойством относимости, если оно
    1) опровергает обвинение
    2) получено с соблюдением требований УПК
    3) нейтрально по отношению к преступлению
    4) объективно отражает факты действительности
    Какое доказательство для следователя имеет заранее установленную силу:
    1) признание обвиняемого, если оно подтверждено другими доказательствами
    2) заключение комиссионной экспертизы
    3) показания двух незаинтересованных свидетелей
    4) приговор суда
    5) никакие
    В каком случае показание свидетеля будет недопустимым
    1) свидетель в начале допроса собственноручно заполнил протокол допроса
    2) свидетель заинтере6сован в исходе дела
    3) свидетель не достиг 14 лет
    4) показание дано на неродном языке

  8. Sataur Ответить

    Исходя из анализа концепций по вопросу о понятии доказа­тельств, разные процессуалисты к доказательствам относят факты, установленные с помощью средств доказывания,[9] либо сведения о фактах и средствах доказывания в единстве,[10] либо фактические данные (сведения о фактах), доказательственные факты и средства доказыва­ния вместе взятые[11].
    В настоящее время, видится, доказательство следует понимать как единство сведений (знаний) о предмете доказывания или иных обстоятельствах, имеющих значение для дела и законного источника доказательств (устного, письменного или вещественного), полученных и процессуально оформленных в установленном порядке. В таком подходе к пониманию доказательств проявляется диалектика содержа­ния и формы.
    Таким образом, под доказательствами в уголовном процес­се необходимо понимать содержащиеся в установленной зако­ном форме и отвечающие требованиям относимости и достоверности сведения об обстоятельствах, имеющих значение для правильного разрешения уголовного дела, полученные из предусмотренных в законе источни­ков, обладающих свойством допустимости. Категорию допустимости доказательств можно рассматривать как соответствие их процессуаль­ной формы получения и закрепления требованиям закона.
    В соответствии со ст. 88 УПК РФ каждое доказательство под­лежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достовернос­ти, а все собранные доказательства в совокупности – с точки зрения достаточности для разрешения уголовного дела.
    4. Свойства доказательств. В теории уголовного процесса выделяют следующие свойства доказательств.
    1)Под относимостью доказательств понимают связь доказа­тельства с обстоятельствами, подлежащими установлению по уголов­ному делу.
    Относимость доказательств – это способность доказательств своим содержанием служить средством установления обстоятельств, имеющих значение для дела. Относимость доказательства имеет важ­ное практическое значение. Если следователь, прокурор или суд ошиб­лись, признав фактические данные неотносимыми, и поэтому не приоб­щили доказательства к уголовному делу, не исследовали и не провери­ли, это отрицательно повлияет на всесторонность, полноту и объектив­ность исследования обстоятельств дела. Если же, наоборот, в деле фигурируют факти­ческие данные, не имеющие отношения к предмету доказывания, значит, усилия и время на их получение затрачены напрасно, а уголовное дело оказывается перегруженным посторонними материалами, затрудняющими его изучение и принятие решений («информационный шум»).
    2) Допустимость доказательств есть неотъемлемое свойство самого доказательства, одно из двух обязательных его свойств (наряду с относимостью). Соответственно, доказательство, не обладающее этим свойством, строго говоря, уже не является собственно доказательством.
    Допустимость доказательств – это их качество, заключающееся в соответствии их формы, содержания и способа получения требова­ниям закона[12]. Таким образом, под допустимостью доказательств приня­то понимать пригодность их по форме. Другими словами, допусти­мость доказательств – это их соответствие требованиям закона относи­тельно их источника, субъекта, способа и процедуры их получения. Данным качеством обусловлена возможность использования доказа­тельств для вынесения правильного решения по уголовным делам.
    Допустимость доказательств представляет собой требование о том, чтобы в рамках уголовного дела использовались только доказа­тельства, полученные с соблюдением всех требований закона.
    Уголовно-процессуальный институт допустимости доказа­тельств образован следующими группами правил:
    1) правила, определяющие понятие доказательства по уголовному делу и его процессуальную форму;
    2) правила собирания и фиксации доказательств;
    3) правила, определяющие надлежащего субъекта;
    4) правила, определяющие способы и порядок признания доказа­тельств недопустимыми;
    5) правила, определяющие правовые последствия признания отдель­ных доказательств недопустимыми.
    УПК РФ не содержит четкого определения допустимости доказательств. Однако исходя из анализа некоторых норм УПК РФ (например, ст. 7 и 75 УПК РФ), можно прийти к выводу, что на законо­дательном уровне понятие допустимости доказательств все же полу­чило закрепление, правда, в негативной форме в виде указания в ст. 75 УПК на недопустимые доказательства. В данной норме приводится об­щее определение недопустимых доказательств: «Доказательства, полу­ченные с нарушением настоящего Кодекса, являются недопустимыми».
    В п. 1 и 2 ч. 1 ст. 75 УПК РФ конкретно указаны только два вида доказательств, которые должны признаваться недопустимыми. К ним относятся показания подозреваемого, обвиняемого, данные им в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде показания; а также показания потерпевшего, свидетеля, основанные на догадке, предположении, слу­хе, а также показания свидетеля, который не может указать источ­ник своей осведомленности.
    Запрет использования показаний свидетеля и потерпевшего, если они не могут указать источник своей осведомленности, основан на том, что все показания должны быть доступны для проверки и оценки их достоверности. Так, ссылаясь на источник своей осведомленности, свидетель должен указать его достаточно определенно, например, если и не назвать конкретно лицо, от которого узнал о тех или иных обстоя­тельствах дела, то хотя бы сообщить о нем данные, которые позволят его установить. Такая проверка исключается, если в ее основе догадка, предположение или если лицо, дающее показание, скрывает или не может назвать источник своих знаний.
    Содержание второго основания признания доказательств недопустимыми заключается в обеспечении реализации ст. 51 Консти­туции РФ и усилении процессуальных прав подозреваемого и обвиняе­мого, в первую очередь перечисленных в ч.2 ст. 46 и п.3 ч.4 ст. 47 УПК РФ. Данные нормативные требования направлены на ограждение допрашиваемого от самооговора, признания вины в результате приме­не­ния к нему физического или психического насилия. Данные нормы име­ют охранительный характер и являются гарантией свидетельского иммунитета.
    В соответствии с ч. 1 ст. 75 УПК доказательства, которые признаются недопустимыми, не могут быть не только положены в основу обвинения, но и использованы для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК. В их числе – обстоятель­ства, характеризующие личность обвиняемого, исключающие преступ­ность и наказуемость деяния, смягчающие и отягчающие наказание, а также те, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания.
    3) Достоверность. Достоверным является такое доказатель­ство, истинность которого не вызывает сомнений. В соответствии со ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях. Он должен быть постановлен, как разъясняет Пленум Верховного Суда РФ, на достоверных доказательствах[13].
    Особенность достоверности в том, что она всегда определяется лишь на каком-то завершающем этапе их исследования. Обычно досто­верность доказательств определяется путем их прямого или косвенного подтверждения на основе какой-то собранной их совокупности.
    Можно выделить следующие компоненты достоверности, подлежащие установлению и проверке:
    1) свойства источника доказательства, например, компетентность эксперта, физические качества свидетеля – состояние зрения, слуха и пр.;
    2) обстоятельства формирования доказательства, например, условия восприятия события свидетелем;
    3) способ получения доказательственной информации;
    4) проверка обстоятельств, подтверждающих или опровергающих содержащуюся в доказательстве информацию, например, в месте, указанном обвиняемым, находят орудия преступления (косвенное подтверждение);
    5) получение той же информации из других источников (прямое подтверждение).
    4) Достаточность в отличие от других свойств доказательств характеризует не одно, отдельно взятое доказательство, а их совокуп­ность. Определение достаточности является заключительным этапом процесса оценки доказывания.
    O Достаточность доказательств означает, что на основе данной их совокупности может быть сделан достоверный вывод и принято соответствующее решение по делу[14].
    O Достаточность доказательств определяется на основе внутреннего убеждения, которое представляет собой результат оценки дока­зательств, накопления их до уровня достаточности, обеспечи­вающего формирование внутреннего убеждения в достижении поставленной цели.
    5) Под юридической силой доказательств понимается их правовая состоятельность, возможность ссылаться на них в процессе доказывания, используя их для установления обстоятельств, имеющих значение для дела, вынесения по нему законного, справедливого и обоснованного приговора и иного решения.
    6) Убедительность. Доказательства имеют значение для судо­производства, когда они убедительны. В правоприменительной прак­тике проблема убедительности доказательств проявляется во взаимном непонимании, которое возникает между судом и следствием, со след­ствием и прокуратурой, прокурором и судом при разрешении конкрет­ных уголовных дел.
    5. Показания обвиняемого – это устное сообщение лица, которому предъявлено обвинение, об обстоятельствах, составляющих содержание обвинения, и иных обстоятельствах, относящихся к делу, а также по по­воду имеющихся в деле доказательств, сделанное дознава­телю, следовате­лю, прокурору или суду в установленном уголовно-процессуальным законом порядке, т.е. на допросе. Показания обвиняе­мого – не только источник до­казательств, но и один из способов осу­ществления его права на защиту.
    Показания обвиняемого имеют своим предметом: а) предъяв­ленное ему обвинение; б) иные известные ему обстоятельства по делу; в) имею­щиеся в деле доказательства.
    К показаниям обвиняемого по своей доказательственной сущ­ности близки показания подозреваемого, которые представляют со­бой устное сообщение лица, в отношении которого возбуждено уголов­ное дело, задержанного, а также лица, в отношении которого примене­на мера пресечения до предъявления обвинения, по поводу официально объявленного ему подозрения в совершении преступления и обстоя­тельств, послуживших основанием для применения вышеперечислен­ных мер процессуального принуждения, сделанное на допросе дознава­телю, следователю, прокурору или суду.
    Показания свидетеля – это устное сообщение лицом, непри­частным к совершению преступления, сведений о фактах, имеющих значение для дела, сделанное лицу, производящему дознание, следова­телю, прокурору, суду в порядке, установленном УПК (на допросе). Данное определение применимо и к потерпевшему с той лишь разни­цей, что в таком случае устное со­общение исходит от лица, которому преступлением причинен имуществен­ный, физический или моральный вред. Общим здесь является то, что оба носителя доказательств (сви­детель и потерпевший) к совершению престу­пления непричастны и дача – получение информации, которой они распо­лагают, с уголовным преследованием и с защитой от такого преследования не связана. Сви­детель располагает фактическими данными об обстоятельствах дела как постороннее этому делу лицо. Потерпевший же в исходе де­ла заин­тересован. Однако и тот и другой эти обстоятельства лишь наблюдали, но не сотворили. Наиболее близкое сходство существует между показа­ниями потерпевшего и свидетеля-очевидца, т.е. лица, которое события пре­ступления (как и потерпевший) наблюдал воочию, своими глазами.
    Предметом свидетельских показаний могут быть любые обсто­ятельства, подлежащие установлению по данному делу, в том числе о личности об­виняемого, потерпевшего и о взаимоотношениях с ними.
    Не могут служить доказательством фактические данные, сооб­щаемые свидетелем, если он не способен указать источник своей осве­домленности. Не являются также доказательством показания о том, как лицо, вызванное на допрос в качестве свидетеля, провело день, когда было совершено убийство, и заканчивающиеся заявлением о том, что по самому факту убийства ему ничего не известно. Такое лицо вообще не является свидетелем и до­прошено оно напрасно.
    Особенность показаний потерпевшего как доказательства по уголовному делу предопределяется двумя обстоятельствами. Во-пер­вых, этот участник доказывания, как правило, знает многие обстоятель­ства совершенного преступления лучше других. Этим обусловлена осо­бая ценность факти­ческих данных, сообщаемых потерпевшим на доп­росе. Во-вторых, потер­певший является стороной в деле, т.е. участни­ком процесса, имеющим в этом деле свой собственный интерес, кото­рый заключается в том, чтобы добиться и справедливого возмездия, сатисфакции за преступное посяга­тельство на его жизнь, честь, достоинство, собственность или иные права и интересы, и возмещения вреда. Этими обстоятельствами определяются и особенности оценки показаний потерпевшего.

  9. Bubandis Ответить

    1) свойством доказательства устанавливать предмет доказывания
    2) соблюдением закона при получении доказательства
    3) содержанием доказательства
    При производстве предварительного следствия не является субъектом доказывания:
    1) прокурор
    2) защитник
    3) следователь
    4) орган дознания
    5) лицо, производящее дознание
    Не является источником доказательства
    1) протокол осмотра места происшествия
    2) протокол следственного эксперимента
    3) характеристика на подозреваемого
    4) протокол использования служебно-розыскной собаки
    5) справка специалиста
    Какие виды доказательств относятся к одной классификации
    1) прямые и производные
    2) косвенные и оправдательные доказательства
    3) вещественные и производные
    4) первоначальные и производные
    5)прямые и нейтральные
    Когда следователь может не согласиться с заключением эксперта
    1) никогда, так как заключение эксперта является обязательным для следователя
    2) если экспертиза проведена по ходатайству обвиняемого
    3) если заключение вышло за пределы специальных познаний эксперта
    4) если эксперт ответил не на все поставленные вопросы
    5) если эксперт указал на обстоятельства, по поводу которых ему не были поставлены вопросы
    Предмет доказательственного права включает в себя
    1) процесс доказывания
    2) теорию доказательств
    3) деятельность следователя, прокурора, суда
    4)совокупность норм уголовно-процессуального закона, определяющих допустимость доказательств
    Вариант 2.
    Доказательствами по делу являются:
    1) любая информация, полученная в ходе предварительного расследования
    2) любая информация, полученная в ходе судебного разбирательства
    3) факты, на основе которых суд принимает окончательное решение
    4) любые сведения, обладающие признаками относимости и допустимости
    Какое утверждение является правильным
    1) предмет доказывания, закрепленный в ст. 73 УПК, подлежит обязательному доказыванию по каждому уголовному делу.
    2) в зависимости от квалификации деяния по каждому уголовному делу свой предмет доказывания

  10. Shokirov Ответить

    3. Достоверность. Требование, предъявляемое к доказательствам относительно их соответствия реальной действительности, т.е. тому, что имело место на самом деле.
    Убедиться в достоверности — значит выяснить, например, правду ли говорит свидетель, соответствуют ли действительности сведения, содержащиеся в документе, соответствует ли копия документа его подлиннику и т.д.
    4. Достаточность. Это требование, которое предъявляется к совокупности собранных по уголовному делу доказательств. Его соблюдение означает, что они позволяют сделать вывод о существовании факта, в подтверждение которого доказательства собраны.
    Указание законодателем на то, что каждое доказательство должно обладать перечисленными признаками, «необходимо понимать как условие, при котором в случае отсутствия какого-либо свойства доказательства нет и самого доказательства. Только при положительном ответе на вопросы об относимости, достоверности, допустимости сведений о фактах и их процессуальной формы можно констатировать, что в распоряжении субъекта доказывания есть доказательства»[2].
    В этой связи далеко не бесспорным является утверждение некоторых авторов, считающих, что достоверность сведений не является необходимым признаком доказательств[3].
    Конечно, содержащаяся в доказательствах информация может указывать на искомые по делу обстоятельства также и с вероятностью, но лицо, опирающееся в своих выводах на такие доказательства, предполагает их подтверждение в дальнейшем, при последующем расследовании уголовного дела. Другими словами, предварительная оценка собранных доказательств убеждает субъекта доказывания в их достоверности.
    Достоверность — знание, достойное веры, достаточное для веры. Возникает вопрос, для кого достаточное? Для познающего субъекта. Как отмечала П.А. Лупинская, «оценка достоверности доказательства лишена каких-либо формальных критериев, показателей. Здесь полностью действует принцип свободной оценки доказательств по внутреннему убеждению следователя, дознавателя, прокурора и суда, которое должно сформироваться в результате соблюдения правил собирания и проверки доказательства всеми предусмотренными законом способами»[4].
    Кроме этого, думается, что законодатель, устанавливая достоверность как необходимый признак каждого доказательства, имел в виду не только безусловную достоверность (соответствие знания действительности) доказательства, но и его обязательное удостоверение в надлежащем процессуальном источнике. Значение удостоверительной стороны процесса доказывания трудно переоценить, поскольку все познавательные успехи могут быть отвергнуты судом только из-за допущенных нарушений закона. Удостоверение полученных сведений придает им надежность, верность самому источнику — документу, поэтому без надлежащего закрепления в процессуальном источнике, удостоверения, фиксации нет доказательства.
    То, что называется доказательством в уголовном процессе, понимаемое как средство познания, в терминах логики есть основание или аргументы логического доказательства. В данном случае происходит несовпадение понятий. Доказательство в уголовном процессе является аргументом, подтверждающим, обосновывающим существование факта, подлежащего доказыванию. Поэтому в логическом плане доказательство — это аргумент, которым располагает следователь, прокурор, судья для построения выводов о неизвестном событии.
    Такой аргумент должен иметь форму некоего суждения: «подозреваемый угрожал потерпевшему расправой», «на одежде имеются следы крови», «через пролом в стене нельзя пронести телевизор» и т.д. Очевидно, что подобные суждения не могут возникнуть сами по себе, т.е. вне познавательной деятельности субъектов доказывания. Данные, отразившиеся в материальных объектах, должны быть восприняты и преобразованы ими в форму суждения. Суждения, хранящиеся в памяти людей, также должны стать известными следователю, прокурору, судье и зафиксированы в материалах дела1.
    Таким образом, если в логике доказательство — это совокупность логических приемов обоснования истинности какого-либо суждения при помощи связанных с ним суждений, истинность которых уже является установленной, то в уголовном судопроизводстве содержание понятия «доказательство» ближе к его общеупотребительному значению — основанию для уверенности в истинности получаемых знаний или аргументу в логическом доказательстве.
    Общей чертой судебных доказательств и доказательств в общеупотребительном смысле (аргументов в логике) является их направленность на достижение истины. Однако, в отличие от аргумента в логическом доказательстве, условием использования которого является его истинность (требование достоверности в уголовном процессе) и связь с доказываемым положением (требование относимости), уголовно-процессуальное доказательство должно быть получено только в предусмотренном законом порядке.
    Доказывание всегда осуществляется в строгих рамках процессуальной формы, чего нельзя сказать об обыденном познании. Процесс познания может быть основан на любых данных, доказывание же — только на данных, полученных из процессуальных источников. Процессуальное доказывание, как любой процесс познания, подчиняется законам мышления, и если эти законы заранее не ставят никаких пределов в использовании доказательств в процессе познания явлений действительности, то выводы по уголовному делу должны быть обоснованы только допустимыми доказательствами.
    С точки зрения логики в сочетании слов «допустимость доказательств» содержится противоречие — в познании не могут быть недопустимыми имеющиеся доказательства, но в процессуальном доказывании закон запрещает делать выводы на основании доказательств, признанных недопустимыми, даже если нет сомнения в их достоверности.
    Например, из процесса доказывания исключается информация, зафиксированная в протоколе допроса свидетеля, подозреваемого, если ему не разъяснено положение ст. 51 Конституции Российской Федерации, принятой всенародным голосованием 12.12.1993′ (далее — Конституция РФ). Достоверные доказательства могут признаваться недопустимыми и исключаться из разбирательства по делу, поэтому уголовно-процессуальное доказательство должно быть допустимым, т.е. полученным только в предусмотренном законом порядке.
    Обобщенно требования к доказательствам в обыденной жизни и доказательствам в уголовном судопроизводстве выражены в табл. 1.
    Требования к доказательствам
    Таблица 1
    В общеупотребительном смысле
    В уголовном судопроизводстве
    направленность на достижение истины
    истинность
    достоверность
    связь с доказываемым положением
    относимость
    —
    допустимость
    По мнению А.Р. Белкина, «с логической точки зрения судебные доказательства ничем не отличаются от всех иных доказательств, которые используются в обыденной жизни, в научном исследовании, в любой области процесса познания. Судебные доказательства — это и есть факты обыденной жизни, которые становятся судебными доказательствами только в установленном законом порядке и только в силу их связи с тем явлением, событием, фактом, которые составляют предмет не любого, а именно судебного исследования»2.
    Думается, что в приведенное определение следует внести поправку: в обыденной жизни, повседневной практике мы называем доказательствами те суждения, посредством которых обосновывается наша мысль, т.е. доводы, аргументы. Поэтому доказательства в уголовном процессе, с логической точки зрения, являются аргументами, основаниями, подтверждающими или опровергающими основной тезис — виновность лица в совершении преступления.
    Судебные доказательства также нельзя назвать и фактами обыденной жизни. Как отмечает в этой связи А.Ф. Черданцев, невозможно собирать, использовать доказательства, если это факты реальной жизни, но «можно фиксировать с помощью языка и в соответствующих процессуальных документах факты-знания, и в такой форме (языковой, документальной) их можно собирать и хранить»[5].
    В ходе расследования, рассмотрения дела собираются сведения об обстоятельствах, имеющих значение для дела как знания о реальной действительности, поскольку, согласно теории отражения, человек в своей мыслительной деятельности оперирует информацией о фактах, имевших место в прошлом, а не самими фактами. Или, говоря словами Г. Гегеля, «истинны не предметы в своей непосредственности, а лишь предметы, возведенные в форму мышления, предметы, как мыслимые»[6].
    А.Ф. Черданцев подчеркивает, что значение фактов как формы знания в юридической практике настолько существенно, что в ряде случаев они могут дать юридические последствия без существования самого конкретного жизненного факта. Это бывает тогда, когда юридический факт без достаточных оснований принимается за достоверный. Например, суд фиксирует в приговоре факт совершения конкретного преступления конкретным субъектом на основании самооговора и других недостаточно проверенных данных и выносит обвинительный приговор. В данном случае юридический факт существует только в форме знания, лишь по видимости достоверного, сам же реальный факт в жизни не существовал и не существует, тем не менее первый из них повлек за собой реальные конкретные юридические последствия[7].
    Следует отметить также, что содержание доказательств (например, показаний свидетеля, зафиксированных в протоколе допроса) может быть опровергнуто в ходе расследования или судебного разбирательства, но от этого не изменяются сами реальные обстоятельства, сколько бы ни менялись знания человека о них. Из этого следует, что сами реальные обстоятельства не могут быть ни достаточно верными, ни неверными.

  11. Zulkigrel Ответить

    В теории уголовного процесса вопросам установления истины по делу уделялось значительное внимание. Под истиной понималось такое содержание знаний следователя, прокурора и суда об обстоятельствах уголовного дела, которое адекватно отражало реальную картину преступления.
    В этом смысле говорили об объективной (материальной) истине – когда знания о преступлении адекватны объективной реальности и не зависят от человека и человечества (знания реально отражают действительность).
    Выделялась также юридическая (формальная) истина – когда выводы суда соответствуют материалам уголовного дела или результатам расследования, совокупности собранных доказательств. Это истина, которая опирается на материалы уголовного дела, полностью соответствует имеющимся в нем, надлежащим образом и скрупулезно проверенным, исследованным и оцененным судом доказательствам. Это подтверждение достоверности установленных фактических обстоятельств преступления, «доказанная достоверность».
    В советский период времени имели место быть дискуссии, которые были посвящены вопросам о характере и содержании истины.
    Спор о характере истины представлял решение проблемы о том, устанавливает ли следователь, прокурор, судья истину абсолютную или относительную.
    Абсолютная истина – это полное и всестороннее, исчерпывающее познание об исследуемом объекте, то есть такое знание, которое не может быть опровергнуто или изменено в будущем.
    Относительная истина – не полное знание, не завершенное представление об объекте познания.
    В науке уголовного процесса советского периода сложилось три основных позиции о характере истины:
    1) В уголовном процессе должна устанавливаться лишь абсолютная истина (М.С. Строгович, П.С. Элькинд, Л.М. Карнеева и др.). Названные ученые считали, что относительная истина также является объективной истиной и представляет собой правильное, но не полное отражение объекта, которое впоследствии может и должно пополняться, углубляться и уточняться;
    По делу может быть установлена лишь относительная истина, т.к. все детали преступления установить невозможно (Л.Т. Ульянова);
    Устанавливается относительная истина с элементами абсолютной (В.Я. Дорохов, А.А. Чувилев). Данная точка зрения основывалась на том, что предметом исследования в уголовном судопроизводстве является конкретное событие в определенных (а не во всех) свойствах, сторонах, связях. Закон не требует от следователя и суда установления всех фактов, так или иначе относящихся к данному преступлению, а лишь строго определенных, соответствующих признакам конкретного состава преступления. Истина в уголовном процессе имеет границы, именуемые предметом и пределами доказывания. Данная позиция являлась более убедительной с практической точки зрения и поддерживалась кафедрой.
    Дискуссия о содержании истины сводилась к следующему. Целью доказывания всегда является познание всех существенных обстоятельств, имеющих значение для принятия правильного решения по уголовному делу. Но каков их объем, содержание? Существовало несколько взглядов на эту проблему:
    В содержание истины входит событие преступления (М.С. Строгович, А.Д. Арсеньев);
    Истина – это установление фактических обстоятельств уголовного дела (события) и юридическая оценка (квалификация) (Н.Н. Полянский, Л.М. Карнеева);
    Истина – это установление фактических обстоятельств дела, юридическая оценка и наказание (Дорохов В.Я.).
    2. Проблема истины в рамках УПК РФ. Действующий УПК прямо не закрепляет обязанность прокурора, следователя, дознавателя устанавливать истину по уголовному делу. С учетом новой идеологии нельзя уверенно сказать, что истина – цель доказывания, как это было закреплено в УПК РСФСР. Однако для раскрытия преступления, изобличения и наказания виновного (либо исключения привлечения к ответственности невиновного) при производстве по каждому уголовному делу необходимо тщательно исследовать все существенные для его разрешения обстоятельства.
    Вопрос о цели доказывания в настоящее время однозначно не прояснен. В настоящее время ученые процессуалисты и практикующие юристы разделились на две доминирующие группы.
    Первая группа утверждает, что истина – не цель доказывания. В состязательном процессе приоритет имеет Форма (а не содержание), права личности, поэтому нет обязанности устанавливать истину. Е.Б. Мизулина отмечает: «Задачи уголовного судопроизводства – соблюдение прав граждан, вовлеченных в уголовный процесс, и если в ходе уголовного судопроизводства не будут нарушены права граждан, то его задачи выполнены. Установление истины больше не является целью уголовного судопроизводства».
    Вторая группа указывает, что по-прежнему истина – цель доказывания. Причем такую цель они ставят как перед органами расследования и прокурором, так и перед судом.
    Результаты анализа норм УПК, показывают, как на законодательном уровне разрешен этот вопрос.
    Положения УПК, свидетельствующие о том, что истина – цель доказывания:
    Требования УПК, затрудняющие установление истины (чем больше развита процессуальная форма, тем труднее путь установления истины) ст. 73 УПК – закрепляет обязанность установления события преступления, нацеливает на поиск объективной действительности;
    состязательное построение уголовного процесса – истина рождается в споре;
    средства доказывания (очная ставка, проверка показаний на месте, следственный эксперимент и другие следственные действия) позволяют установить истину по уголовному делу. Это говорит о том, что деятельность следователя направлена на установление истины;
    активная позиция потерпевшего – возможность обжаловать действия и решения следователя, прокурора, суда и реализовывать другие права, предусмотренные УПК;
    и другие положения УПК (изложенный перечень может быть продолжен, например ст. ст. 17, 87, 88 УПК);
    ст. 51 Конституции РФ и ее отражение в УПК;
    ст. 175 УПК;
    Если в ходе предварительного следствия предъявленное обвинение в какой-либо его части не нашло подтверждения, то следователь своим постановлением прекращает уголовное преследование в соответствующей части, о чем уведомляет обвиняемого, его защитника, а также прокурора.
    невозможность направления уголовного дела на дополнительное расследование;
    абсолютная недопустимость изменить вступивший в законную силу приговор в сторону ухудшения положения осужденного;
    нейтральная роль суда в уголовном процессе.
    Следует отметить, что изложенное позволяет выдвинуть тезис: «Истина нужна, но права личности дороже», то есть УПК РФ содержит предпосылки для установления истины, но процедурные моменты и права личности выше. Это позволяет сформулировать следующие выводы:
    УПК – официально не отказался от установления истины по уголовному делу. Отсутствие такой задачи предопределено сложностью ее формулирования в состязательном процессе;
    Задачи и средства органов предварительного расследования, в сочетании с активной позицией потерпевшего, способны установить истину по уголовному делу, но путь к истине должен быть законным;
    Вопрос об истине должен рассматриваться с учетом различных требований, которые УПК предъявляет к обвинительному и оправдательному приговору. Об установлении истины можно говорить применительно к обвинительному приговору. Судья, который выносит обвинительный приговор, обязан исходить из реальных событий произошедшего, то есть, обязан установить истину. Оправдательный приговор может быть основан и на предположениях.
    Следовательно, вопросы о том, что истина по УПК РФ не устанавливается и, что истина должна быть установлена, снимаются.
    Предмет и пределы доказывания.
    Для принятия правильного решения по любому делу необходимо установить существенные для каждого преступления обстоятельства, присущие именно данному случаю. Вместе с тем каждое преступление, как противоправное деяние, содержит в себе общие юридические элементы. Поэтому возможно определить ряд общих для всех преступлений обстоятельств, которые подлежат доказыванию по каждому уголовному делу.
    Предмет доказывания – это совокупность фактических обстоятельств дела, установление которых необходимо для его правильного разрешения.
    В основе определения предмета доказывания по каждому уголовному делу лежат нормы материального права, уголовного процесса и конкретные обстоятельства дела.
    Перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу (предмет доказывания) дан в ст. 73 УПК:
    событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления);
    виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы;
    обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого;
    характер и размер вреда, причиненного преступлением.
    5)обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния;
    обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание;
    обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания.
    Комментируя ч. 1 ст. 73 УПК, необходимо отметить, что обстоятельства, указанные в пунктах 5 и 7, являются новыми, подчеркивают состязательный характер уголовного судопроизводства, так как все остальные ориентированы на уголовное преследование (за исключением обстоятельств, смягчающих наказание).
    8) Подлежат выявлению также обстоятельства (раньше -причины и условия – ст. 6S УПК РСФСР), способствовавшие совершению преступления (ч. 2 ст. 73 УПК).
    Прежде всего, закон обязывает установить наличие или отсутствие события преступления, то есть самого общественно-опасного деяния. В случае его отсутствия – дело прекращается или выносится оправдательный приговор. В обстоятельства, подлежащие доказыванию, также входят время, место и способ, то есть объективная сторона состава преступления.
    Доказывая виновность, необходимо выяснить, кто совершил преступление и совершил ли его обвиняемый. Если последнее доказано – устанавливается наличие и характер вины, цели и мотивы преступления, то есть субъективная сторона состава преступления.
    Обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, указаны в статьях 61 и 63 УК РФ.
    Доказыванию подлежит наличие причинной связи между совершенным деянием и наступившими преступными последствиями. По характеру вред, причиненный преступлением, подразделяется на имущественный, моральный и физический. Установление его размера необходимо для оценки общественной опасности деяния, обеспечения интересов потерпевшего и принятия мер к возмещению вреда.
    В теории уголовного процесса выделяется так называемый «главный факт» (factum probandum), то есть наличие или отсутствие общественно-опасного деяния и виновность лица (п.п. 1,2 ч.1 ст. 73 УПК).
    Таким образом, главный факт сформулирован применительно к обстоятельствам, дающим основания для обвинения и осуждения. В зависимости от специфики расследования в предмет доказывания могут входить также промежуточные факты – которые подводят к обстоятельствам, подлежащим доказыванию (обнаружение угроз, оружия и т.п.) и вспомогательные факты – обеспечивающие правильную оценку доказательств (взаимоотношения свидетеля и обвиняемого, заинтересованность участников дела и т.п.), то есть иные обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела.
    Необходимо отметить значение предмета доказывания. Определенность предмета доказывания обуславливает направление и границы исследования по уголовному делу. Очерченный законом предмет доказывания является общим, единым для всех стадий уголовного процесса, за исключением стадии исполнения приговора. Исходя из задач каждой стадии, в ней подлежат установлению либо часть обстоятельств, входящих в предмет доказывания (стадия возбуждения уголовного дела), либо вся совокупность обстоятельств (предварительное расследование, судебное разбирательство), либо проверяется установление этих обстоятельств (апелляционное, кассационное или надзорное производство).
    Специфика предмета доказывания по делам отдельной категории – это специализация в рамках единого предмета доказывания, а не вне его рамок (дорожно-транспортное происшествие, пожар и т.д.).
    Вместе с тем, закон, по отдельным категориям дел, выделяет специфические обстоятельства, которые детализируют и конкретизируют типовой (общий) предмет доказывания, установленный ст. 73 УПК.
    Следует обратить внимание на то, что по делам в отношении несовершеннолетних дополнительно устанавливаются (ч. 1 ст. 421 УПК):
    возраст несовершеннолетнего, число, месяц и год рождения;
    условия жизни и воспитания несовершеннолетнего, уровень психического развития и иные особенности его личности;
    3) влияние на несовершеннолетнего старших по возрасту лиц. Наряду с этим, ст. 434 УПК обязывает следователя по делам об общественно-опасных деяниях невменяемых лиц установить специфический круг обстоятельств, характерных только для дел данной категории.
    Объем работы по собиранию, проверке и оценке доказательств определяется категорией пределы доказывания.
    Пределы доказывания – это совокупность доказательств, необходимая и достаточная для достоверного установления обстоятельств, подлежащих доказыванию, это характеристика полноты, глубины их исследования.
    Устанавливая пределы доказывания, органы предварительного расследования и суд решают вопрос об оптимальных границах исследования каждого существенного для дела обстоятельства. Если предмет доказывания – это то, что надо доказать, пределы доказывания – то, что необходимо и достаточно для того, чтобы признать какое-либо обстоятельство установленным, доказанным. Иными словами, понятия предмета и пределов доказывания взаимосвязаны и взаимозависимы: первое выражает цель, второе – средства ее достижения. Объем доказательств должен говорить о наличии или отсутствии всех обстоятельств предмета доказывания. Важно подчеркнуть, что доказательств не может быть много или мало. Характеризуя пределы доказанности, можно говорить только о достаточности, либо недостаточности доказательств.
    В формировании необходимой и достаточной совокупности доказательств по конкретному уголовному делу используются количественный и качественный критерий надежности в их совокупности. С увеличением количества доказательств повышается и их надежность. Однако в пределы доказывания включаются только доброкачественные доказательства. Необходимая совокупность доказательств характеризует полное установление всех обстоятельств, а достаточная совокупность – их достоверное
    Совокупность доказательств должна формироваться целенаправленно, так чтобы обеспечить установление всех обстоятельств, подлежащих доказыванию по конкретному уголовному делу. Противное может привести к существенным ошибкам:
    недостаточная глубина исследования приводит к односторонности и поверхности расследования;
    неоправданное расширение пределов доказывания приводит к загромождению материалов уголовного дела и к затягиванию сроков расследования.

  12. Padhiu Ответить

    Познание фактических обстоятельств преступления происходит в основном опосредствованным путем с помощью доказательств.
    Законодательное определение понятия уголовно-процессуальных доказательств сформулировано в ст. 69 УПК.
    Доказательствами по уголовному делу являются любые фактические данные, на основе которых в определенном законом порядке орган дознания, следователь и суд устанавливают наличие или отсутствие общественно опасного деяния, виновность лица, совершившего это деяние, и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела.
    Ядром понятия доказательств являются фактические данные. Под фактическими данными понимаются:
    а) факты, в том числе доказательственные, промежуточные или вспомогательные;
    б) сведения о фактах.
    Такое понимание фактических данных обусловлено наличием двух путей познания реальной действительности: непосредственного и опосредствованного.
    Разумеется, непосредственный путь познания применяется в уголовном процессе в ограниченных пределах. Тем не менее непосредственно в уголовном процессе могут быть познаны разнообразные вещественные доказательства, некоторые последствия преступления и т. п.
    Конкурентами доказательств в уголовном процессе выступают так называемые сигналы — фактические данные, не являющиеся доказательствами в силу их несоответствия требованиям уголовно-процессуального законодательства, которое предъявляет особые требования к условиям, порядку и форме собирания, проверки и оценки доказательств.
    Вопрос о понятии и содержании доказательств в правовой литературе является дискуссионным. Одни утверждают, что под доказательствами следует понимать только фактические данные; другие исходят из «двойственного» понимания доказательств, в силу чего доказательствами являются как фактические данные, так и источники, в которых они находятся; третьи полагают, что доказательства представляют собой неразрывное единство фактических данных и их источника (материального носителя этих данных).
    В ст. 69 УПК определены свойства, имманентно присущие фактическим данным — доказательствам. Эти свойства принято называть относимостью и допустимостью доказательств.
    Относимость — свойство доказательств, заключающееся в их способности устанавливать или опровергать имеющие значение для дела обстоятельства, среди которых определяющую роль играют обстоятельства, входящие в предмет доказывания.
    Под предметом доказывания понимается совокупность обстоятельств, подлежащих установлению по уголовному делу и имеющих правовое значение. Обязанность установления предмета доказывания по конкретному делу лежит на органе дознания, следователе, прокуроре и суде. Предмет доказывания по каждому делу индивидуален.
    Родовой предмет доказывания установлен ст. 68 УПК. Он назван родовым потому, что входящие в него обстоятельства подлежат установлению по каждому уголовному делу независимо от его специфики. Поэтому этот предмет доказывания играет роль ориентира для органа дознания, следователя, прокурора и суда.
    Предмет доказывания составляют:
    событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления);
    виновность обвиняемого в совершении преступления и мотивы преступления;
    обстоятельства:
    а) влияющие на степень и характер ответственности, указанные в ст. 61 и 63 УК, то есть смягчающие и отягчающие ответственность обвиняемого обстоятельства;
    б) характеризующие личность обвиняемого;
    характер и размер ущерба, причиненного преступлением;
    причины и условия, способствовавшие совершению преступления.
    В основе предмета доказывания лежат все элементы состава преступления, приспособленные для решения задач уголовного судопроизводства в трансформированном виде (например, «вина», «виновность» и т. п.). Разумеется, в силу самостоятельности уголовного процесса и уголовно-процессуального права в предмете доказывания находятся не только факты прошлого, но и факты настоящего, необходимые для решения собственных задач уголовного судопроизводства.
    В предмете доказывания некоторые специалисты выделяют главный факт. Главный факт — совокупность находящихся в предмете доказывания обстоятельств, устанавливающих (опровергающих) факт совершения общественно опасного деяния, виновность обвиняемого, характер и степень ответственности.*
    * Советский уголовный процесс/Под ред. Н. С. Алексеева и В. З. Лукашевича. Л., 1989; Строгович М. С. Теория судебных доказательств. Избр. труды в 3 т. М., 1991. Т. 3. С. 83 и др.
    Предмет доказывания неразрывно связан с пределами доказывания.
    Пределы доказывания — степень глубины доказанности обстоятельств, входящих в предмет доказывания, зависящая от системы собранных по уголовному делу доказательств.
    Пределы доказывания по конкретному делу устанавливаются органом дознания, следователем, прокурором и судом. Они зависят от предмета доказывания, активности сторон, качества и количества доказательств. Пределы доказывания, как и предмет доказывания, в стадиях досудебной подготовки материалов и судебного разбирательства могут не совпадать. Это обусловлено различием в оценке предмета и пределов доказывания, относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательств.
    Допустимость — свойство доказательств, заключающееся в их способности быть использованными в этом качестве в уголовном судопроизводстве.
    Понятие допустимости носит интегративный характер и включает в себя следующие условия:
    требование собирания доказательств из источников, указанных в ст. 69 УПК.
    К ним действующее законодательство относит:
    а) показания свидетелей;
    б) показания потерпевшего;
    в) показания подозреваемого;
    г) показания обвиняемого;
    д) заключение эксперта;
    е) акты ревизий и документальных проверок;
    ж) вещественные доказательства;
    з) протоколы следственных и судебных действий;
    и) иные документы.
    При изучении источников доказательств следует иметь в виду следующие обстоятельства.
    Во-первых, некоторые авторы полагают, что перечисленные средства доказывания являются источниками доказательств. Однако это мнение представляется неточным. В ст. 74 УПК под источником явно подразумевается лицо или предмет (документ): «Не могут служить доказательствами фактические данные, сообщаемые свидетелем, если он не может указать источник своей осведомленности». Отсюда следует, что источниками доказательств являются свидетели, потерпевшие, подозреваемые, обвиняемые, эксперты, лица, составляющие протоколы следственных и судебных действий и иные документы. Особое положение занимают вещественные доказательства (материальные объекты), которые в этом отношении уникальны. Они сами по себе — источники доказательств. Эти суждения свидетельствуют о том, что показания участников процесса, заключения экспертов, протоколы и иные документы целесообразно именовать средствами доказывания, что сделано в гражданском процессуальном законодательстве (ст. 49 ГПК). В таком разделении понятий существует не только теоретический, но и практический смысл. Это обусловлено тем, что уголовно-процессуальный закон предъявляет определенные требования как к средствам доказывания, так и к источникам доказательственной информации (ст. 72, 187, 189 УПК и др.).
    При этом следует иметь в виду, что закон и судебная практика установили правило известности и проверяемости первоисточников доказательств. По этой причине не признаются доказательствами анонимные сообщения, результаты применения служебно-розыскной собаки и т. д. В основе этого правила лежит положение о том, что неопределенность происхождения информации лишает суд возможности проверки ее достоверности, которая является необходимым элементом процесса доказывания. В данном случае речь идет о юридической презумпции, ставящей доброкачественность доказательств в зависимость от наличия первоисточников и их проверяемости. Строго говоря, эта презумпция противоречит фундаментальному положению судебной системы континентального типа о том, что ни одно доказательство не имеет заранее установленной силы, и приближается к правилу судебной системы англосаксонского типа о недопустимости так называемого свидетельства по слуху (hearsay).
    Во-вторых, следует обратить внимание на низкий уровень законодательной техники, поскольку указание на ревизию и иные документальные проверки в качестве средств доказывания излишне, ибо они охватываются понятием «иные документы»;
    требование к собиранию доказательств надлежащими субъектами доказывания.
    К ним относятся органы дознания, следователь, прокурор и суд.
    Эти требования различаются в зависимости от уголовно-процессуальной функции субъекта доказывания. Так, доказательства, собираемые следователем, обладают свойством допустимости, если он находится на соответствующей должности и принял дело к своему производству, а также отсутствуют обстоятельства, отстраняющие его от участия в расследовании уголовного дела (ст. 59, 64 УПК).
    Кроме того, в некоторых случаях допустимость доказательств обеспечивается тем, что следователь является участником следственной (или следственной с привлечением оперативных работников) группы либо он выполняет отдельные требования следователя иной территориальной подследственности.
    Допустимость доказательств в судебном разбирательстве достигается в соответствии с рассматриваемым требованием тем, что судья назначен на должность указом президента РФ и т. д.;
    требование соблюдения порядка и формы собирания и проверки доказательств.
    Нарушение установленных законом процедуры и формы собирания и проверки доказательств может повлечь за собой утрату ими свойства допустимости.
    Законодатель установил положение, в соответствии с которым доказательства, полученные с нарушением закона, признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания обстоятельств, перечисленных в ст. 68 УПК (ст. 69 УПК).
    Разумеется, в данном положении закона речь идет не обо всех нарушениях, а только о тех из них, для исправления которых уголовно-процессуальный закон не предусматривает необходимых процессуальных средств.
    К недопустимым нарушениям, которые носят существенный характер, относится в основном несоблюдение требований к средствам и субъектам доказывания и содержанию доказательств. При нарушении надлежащей процедуры собирания доказательств в некоторых случаях возможна процессуальная реабилитация дефектного (недоброкачественного) доказательства. В частности, отсутствие подписей понятых в протоколе следственного действия может быть восполнено путем их допроса в качестве свидетелей. Однако если, допустим, осмотр места происшествия производился вообще без участия понятых, то такое нарушение закона не может быть исправлено и протокол как средство доказывания должен быть признан юридически ничтожным.
    Эти три требования имеют отношение к любым доказательствам. В то же время имеются определенные требования, касающиеся лишь отдельных видов доказательств.
    Эти немногочисленные случаи опираются на положения закона или Правила, выработанные судебной практикой. Так, например, ст. 79 УПК требует, чтобы причины смерти и характер телесных повреждений были установлены только заключением судебного медика-эксперта. Руководящими разъяснениями высших судебных органов установлен запрет на обоснование обвинительного заключения вероятными (не категорическими) заключениями экспертов, на использование результатов опознания, если опознающий сделал это без достаточной уверенности, и т. п.
    Верховный Суд РФ указал на то, что доказательства считаются полученными с нарушением закона, недоброкачественными (недопустимыми), когда при их «собирании и закреплении были нарушены гарантированные Конституцией Российской Федерации права человека и гражданина или установленный уголовно-процессуальным законодательством порядок их собирания и закрепления, а также если собирание и закрепление доказательств осуществлены ненадлежащим лицом или органом либо в результате действий, не предусмотренных процессуальными нормами».*
    * Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудиям//Сборник постановлений Пленумов Верховного Суда Российской Федерации (СССР, РСФСР) по уголовным делам. М., 2000. С. 10.
    Таким образом, допустимость доказательств можно определить как соответствие их формы и содержания требованиям уголовно-процессуального закона, как их процессуальную доброкачественность.
    Наиболее распространенными основаниями признания доказательств недопустимыми, как свидетельствует судебная практика, являются следующие нарушения:
    нарушение правил подследственности, подсудности, получение доказательств лицом, подлежащим отводу, вынесение приговора незаконным составом суда и т. д.;
    нарушения, связанные с порядком производства по уголовному делу или использованием средств доказывания, не указанных в законе, ибо их перечень носит исчерпывающий характер;
    нарушения, касающиеся требований закона к отдельным видам доказательств. Например, нарушение свидетельского иммунитета (ст. 51 Конституции РФ).*
    * Более подробно см.: Кипнис Н. М. Допустимость доказательств в уголовном судопроизводстве. М., 1995.
    Термины «относимость» и «допустимость» доказательств носят условный характер и употребляются автором работы в силу их краткости и традиционности. В строго научном смысле речь в данном случае нужно вести об относимости и допустимости фактических данных, претендующих на их использование в уголовном процессе в качестве доказательств.
    Для следственной и судебной практики важное значение имеет классификация доказательств. В правовой литературе существует следующая устоявшаяся система классификации доказательств.
    В зависимости от отношения к предмету обвинения доказательства подразделяются на обвинительные и оправдательные.
    Обвинительные — доказательства, уличающие обвиняемого в совершении преступления или отягчающие его ответственность.
    Оправдательные — доказательства, оправдывающие (опровергающие обвинение) обвиняемого в совершении преступления или смягчающие его ответственность.
    Практическое значение данной классификации состоит в возложении обязанности доказывания на государственные органы не только виновности, но и невиновности обвиняемого. При этом следует иметь в виду, что такой подход характерен лишь для розыскного или смешанного уголовного процесса. В состязательном судопроизводстве сторона уголовного преследования обязана собирать только обвинительные, а сторона защиты — только оправдательные доказательства.
    В зависимости от отношения к предмету доказывания доказательства делятся на прямые и косвенные.
    Прямые — доказательства, непосредственно, прямо, без промежуточных звеньев указывающие на обстоятельства, входящие в предмет доказывания.
    Косвенные — доказательства, указывающие на обстоятельства предмета доказывания опосредствованно, через промежуточные звенья.
    Практическое значение этой классификации обусловлено тем, что прямые доказательства допускают одно объяснение соответствующих обстоятельств, а косвенные — несколько. Поэтому государственные органы, осуществляющие судопроизводство, должны стремиться к собиранию прямых доказательств. Если обвинение строится на косвенных доказательствах, то их совокупность должна быть такой системой, из которой следовал бы единственный вывод.
    В зависимости от характеристики источника доказательственной информации различают первоначальные и производные доказательства.
    Первоначальные — доказательства, содержащиеся в источнике, который непосредственно, без промежуточных звеньев воспринимал искомые обстоятельства.
    Производные — доказательства, содержащиеся в источнике, который не воспринимал непосредственно соответствующие обстоятельства, а получил информацию о них из другого источника.
    Практическое значение этой классификации обусловлено тем, что первоначальные доказательства — доказательства, полученные из «первых», а производные доказательства — доказательства, полученные из «вторых» рук. Поэтому эта классификация ориентирует практических работников на получение доказательств из первоисточника.
    В зависимости от механизма формирования доказательственной информации доказательства подразделяются на личные и вещественные.
    Личные — доказательства, в формировании которых принимало участие психическое восприятие человеком соответствующих обстоятельств, и передача им в различной форме сведений об этих обстоятельствах органам, осуществляющим уголовный процесс. К личным доказательствам относятся показания подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля, заключение эксперта, акты ревизий и документальных проверок, протоколы следственных и судебных действий, иные документы.
    Вещественные — объекты материального мира, на которых отразились следы взаимодействия с иными материальными объектами или человеком. К ним относятся вещественные доказательства, содержащие информацию, которая воспринимается путем непосредственного восприятия признаков объекта.
    Практическое значение этой классификации состоит в том, что при оценке личных доказательств практические работники должны учитывать личностные характеристики субъекта, его отношение к основным участникам процесса, условия формирования доказательственной информации.
    Доказательства являются средством познания обстоятельств, имеющих значение для дела, и реализуются в процессе доказывания (уголовно-процессуальном доказывании).
    Доказывание происходит во всех стадиях уголовного процесса. Разумеется, специфика стадий накладывает отпечаток на процесс доказывания. Тем не менее основное направление доказывания и его цель остаются неизменными.
    Процесс доказывания (уголовно-процессуальное доказывание) — урегулированные уголовно-процессуальным законодательством правоотношения и деятельность участников процесса при определяющей роли органа дознания, следователя, прокурора и суда по собиранию, проверке и оценке доказательств.
    Из этого определения следует, что элементами процесса доказывания являются собирание, проверка и оценка доказательств.
    Собирание доказательств — правоотношения и деятельность участников процесса при определяющей роли органа дознания, следователя, прокурора и суда по обнаружению, изъятию и процессуальному закреплению (оформлению) доказательств.
    Методы собирания доказательств (ст. 70 УПК):
    производство следственных и судебных действий;
    представление по собственной инициативе доказательств участниками процесса и лицами, которые после представления доказательств становятся участниками процесса;
    производство ревизий, инвентаризаций и иных документальных проверок;
    истребование документов и предметов от организаций, общественных объединений, должностных лиц и других граждан.
    Остродискуссионным остается вопрос об использовании результатов оперативно-розыскной деятельности, поскольку ст. 11 закона РФ от 5 июля 1995 г. «Об оперативно-розыскной деятельности» установила: «Результаты оперативно-розыскной деятельности… могут использоваться в доказывании по уголовным делам в соответствии с положениями уголовно-процессуального законодательства РФ, регламентирующего собирание, проверку и оценку доказательств». Между тем специального механизма проверки оперативных данных уголовно-процессуальный закон не содержит.
    Некоторые авторы утверждают, что результаты оперативной деятельности следует рассматривать как основу формирования доказательств.* Другие справедливо возражают против этого тезиса, поскольку закон не разрешает собирать доказательства в ходе оперативно-розыскной деятельности**.
    * Доля Е. А. Использование в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности. М.,1996.
    ** Ларин А. М. Рец. на кн.: Доля Е. А. Использование в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности. М., 1996//Государство и право. 1997. № 7. С. 120-122.
    Будучи сторонником использования в уголовном процессе оперативных данных, я не допускал бы их в качестве доказательств по уголовному делу до тех пор, пока не будет разработан специальный процессуальный механизм их проверки. Тем не менее если предметы и документы, полученные в ходе оперативной деятельности, будут представлены, то следователь обязан знать, кто их представляет, подробно допросить это лицо об обстоятельствах появления этих объектов, установить, не нарушен ли закон «Об оперативно-розыскной деятельности», проверить соответствующие данные по правилам, установленным уголовно-процессуальным законом.
    Проверка доказательств — правоотношения и деятельность участников процесса при определяющей роли органа дознания, следователя, прокурора и суда по установлению противоречий между доказательствами и их устранению.
    В отношении проверки доказательств законодатель краток: «Все собранные по делу доказательства подлежат тщательной, всесторонней и объективной проверке…» (ст. 70 УПК).
    Отдельные авторы полагают, что в процессуальном смысле проверка — также собирание доказательств, но не первоначальных, а тех, с помощью которых можно проверить уже имеющиеся в наличии доказательства. Думается, что в проверке практическую деятельность недопустимо отрывать от логической. Поэтому я полагаю, что проверка помимо этого способа осуществляется также путем:
    а) сопоставления доказательств (фактических данных), содержащихся в одном средстве доказывания;
    б) сопоставления доказательств, содержащихся в нескольких средствах доказывания.
    Оценка доказательств — мыслительная (логическая) деятельность по определению относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательств.
    Оценка доказательств происходит во всех стадиях уголовного процесса. Закон устанавливает единые принципы и правила оценки доказательств во всех стадиях судопроизводства. Согласно ст. 71 УПК, доказательства оцениваются по внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности, руководствуясь законом и правосознанием. При этом никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.
    Внутреннее убеждение при оценке доказательств имеет два аспекта. Внутреннее убеждение как принцип оценки доказательств представляет собой свободную их оценку, не связанную правилами о преимуществе одних доказательств перед другими. Внутреннее убеждение как результат оценки доказательств характеризуется, во-первых, полученным знанием; во-вторых, верой, убежденностью в правильности этого знания; в-третьих, волевым стимулом, побуждающим к определенным действиям и решениям.
    Достоверное доказательство — доказательство, истинность содержания которого признается заслуживающей полного, несомненного доверия.
    Достаточность доказательств — совокупность доказательств, обеспечивающих принятие законного и обоснованного решения.
    Важным вопросом в уголовном процессе является вопрос об обязанности доказывания.
    Обязанность доказывания — объем должного поведения участников процесса по собиранию, проверке и оценке доказательств.
    Процессуалисты подразделяют всех субъектов доказывания на две группы:
    государственные органы и должностные лица, обязанные собирать, проверять и оценивать доказательства.
    К этой группе традиционно относят:
    орган дознания;
    лицо, производящее дознание;
    следователя;
    начальника следственного отдела (части, комитета);
    прокурора, частного обвинителя и его представителей;
    суд.
    Отнесение в настоящее время суда (мирового судьи, судьи районного суда) к числу обязательных субъектов доказывания вызывает сомнение. Это обусловлено тем, что главный смысл обязанности доказывания заключается в обязанности доказывания виновности обвиняемого. С учетом конституционного принципа состязательности процесса суд должен сохранять беспристрастность и объективность, с одной стороны, и создавать необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела — с другой (ст. 429 УПК). Очевидно, что при таком подходе суд не должен обладать обязанностью по доказыванию виновности подсудимого;
    участники процесса, имеющие право участвовать в доказывании определенных обстоятельств дела. В эту группу входят:
    обвиняемый, его законный представитель, защитник;
    потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик и их представители;
    общественный защитник и общественный обвинитель.
    Очевидно, что настоящая классификация базируется на принципе презумпции невиновности.

  13. Kizaru Ответить

    ?Траектория мысли
    УДК 343.1
    Еще раз о понятии доказательства в уголовно-процессуальном праве
    © к. в. Бугаев *, 2009
    Автор приходит к выводу, что имеются терминологические проблемы в теории доказывания и предлагает некоторые изменения в понятии доказательства. Данные изменения основываются на новой трактовке классических терминов.
    Ключевые слова: доказательства, теория доказывания, терминология, факты, содержание доказательства.
    Твердо утверждать о том, что какие-то вещи не ладятся, можно лишь после того, как вы совершили большое и притом нечетное количество ошибок.
    Очень просто сделать что-либо сложным, но очень сложно сделать это же самое простым.
    Любой спор, зашедший достаточно далеко, упрется в семантику.
    Цели процессуальной деятельности во многом достигаются посредством работы с доказательствами, т. е. доказыванием. Доказывание пронизывает процессуальную деятельность, доказательственное право является составной частью процессуального права, его подотраслью.
    Доказательства и соответствующая деятельность по их собиранию, исследованию, оценке и использованию давно привлекают интерес ученых различных направлений юридической науки — как специалистов в области уголовного и гражданского процесса, так и криминалистов \ Понятия «доказательство» и «доказывание» — одни из центральных в науке и практике, что обусловило необходимость более глубокого изучения данных вопросов, обособление отдельного научного направления — теории доказательств.
    В то же время имеется ряд достаточно непростых вопросов терминологического характера, которые по-разному трактуются различными специалистами в данной области знаний. Так, спорным остается вопрос о самом названии данного научного направления — теория доказательств или теория доказывания? Традиционно специалистами в уголовном процессе, где собственно и зародилось данное научное направление, применялся термин «теория доказательств» 2. Однако очевидно, что само понятие «теория доказательств» является слишком узким и не охватывает традиционно криминалистическую сферу деятельности — собирание, оценку и использование доказательств. А. Р. Белкин, аргументируя то положение, что доказательства представляют собой лишь элемент более объемной структуры — теории доказывания, пишет:
    * Постоянный автор нашего журнала.
    «…то, что именовалось „теорией доказательств“ при ближайшем рассмотрении оказывалось таковой лишь в незначительной части, где речь шла о понятии и видах доказательств. Все остальное содержание этой теории относилось и относится к оперированию доказательствами, т. е. к доказыванию» 3 (курсив наш. — К. Б.). Действительно, доказывание и доказательства соотносятся как общее и частное, как система и элемент системы, как познавательный процесс и средство познания. Представляется поэтому, что указанное мнение вполне обосновано и с ним нужно полностью согласиться. Именно теорией доказывания следует называть данное научное направление.
    Терминологические споры, однако, этим не исчерпываются. Имеются проблемы, которые в теории доказывания носят фундаментальный характер, но на наш взгляд, окончательно не решены. Так, весьма сложным и неоднозначным, по нашему мнению, является само понимание термина «доказательство». Законодатель дает неодинаковое толкование этого термина в различных отраслях права: 1. УПК определяет доказательства как любые сведения, на основе которых в определенном законом порядке суд, прокурор, следователь, дознаватель устанавливают наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для дела (ч. 1 ст. 74 УПК РФ). Далее, в ч. 2 данной статьи дан перечень так называемых источников (показания подозреваемого, обвиняемого и пр.). 2. Статья 55 ГПК указывает, что доказательствами по делу служат полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Далее в абзаце 2 данной статьи указан перечень источников. 3. Аналогично определяет доказательства и ст. 64 АПК. 4. Статья 26.2 КоАП РФ устанавливает, что доказательствами по делу об административном правонарушении выступают любые фактические данные, на основании которых устанавливают наличие или отсутствие события административного правонарушения, виновность лица, а также иные обстоятельства, имеющие значение для дела.
    В свою очередь, профессор Ю. К. Орлов приводит несколько концепций доказательств: 1. Донаучная (архаическая) трактовка доказательства. Понятие доказательства давалось в ней скорее на житейском уровне, как всего того, посредством чего устанавливаются обстоятельства дела, путем простой иллюстрации. 2. Логическая модель доказательства. Согласно этой концепции, доказательствами по уголовному делу являются только факты, объективно существующие факты
    реальной действительности. 3. «Двойственная» концепция доказательства. К доказательствам относятся и факты, и те источники (по терминологии некоторых авторов — средства доказывания), из которых эти факты почерпнуты — показания свидетелей, заключения экспертов и др. 4. Информационная модель доказательства. Доказательством служит единство сведений (информации) и их источника (материального носителя). Таким образом, в понятие доказательства включаются не сами факты, а сведения, информация о них. 5. Смешанная (синтезированная) концепция доказательства. Согласно ей, доказательство — это и сами факты, и сведения о них, а также их источники 4.
    Определенный итог этим мнениям подвел А. Р. Белкин, отмечая, что относительно понятия «доказательство» наиболее распространены два мнения: а) доказательствами являются любые сведения (и далее — по тексту ст. 74 УПК РФ); б) доказательство представляет собой единство фактических данных и их носителя источника доказательств 5.
    Все указанные концепции имеют значительный научный и практический интерес, поддерживаются рядом авторитетных ученых. Однако возникают в этой связи и вопросы. Например, такие сложные конструкции, как объединение в одном термине «доказательство» и их носителя, и сведений о них и пр., достаточно трудно и для понимания, и для практического применения. Несвободна от недостатков и концепция «доказательство — любые фактические данные». Действительно, если факт — это достоверно установленное обстоятельство — «применительно к каждому отдельно взятому доказательству говорить, что в нем содержатся факты — по меньшей мере рискованно. Известно, что содержание любого доказательства может оказаться как истинным, так и ложным» 6, то налицо противоречие — доказательством признаются, по данной концепции, и ложные сведения. А. Б. Соловьев верно указывает: «… на начальном этапе доказывания термин „факт“ нельзя применять для обозначения содержания доказательств» 7.
    Может быть, стоит определять доказательства как любые обстоятельства, имеющие значение для дела? При этой трактовке доказательства выстраивается такая схема: доказательство — это любые обстоятельства, имеющие значение для дела; содержание доказательства — это информация (сведения, данные), которую несут данные обстоятельства; формой доказательства являются источники указанных сведений (перечисляемые, например, в ст. 74 УПК РФ).
    На первый взгляд, такая концепция представляет собой отход назад, к «донаучной», по определению профессора Ю. К. Орлова, трактовке доказательств. Но в этом случае отходом назад следует считать и определение доказательства, даваемое
    50
    Научный вестник омской академии мВД россии № 1(32), 2009
    в УПК, как любых сведений, имеющих значение для дела. Заметим, что по сути предложенное определение очень близко к определению, которое дает законодатель, но в последнем случае возникает пересечение терминологий, если содержанием доказательств признавать сведения об этих обстоятельствах 8 — «доказательство — сведения, содержание их — сведения».
    В этой связи, однако, возникает вопрос: «Можно ли считать отходом назад более раннюю организацию терминологического аппарата теории доказывания, если поздние концепции не полностью оправдали себя ни в практическом, ни в дидактическом плане?» Но здесь закономерен и другой вопрос: «Следует ли априорно признавать все новое более совершенным?» Думается, что это далеко не всегда так. Новое-«старое» понимание доказательства, если оно более адекватно, вряд ли является в таком случае отказом от последующих научных конструкций, пусть даже и лингвистически оригинальных. Данные концепции сыграли свою положительную роль на определенном этапе развития терминологического аппарата теории доказывания, однако терминологические проблемы, тем не менее, остаются.
    В то же время очевидно, что при ближайшем рассмотрении, предлагаемое понимание доказательства не копирует полностью ранние трактовки этого термина (вот как, например, определял доказательства академик А. Я. Вышинский (по классификации профессора Ю. К. Орлова, данное определение относится именно к донаучной трактовке): «… судебные доказательства — это обычные факты (курсив наш. — К. Б.)», которые «вступают в орбиту судебного процесса») 9. Мы полагаем, что с учетом отказа от использования терминов «факт», «фактические» (необходимость такого отказа обоснована выше) следует говорить не о терминологическом
    возврате назад, а, скорее, о новом понимании классических терминов.
    Но, конечно же, предложенное нами понимание доказательства имеет свои недостатки, связанные также с тем, что в процессуальной науке термин «обстоятельство» уже имеет устоявшуюся трактовку — но, может быть, это вопрос семантики, традиции?
    Разумеется, обозначенные проблемы и пути их решения являются в большой степени дискуссионными, однако разработка терминологического аппарата теории доказывания весьма актуальна, носит фундаментальный характер как для науки, так и для практики, а также важна для законотворчества и образовательного процесса.
    1 См., напр.: Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса: в 2 т. — М., 1968, 1970; Белкин Р. С. Собирание, исследование и оценка доказательств. — М.: Наука, 1966; Соловьев А. Б. Доказывание по Уголовнопроцессуальному кодексу Российской Федерации (досудебные стадии): научно-практическое пособие. — М.: Юрлитинформ, 2003; Власов А. А. Адвокат как субъект доказывания в гражданском и арбитражном процессе. — М.: Юрлитинформ, 2000; Шак Х. Международное гражданское процессуальное право (§ 15 «Нормы права о доказательствах»): учебник / пер. с нем. — М.: БЕК, 2001; Справочник по доказыванию в гражданском судопроизводстве / под ред. проф. И. В. Решетниковой. — М.: НОРМА, 2002.
    2 См., напр.: Орлов Ю. К. Основы теории доказательств в уголовном процессе: научно-практическое пособие. — М.: Проспект, 2001.

  14. Ютуб юмор Ответить

    истины. Истина действительная, подлинная, истина материальная или объективная заключается в полном и точном соответствии действительности выводов суда, прокурора, следователя или органа дознания об обстоятельствах рассматриваемого дела, о виновности или невиновности привлекаемого к уголовной ответственности лица. В уголовном процессе объективная истина имеет специфическую черту – она устанавливается при помощи определенных юридических средств (т.е. посредством доказательств), которые собираются и закрепляются в строго регламентированном процессуальным законом порядке и приговор суда считается правильным при условии, если он соответствует предусмотренным законом формам. Однако для достижения объективной истины не достаточно соблюдения всех установленных законом форм. При этом не менее важно, чтобы следствие и суд, пришли к выводам, правильным по существу, соответствующим действительности. “Именно на достижение объективной истины, – утверждает
    Н. П. Герасимова, – направлена деятельность по установлению фактических обстоятельств дела” [3. ^4,16-18].
    Материальная истина в уголовном процессе есть объективная истина, устанавливаемая судом в определенном законом порядке и при помощи указанных в законе средств. Иными словами, материальная истина в уголовном процессе есть не что иное, как юридическое обозначение объективной истины, устанавливаемой судом по уголовным делам.
    Польский философ Адам Шафф высказывает интересные соображения о материальной истине. В своей книге он указывает, что “объективность истины является эквивалентом ее “материальности””. И что “материальная истина в юридическом смысле совпадает с объективной истиной в философском смысле и является единственным допустимым в свете материализма пониманием “истины” и “истинности”” [6. ^ 7183].
    Теорию отражения, объективную истину пытаются опровергнуть и таким простым доводом
    – противопоставлением: “из того, что в науке можно установить истину, не следует, что ее можно установить и в судопроизводстве”.
    Так, например, А. П. Рыжаков, исследуя вопрос об истине в уголовном процессе, отказывается от принципа отражения, тем самым, отказывается и от объективной истины и фактически отстаивает субъективную истину в уголовном судопроизводстве. “Истина в уголовном процессе, – пишет А. П. Рыжаков, – это и не
    деятельность, а значит, не “процесс отражения”, не форма отражения действительности”. “Истина,
    – подчеркивает он, – не должна определяться через понятие отражения уже потому, что по своему направлению противоположна этому процессу. Последний происходит от исследуемого события к сведениям, от сведений к сознанию лица, производящего дознание, следователя, прокурора или судьи. Истина же, наоборот, “начинается” как бы от познающего, пока у него нет знаний, ни о какой истине не может быть и речи (конечно, не вообще, а применительно к осуществляемому им уголовному процессу). Но вот знания у компетентного должностного лица появились, и он приступает к процессу определения, соответствуют ли они объективной действительности или нет”.
    Сразу напрашивается такое возражение. Если истина в уголовном процессе “не форма отражения действительности”, значит, тогда истина в процессе есть форма отражения субъективного представления следователя, судей о действительности. Но если знания идут не от объекта к субъекту, а наоборот, то, очевидно, “объективность” знаний закладывается не реальными объектами, существующими вне и независимо от воли и сознания субъекта, а самим субъектом по его субъективному усмотрению, впечатлению. Но в таком случае уже нельзя утверждать, что объект познания не зависит от сознания субъекта, и что истина не зависит от субъекта, его субъективного видения, усмотрения, убеждения. Значит, это не объективная, а субъективная истина. При таком подходе субъект познания посредством своего мышления, опосредованно через внутреннее убеждение будет привносить, навязывать свой субъективизм объективной действительности, реальному объекту познания.
    В данной концепции внутреннее убеждение следователя рассматривается не как критерий оценки доказательств, а как гарантия объективной истины. Следователь, иначе говоря, должен иметь твердое внутреннее убеждение насчет того, что всех, кто ознакомится с материалами расследованного им дела, он несомненно убедит в том, что сам считает истиной, и никто не усомнится в “объективности” установленной им истины. Как представляется, здесь главным оказывается внутреннее убеждение следователя, а не объективная истина. На наш взгляд, здесь изложена концепция субъективной (юридической) истины, а не объективной.
    М. С. Строгович писал, что предмет доказывания составляют те факты, обстоятельства уголовного дела, которые для
    245
    п ра в ил ь но г о р а зр ешения дел а п о дл е жа т установлению при помощи доказательств. Все факты и обстоятельства, имеющие значение для дела, должны быть установлены только с п о м о щ ь ю д о к а з ат ел ь с тв, д ок аз ан ы , т. е . включены в предмет доказывания. Такой подход ориентирует следователя и суд на всестороннее, полное и объективное исследование обстоятельств дела и способствует достижению цели доказвания – установлению объективной (“материальной” по терминологии М. С. Строговича) истины по уголовному делу [4. ^38].
    Но, есть еще одно но. А именно, нельзя не учитывать и тот факт, что не исключен и тот случай, когда при наличии точных данных о совершенном деянии, разные специалисты дают разные оценки, т.е. соответствие квалификации объективной истине зависит также от субъективной оценки отдельных лиц, осуществляющих квалификацию, от относительной самостоятельности в выборе логических путей обоснования, интерпретации фактов.
    Вопрос о характере истины в уголовном процессе остается дискуссионным, взгляды на данную проблему меняются. Предлагались и уточнялись новые концепции понимания истины. Для расширения и углубления наших знаний необходимо постоянное совершенствование, расширение и уточнение используемых терминов и понятий. Таким образом, по нашему мнению, концепция объективной истины в том виде, в котором она существовала в рамках УПК РСФСР, во многом является не приемлемой для нынешнего уголовно-процессуального законодательства, поскольку реформа внесла существенные коррективы в определение цели доказывания. Вместе с тем в УПК РФ значительная роль отводится формальным основаниям, которые нельзя не учитывать при определении цели доказывания. Таким образом, сегодня перед уголовно-процессуальной наукой стоит сложная задача выработки цели доказывания по уголовным делам и ее научного обоснования.
    Мы полагаем, что в основе такой разработки должна лежать идея паритетного соотношения содержательных и формальных начал при достижении цели уголовно-процессуального доказывания. Такая попытка, предпринятая при формировании понятия “процессуальная истина”, на наш взгляд, заслуживает внимания. Такие авторы как, Александров А., Никитаев В. В. под процессуальной истиной понимают формальную истину и рассматривают ее как “соответствие судебного процесса (а значит и его результата)
    требованиям процессуального права”. Иной подход у ученого Ю. В. Астафьева, который предлагает понятие “материальная истина” трансформировать в понятие “процессуальная истина”. При этом ученый полагает, что последнее понятие “позволяет ограничить задачи уголовнопроцессуального познания совокупностью юридически значимых элементов исследуемого факта (понимаемых как предмет процессуального доказывания), а также охарактеризовать способы установления фактических данных и способы проверки их объективности”.
    Вместе с тем мы полагаем, что определение “процессуальной истины”, предлагаемое Ю. В. Астафьевым и разделяемое нами, не является в чистом виде трансформированным из понятия “материальная истина”, так как в нем содержатся элементы формальной истины. В общих чертах предмет доказывания представляет собой ту часть объективной действительности, которая познается в ходе расследования и рассмотрения дела, т.е. предмет доказывания соответствует объективной истине. А доказательства (способы установления сведений об обстоятельствах) и способы их проверки являются процессуальными требованиями, в которых решающее значение имеют сначала вопросы форм, а затем соответствия доказательств объективной реальности. В этой части способы установления процессуальной истины ближе к истине формальной, а не объективной.
    Мы утверждаем, что применение термина “процессуальная истина” правильно подчеркивает специфику предмета уголовного процесса. Применение же термина “объективная истина” в ряде случаев не указывает на специфику предмета: ведь правильная юридическая теория
    – тоже объективная истина, правильное толкование закона – и это объективная истина. Вообще всякое верное суждение, всякая правильная мысль, каков бы ни был ее предмет, есть объективная истина. Польза от термина “процессуальная истина” состоит в том, что резко отвергается всякая возможность выдавать за истину в судебных делах то, что отвечает определенным юридическим условиям, но относительно чего нет гарантий, что это есть истина в действительности, по существу. Кроме того, наименование “процессуальная истина” верно отразит концепцию объективной истины в условиях существующего уголовнопроцессуального законодательства.
    Изложенная точка зрения о процессуальной истине как возможной цели доказывания, на наш взгляд, оптимально отражает состояние дел,
    __________________________________246
    ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2009 • № 5(27)
    складывающихся в рамках УПК РФ.
    Все сказанное позволяет сделать вывод о том, что в уголовном процессе РФ нет оснований отказываться от термина и понятия истины, понимая и трактуя ее как процессуальную истину в специальной сфере судебной деятельности.
    Литература
    1. Астафьев Ю. В. Проблемы истины в уголовном судопроизводстве //Юрид. зап. Вып. 2: Жизнь в науке: к 100-летию со дня рождения М. С. Строговича. Воронеж.: Изд-во Воронежского университета, 1995.
    2. Белкин А. Р. Теория доказывания: криминалистический и оперативно-розыскной аспекты: Дис. … докт. юрид. наук. Воронеж,
    2000.

  15. phoe6 Ответить

    Непосредственным свидетелем события преступления, возможно, был очевидец, но и его восприятие опосредовано мыслительной и иной психической деятельностью, сообщение свидетеля о событии – не тождественно самому событию, поэтому, допрашивая такого свидетеля, следователь получает уже опосредованные тем знания. Свидетель может ошибиться или солгать, поэтому следователь должен проверить и оценить его показания, т.е. сделать из полученной информации определенные выводы. Таким образом, установление факта совершения преступления осуществляется исключительно путем ряда последовательных выводов, от уже установленных фактов и обстоятельств к обстоятельствам устанавливаемым.
    Основанием этих выводов, тем не менее, всегда служат результаты первичного, т.е. непосредственного познания. В частности, допрашивая свидетеля, суд непосредственно воспринимает не только исходящую от свидетеля информацию, но и его речь, поведение, реакцию на вопросы. Эти элементы непосредственности в некоторой степени способны устранить негативные последствия опосредованного познания и помочь избежать ошибки, например, уличив свидетеля в неточности или ложности показаний. Однако следует помнить, что даже в процессе непосредственного контакта со свидетелем, как носителем информации, познание самого интересующего следствие или суд факта все же является опосредованным, ибо следователь, как и суд, “видит” событие “глазами свидетеля”.
    Опосредованное познание представляет собой основанное на чувственном материале проникновение человеческой мысли в сущность явлений, недоступную простому наблюдению. Именно таким опосредованным путем осуществляется познание факта совершения лицом преступления, что ничуть не умаляет значения непосредственного познания и не воздвигает между двумя способами познания непроницаемой перегородки. Без чувственного восприятия реальных явлений действительности ее познание невозможно, но одно лишь чувственное восприятия не дает полной картины этой действительности.
    Процесс познания обстоятельств совершенного преступления происходит, как видим, путем совершения практических действий и мыслительных операций. Как непосредственные, так и опосредованные знания о преступлении следователь и суд получают, лишь производя разнообразные процессуальные, в том числе и следственные действия, т.е. практическим путем, на основе которых путем логических умозаключений получают новое, выводное знание, вскрывающее причинную обусловленность явлений и их связи.
    Изложенные представления позволили ученым обосновать существование двух относительно самостоятельных уровней познания обстоятельств события преступления. Первый из них – чувственно-практический (эмпирический) уровень заключается в непосредственном получении информации с помощью органов чувств, второй – рационально-логический – заключается в анализе и синтезе полученной информации, формулировании и обосновании определенного тезиса.
    Уголовно-процессуальное познание простым получением знаний не ограничивается. На основе полученных знаний органы расследования и суд принимают решения, исключительно важные как для общества в целом, так и для отдельных его членов, поэтому уголовное судопроизводство требует такого знания и таких выводов, которые могут быть проверены. Это означает, что познавательная деятельность в уголовном процессе должна сопровождаться удостоверением полученных знаний.
    Поскольку именно с удостоверительной деятельностью в науке обычно связывают понятие доказывания, остановимся на ней более подробно.
    Под удостоверением принято понимать обоснование правильности знания, полученного в ходе чувственно-практической деятельности. Эта цель, как отмечается в науке, достигается ясным словесным оформлением результатов следственного действия; отражением в протоколе, откуда, в каких условиях и каким способом получена информация; подтверждением участниками следственного действия правильности записей в протоколе. При таком подходе удостоверительная деятельность, заключающаяся в сохранении полученных знаний и подтверждении их истинности, неотделима от познания обстоятельств совершенного преступления. Осматривая место происшествия, следователь тщательно описывает и фотографирует наблюдаемое, фиксирует в протоколе обнаруженные следы преступления, отделяет их от обстановки и опечатывает в целях сохранения для дальнейшего исследования. Допрашивая свидетеля, следователь удостоверяется в правдивости его показаний путем постановки проверочных вопросов и удостоверяет факт получения показаний подробным составлением протокола. Такая удостоверительная деятельность подчинена задаче сохранения знания, полученного органом расследования, обеспечения возможности его использования в дальнейшем доказывании. Однако рассмотренный аспект удостоверительной деятельности не является единственным.
    Удостоверением называют также обоснование выводного знания, т.е. такого знания, которое получено путем умозаключений, опосредованно. “Удостоверение, подтверждение, обоснование правильности каких-либо мыслей или решений при помощи доводов, аргументов, фактов и есть доказывание в широком смысле”.
    Между двумя значениями удостоверительной деятельности имеется то общее, что и в том, и в другом случае она направлена на обоснование правильности знания. Однако в первом случае речь идет о знании, полученном, по преимуществу при непосредственном контакте с материальными предметами, физическими процессами, людьми, т.е. реальными явлениями действительности, связанными с событием прошлого и несущими информацию о нем. Во втором же речь идет о знании, которое субъекты уголовного процесса получают путем логических умозаключений, выводов. Соответственно различаются и способы удостоверения правильности знания. В первом случае удостоверительная деятельность осуществляется, главным образом, путем совершения практических действий, состоящих в закреплении результатов чувственного познания (протоколирование, фотографирование, изготовление слепков, схем), во втором- путем мыслительных операций (анализ, синтез, сравнение). Мыслительная и практическая деятельности, разумеется, неразрывно связаны между собой. В ходе практических (следственных) действий следователь осуществляет мысленный отбор поступающей в его сознание информации, анализирует ее, проверяя практическим путем возникающие сомнения. Обосновывая правильность своих выводов, например, в обвинительном заключении, следователь совершает не только мысленный анализ материалов уголовного дела, но и некоторые практические действия – читает документы, вновь осматривает вещественные доказательства, в том числе и с использованием приборов для поиска следов преступления, излагает свои аргументы письменно (составляет обвинительное заключение). Тем не менее, различия между собиранием доказательств как чувственно-практическим видом деятельности и обоснованием с их помощью выводов огромны. Собирание доказательств осуществляется, главным образом, в стадии предварительного расследования, в судебном разбирательстве стороны доказывают суду правомерность своих притязаний или возражений путем предъявления, демонстрации и исследования уже, как правило, известных, ранее обнаруженных доказательств (судебное следствие), а также путем изложения основанных на этих доказательствах доводов и опровержения доводов другой стороны (судебные прения).
    Протекающая в специфических условиях судебного разбирательства познавательная деятельность суда наиболее специфична. Любая (непосредственно) воспринимаемая судом информация является результатом познавательной деятельности других субъектов (свидетеля, следователя), на основе которой исключительно мыслительным путем суд приходит к логическим выводам, завершающим процесс познания. Изложение этих выводов в приговоре есть констатация познанного (установленного) факта.
    Показанный довольно сложный процесс установления обстоятельств совершенного преступления не мог не отразиться на возникновении различных теоретических подходов к определению характера результатов этого познания. В науке уголовного судопроизводства до сих пор обсуждается вопрос об истине как цели и результате познавательной деятельности следователя, дознавателя, прокурора и суда. Рассмотрим его.

Добавить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *