За морем житье не худо в свете ж вот какое чудо?

13 ответов на вопрос “За морем житье не худо в свете ж вот какое чудо?”

  1. ZUBA Ответить


    И крылами замахала,
    Воду с шумом расплескала
    И обрызгала его
    С головы до ног всего.
    Тут он в точку уменьшился,
    Комаром оборотился,
    Полетел и запищал,
    Судно на море догнал,
    Потихоньку опустился
    На корабль – и в щель забился.

    Ветер весело шумит,
    Судно весело бежит
    Мимо острова Буяна,
    К царству славного Салтана,
    И желанная страна
    Вот уж издали видна.

    Вот на берег вышли гости;
    Царь Салтан зовет их в гости,
    И за ними во дворец
    Полетел наш удалец.
    Видит: весь сияя в злате,
    Царь Салтан сидит в палате
    На престоле и в венце
    С грустной думой на лице;
    А ткачиха с поварихой,
    С сватьей бабой Бабарихой
    Около царя сидят
    И в глаза ему глядят.

    Царь Салтан гостей сажает
    За свой стол и вопрошает:
    «Ой вы, гости-господа,
    Долго ль ездили? куда?
    Ладно ль за морем иль худо?
    И какое в свете чудо?»
    Корабельщики в ответ:
    «Мы объехали весь свет;
    За морем житье не худо,
    В свете ж вот какое чудо:
    В море остров был крутой,
    Не привальный, не жилой;
    Он лежал пустой равниной;
    Рос на нем дубок единый;
    А теперь стоит на нем
    Новый город со дворцом,
    С златоглавыми церквами,
    С теремами и садами,
    А сидит в нем князь Гвидон;
    Он прислал тебе поклон».
    Царь Салтан дивится чуду;
    Молвит он: «Коль жив я буду,
    Чудный остров навещу,
    У Гвидона погощу».

    А ткачиха с поварихой,
    С сватьей бабой Бабарихой
    Не хотят его пустить
    Чудный остров навестить.
    «Уж диковинка, ну право, –
    Подмигнув другим лукаво,
    Повариха говорит, –
    Город у моря стоит!
    Знайте, вот что не безделка:
    Ель в лесу, под елью белка,
    Белка песенки поет
    И орешки все грызет,
    А орешки не простые,
    Все скорлупки золотые,
    Ядра – чистый изумруд;
    Вот что чудом-то зовут».
    Чуду царь Салтан дивится,
    А комар-то злится, злится –
    И впился комар как раз
    Тетке прямо в правый глаз.
    Повариха побледнела,
    Обмерла и окривела.
    Слуги, сватья и сестра
    С криком ловят комара.
    «Распроклятая ты мошка!
    Мы тебя!…» А он в окошко
    Да спокойно в свой удел
    Через море полетел.


    Снова князь у моря ходит,
    С синя моря глаз не сводит;
    Глядь – поверх текучих вод
    Лебедь белая плывет.
    «Здравствуй, князь ты мой прекрасный!
    Что ж ты тих, как день ненастный?
    Опечалился чему?» –
    Говорит она ему.
    Князь Гвидон ей отвечает:
    «Грусть-тоска меня съедает;
    Чудо чудное завесть
    Мне б хотелось. Где-то есть
    Ель в лесу, под елью белка;
    Диво, право, не безделка –
    Белка песенки поет
    Да орешки все грызет,
    А орешки не простые,
    Все скорлупки золотые,
    Ядра – чистый изумруд;
    Но, быть может, люди врут».
    Князю лебедь отвечает:
    «Свет о белке правду бает;
    Это чудо знаю я;
    Полно, князь, душа моя,
    Не печалься; рада службу
    Оказать тебе я в дружбу».

    С ободренною душой
    Князь пошел себе домой;
    Лишь ступил на двор широкий –
    Что ж? под елкою высокой,
    Видит, белочка при всех
    Золотой грызет орех,
    Изумрудец вынимает,
    А скорлупку собирает,
    Кучки равные кладет,
    И с присвисточкой поет
    При честном при всем народе:
    Во саду ли, в огороде.
    Изумился князь Гвидон.
    «Ну, спасибо, – молвил он, –
    Ай да лебедь – дай ей боже,
    Что и мне, веселье то же».
    Князь для белочки потом
    Выстроил хрустальный дом.
    Караул к нему приставил
    И притом дьяка заставил
    Строгий счет орехам весть.
    Князю прибыль, белке честь.

    Ветер по морю гуляет
    И кораблик подгоняет;
    Он бежит себе в волнах
    На поднятых парусах
    Мимо острова крутого,
    Мимо города большого:
    Пушки с пристани палят,
    Кораблю пристать велят.
    Пристают к заставе гости;
    Князь Гвидон зовет их в гости,
    Их и кормит и поит
    И ответ держать велит:
    «Чем вы, гости, торг ведете
    И куда теперь плывете?»
    Корабельщики в ответ:
    «Мы объехали весь свет,
    Торговали мы конями,
    Все донскими жеребцами,
    А теперь нам вышел срок –
    И лежит нам путь далек:
    Мимо острова Буяна
    В царство славного Салтана…»
    Говорит им князь тогда:
    «Добрый путь вам, господа,
    По морю по Окияну
    К славному царю Салтану;
    Да скажите: князь Гвидон
    Шлет царю-де свой поклон».

  2. Gujinn Ответить


    В чешуе, как жар горя,
    Идут витязи четами,
    И, блистая сединами,
    Дядька впереди идет
    И ко граду их ведет.
    С башни князь Гвидон сбегает,
    Дорогих гостей встречает;
    Второпях народ бежит;
    Дядька князю говорит:
    “Лебедь нас к тебе послала
    И наказом наказала
    Славный город твой хранить
    И дозором обходить.
    Мы отныне ежеденно
    Вместе будем непременно
    У высоких стен твоих
    Выходить из вод морских,
    Так увидимся мы вскоре,
    А теперь пора нам в море;
    Тяжек воздух нам земли”.
    Все потом домой ушли.
    Ветер по морю гуляет
    И кораблик подгоняет;
    Он бежит себе в волнах
    На поднятых парусах
    Мимо острова крутого,
    Мимо города большого;
    Пушки с пристани палят,
    Кораблю пристать велят.
    Пристают к заставе гости;
    Князь Гвидон зовет их в гости,
    Их и кормит, и поит,
    И ответ держать велит:
    “Чем вы, гости, торг ведете?
    И куда теперь плывете?”
    Корабельщики в ответ:
    “Мы объехали весь свет;
    Торговали мы булатом,
    Чистым серебром и златом,
    И теперь нам вышел срок;
    А лежит нам путь далек,
    Мимо острова Буяна,
    В царство славного Салтана”.
    Говорит им князь тогда:
    “Добрый путь вам, господа,
    По морю по Окияну
    К славному царю Салтану.
    Да скажите ж: князь Гвидон
    Шлет– де свой царю поклон”.
    Гости князю поклонились,
    Вышли вон и в путь пустились.
    К морю князь, а лебедь там
    Уж гуляет по волнам.
    Князь опять: душа-де просит…
    Так и тянет и уносит…
    И опять она его
    Вмиг обрызгала всего.
    Тут он очень уменьшился,
    Шмелем князь оборотился,
    Полетел и зажужжал;
    Судно на море догнал,
    Потихоньку опустился
    На корму – и в щель забился.
    Ветер весело шумит,
    Судно весело бежит
    Мимо острова Буяна,
    В царство славного Салтана,
    И желанная страна
    Вот уж издали видна.
    Вот на берег вышли гости.
    Царь Салтан зовет их в гости,
    И за ними во дворец
    Полетел наш удалец.
    Видит, весь сияя в злате,
    Царь Салтан сидит в палате
    На престоле и в венце,
    С грустной думой на лице.
    А ткачиха с поварихой,
    С сватьей бабой Бабарихой
    Около царя сидят –
    Четырьмя все три глядят.
    Царь Салтан гостей сажает
    За свой стол и вопрошает:
    “Ой вы, гости-господа,
    Долго ль ездили? куда?
    Ладно ль за морем иль худо?
    И какое в свете чудо?”
    Корабельщики в ответ:
    “Мы объехали весь свет;
    За морем житье не худо;
    В свете ж вот какое чудо:
    Остров на море лежит,
    Град на острове стоит,
    Каждый день идет там диво:
    Море вздуется бурливо,
    Закипит, подымет вой,
    Хлынет на берег пустой,
    Расплеснется в скором беге –
    И останутся на бреге
    Тридцать три богатыря,
    В чешуе златой горя,
    Все красавцы молодые,
    Великаны удалые,
    Все равны, как на подбор;
    Старый дядька Черномор
    С ними из моря выходит
    И попарно их выводит,
    Чтобы остров тот хранить
    И дозором обходить –
    И той стражи нет надежней,
    Ни храбрее, ни прилежней.
    А сидит там князь Гвидон;
    Он прислал тебе поклон”.
    Царь Салтан дивится чуду.
    “Коли жив я только буду,
    Чудный остров навещу
    И у князя погощу”.
    Повариха и ткачиха
    Ни гугу – но Бабариха,
    Усмехнувшись, говорит:
    “Кто нас этим удивит?
    Люди из моря выходят
    И себе дозором бродят!
    Правду ль бают или лгут,
    Дива я не вижу тут.
    В свете есть такие ль дива?
    Вот идет молва правдива:
    За морем царевна есть,
    Что не можно глаз отвесть:
    Днем свет божий затмевает,
    Ночью землю освещает,
    Месяц под косой блестит,
    А во лбу звезда горит.
    А сама– то величава,
    Выступает, будто пава;
    А как речь-то говорит,
    Словно реченька журчит.
    Молвить можно справедливо.
    Это диво, так уж диво”.
    Гости умные молчат:
    Спорить с бабой не хотят.
    Чуду царь Салтан дивится –
    А царевич хоть и злится,
    Но жалеет он очей
    Старой бабушки своей:
    Он над ней жужжит, кружится –
    Прямо на нос к ней садится,
    Нос ужалил богатырь:
    На носу вскочил волдырь.
    И опять пошла тревога:
    “Помогите, ради бога!
    Караул! лови, лови,
    Да дави его, дави…
    Вот ужо! пожди немножко,
    Погоди!…” А шмель в окошко,
    Да спокойно в свой удел
    Через море полетел.
    Князь у синя моря ходит,
    С синя моря глаз не сводит;
    Глядь – поверх текучих вод
    Лебедь белая плывет.
    “Здравствуй, князь ты мой прекрасный!
    Что ж ты тих, как день ненастный?
    Опечалился чему?” –
    Говорит она ему.
    Князь Гвидон ей отвечает:
    “Грусть– тоска меня съедает:
    Люди женятся; гляжу,
    Не женат лишь я хожу”.
    – “А кого же на примете
    Ты имеешь?” – “Да на свете,
    Говорят, царевна есть,
    Что не можно глаз отвесть.
    Днем свет божий затмевает,
    Ночью землю освещает –
    Месяц под косой блестит,
    А во лбу звезда горит.
    А сама– то величава,
    Выступает, будто пава;
    Сладку речь-то говорит,
    Будто реченька журчит.
    Только, полно, правда ль это?”
    Князь со страхом ждет ответа.
    Лебедь белая молчит
    И, подумав, говорит:
    “Да! такая есть девица.
    Но жена не рукавица:
    С белой ручки не стряхнешь
    Да за пояс не заткнешь.
    Услужу тебе советом –
    Слушай: обо всем об этом
    Пораздумай ты путем,
    Не раскаяться б потом”.
    Князь пред нею стал божиться,
    Что пора ему жениться,
    Что об этом обо всем
    Передумал он путем;
    Что готов душою страстной
    За царевною прекрасной
    Он пешком идти отсель
    Хоть за тридевять земель.
    Лебедь тут, вздохнув глубоко,
    Молвила: “Зачем далеко?
    Знай, близка судьба твоя,
    Ведь царевна эта – я”.
    Тут она, взмахнув крылами,
    Полетела над волнами
    И на берег с высоты
    Опустилася в кусты,
    Встрепенулась, отряхнулась
    И царевной обернулась:

  3. DEKIFOWO Ответить

    Ветер по морю гуляет
    И кораблик подгоняет;
    Он бежит себе в волнах
    На поднятых парусах
    Мимо острова крутого,
    Мимо города большого:
    Пушки с пристани палят,
    Кораблю пристать велят.
    Пристают к заставе гости;
    Князь Гвидон зовет их в гости,
    Их и кормит и поит
    И ответ держать велит:
    «Чем вы, гости, торг ведете
    И куда теперь плывете?»
    Корабельщики в ответ:
    «Мы объехали весь свет,
    Торговали мы конями,
    Всё донскими жеребцами,
    А теперь нам вышел срок —
    И лежит нам путь далек:
    Мимо острова Буяна,
    В царство славного Салтана…»
    Говорит им князь тогда:
    «Добрый путь вам, господа,
    По морю по Окияну
    К славному царю Салтану;
    Да скажите: князь Гвидон
    Шлет царю-де свой поклон».
    Гости князю поклонились,
    Вышли вон и в путь пустились.
    К морю князь — а лебедь там
    Уж гуляет по волнам.
    Молит князь: душа-де просит,
    Так и тянет и уносит…
    Вот опять она его
    Вмиг обрызгала всего:
    В муху князь оборотился,
    Полетел и опустился
    Между моря и небес
    На корабль — и в щель залез.
    Ветер весело шумит,
    Судно весело бежит
    Мимо острова Буяна,
    В царство славного Салтана —
    И желанная страна
    Вот уж издали видна;
    Вот на берег вышли гости;
    Царь Салтан зовет их в гости,
    И за ними во дворец
    Полетел наш удалец.
    Видит: весь сияя в злате,
    Царь Салтан сидит в палате
    На престоле и в венце,
    С грустной думой на лице.
    А ткачиха с Бабарихой
    Да с кривою поварихой
    Около царя сидят,
    Злыми жабами глядят.
    Царь Салтан гостей сажает
    За свой стол и вопрошает:
    «Ой вы, гости-господа,
    Долго ль ездили? куда?
    Ладно ль за морем, иль худо,
    И какое в свете чудо?»
    Корабельщики в ответ:
    «Мы объехали весь свет;
    За морем житье не худо;
    В свете ж вот какое чудо:
    Остров на море лежит,
    Град на острове стоит
    С златоглавыми церквами,
    С теремами да садами;
    Ель растет перед дворцом,
    А под ней хрустальный дом;
    Белка там живет ручная,
    Да затейница какая!
    Белка песенки поет,
    Да орешки всё грызет,
    А орешки не простые,
    Всё скорлупки золотые,
    Ядра — чистый изумруд;
    Слуги белку стерегут,
    Служат ей прислугой разной —
    И приставлен дьяк приказный
    Строгий счет орехам весть;
    Отдает ей войско честь;
    Из скорлупок льют монету,
    Да пускают в ход по свету;
    Девки сыплют изумруд
    В кладовые, да под спуд;
    Все в том острове богаты,
    Изоб нет, везде палаты;
    А сидит в нем князь Гвидон;
    Он прислал тебе поклон».
    Царь Салтан дивится чуду.
    «Если только жив я буду,
    Чудный остров навещу,
    У Гвидона погощу».
    А ткачиха с поварихой,
    С сватьей бабой Бабарихой,
    Не хотят его пустить
    Чудный остров навестить.
    Усмехнувшись исподтиха,
    Говорит царю ткачиха:
    «Что тут дивного? ну, вот!
    Белка камушки грызет,
    Мечет золото и в груды
    Загребает изумруды;
    Этим нас не удивишь,
    Правду ль, нет ли говоришь.
    В свете есть иное диво:
    Море вздуется бурливо,
    Закипит, подымет вой,
    Хлынет на берег пустой,
    Разольется в шумном беге,
    И очутятся на бреге,
    В чешуе, как жар горя,
    Тридцать три богатыря,
    Все красавцы удалые,
    Великаны молодые,
    Все равны, как на подбор,
    С ними дядька Черномор.
    Это диво, так уж диво,
    Можно молвить справедливо!»
    Гости умные молчат,
    Спорить с нею не хотят.
    Диву царь Салтан дивится,
    А Гвидон-то злится, злится…
    Зажужжал он и как раз
    Тетке сел на левый глаз,
    И ткачиха побледнела:
    «Ай!» и тут же окривела;
    Все кричат: «Лови, лови,
    Да дави ее, дави…
    Вот ужо! постой немножко,
    Погоди…» А князь в окошко,
    Да спокойно в свой удел
    Через море прилетел.
    Князь у синя моря ходит,
    С синя моря глаз не сводит;
    Глядь — поверх текучих вод
    Лебедь белая плывет.
    «Здравствуй, князь ты мой прекрасный!
    Что ты тих, как день ненастный?
    Опечалился чему?» —
    Говорит она ему.
    Князь Гвидон ей отвечает:
    «Грусть-тоска меня съедает —
    Диво б дивное хотел
    Перенесть я в мой удел».
    «А какое ж это диво?»
    — Где-то вздуется бурливо
    Окиян, подымет вой,
    Хлынет на берег пустой,
    Расплеснется в шумном беге,
    И очутятся на бреге,
    В чешуе, как жар горя,
    Тридцать три богатыря,
    Все красавцы молодые,
    Великаны удалые,
    Все равны, как на подбор,
    С ними дядька Черномор.
    Князю лебедь отвечает:
    «Вот что, князь, тебя смущает?
    Не тужи, душа моя,
    Это чудо знаю я.
    Эти витязи морские
    Мне ведь братья все родные.
    Не печалься же, ступай,
    В гости братцев поджидай».

    Князь пошел, забывши горе,
    Сел на башню, и на море
    Стал глядеть он; море вдруг
    Всколыхалося вокруг,
    Расплескалось в шумном беге
    И оставило на бреге
    Тридцать три богатыря;
    В чешуе, как жар горя,
    Идут витязи четами,
    И, блистая сединами,
    Дядька впереди идет
    И ко граду их ведет.
    С башни князь Гвидон сбегает,
    Дорогих гостей встречает;
    Второпях народ бежит;
    Дядька князю говорит:
    «Лебедь нас к тебе послала
    И наказом наказала
    Славный город твой хранить
    И дозором обходить.
    Мы отныне ежеденно
    Вместе будем непременно
    У высоких стен твоих
    Выходить из вод морских,
    Так увидимся мы вскоре,
    А теперь пора нам в море;
    Тяжек воздух нам земли».
    Все потом домой ушли.
    Перейти к пятой части

  4. Kazibei Ответить


    Князь пошел, забывши горе,
    Сел на башню, и на море
    Стал глядеть он; море вдруг
    Всколыхалося вокруг,
    Расплескалось в шумном беге
    И оставило на бреге
    Тридцать три богатыря;
    В чешуе, как жар горя,
    Идут витязи четами,
    И, блистая сединами,
    Дядька впереди идет
    И ко граду их ведет.
    С башни князь Гвидон сбегает,
    Дорогих гостей встречает;
    Второпях народ бежит;
    Дядька князю говорит:
    «Лебедь нас к тебе послала
    И наказом наказала
    Славный город твой хранить
    И дозором обходить.
    Мы отныне ежеденно
    Вместе будем непременно
    У высоких стен твоих
    Выходить из вод морских,
    Так увидимся мы вскоре,
    А теперь пора нам в море;
    Тяжек воздух нам земли».
    Все потом домой ушли.
    Ветер по морю гуляет
    И кораблик подгоняет;
    Он бежит себе в волнах
    На поднятых парусах
    Мимо острова крутого,
    Мимо города большого;
    Пушки с пристани палят,
    Кораблю пристать велят.
    Пристают к заставе гости.
    Князь Гвидон зовет их в гости,
    Их и кормит и поит
    И ответ держать велит:
    «Чем вы, гости, торг ведете?
    И куда теперь плывете?»
    Корабельщики в ответ:
    «Мы объехали весь свет;
    Торговали мы булатом,
    Чистым серебром и златом,
    И теперь нам вышел срок;
    А лежит нам путь далек,
    Мимо острова Буяна,
    В царство славного Салтана».
    Говорит им князь тогда:
    «Добрый путь вам, господа,
    По морю по Окияну
    К славному царю Салтану.
    Да скажите ж: князь Гвидон
    Шлет-де свой царю поклон».
    Гости князю поклонились,
    Вышли вон и в путь пустились.
    К морю князь, а лебедь там
    Уж гуляет по волнам.
    Князь опять: душа-де просит…
    Так и тянет и уносит…
    И опять она его
    Вмиг обрызгала всего.
    Тут он очень уменьшился,
    Шмелем князь оборотился,
    Полетел и зажужжал;
    Судно на море догнал,
    Потихоньку опустился
    На корму — и в щель забился.
    Ветер весело шумит,
    Судно весело бежит
    Мимо острова Буяна,
    В царство славного Салтана,
    И желанная страна
    Вот уж издали видна.
    Вот на берег вышли гости.
    Царь Салтан зовет их в гости,
    И за ними во дворец
    Полетел наш удалец.
    Видит, весь сияя в злате,
    Царь Салтан сидит в палате
    На престоле и в венце,
    С грустной думой на лице.
    А ткачиха с поварихой,
    С сватьей бабой Бабарихой,
    Около царя сидят —
    Четырьмя все три глядят.
    Царь Салтан гостей сажает
    За свой стол и вопрошает:
    «Ой вы, гости-господа,
    Долго ль ездили? куда?
    Ладно ль за морем иль худо?
    И какое в свете чудо?»
    Корабельщики в ответ:
    «Мы объехали весь свет;
    За морем житье не худо;
    В свете ж вот какое чудо:
    Остров на море лежит,
    Град на острове стоит,
    Каждый день идет там диво:
    Море вздуется бурливо,
    Закипит, подымет вой,
    Хлынет на берег пустой,
    Расплеснется в скором беге —
    И останутся на бреге
    Тридцать три богатыря,
    В чешуе златой горя,
    Все красавцы молодые,
    Великаны удалые,
    Все равны, как на подбор;
    Старый дядька Черномор
    С ними из моря выходит
    И попарно их выводит,
    Чтобы остров тот хранить
    И дозором обходить —
    И той стражи нет надежней,
    Ни храбрее, ни прилежней.
    А сидит там князь Гвидон;
    Он прислал тебе поклон».
    Царь Салтан дивится чуду.
    «Коли жив я только буду,
    Чудный остров навещу
    И у князя погощу».
    Повариха и ткачиха
    Ни гугу — но Бабариха
    Усмехнувшись говорит:
    «Кто нас этим удивит?
    Люди из моря выходят
    И себе дозором бродят!
    Правду ль бают, или лгут,
    Дива я не вижу тут.
    В свете есть такие ль дива?
    Вот идет молва правдива:
    За морем царевна есть,
    Что не можно глаз отвесть:
    Днем свет божий затмевает,
    Ночью землю освещает,
    Месяц под косой блестит,
    А во лбу звезда горит.
    А сама-то величава,
    Выплывает, будто пава;
    А как речь-то говорит,
    Словно реченька журчит.
    Молвить можно справедливо,
    Это диво, так уж диво».
    Гости умные молчат:
    Спорить с бабой не хотят.
    Чуду царь Салтан дивится —
    А царевич хоть и злится,
    Но жалеет он очей
    Старой бабушки своей:
    Он над ней жужжит, кружится —
    Прямо на нос к ней садится,
    Нос ужалил богатырь:
    На носу вскочил волдырь.
    И опять пошла тревога:
    «Помогите, ради бога!
    Караул! лови, лови,
    Да дави его, дави…
    Вот ужо! пожди немножко,
    Погоди!..» А шмель в окошко,
    Да спокойно в свой удел
    Через море полетел.
    Князь у синя моря ходит,
    С синя моря глаз не сводит;
    Глядь — поверх текучих вод
    Лебедь белая плывет.
    «Здравствуй, князь ты мой прекрасный!
    Что ж ты тих, как день ненастный?
    Опечалился чему?» —
    Говорит она ему.
    Князь Гвидон ей отвечает:
    «Грусть-тоска меня съедает:
    Люди женятся; гляжу,
    Неженат лишь я хожу».
    — А кого же на примете
    Ты имеешь? — «Да на свете,
    Говорят, царевна есть,
    Что не можно глаз отвесть.
    Днем свет божий затмевает,
    Ночью землю освещает —
    Месяц под косой блестит,
    А во лбу звезда горит.
    А сама-то величава,
    Выступает, будто пава;
    Сладку речь-то говорит,
    Будто реченька журчит.
    Только, полно, правда ль это?»
    Князь со страхом ждет ответа.
    Лебедь белая молчит
    И, подумав, говорит:
    «Да! такая есть девица.
    Но жена не рукавица:
    С белой ручки не стряхнешь,
    Да за пояс не заткнешь.
    Услужу тебе советом —
    Слушай: обо всем об этом
    Пораздумай ты путем,
    Не раскаяться б потом».
    Князь пред нею стал божиться,
    Что пора ему жениться,
    Что об этом обо всем
    Передумал он путем;
    Что готов душою страстной
    За царевною прекрасной
    Он пешком идти отсель
    Хоть за тридевять земель.
    Лебедь тут, вздохнув глубоко,
    Молвила: «Зачем далёко?
    Знай, близка судьба твоя,
    Ведь царевна эта — я».
    Тут она, взмахнув крылами,
    Полетела над волнами
    И на берег с высоты
    Опустилася в кусты,
    Встрепенулась, отряхнулась
    И царевной обернулась:
    Месяц под косой блестит,
    А во лбу звезда горит;
    А сама-то величава,
    Выступает, будто пава;
    А как речь-то говорит,
    Словно реченька журчит.
    Князь царевну обнимает,
    К белой груди прижимает
    И ведет ее скорей
    К милой матушки своей.
    Князь ей в ноги, умоляя:
    «Государыня-родная!
    Выбрал я жену себе,
    Дочь послушную тебе,
    Просим оба разрешенья,
    Твоего благословенья:
    Ты детей благослови
    Жить в совете и любви».
    Над главою их покорной
    Мать с иконой чудотворной
    Слезы льет и говорит:
    «Бог вас, дети, наградит».
    Князь не долго собирался,
    На царевне обвенчался;
    Стали жить да поживать,
    Да приплода поджидать.

  5. VideoAnswer Ответить

Добавить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *