Если при директории окрепла власть банкиров и промышленников то почему?

9 ответов на вопрос “Если при директории окрепла власть банкиров и промышленников то почему?”

  1. Darkwood Ответить

    Четырёхлетний период правления Директории привёл к укреплению господства банкиров и промышленников, наметившегося ещё в первые годы революции. Главным лицом в Директории стал Поль Барра?с, один из организаторов термидорианского переворота. За годы Директории цены на предметы первой необходимости выросли в 230 раз, а зарплата – только в 63 раза. Промышленников и банкиров это, разумеется, устраивало. Прочие же слои населения были недовольны таким несоответствием, что создавало почву для волнений и серьёзных конфликтов.
    Несмотря на то что Директория опиралась на поддержку армии, где преобладали убеждённые республиканцы, её положение не было прочным. Революционным властям пришлось постоянно учитывать угрозы как «слева» (возможность возвращения к власти якобинцев), так и «справа» (возможность реставрации монархии). Поэтому политику, которую проводила Директория, справедливо назвали «политикой качелей»: начиная борьбу с «правыми», она искала поддержку у «левых», и наоборот.
    В дальнейшем авторитет Директории серьёзно пошатнулся не только из-за военных неудач, но также и в связи с реальной угрозой восстановления монархии и дореволюционных порядков после вступления на территорию Франции войск коалиции. Весной 1799 г. выборы в Законодательный корпус вновь окончились избранием якобинцев. Политики-республиканцы, генералы и офицеры, возвысившиеся во времена Республики, а также промышленники, финансисты и землевладельцы, приобретавшие свои капиталы и земельные владения в период революции, нуждались в более устойчивой власти, которая могла бы защитить их интересы. Правящие круги и армейская верхушка хотели иметь более стабильный политический режим, который избавил бы страну как от ужасов революционной диктатуры, так и от реставрации монархии.
    Идейным вдохновителем заговора против режима Директории стал «ветеран революции» и член Директории Эммануэль Сийес. К нему присоединились известные военные и политики. Сийес мечтал с помощью изменения конституции создать умеренную и устойчивую республику. Для этого надо было найти сильного и авторитетного лидера, который мог бы осуществить военный переворот, а затем передать управление обновлённой республикой вновь избранным правительству и парламенту. На роль такого лидера был выбран генерал Наполеон Бонапарт.

  2. Anarariel Ответить

    За два года, прошедшие между 18 фрюктидора V года (1797 г.) и осенью 1799 г., обнаружилось, что Директория потеряла всякую классовую опору. Крупная буржуазия мечтала о диктаторе, о восстановителе торговли, о человеке, который обеспечит развитие промышленности, принесет Франции победоносный мир и крепкий внутренний “порядок”; мелкая и средняя буржуазия – и прежде всего купившее землю и разбогатевшее крестьянство – желала того же; диктатором мог быть кто угодно, только не Бурбон.
    Парижские рабочие после массового разоружения их и направленного на них свирепого террора в прериале 1795 г., после ареста в 1796 г. и казни Бабефа и ссылки бабувистов в 1797 г., после всей политики Директории, направленной всецело на защиту интересов крупной буржуазии, особенно спекулянтов и казнокрадов, – эти рабочие, продолжая голодать, страдать от безработицы и от дороговизны, проклиная скупщиков и спекулянтов, конечно, ни в малейшей степени не были склонны защищать Директорию от кого бы то ни было. Что касается пришлых рабочих, поденщиков из деревень, то для них действительно был только один лозунг: “Мы хотим такого режима, при котором едят” (un regime ou l’on mange) . Эту фразу полицейские агенты Директории частенько подслушивали в предместьях Парижа и докладывали своему обеспокоенному начальству.
    За годы своего правления Директория неопровержимо доказала, что она не в состоянии создать тот прочный буржуазный строй, который был бы окончательно кодифицирован и введен в полное действие. Директория за последнее время показала свою слабость и в другом. Восторги лионских промышленников, шелковых фабрикантов по поводу завоевания Бонапартом Италии, с ее громадной добычей шелка-сырца, сменились разочарованием и унынием, когда в отсутствие Бонапарта явился Суворов и в 1799 г. отнял Италию у французов. Такое же разочарование овладело и другими категориями французской буржуазии, когда они увидели в 1799 г., что Франции становится все труднее бороться против могущественной европейской коалиции, что золотые миллионы, которые Бонапарт присылал в Париж из Италии в 1796-1797 гг., в большинстве расхищены чиновниками и спекулянтами, обкрадывающими казну при попустительстве той же Директории. Страшное поражение, нанесенное Суворовым французам в Италии при Нови, смерть французского главнокомандующего Жубера в этой битве, отпадение всех итальянских “союзников” Франции, угроза французским границам – все это окончательно отвратило от Директории буржуазные массы города и деревни

  3. Guzzeppe Ответить

    Ответ оставил Гость
    За два года, прошедшие между 18 фрюктидора V года (1797 г.) и осенью 1799 г., обнаружилось, что Директория потеряла всякую классовую опору. Крупная буржуазия мечтала о диктаторе, о восстановителе торговли, о человеке, который обеспечит развитие промышленности, принесет Франции победоносный мир и крепкий внутренний «порядок»; мелкая и средняя буржуазия – и прежде всего купившее землю и разбогатевшее крестьянство – желала того же; диктатором мог быть кто угодно, только не Бурбон.
    Парижские рабочие после массового разоружения их и направленного на них свирепого террора в прериале 1795 г., после ареста в 1796 г. и казни Бабефа и ссылки бабувистов в 1797 г., после всей политики Директории, направленной всецело на защиту интересов крупной буржуазии, особенно спекулянтов и казнокрадов, – эти рабочие, продолжая голодать, страдать от безработицы и от дороговизны, проклиная скупщиков и спекулянтов, конечно, ни в малейшей степени не были склонны защищать Директорию от кого бы то ни было. Что касается пришлых рабочих, поденщиков из деревень, то для них действительно был только один лозунг: «Мы хотим такого режима, при котором едят» (un regime ou l’on mange). Эту фразу полицейские агенты Директории частенько подслушивали в предместьях Парижа и докладывали своему обеспокоенному начальству.
    За годы своего правления Директория неопровержимо доказала, что она не в состоянии создать тот прочный буржуазный строй, который был бы окончательно кодифицирован и введен в полное действие. Директория за последнее время показала свою слабость и в другом. Восторги лионских промышленников, шелковых фабрикантов по поводу завоевания Бонапартом Италии, с ее громадной добычей шелка-сырца, сменились разочарованием и унынием, когда в отсутствие Бонапарта явился Суворов и в 1799 г. отнял Италию у французов. Такое же разочарование овладело и другими категориями французской буржуазии, когда они увидели в 1799 г., что Франции становится все труднее бороться против могущественной европейской коалиции, что золотые миллионы, которые Бонапарт присылал в Париж из Италии в 1796-1797 гг., в большинстве расхищены чиновниками и спекулянтами, обкрадывающими казну при попустительстве той же Директории. Страшное поражение, нанесенное Суворовым французам в Италии при Нови, смерть французского главнокомандующего Жубера в этой битве, отпадение всех итальянских «союзников» Франции, угроза французским границам – все это окончательно отвратило от Директории буржуазные массы города и деревни

  4. Vetax_Lyfe Ответить

    За два года, прошедшие между 18 фрюктидора V года (1797 г.) и осенью 1799 г., обнаружилось, что Директория потеряла всякую классовую опору. Крупная буржуазия мечтала о диктаторе, о восстановителе торговли, о человеке, который обеспечит развитие промышленности, принесет Франции победоносный мир и крепкий внутренний «порядок»; мелкая и средняя буржуазия – и прежде всего купившее землю и разбогатевшее крестьянство – желала того же; диктатором мог быть кто угодно, только не Бурбон.
    Парижские рабочие после массового разоружения их и направленного на них свирепого террора в прериале 1795 г., после ареста в 1796 г. и казни Бабефа и ссылки бабувистов в 1797 г., после всей политики Директории, направленной всецело на защиту интересов крупной буржуазии, особенно спекулянтов и казнокрадов, – эти рабочие, продолжая голодать, страдать от безработицы и от дороговизны, проклиная скупщиков и спекулянтов, конечно, ни в малейшей степени не были склонны защищать Директорию от кого бы то ни было. Что касается пришлых рабочих, поденщиков из деревень, то для них действительно был только один лозунг: «Мы хотим такого режима, при котором едят» (un regime ou l’on mange). Эту фразу полицейские агенты Директории частенько подслушивали в предместьях Парижа и докладывали своему обеспокоенному начальству.
    За годы своего правления Директория неопровержимо доказала, что она не в состоянии создать тот прочный буржуазный строй, который был бы окончательно кодифицирован и введен в полное действие. Директория за последнее время показала свою слабость и в другом. Восторги лионских промышленников, шелковых фабрикантов по поводу завоевания Бонапартом Италии, с ее громадной добычей шелка-сырца, сменились разочарованием и унынием, когда в отсутствие Бонапарта явился Суворов и в 1799 г. отнял Италию у французов. Такое же разочарование овладело и другими категориями французской буржуазии, когда они увидели в 1799 г., что Франции становится все труднее бороться против могущественной европейской коалиции, что золотые миллионы, которые Бонапарт присылал в Париж из Италии в 1796-1797 гг., в большинстве расхищены чиновниками и спекулянтами, обкрадывающими казну при попустительстве той же Директории. Страшное поражение, нанесенное Суворовым французам в Италии при Нови, смерть французского главнокомандующего Жубера в этой битве, отпадение всех итальянских «союзников» Франции, угроза французским границам – все это окончательно отвратило от Директории буржуазные массы города и деревни

  5. VideoAnswer Ответить

Добавить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *