В какую из эпох 19 века развертывался спор западников и славянофилов?

16 ответов на вопрос “В какую из эпох 19 века развертывался спор западников и славянофилов?”

  1. Persik_YTM Ответить

    14. Идейный спор западников и славянофилов
    и его современное значение.
    Начало и середина XIX в. прошли под знаком
    противостояния западников и
    славянофилов в вопросе о пути
    развития России.
    Славянофилы отстаивали
    самобытность русской мысли и связывали
    эту самобытность с неповторимым
    своеобразием русской духовной жизни.
    Западники стремились вписать
    Россию в процесс развития Западной
    (европейской) культуры. Они считали, что
    поскольку Россия встала на путь развития
    позже других стран Европы, то должна
    учиться у Запада.
    Славянофилы утверждали
    самобытность и неповторимость русской
    духовной жизни (Хомяков, Киреевский,
    Аксаков).
    Славянофилы отстаивают тезис о
    принципиальном отличии развития России
    от всей западной цивилизации. И здесь
    на передний план выходит религиозное
    начало.
    Западные народы, извратив символ веры,
    тем самым предали забвению “соборное
    начало”. А это, в свою очередь, породило
    недостатки европейской культуры и
    прежде всего, распад общества на
    эгоистических индивидов, преследующих
    свои меркантильные интересы.
    Россия же, опираясь на православную
    духовную основу, идет своим особым
    путем, который должен привести ее к
    мировому лидерству.
    В основе философской идеи славянофилов
    лежала концепция о мессианской
    роли русского народа, его религиозной,
    культурной самобытности и решающей
    роли православия для развития мировой
    цивилизации.
    Это позволило славянофилам гармонично
    сочетать свободу и необходимость,
    индивидуальную религиозность и
    церковность.
    Ключевым понятием славянофилов была
    категория “соборность” – это принцип
    единства и мужественности, т.е. постоянное
    соединение людей на основе духовной
    общности.
    “Соборность” рассматривалась и
    как следствие взаимодействия свободного
    человеческого начала, т.е. свободы, воли
    человека и божественного начала, т.е.
    “благодать”.
    Базовой основой “соборности”
    являются безусловные истины, или плоды
    духовных исканий людей. “Соборность”
    может быть осознана теми, кто живет в
    нравственной церковной ограде. Главный
    признак “соборности” – это участие
    человека в культовых обрядах, где и
    реализуется принцип: единства во
    множественности.
    Славянофилы признавали важную роль
    рассудочного начала в жизни людей и
    ратовали за соединение “соборных
    истин” с просвещением.
    Отсюда основной субстанцией русского
    народа считали православие и общинность.
    Предназначение великих личностей –
    быть выразителями этого народного духа
    россиян.
    Таким путем славянофилы желали
    России войти в мировую цивилизацию и
    стать мировым лидером на православной,
    духовной основе.
    Зачатки реализации своих идей славянофилы
    видели в сельской общине.
    Общинное устройство определяло особый
    путь России в истории человечества,
    ибо она сочетает себе два начала:
    хозяйственное и нравственное.
    Общинные принципы жизнедеятельности
    укрепляли дух “соборности” и т.о.
    приоритетом считалось самоотречение
    каждого в пользу всех.
    В итоге просветленное и просвещенное
    народное общинное начало станет началом
    общинным, церковным.
    Западников отличало стремление
    вписать Россию в процесс развития
    европейской культуры.
    Россия должна учиться у Запада и пройти
    тот же исторический путь.
    Идеологию западников поддерживали:
    Белинский, Чернышевский, Герцен.
    Философия этого направления получила
    название “революционный демократизм”
    или “разночинство”.
    “Разночинцы” через художественные
    образы и научно-публицистические статьи
    призывали интеллигенцию раскрыть
    народу глаза на его настоящее положение
    и поднять его на святое дело революции.
    Они призывали качественно преобразовать
    идейно-теоретическую платформу
    освободительного движения России,
    перейти от дворянской тактики военных
    переворотов к разночинно-народнической
    тактике крестьянских восстаний.
    Влиятельной фигурой “западников“
    был     Герцен.
    Он допускал перенесение опыта Запада
    на российскую почву. Он создал теорию
    русского социализма, в которой
    провозгласил право каждого на землю,
    общинное владение ею и мирское
    самоуправление.
    К этому он мечтал прийти с помощью
    реформ, мирных преобразований, либо с
    помощью еще какой-то альтернативы,
    которая не связана с революцией.
    Замена старого порядка и старых
    социальных отношений возможна с помощью
    многообразных форм социального
    обновления.
    Несмотря на различия в воззрениях,
    “славянофилы” и “западники”
    выросли из одного корня. Почти все они
    принадлежали к наиболее образованной
    части дворянской интеллигенции, являясь
    крупными писателями, учеными, публицистами.
    Большинство их были воспитанниками
    Московского университета. Теоретической
    основой их взглядов была немецкая
    классическая философия. И тех и других
    волновали судьбы России, пути ее развития.
    И те и другие выступали противниками
    “крепостнической системы”.
    Исторический опыт дискуссий 40-50-х гг.
    XIX века в России между “западниками”
    и “славянофилами” имеет непреходящее
    значение. Их отзвуки в разной форме, в
    различной терминологическом выражении
    проходят и через век XX и продолжают
    вновь возникать и в ХХI веке.
    Идеи “западников” и “славянофилов”
    пустили глубокие корни в русском обществе
    и оказали серьезное влияние на следующие
    поколения людей, искавших для России
    пути будущее.
    Их идеи продолжают жить и сегодня в
    спорах о том, чем является Россия :
    страной, которой уготована мессианская
    роль центра христианства, третьего
    Рима,
    или страной, которая является частью
    всего человечества, частью Европы,
    которая является частью всего
    человечества, частью Европы, которая
    идет всемирно-исторического развития.
    Русская философия – не отдаленная
    страница далекого прошлого, которая
    уже поглощена потоком времени. Эта
    философия – живая мысль. Мы находим в
    сочинениях славянофилов и западников
    ответы на многие современные вопросы.
    Это позволяет преодолевать “комплекс
    неполноценности” – ложное, убеждение
    о несамостоятельности русской философской
    мысли, отстаивать её самобытность.
    Представители “нового славянофильства”
    придерживаются взглядов, согласно
    которым Россия может успешно развиваться
    как великая держава, только если вновь
    будет опираться на три незыблемые
    основы, тесно взаимосвязанные между
    собой, — православие, самодержавие,
    народность.
    При чем устранение одной из них разрушает
    и уничтожает оставшиеся.
    Такая ситуация, по мнению “новых
    славянофилов”, продолжается с 1917 г.,
    когда было низвергнуто самодержавие,
    сильно поколеблена православная вера
    и тем самым подорваны основы самобытности
    русского народа. Важное место “новые
    славянофилы” уделяют критике Советской
    власти, социализма и атеизма, а также
    большевиков, “разрушавших храмы и
    умерщвляющих священников”.
    Негативно и критично настроены “новые
    славянофилы” и по отношению к той
    части интеллигенции, которая ориентируется
    на западную демократию, западное правовое
    государство, западный тип культуры и
    которую они иногда называют “русофобами”,
    “космополитами”, “гражданами мира”,
    “неозападниками”.
    При этом: если “западникам” первой
    половины XIX в., несмотря на их стремление
    следовать западным образцам в ущерб
    русской самобытности, были присущи
    патриотическое отношение к России и
    искренняя забота о ее благе, то
    “неозападников” отличает скорее
    отсутствие патриотизма, забвение
    национальных интересов страны.
    Критикуя “неозападников” за развал
    государства, подобострастие перед
    западными державами и принижение своей
    собственной страны, современные
    “славянофилы”, так же как и их
    далекие предшественники, делают ставку
    на православие как основу общественной
    морали, подлинной духовности, как на
    культурную ценность и национальное
    достояние русского народа, опору его
    национального самосознания.
    Считая православие основой национального
    самосознания русского народа и его
    государственности, “неославянофилы”
    убеждены в том, что именно утрата
    православной веры наряду с ликвидацией
    царского самодержавия привела к потере
    русским народом истинной духовности и
    собственной государственности.
    Отсюда их вера в возможности православной
    церкви способствовать социальному,
    духовному и государственному возрождению
    России.

  2. ДеМо(НеСс) Ответить

    По какому пути двигаться России
    По пути, пройденному западными странами. Освоение западных достижений позволит России сделать рывок и достичь большего за счет заимствованного опыта.
    У России – своя дорога. Зачем западный опыт, когда собственная формула «Православие, самодержавие, народность» поможет России добиться большего успеха и более высокого положения в мире.
    Пути преобразований и реформ
    Имелось два направления: либеральное (Т. Грановский, К. Кавелин и др.) и революционное (А. Герцен, Н. Огарёв и др.).
    Либералы выступали за мирные реформы «сверху», революционеры – за радикальные способы решения проблем.
    Признавалось только мирное развитие.
    Какой строй выбрать и отношение к конституции
    Одни выступали за конституционную монархию по типу Англии, а наиболее радикальные – за республику.
    Выступали против введения конституции, считали единственно возможной формой правления для России неограниченное самодержавие.
    Крепостное право
    Отмена крепостного права и широкое использование наемного труда, что приведет к росту промышленности и экономики.
    Отмена крепостного права, но при сохранении привычного уклада крестьянской жизни – общины. Каждая община наделяется землей (за выкуп).
    Отношение к возможностям развития экономики
    Необходимо быстро развивать экономику с использованием западного опыта.
    Считали, что правительство должно способствовать механизации труда, развитию банков и железных дорог – постепенно и последовательно.
    Религия
    Религия не должна мешать, когда дело касается решения государственных вопросов.
    Именно вера – «краеугольный камень» особой исторической миссии русского народа.
    Отношение к Петру I
    Западники считали его великим преобразователем и реформатором.
    Отрицательно относились к деятельности Петра, полагая, что он насильно заставил страну двигаться по чуждому ей пути.

  3. Взаимная Ответить

    Первыми представителями органической русской философии были западники и славянофилы.
    Западничество: П. Я. Чаадаев, А. Л. Герцен, Т. М. Грановский, Н. Г. Чернышевский, В. П. Боткин.
    Основная идея – признание европейской культуры последним словом мировой цивилизации, необходимость полного культурного воссоединения с Западом, использования его опыта для процветания России.
    Петр Яковлевич Чаадаев (1794-1856) сделал первый шаг в самостоятельном философском творчестве России XIX в., положил начало идеям западников. Философское миропонимание – в «Философических письмах» и в «Апологии сумасшедшего».
    В сближении России и Запада П. Чаадаев видел не механическое заимствование европейского опыта, а объединение на общей христианской основе, требующей реформации, обновление православия: не подчинение католицизму, а освобождение от застывших догм и придание религиозной вере жизненности и активности, чтобы она могла способствовать обновлению всех сторон жизни. Эта идея П. Чаадаева была разработана видным представителем славянофильства А. Хомяковым.
    Славянофильство. Устойчивое мнение как о представителях либерального дворянства, провозглашающих особое историческое предназначение России, особые пути развития ее культуры и духовной жизни.
    Одностороннее ошибочное толкование этого направления как реакционного или консервативного, отсталого.
    Славянофилы противопоставляли Восток Западу, оставаясь в философских, религиозных, историко-философских воззрениях на русской почве, но не огульно националистически отрицая достижения Запада, а признавая и высоко ценя западноевропейскую культуру, философию.
    Творчески восприняли философию Ф. Шеллинга, Г.В.Ф. Гегеля, стремились использовать их идеи. Отрицали негативные стороны западной цивилизации: социальные антагонизмы, крайний индивидуализм и меркантильность, излишнюю рациональность.
    Истинное противостояние славянофильства Западу заключено в различном подходе к пониманию основ русской и западноевропейской жизни.
    Славянофилы: русский народ должен обладать самобытными духовными ценностями, а не воспринимать огульно и пассивно духовную продукцию Запада. Это актуально и поныне.
    В развитии славянофильства особую роль сыграли И.В. Киреевский, А.С. Хомяков, К.С. и И.С. Аксаковы, Ю.Ф. Самарин.
    Разные взгляды объединяет общая позиция: основополагающее значение православия, вера – источник истинных знаний. В основе философского славянофильства – церковное сознание, выяснение сущности церкви. Наиболее полно – у А. С. Хомякова. Церковь – это не система или организация, церковь – живой духовный организм, воплощающий в себе истину и любовь, как духовное единство людей, находящих в ней более совершенную, благодарную жизнь, чем вне ее.
    Основной принцип церкви – органическое, естественное, а не принудительное единение людей на общей духовной основе: бескорыстной любви к Христу.
    Западничество и славянофильство – две противоположные, но и вместе с тем взаимосвязанные тенденции в развитии русской философской мысли, наглядно показавшие самобытность и большой творческий потенциал русской философии XIX в.

  4. ЧУмка Ответить

    4 мая 1844 года в московском доме дворян Аксаковых состоялся торжественный прием, на котором представители западничества и славянофильства достигли примирения. Оба идейных течения по-разному смотрели на пути развития России, но имели одинаковую веру в ее великое будущее и категорически отрицательно относились к крепостному праву.
    Письмо Чаадаева
    Принято считать, что дискуссия на тему «особого пути» России, ее «места в мире» и сравнений с «передовым» Западом была начата благодаря публикации первого «Философического письма» П. Чаадаева в 1836 году. В сочинении говорилось, что Россия не сумела найти места в составе какой-либо великой мировой цивилизации и вместо того, чтобы соединить в себе все лучшее от Запада и Востока, Россия оказалась одинокой в мире, которому вдобавок ничего не смогла дать в общеисторическом смысле. Эксцентрическое, провокационное «Письмо» было воспринято властью и образованной частью общества сугубо серьезно. Чаадаева объявили сумасшедшим, запретив ему печататься и даже писать. А интеллигенция в процессе салонных споров на тему «Письма» раскололась на так называемых славянофилов и западников. Палитру тем для дискуссий дополняло то, что чаадаевское письмо было опубликовано во время распространения в стране новой консервативной государственной идеологии – Теории «официальной народности».

    П.Я. Чаадаев
    Западники
    Западники настаивали на том, что Россия должна идти путем западных стран и конкретно в том, что касается вопросов культуры, общественного устройства, гражданской жизни. При этом русскую самобытность западники называли отсталостью. В фигуре Петра I они видели главного реформатора, который оказался способен отсталую во всех отношениях страну поставить на верный путь развития и подтолкнуть к преображению. Среди известных приверженцев западничества были революционно настроенные А. И. Герцен, Н. П. Огарёв, Н. Г. Чернышевский, литературный критик В. Г. Белинский, литераторы И. С. Тургенев, Н. А. Некрасов, М. Е. Салтыков-Щедрин и другие. В середине 1840-х годов западники раскололись на два крыла: либеральное и революционно-демократическое. Причиной послужили два принципиальных вопроса: отношение к религии и методы реформ, а также пореформенное развитие России. Представители либерального крыла отстаивали церковные догматы и придерживались идеи мирного реформирования страны. Демократы исходили из принципов атеизма и материализма, предлагали революционную борьбу для построения социализма.

    Н.А. Некрасов и И.И. Панаев у больного В.Г. Белинского
    Славянофилы
    Важными источниками славянофильства послужили немецкая классическая философия и православное богословие. Славянофилы говорили, что у России «особый путь», отличный от пути «западной цивилизации». По их мнению, Петр I искусственно изменил самобытный путь исторического развития России и на него нужно вернуться; западные ценности не способны прижиться на российской почве, в лучшем случае они могут быть адаптированы, но желательнее обратиться к собственным историческим идеалам и традициям. Основоположником славянофильства принято считать литератора А. С. Хомякова, а среди видных славянофилов (или близких по взглядам к ним) были философ И. В. Киреевский, братья Константин и Иван Аксаковы, автор «Толкового словаря живого великорусского языка» В. И. Даль и другие; среди почвенников (умеренных славянофилов) – поэт А. А. Григорьев, писатель Ф. М. Достоевский и другие. Строго говоря, славянофильство и западничество не были уникальным русским явлением, оставаясь вариантом общеевропейского течения консервативного романтизма, когда неудовлетворенность действительностью порождает мечты о желанном будущем.

    А.С. Хомяков
    Заставка: Б.М. Кустодиев. В московской гостиной 1840-х годов (Люди сороковых годов).

  5. fin4eg Ответить

    Западничество и славянофильство – это два общественно-политических течения в России, которые сформировались в 30-50 годы XIX века. Устройство западничества и славянофильства положило обострения идейных споров после напечатанного в 1836 году “Философического письма” Чаадаева.
    Западники выступали за европеизацию России (считали, что Россия должна идти с Европой, т.к. является её неотъемлемой частью), благотворили реформы Петра I, а также за реформу местного самоуправления, реформу суда и армии, введения конституционной монархии, либо республики.
    Русский философ второй половины XIX века Владимир Сергеевич Соловьёв писал: «направление нашей общественной мысли и литературы, признающее духовную солидарность России и Западной Европы как нераздельных частей одного культурно-исторического целого, имеющего включить в себе все человечество… Вопросы об отношении веры и разума, авторитета и свободы, о связи религии с философией и обеих с положительной наукой, вопросы о границах между личным и собирательным началом, а также о взаимоотношении разнородных собирательных целых между собой, вопросы об отношении народа к человечеству, церкви к государству, государства к экономическому обществу.»
    Известные западниками были – П. Я. Чаадаев, И. С. Тургенев, Т. Н. Грановский, П. Н. Кудрявцев, С. М. Соловьев, К. Д. Кавелин, Б. Н. Чичерин, П. Г. Редкий, И. К. Бабст, И. В. Вернадский, И. А. Гончаров, А. В. Дружинин, А. П. Заблоцкий-Десятовский, Н. А. Некрасов, М. Е. Салтыков-Щедрин и другие.
    Славянофилы выступали за особый путь России, который основывался на православии и традициях. Считали, что Пётр I нарушил самобытность России. Считали, что православие и крестьянская община должны преобразовать Россию, а также выдвигали идеи, что крестьянская община – образцовая форма хозяйства. Выступали за создание при императоре Земского Всесословного собора.
    Известные представители славянофильства были А. С. Хомяков, И. В. Киреевский, К. С. Аксаков, И. С. Аксаков, Ю. Ф. Самарин, Ф. В. Чижов.
    И западники, и славянофилы считали необходимым отмену крепостного права, отрицательно относились к подавлению прав и свобод личности, были убеждены в необходимых преобразованиях, которые должны были проходить «сверху» при поддержке общества. Считали, что проводить реформы нужно было мирно и постепенно.

  6. Cold_heart Ответить

    279
    оно сделалось ясной мыслью предмета; мысль осознанная и понятая принадлежит нам и осознается нами, потому что она разумна и человек разумен, а разум один»[3]. Разум в самопознании открывает в себе идеальное содержание, истину.
    Человек лишь относительно противоположен природе, но не по сути. «Жизнь природы – беспрерывное развитие, развитие отвлеченного простого, неполного, стихийного в конкретное полное, сложное, развитие зародыша расчленением всего заключающегося в его понятии и всегдашнее домогательство вести это развитие до возможно полного соответствия формы содержанию, это диалектика физического мира. Все стремления и усилия природы завершаются человеком; к нему они стремятся, в него впадают они как океан»[4]. Опыт и умозрение являются необходимыми сторонами одного и того же процесса познания, одной истины. Спекуляция есть высшая, развитая эмпирия. Истинное умозрение всегда основано на опыте. Истина не есть начало познания, она цель познания и мышления. Истина жива в целостности: когда мы сосредотачиваем свое внимание лишь на фрагментах истины, сама истина исчезает.
    Истина всегда была главной темой в истории философии. Все науки тоже всегда искали истину. Но философию интересовала полная истина, а науки занимались лишь ее фрагментами. Задача философии – нс просто дать человеку знания, а привести его к осознанию собственной деятельности. А. И. Герцен говорит о том, что у познания есть практическая цель – направление деятельности человека, деятельности преобразующей и творчески развивающей как самого человека, так и мир, в котором он живет.
    А. И. Герцен неоднократно подчеркивает мысль, что исторический процесс есть постоянная борьба противоположностей. Из этой борьбы рождается и развивается прогресс. Прогресс связан с развитием личности, которое невозможно без реализации в истории принципа свободы. От свободы отдельной личности рождается свобода целого народа и наоборот. Свобода отдельного человека невозможна без материальной независимости. Но принцип частной собственности обеспечивает свободу лишь немногим, так как собственность сосредотачивается в руках не всего народа, а отдельных групп. Поэтому гарантировать людям свободу может только общественная собственность, распределяемая по принципу уважения личности и равноправия. Делая вывод из этих положений, Герцен пропагандировал идеи социализма.
    В ранний период своего творчества А. И. Герцен позитивно оценивал значение западной цивилизации, опыт которой должен был вывести Россию из тупиков ее исторического развития. Но позже, уже эмигрировав из России и живя в Европе, он увидел несовершенство западной культуры и не столь радужные последствия революции, как ранее ожидалось, и скорректировал свою позицию, стал оценивать западный путь развития уже не как однозначно прогрессивный.
    В славянофильское движение входили представители различных направлений отечественной культуры: А. С. Хомяков, И. В. Киреевский, И. И. Срезневский, Ф. И. Буслаев, Ю. Ф. Самарин, А. И. Кошелев, К. С. и И. С. Аксаковы, К. Н. Леонтьев, Н. Я. Данилевский.
    Одним из идеологов славянофильства был Алексей Степанович Хомяков (1804-1860 гг.) – поэт, философ, богослов, историк, геолог, астроном. Он разрабатывал такое основополагающее для славянофильства понятие, как «соборность», которое объединяло онтологические, гносеологические, антропологические и социальные аспекты воззрения мыслителя в цельную систему. Мы можем указать на развитие этого понятия в сочинениях Хомякова «Семирамида», «Церковь одна».
    Человечество устремлено к познанию высшей Истины, которое возможно лишь при условии единения людей, свободы и любви. «Соборность» означает «идею собрания», причем собрания не только осязаемого и видимого, но и «…существующего потенциально без внешнего соединения. Это единство во множестве»[5], единение Бога и человека, человека и общества. Идея соборности транслируется из глубин церковного сознания, которое приобретает его от самого «духа Божия», присутствующего в жизни церкви. Благодаря приобщению к соборному сознанию каждый отдельный человек может познать истину через ту благодать, которая нисходит на «собор верующих».
    Народ в своей общинной жизни, гармонично сочетающей личное и общественное начала, наиболее близок к осознанию соборности. Поэтому он и выступает активной исторической силой. Как бы ни был велик тот или иной исторический деятель, реализовать свои устремления он может, только слившись с духом народа.
    А. С. Хомяков, как и его последователи, призывал применить общинный принцип для построения более совершенной, по сравнению с «мерзостью административности в России», государственности. В новой государственной системе самодержец мог бы «действовать в интересах всей русской земли». Чем более будет распространяться в обществе «принцип общинное™», тем более будет проявляться «принцип соборности». В результате основой социальных отношений станет «самоотречение каждого в пользу всех», и в «единый поток сольются религиозные и социальные устремления людей».
    Иван Васильевич Киреевский (1806-1856 гг.) вначале был активным сторонником идей западничества, что отразилось в издаваемом им журнале «Европеец», но написанная в 1839 г. статья «В ответ А. С. Хомякову» свидетельствует о переходе к славянофильству. Его сочинения «О характере просвещения в Европе и о его отношении к просвещению в России» и «О необходимости и возможности новых начал для философии» стали идейным базисом славянофильского направления.
    Анализируя основания европейского и русского просвещения, И. В. Киреевский указывал на их принципиальные различия: этническое несходство восточных славян и европейцев и несходство путей формирования их государственности; разные формы проникновения христианства; разные способы передачи «образованности древнеклассического мира».
    И. В. Киреевский писал, что в Европе происходит смешение разных народов, между которыми царит дух враждебности, образование государственности шло путем завоевания одного народа другим. Поэтому «…европейские общества, основанные насилием… должны были развить в себе не общественный дух, но дух личной отдельности»[6]. В России государство возникло в результате «органического развития славянского племени». Изначально в славянском мире главную роль играла община («мир»). Человек вынужден был согласовывать свою общественную и личную жизнь с обычаями этой общины. Поэтому на Руси, в отличие от Запада, малое развитие получила «личная самобытность».
    По-разному в России и на Западе распространялось и развивалось также христианство. На Западе оно столкнулось с укоренившимися дохристианскими языческими традициями, в интеллектуальном мире – в том числе. Традиции эти оказались очень сильны. Кроме того, к христианству долгое время отрицательно и агрессивно относились правители. Поэтому на Западе освоение христианских ценностей было «длительным и мучительным процессом». Следуя традициям римского права, на Западе христианство на первый план выдвинуло формальный принцип приобщенности к церкви, который преобладал над сущностным пониманием христианских идеалов. На Руси христианство не встретило указанных трудностей. Главным направлением христианизации на Руси стал дух человека, его внутренняя жизнь; не материальная выгода, а «нравственные» требования.
    Что касается освоения опыта древнеклассического мира, то влияние античного язычества в Европе сказалось в том, что формальная рассудочность подчинила себе живую жизнь церкви. В Россию античная мудрость пришла уже в христианизированном виде. Поэтому учителя православия искали путь «возвышения разума от рассудочного механизма к высшему, нравственно свободному умозрению»[7].
    Исходя из вышеуказанного И. В. Киреевский делает вывод о различии католического и православного способов мышления.
    По его мнению, мыслители Востока стремились к правильности внутреннего состояния мыслящего духа. Мыслители Запада заботились о внешней связи понятий. На Востоке мыслители искали цельного знания, при котором отдельные способности духа «сливаются в одно живое и высшее единство»[8] [9]. Западные мыслители считали, что цельное знание можно найти лишь через разделение «сил ума, самодвижно действующих в своей одинокой отдельности»13.
    Особенности западной духовной традиции отразились на истории европейской философии. Так, к примеру, основной средневековой философией была схоластика, развивающая учение Аристотеля. Веру пытались доказать сухими умозаключениями. «Вечное», как казалось, здание схоластики рухнуло, как только наступил кризис католицизма. Ф. Бэкон и Р. Декарт дали начало новым направлениям в истории западной философии, но и они приводили мышление к отрицательным результатам. Вся немецкая классическая философия лишь усилила проблемы западного мышления. Итог развития европейской философии – «…ни далее идти по своему отвлеченно-рациональному пути она не может, ибо осознала односторонность отвлечений рациональности, ни проложить себе новую дорогу не в состоянии, ибо вся сила се заключалась в развитии именно этой отвлеченной рациональности»[10].
    И. В. Киреевский считал, что «…философия не есть одна из наук и не есть вера. Она общий итог и общее основание всех наук и проводник мысли между нами и верою»[11]. На Западе светская образованность и наука заменили собой веру, и как результат – философия, а не вера, дает направление мышлению и жизни. Такая система ценностей для Киреевского не является истинной.
    Образованность и философия в России, полагал И. В. Киреевский, находятся как бы на распутье, так как после деятельности Петра I дворянство и народ разделились. Дворянство обратилось к западной культуре и западной философии, народ же сохраняет преданность идеалам православия. Поэтому перед Россией стоит выбор: либо западная образованность вытеснит православную веру, либо вера породит истинную философию. Киреевский считал, что уже в ближайшем будущем Россия выберет второй путь. «Новая философия» даст искомый синтез знания и веры. Поэтому первейшей задачей для «русского ума» является выработка новых начал новой философии. Необходимо всё, в том числе и философию Запада, преобразовать светом православной веры, подобно тому как в Средние века патристика преобразовала античную философию. Ключевым признаком новой философии является принцип целостности.
    Вопросы, поставленные в дискуссии между западниками и славянофилами, проблемы, ими обозначенные, во многом, с одной стороны, остались до конца не разрешенными, а с другой – представляют актуальный интерес и для современности.

  7. Sinwind Ответить

    Размещено на http://www.allbest.ru
    Становление самобытной русской философии началось в XIX веке с постановки и осмысления вопроса об исторической судьбе России.
    На рубеже 30-40-х гг. в среде дворянской интеллигенции сложились два противоположных течения русской общественно-политической мысли: славянофильство и западничество. Представители этих направлений высказали противоположные версии цивилизационной принадлежности России, ее места и роли среди других народов, особенности ее политического и правового опыта в сравнительно-историческом сопоставлении с опытом Европы и народов Востока.
    Главная проблема, вокруг которой завязалась дискуссия, может быть сформулирована следующим образом: является ли исторический путь России таким же, как и путь Западной Европы, и особенность России заключается лишь в ее отсталости или же у России особый путь и ее культура принадлежит к другому типу? Как отвечают на этот вопрос представители западничества и славянофильства, я попытаюсь осветить в своей работе.
    Следует особо отметить роль Чаадаева, который смог сформулировать ряд проблем, впоследствии получивших свое развитие в идеологии и западничества и славянофильства. Те, кого мы сегодня называем «западниками» и «славянофилами», были объединены чувством недовольства, существующим режимом, все их помыслы были направлены к поиску путей, которые могли бы привести к исправлению ненормального положения вещей в России. В этом смысле и те и другие были в оппозиции к русской самодержавной политике. Что же касается их теоретических взглядов, то можно прийти к выводу, что между ними было больше сходства, нежели различий. И те и другие признали факт своеобразия русской истории, ее неадекватности истории западноевропейской. В отношении к прошлому и в восприятии настоящего они были солидарны. Что же касается будущего, то здесь их пути расходились.
    Одна версия связывала Россию с общей европейской судьбой. Западники считали, что Россия – та же Европа, но только отстала от нее в развитии. За столетия ига европейское лицо россиян существенно изменилось, и только Петр сумел вырвать страну из отсталости и сна, повернуть ее снова на магистральный путь европейской цивилизации. Будущее России – в примере Европы, в заимствовании ее государственного, общественного, технологического опыта. Русские должны по примеру ведущих европейских стран выстраивать свою государственность, развивать парламентаризм, демократические традиции, повышать культуру. Важное место западники отводили вопросу о том, что россиянин, наконец, должен осознать себя как независимую личность, знающую и уважающую свои права. славянофильство западничество политический национальный
    Современники трактовали западничество очень широко, относя к его приверженцам всех, кто противостоял в идейных спорах славянофилам. В западники наряду с лицами, придерживавшимися весьма умеренных взглядов, такими, как П.А. Анненков, В.П. Боткин, Н.X. Кетчер, В.Ф. Корш, зачислялись также и те, кто придерживался радикальных воззрений, – В.Г. Белинский, А.И. Герцен и Н.П. Огарев. Впрочем, Белинский и Герцен в своих спорах со славянофилами сами называли себя “западниками”.
    По своему происхождению и социальному положению большинство западников относились к дворянской интеллигенции. Представителями этого социально-политического течения были известные профессора Московского университета: историки Т. Н. Грановский и С. М. Соловьев, правоведы М.Н. Катков и К.Д. Кавелин, филолог Ф.И. Буслаев, а также видные писатели – И.И. Панаев, И.С. Тургенев, И.А. Гончаров, позднее – Н.А. Некрасов.
    Сторонники идей западничества отрицали самодержавную власть и выступали за конституционно-монархическую форму правления западноевропейского образца, с ограничением власти царя, с гарантиями свободы слова и печати, неприкосновенности личности, с введением гласного суда. В этом плане их привлекал парламентарный строй Англии и Франции, вплоть до идеализации его некоторыми западниками.
    Как и славянофилы, западники выступали за отмену крепостного права сверху, отрицательно относились к самодержавно-бюрократической системе николаевского царствования, но противоположность славянофилам, решающее значение отводили разуму. Они выступали за самоценность человеческой личности.
    Деятельность Петра I западники рассматривали как первую фазу обновления страны; вторая, по их мнению, должна начаться с проведения реформ, которые явятся альтернативой пути революционных потрясений.
    Профессора истории и права (например, С.М. Соловьев, К.Д. Кавелин, Б.Н. Чичерин) большое значение придавали роли государственной власти и стали основоположниками так называемой “государственной школы” в русской историографии. Здесь они основывались на схеме Гегеля, считавшего государство творцом развития человеческого общества.
    Свои идеи западники пропагандировали с университетских кафедр, в статьях, печатавшихся в “Московском наблюдателе”, “Московских ведомостях”, “Отечественных записках”, позже в “Русском вестнике” и “Атенее”.
    Славянофилы заняли противоположную позицию. По их мнению, у России – своя судьба, свой путь в истории. Ей не подходят западные порядки и рецепты лечения общественных болезней. Россия – земля не государственная, а общинная, семейная. В ней, прежде всего, сильны традиции коллективизма, коллективной собственности. Русский народ не претендует на государственную власть, он доверяет ее монарху, который подобен отцу в семье, его слово и воля – живой закон, не подлежащий оформлению в виде конституции. Важную роль в жизни страны и ее народа играет православная вера. Именно она и указывает россиянам их истинное предназначение – к истинному нравственному самоусовершенствованию.
    Основоположником славянофилов был литератор А.С. Хомяков, деятельную роль в движении играли И.В. Киреевский, К.С. Аксаков, И.С. Аксаков, Ю.Ф. Самарин. Среди наиболее известных славянофилов числились также Ф.И. Тютчев, В.И. Даль, Н.М. Языков.
    Для теоретического обоснования национального пути развития России славянофилы обращались к западноевропейской, главным образом, немецкой классической философии. Особенно они увлекались сочинениями Шеллинга и Гегеля, им импонировала их трактовка исторического процесса.
    Славянофилы стремились доказать, что русскому народу органически присущи социальный мир и неприятие революционных переворотов. Если и были смуты в прошлом, то они были связаны не с изменой высшей власти, а с вопросом о законности власти монарха. Русский народ (по своей природе негосударственный) не должен вмешиваться в политику, предоставив монарху всю полноту власти. Но и самодержец должен править, не вмешиваясь во внутреннюю жизнь народа, но считаясь с его мнением. Отсюда требование славянофилов созыва совещательного Земского собора, который выражает мнение народа, выступает в роли “советчика” царя. Отсюда также и требование свободы слова и печати для свободного выражения общественного мнения.
    Различные теории и течения, постоянно охватывающие Россию, так и не привели страну к определенному решению, по какому пути идти. Споры западников и славянофилов стали частью истории, а актуальность их просвечивает сквозь века. Можно отыскать множество источников противоречий между этими двумя философскими направлениями: возможность политического обустройства, и ход исторического развития, и положение религии в государстве, образование, ценность народного наследия и т.д.
    И все же, по моему мнению, строго разграничивать эти два «лагеря» вряд ли целесообразно. Несмотря на различия в воззрениях, славянофилы и западники выросли из одного корня. Почти все они принадлежали к наиболее образованной части дворянской интеллигенции, являлись крупными писателями, учеными, публицистами. Большинство их – воспитанники Московского университета.
    Единственным важным мировоззренческим различием было отношение к духовным традициям православия: славянофилы отстаивали принципы своеобразно понятой ими христианской философии, тогда как западники в целом придерживались рационалистических взглядов.
    Теоретической основой взглядов и тех и других была немецкая классическая философия. Всех их волновали судьбы России, пути ее развития, хотя они понимали их по-разному.
    Исторический опыт дискуссий 40-50-х гг. XIX века в России между западниками и славянофилами имеет непреходящее значение. Их отзвуки в разной форме, в различной терминологическом выражении проходят и через все последующие десятилетия XIX века (почвенничество, концепции русских либералов и радикалов), через век XX и продолжают вновь возникать и в ХХI веке.
    Размещено на Allbest.ru
    …

  8. >Funny Simpli Girl> Ответить

    ?СОВРЕМЕННОЕ ЗНАЧЕНИЕ СПОРА ЗАПАДНИКОВ И СЛАВЯНОФИЛОВ
    С. И. Бажов
    Всякому человеку, изучавшему историю русской общественной мысли XIX-XX вв., а также интересующемуся её современным состоянием известно о существенном значении полемики западников и славянофилов и в прошлом, и в настоящем, ибо несомненно, что и сегодня, т. е. уже в XXI в., дискуссии в духе западничества и славянофильства занимают вполне определённое место в российском общественном сознании. Вместе с тем относительно современного спора так называемых неозападников и неославянофилов нередко можно услышать и мнение о том, что эта полемика в своём принципиальном существе безнадёжно устарела.
    Налицо противоречие в оценках значимости спора западников и славянофилов – в то время как одни утверждают, что этот спор давно себя изжил и безнадежно устарел (такого мнения придерживался, в частности, Н. А. Бердяев), другие и сегодня рассматривают свое участие в этой полемике не только как интеллектуальную задачу, но и как гражданский долг.
    Настоящая статья представляет собой попытку не только осмысления этого противоречия, но и поиск конструктивной реакции на затянувшийся спор.
    Но сначала нужно условиться о терминах. Полагаю, что рассуждать на тему о западничестве и славянофильстве, в том числе и о давней и о современной формах этого спора, следует используя историческое значение этих терминов. Это уточнение небесполезно ввиду того, что в сегодняшних дискуссиях этим терминам нередко приписываются значения, которые в большей мере определяются эрудицией рассуждающего, чем историческими смыслами. Но это вполне решаемый вопрос, поскольку историческое значение используемых терминов можно определить1.
    Сторонники западничества полагали, что Россия в своём историческом движении должна повторить в основных чертах западный путь развития. Правда, в самом стане русского западничества уже в 40-х-50-х годах XIX в. начался второй великий спор (первый – рассматриваемая полемика) в русской общественной мысли, а именно полемика представителей революционно-демократического и социалистического западничества, с одной стороны, и сторонников западничества либерального – с другой. Но с учётом того, что Запад в целом отверг идеи революционного социализма (маргинальные западные политические течения мы здесь не принимаем в расчёт), западничество здесь будет рассматриваться как либеральное течение.
    В свою очередь славянофилы полагали, что в российской цивилизации содержатся такие религиозные, социальные и политические начала, которые, с одной стороны, представляют общечеловеческий интерес (в том числе и для Запада) с другой – являются самобытными основаниями (такие, как принципы самодержавия, соборности, общинности и др.), обеспечивающими органическое, т. е. без опасных для общества расколов и разрывов, историческое развитие России.
    Итак, как же можно разъяснить тот очевидный парадокс, что спор, который многими рассматривается как интеллектуальный анахронизм, воспроизводится и в наши дни?
    Как представляется, и оценка дискуссии как интеллектуального анахронизма, и основание ее неувядающей популярности восходят к однотипной характеристике или причине, которую можно определить как указание на односторонность этих воззрений. Различие лишь в том, что сторонники первой оценки видят односторонность позиций всех участников спора, а участники спора, соответственно придерживающиеся точки зрения актуальности этого спора, видят односторонность позиции своего идейного противника и живо на это реагируют, не осознавая при этом в должной мере односторонности своей собственной позиции. Последняя характеристика, разумеется, относится к представителям каждой из сторон, участвующих в современной дискуссии.
    Поясню эти утверждения. В чем же можно усмотреть односторонность позиции классических западников? Послушаем рассуждение типичного западника, который скорее всего будет говорить о том, что хотя в настоящее время Россия и не Запад, т. е. не западная страна, но она должна в результате п-ного числа «волн» западнических реформ стать в известном смысле подобием западной страны.
    Это односторонний взгляд? Несомненно, поскольку здесь говорится в позитивной части суждения только об уподоблении России Западу, а российская самость и специфика подразумеваются только в «негативной» части утверждения как то, что должно быть преодолено, ибо специфика есть препятствие для вестернизации. Это воззрение можно рассматривать как одностороннее на том основании, что оно строится, так сказать, на одной смысловой оси, а именно на уподоблении России Западу.
    Собственно односторонность этих воззрений заключается в том, что здесь мотив уподобления как бы затемняет другой необходимый мотив, а именно мотив фактического и проективного самостоятельного бытия страны. Интеллектуальная почва западничества страдает органическим пороком парадигмальной односторонности. И эта односторонность, еще раз повторю, проявляется прежде всего в том, что здесь первый мотив, в котором много принципиально истинного по части необходимости заимствования современных общественно-экономических форм, роковым образом заслоняет второй мотив, не менее необходимый для полноценного разумного взгляда на вещи.
    Западникам, находящимся в плену односторонних представлений, крайне сложно, а порой и невозможно адекватно реагировать на ряд тем, относящихся к проблемам национальной идентичности, внешнеполитической и внешнеэкономической деятельности, вопросам национальной обороны, национальной культурной почвы, национальных религиозных традиций и т. п. Об односторонности западничества можно говорить и в другом смысле. Западникам как либералам по преимуществу крайне затруднительно осознавать истины консервативного толка даже в тех случаях, когда истинность последних воззрений становится самоочевидной2.
    Что же утверждали исторические славянофилы? Славянофилы указывали на общечеловеческое значение начал православного христианства, ратовали за само-
    державие, за крестьянскую общину и т. д. При этом они также выступали за права личности, в современной формулировке — за отдельные права человека. Насколько актуальны сегодня все эти тезисы в их первоначальной редакции? Очевидно, что тезис о содержании самобытных начал российского исторического развития нуждается в уточнении и в преодолении односторонних трактовок. Следует также отметить, что если даже мы ввиду того, что в современных дискуссиях фигурируют отнюдь не только тезисы и аргументы «ортодоксальных» (исторических) славянофилов, но и положения учений почвенников, Н. Я. Данилевского, К. Н. Леонтьева, евразийцев и т. д., расширим понятие славянофильства, чтобы охватить перечисленный идейный материал, то и тогда мы вряд ли получим социальнофилософскую позицию, которую можно было бы назвать не односторонней, а сбалансированной, т. е. верно описывающей соотношение западнических и само-бытнических элементов в составе способной выдержать разумную критику современной интегральной социально-философской концепции3.
    Если обе позиции во многом являются односторонними, что и даёт основание для оценки их как интеллектуального анахронизма, то почему же эта дискуссия устойчиво воспроизводится? Надо полагать, эта дискуссия в тех или иных формах продолжается в силу того, что каждая из позиций, будь то современное западничество или же современное славянофильство, по-прежнему выступают в одностороннем виде.
    На односторонности и крайности чистого западничества по-прежнему следует не менее односторонний ответ в славянофильско-почвенническом духе, и полемический цикл повторяется.
    Между тем необходимо обратить внимание на то, что устойчивое воспроизводство этой полемики в непродуктивном одностороннем варианте не столь безобидно, как может показаться на первый взгляд.
    И дело здесь не только в том, что устаревшие идейно-политические ориентиры мешают усвоить более истинные идейно-политические схемы, но и в том, что эта полемика воспроизводит (и в этом смысле порождает) эффект раскола русского идейно-политического самосознания по линии западническо-славянофильских ориентиров. А это уже проблема кризисного состояния национальнополитической идентичности, затруднённого перехода к интегрированному современному идейно-политическому самосознанию, что, без сомнения, не способствует общественному развитию современной России. Впрочем, смысл утверждения об интегрированном современном идейно-политическом самосознании не самоочевиден и нуждается в пояснении.
    Одно из возможных состояний современного общественно-политического сознания характеризуется как такое единство разнородного, т. е. различных течений мысли, при котором содержательно разнородные компоненты оказываются неравны друг другу по влиянию в общественном сознании, но среди них выделяются преобладающие (доминирующие) и периферийные (маргинальные). Но возможна и другая конфигурация общественно-политического сознания, когда в нём нет доминанты, когда она, выражаясь несколько парадоксально, будучи ещё не сложившейся, уже дезинтегрирована, или просто – дезинтегрирована.
    Во втором случае можно утверждать, что в самой структуре общественнополитического сознания заложены предпосылки дефицита согласия в политическом классе общества. Иными словами, речь идёт о том, что современному обществу необходимо современное общественно-политическое сознание, в основном (за исключением маргинальных политических течений) интегрированное вокруг универсальных базовых представлений о современном обществе как правовом, рыночном, признающем культурное многообразие и т. д.
    Эти представления о принципах устройства современного общества или представление о цивилизационном каркасе общества современного типа разделяют просвещённые представители всех идейно-политических позиций: не только левые, либералы, консерваторы, но и сторонники экологических, религиозных и национальных политических идей, претендующие на участие в цивилизованном политическом процессе. Собственно допуском к такому участию является неформальный экзамен на цивилизационную зрелость, на меру просвещённости политического разума и политической вменяемости.
    Ещё одно негативное последствие воспроизводства непродуктивной полемики — это формирование в российском политическом сознании ещё одной оси искусственных политических смыслов, по существу не связанных с осознанием подлинных политических интересов России.
    К сожалению, даже во многом освобождённый от советской марксистской догматики российский политический менталитет по-прежнему выступает как сознание, перегруженное политической мифологией. И указанная полемика в своей непродуктивной форме вносит в это свой немалый вклад.
    Впрочем, теперь, т. е. применительно к современному российскому политическому сознанию, можно говорить не о том, что оно находится во власти четко определённых политических мифов (как это было в советские времена), но о том, что оно мыслит современную разумную государственную политику более политико-центристской, чем она в действительности является, ибо разумная государственная политика должна быть по преимуществу экономико-центристской политикой. Но, увы, по-прежнему для нас политическая поэзия выше экономической прозы, и у нас столько романтичных и увлекательных политический миссий, что нам и неинтересно и некогда «отвлекаться» на вопросы российской экономической стратегии и тактики.
    Как долго полемика западничества и славянофильства в своём непродуктивном – ибо одностороннем – варианте будет воспроизводиться в российском общественном сознании? Надо полагать, так долго, сколько будут воспроизводиться односторонние позиции участников спора. Понятно, что преодолеть непродуктивный политико-идеологический спор можно путём трансформации односторонних позиций участников спора.
    Каким образом западничество может преодолеть односторонность своей позиции? Прежде всего, западники должны осознать, представителями какой классической идейно-политической позиции они являются независимо от особенностей давнего российского спора западников и славянофилов.
    Ответ на этот вопрос вполне ясен – либерально-демократической политической позиции. Сообразно с этой фундаментальной идейно-политической установкой и следует строить политическую философию российской либеральной демократии, включающую и современную теорию экономической политики, и современное либерально-демократическое представление о государстве, и современную концепцию нации, национальных отношений и национальной культуры, и концепцию либерально-демократической политики в отношении традиционных религий и современных религиозных течений, и концепцию оборонной политики и воспитания в будущих солдатах идей государственного патриотизма и т. д.
    При этом, разумеется, нежелательно, чтобы российские либерал-демократы выступали исключительно в роли доктринёров, способных только к механическому переносу либерально-демократических представлений на почву российской действительности и к механическому же определению очередных задач либерально-демократических политических сил без учёта реалий и специфики российского общественного бытия.
    Если говорить более конкретно, то западникам, точнее либерал-демократам, надо посоветовать ни на минуту не забывать, что живут они не на Западе, а в самой что ни на есть России; что на внешнеполитической сцене следует мыслить не только в категориях теории типов цивилизаций и типов политических режимов (западная цивилизация, восточная цивилизация и т. д., режимы демократические и недемократические и т. д.), но и в категориях интересов (выгод) политических, экономических и т. д. конкретной страны, а именно той, в которой они живут; миссию же обеспечения победы сил разума, прогресса и демократии в развернувшейся в глобальном масштабе драме войны цивилизаций и типов политических порядков надо оставить главным образом за Западом, который побогаче нас будет; что идеи патриотизма необходимы как часть гражданского воспитания масс; что нет ничего постыдного и нецивилизованного в проведении культурной политики, направленной на защиту цивилизационных основ национальной культуры и

  9. SWAG GAMER Ответить

    Для славянофилов характерна была идеализация исторического прошлого России (и в частности, допетровской Руси). Они полагали, что русская культура и политическая жизнь развиваются по собственному пути, отличному от западного. Особенность исторического пути России они связывали со спецификой “русского характера” (включающего в себя религиозность и аскетизм, смирение и покорность царю) и влиянием православия, основанного на учении восточных отцов церкви. Поэтому в своих работах они много внимания уделяли проблемам религии.
    Они видели историческую миссию России в том, чтобы оздоровить Запад духом православия и русских общественных идеалов, помочь Европе в разрешении ее внутренних и внешних политических проблем[1] в соответствии с христианскими принципами, т.е. мирным путем, без всяких революций.

    Западники

    К числу виднейших западников можно отнести того же П. Я. Чаадаева, а также Николая Владимировича Станкевича (1813–1840) и Тимофея Николаевича Грановского (1813–1855). Кроме того, идеи западников в определенном смысле нашли свое выражение в творчестве Виссариона Григорьевича Белинского (1811–1848) и, с определенными оговорками, Александра Ивановича Герцена (1812–1870).
    В развитии русской философии XIX в. большую роль сыграл литературно-философский кружок, созданный Станкевичем в 1832 г. (“кружок Станкевича”) еще в бытность его студентом. Кружок просуществовал до 1837 г.[2] В разное время в него входили Аксаков, Бакунин, Белинский и др. Основное внимание в этом кружке уделялось изучению немецкой классической философии.
    Полагая, что Россия отстает от западноевропейских народов на общем для всего человечества пути развития, западники считали, что России необходимо усвоить европейскую науку и плоды просвещения, и в первую очередь западную философию, которая указывает человеку как цель жизни, так и путь к достижению этой цели. При этом Чаадаеву, Станкевичу, Грановскому и Белинскому в его молодые годы был ближе объективный идеализм Шеллинга и Гегеля, а Белинскому в зрелые годы и Герцену – материализм Фейербаха.
    Западники мало интересовались религией и по ряду вопросов критиковали русскую православную церковь.
    Все они высоко ценили политическую свободу, но при этом Чаадаев, Станкевич и Грановский были противниками революционных преобразований, и надежду на “смягчение нравов”, отмену крепостного права, улучшение социальной жизни они связывали с распространением просвещения и реформами.
    Белинский и Герцен считали, что преобразование социальной действительности должно идти революционным путем. Им были близки идеи утопического социализма, а Герцен в последние годы своей жизни развивал еще особую форму социализма – “крестьянского” (см. с. 606). Оба они оказали большое влияние на развитие революционных идей в России: Белинский – прежде всего своими статьями в журналах “Отечественные записки” и “Современник”, а Герцен – деятельностью “Вольной русской типографии” в Лондоне.

    Герцен А. И.

    Биографические сведения. Александр Иванович Герцен (1812–1870) – писатель, революционер и философ. Незаконный сын богатого русского помещика И. Я. Яковлева[3], он рано осознал несправедливость этой жизни и, в частности, крепостного права. Уже в 14-летнем возрасте после казни декабристов вместе со своим другом II. П. Огаревым поклялся отомстить за казненных и вести борьбу с царизмом. В 1829–1833 гг. учился на физико-математическом отделении Московского университета, где познакомился с учениями социалистов. Вокруг Герцена и Огарева образовался кружок революционно настроенных студентов. В 1834 г. Герцен вместе с Огаревым был арестован и отправлен в ссылку[4], в 1840 г. вернулся в Москву, затем переехал в Петербург, в 1841 г. – новая ссылка (в Новгород). В 1842–1847 гг. жил и работал в Москве, где написал целый ряд острых публицистических статей, художественных и философских произведений. В это время он сблизился с западниками, особенно с Белинским и Грановским, участвовал в спорах со славянофилами.
    В 1847 г. уехал за границу, где решил остаться для борьбы с царским правительством с помощью “вольного” слова. В 1853 г. в Лондоне основал “Вольную русскую типографию”, в которой в 1855–1869 гг. издавал обозрение “Полярная звезда”, а в 1857– 1867 гг. в сотрудничестве с Огаревым – политическую газету “Колокол”, сыгравшую огромную роль в развитии революционных идей в России. В начале 1860-х гг. участвовал в создании революционной организации “Земля и воля”.
    Основные труды. “Дилетантизм в науке” (1843); “Письма об изучении природы” (1844–1846); “С того берега” (1848–1849); “Опыт бесед с молодыми людьми” (1858).
    Философские воззрения. Воззрения на природу и историю. Философские воззрения Герцена па природу могут быть охарактеризованы как материализм с элементами диалектики. Познакомившись с учением Гегеля (еще в период первой ссылки), Герцен попытался “прочитать” Гегеля с материалистических позиций. Высоко оценивая гегелевскую диалектику как “алгебру революции”, как философское обоснование необходимости революционного преобразования жизни, он критиковал Гегеля за идеализм, за то, что мысль или идея ставится над природой и историей.
    Герцен считал, что философия призвана играть роль гармонизирующего начала жизни, но это возможно только в том случае, если она опирается на данные естествознания. В свою очередь, естественные науки, если не хотят оставаться набором разрозненных фактов, должны опираться на философию как свою методологическую и мировоззренческую основу.
    Вслед за Гегелем историю философии Герцен рассматривал как закономерный процесс, но в отличие от Гегеля не считал этот процесс подготовкой к появлению гегелевской философии.
    Социально-политические воззрения. В молодости Герцен по своим социально-политическим воззрения был близок к западникам, считая, что Россия идет по тому же общему пути развития, что и Европа. Но в годы эмиграции близкое знакомство с реальным положением дел на Западе, с ужасами капиталистического пути развития изменило его точку зрения. Особое влияние на него оказало при этом поражение революции в Европе 1848 г. Герцен пришел к выводу, что для России не обязателен капиталистический путь развития, да и не имеет смысла преодолевать все трудности этого пути для того, чтобы прийти к тем уродливым формам общественной жизни, которые воцарились на Западе.

    Схема 194. Герцен: истоки и влияние
    Он считал, что Россия может миновать эти трудности и прямо прийти к социализму – благодаря тому, что в России в народном быту сохранилось больше черт, соответствующих социалистическим идеалам, чем в Европе. И самое главное, в России сохранилась крестьянская община и, соответственно, общинное землевладение. Если устранить государственный гнет над ней и помещичье землевладение, община получит свободное развитие, ведущее к справедливому устройству жизни, воплощающему социалистические идеалы (“крестьянский социализм”), В таком переустройстве русской жизни важную роль может сыграть социалистическая идеология, получившая глубокую философскую разработку у мыслителей Запада.
    Герцен допускал, что социалистические преобразования могут раньше произойти на Западе, и только вслед за этим и под их влиянием – в России. Но все-таки наиболее вероятным полагал, что они сначала произойдут в России.
    Судьба учения. Революционная деятельность и социально- политическое учение Герцена оказали значительное влияние па воззрения всей русской интеллигенции второй половины XIX – начала XX в. и особенно на формирование всех русских революционеров, даже тех, кто не принял его концепцию “крестьянского социализма” (схема 194).

  10. VideoAnswer Ответить

Добавить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *