Как называется наука о классификации сложных явлений?

12 ответов на вопрос “Как называется наука о классификации сложных явлений?”

спанч боб 23-09-2019 Ответить

Понятие
«наука» имеет
несколько основных значений. Во-первых, под
наукой понимается сфера человеческой
деятельности, направленной на
выработку и систематизацию новых знаний
о природе, обществе, мышлении и познании
окружающего мира. Во втором значении
наука выступает как результат этой
деятельности – система полученных
научных знаний. В-третьих, наука понимается
как одна из форм общественного сознания,
социальный институт.
Непосредственная
цель науки – постижение объективной
истины, полученной как результат
знаний об объективном и о субъективном
мире.
Задачи
науки: собирание,
описание, анализ, обобщение и объяснение
фактов; обнаружение законов движения
природы, общества, мышления
и познания; систематизация
полученных знаний; объяснение сущности
явлений и процессов; прогнозирование
событий, явлений и процессов; установление
направлений и форм практического
использования полученных знаний.
Разветвленная
система многочисленных и многообразных
исследований, различаемых по объекту,
предмету, методу, степени фундаментальности,
сфере применения и т. п., практически
исключает единую классификацию всех
наук по одному основанию. В самом общем
виде науки делятся на естественные,
технические, социальные и гуманитарные.
К естественным наукам
относятся науки:
о
космосе, его строении, развитии
(астрономия, космология, и проч.);
Земле
(геология, геофизика, и др.);
физических,
химических, биологических системах и
процессах, формах движения материи
(физика и т. п.);
человеке
как биологическом виде, его происхождении
и эволюции (анатомия и т. д.).
Технические науки
содержательно основываются на естественных
науках. Они изучают разлииные формы и
направления развития техники (
радиотехника, электротехника и проч.).
социальные
науки также имеют ряд направлений и
изучают общество (экономика, социология,
политология, юриспруденция и т. п.).
Гуманитарные науки
— науки о духовном мире человека, об
отношении к окружающему миру, обществу,
себе подобным (педагогика, психология,).

2. Естественнонаучная и гуманитарная культуры.

В
основе их различия лежат определенные
типы отношения объекта и субъекта в
естественных и социально-гуманитарных
науках. В первых присутствует четкое
отделение объекта от субъекта, иногда
доведенное до абсолютного; при этом все
внимание исследователя сосредоточенно
на объекте. В социальных и гуманитарных
науках такое разделение принципиально
невозможно, поскольку в них субъект и
объект слиты воедино в одном предмете.
Проблемы подобных взаимоотношений
исследовались английским писателем и
ученым Ч. Сноу.
Предметная
область науки включает:
·
систему знаний о природе – естествознание
(естественные науки);
·
систему знаний о позитивно значимых
ценностях бытия человека, социальных
слоев, государства, человечества
(гуманитарные науки).
Естественные
науки являются составной частью
естественнонаучной культуры, а
гуманитарные соответственно гуманитарной
культуры.
Естественнонаучная
культура –
это: совокупный исторический объем
знания о природе и обществе; объем знания
о конкретных видах и сферах бытия,
который в сокращенно-концентрированной
форме актуализирован и доступен
изложению;усвоенное человеком содержание
накопленного и актуализированного
знания о природе и обществе.
Гуманитарная
культура –
это: совокупный исторический объем
знания философии, религиоведения,
юриспруденции, этики, искусствознания,
педагогики, литературоведения и других
наук;системообразующие ценности
гуманитарного знания (гуманизм, идеалы
красоты, совершенства, свободы, добра
и т. п.).
Специфика
естественнонаучной культуры: знания
о природе отличаются высокой степенью
объективности и достоверности
(истинности). Кроме того, это глубоко
специализированное знание.
Специфика
гуманитарной культуры: системообразующие
ценности гуманитарного знания определяются
и активизируются исходя из принадлежности
индивида к определенной социальной
группе. Проблема истинности решается
с учетом знания об объекте и оценки
полезности этого знания познающим или
потребляющим субъектом. При этом не
исключается возможность толкований,
противоречащих реальным свойствам
объектов, насыщенность теми или иными
идеалами и проектами будущего.
Взаимосвязь
естественнонаучной и гуманитарной
культур заключается в следующем: имеют
общую культурную основу, являются
основополагающими элементами единой
системы знаний ;представляют собой
высшую форму человеческих знаний;
взаимно координируют в историко-культурном
процессе; стимулируют появление новых
междисциплинарных отраслей знания на
стыках естественных и гуманитарных
наук.
Человек
является основным звеном связи всех
наук
Славэ 23-09-2019 Ответить

Рисунок 3. Классификация знания по Г. Гегелю.
Философия природы подразделялась далее на механику, физику (включающую и изучение химических процессов) и органическую физику, которая последовательно рассматривает геологическую природу, растительную природу и животный организм. Указанное подразделение содержит, по крайней мере, две важные и позитивные идеи: направленность против механицизма (т.е. стремления только с помощью законов механики объяснить все явления действительности, включая человека и общество); подчеркивание иерархичности – расположение областей (сфер) природы по восходящим ступеням от низшего к высшему. Эти идеи были ничем иным, как “догадками” о взаимосвязанных формах движения материи и о классификации естественных наук по этому основанию – что потом сделал Ф. Энгельс.
“Философию духа” Гегель расчленил на три раздела: субъективный дух, объективный дух, абсолютный дух. Учение о “субъективном духе” последовательно раскрывается в таких науках, как антропология, феноменология и психология. В разделе “Объективный дух” немецкий мыслитель исследует социально-историческую жизнь человечества в разных ее аспектах. Раздел об абсолютном духе завершается анализом философии как “мыслящего рассмотрения предметов”. При этом Гегель ставит философию выше частнонаучного знания, изображает ее как “науку наук”.
При всем своем схематизме и искусственности гегелевская классификация наук выразила идею развития действительности как органического целого от низших ее ступеней до высших, вплоть до порождения мыслящего духа.
Свою классификацию наук предложил основоположник позитивизма О. Конт. Отвергая бэконовский принцип деления наук по различным способностям человеческого ума, он считал, что этот принцип должен вытекать из изучения самих классифицируемых предметов и определяться действительными, естественными связями, которые между ними существуют.
Реализуя свои замыслы в отношении классификации (иерархии) наук (рис. 4), французский философ исходил из того, что:
а) существуют науки, относящиеся к внешнему миру, с одной стороны, и к человеку – с другой;
б) философию природы (т.е. совокупность наук о природе) следует разделить на две отрасли: неорганическую и органическую (в соответствии с их предметами изучения);
в) естественная философия последовательно охватывает “три великие отрасли знания” – астрономию, химию и биологию.
Рисунок 4.Классификация наук по О. Конту.
Заключая свои размышления об иерархии наук, философ подчеркивает, что мы, в конце концов, “постепенно приходим к открытию неизменной иерархии… – одинаково научной и логической – шести основных наук – математики (включая механику), астрономии, физики, химии, биологии и социологии”.
Чтобы облегчить употребление этой своей иерархической формулы, Конт предлагал эту формулу “сжать”, а именно сгруппировать науки в виде трех пар:
а) начальной, математико-астрономической;
б) промежуточной, физико-химической;
в) конечной, биолого-социологической.
Введя в свою иерархию наук социологию, Конт, как известно, стал основоположником этой науки, которая бурно развивается в наши дни. Он был убежден, что социология должна иметь свои собственные методы, несводимые ни к каким другим как “недостаточным” для нее.
Конт доказывал, что между всеми видами знаний существует глубокая внутренняя связь. Однако контовская классификация наук носит в основном статический характер, недооценивает принцип развития. Кроме того, он не избежал физикализма, релятивизма, агностицизма, индетерминизма и некоторых других недостатков.
На материалистической и вместе с тем на диалектической основе проблему классификации наук решил Ф. Энгельс. Опираясь на современные ему естественнонаучные открытия, он в качестве главного критерия деления наук взял формы движения материи в природе.
Общим и единым для всех областей природы понятием “форма движения материи” (рис. 5) Энгельс охватил: во-первых, различные процессы в неживой природе; во-вторых, жизнь (биологическую форму движения). Отсюда следовало, что науки располагаются естественным образом в единый ряд – механика, физика, химия, биология, социологическая форма движения материи – подобно тому, как следуют друг за другом, переходят друг в друга и развиваются одна из другой сами формы движения материи, – высшие из низших, сложные из простых. “Классификация наук, каждая из которых анализирует отдельную форму движения или ряд связанных между собой и переходящих друг в друга форм движения материи, является вместе с тем классификацией, расположением, согласно внутренне присущей им последовательности самих этих форм движения, и в этом именно и заключается ее значение”.
Рисунок 5. «Форма движения материи» по Фр. Энгельсу.
При этом особое внимание Энгельс обращал на необходимость тщательного изучения сложных и тонких переходов от одной формы материи к другой. В связи с этим он предсказал (и это впоследствии многократно подтвердилось – и до сих пор), что именно на стыках основных наук (физики и химии, химии и биологии и т.п.) можно ожидать наиболее важных и фундаментальных открытий. “Стыковые” науки выражают наиболее общие, существенные свойства и отношения, присущие совокупности форм движения.
В связи с тем, что резких границ между отдельными науками и научными дисциплинами нет, особенно в последнее время, в современной науке значительное развитие получили междисциплинарные и комплексные исследования, объединяющие представителей весьма далеких друг от друга научных дисциплин и использующие методы разных наук. Все это делает проблему классификации наук весьма сложной.
Классификация наук, данная Энгельсом, не потеряла своей актуальности и по сей день, хотя, разумеется, она углубляется, совершенствуется, конкретизируется и т.п. по мере развития наших знаний о материи и формах ее движения.
В конце XIX – начале XX в. наиболее интересные и продуктивные идеи по проблеме классификации социальных наук сформулировали немецкий философ и историк культуры В. Дильтей – представитель “философии жизни”, и лидеры баденской школы неокантианства В. Виндельбанд и Г. Риккерт.
В. Дильтей выделял два аспекта понятия “жизнь”: взаимодействие живых существ, – применительно к природе; взаимодействие, существующее между личностями в определенных внешних условиях, постигаемое независимо от изменений места и времени, – применительно к человеческому миру. Понимание жизни (в единстве двух указанных аспектов) лежит в основе деления наук на два основных класса. Одни из них изучают жизнь природы, другие (“науки о духе”) – жизнь людей. Дильтей доказывал самостоятельность предмета и метода гуманитарных наук по отношению к естественным.
Постижение жизни, исходя из нее самой, считал он, – основная цель философии и других “наук о духе”, предметом исследования которых является социальная действительность во всей полноте своих форм и проявлений. Поэтому главная задача гуманитарного познания – постижение целостности и развития индивидуальных проявлений жизни, их ценностной обусловленности. При этом Дильтей подчеркивает: невозможно абстрагироваться от того, что человек – сознательное существо, а это значит, что при анализе человеческой деятельности нельзя исходить из тех же методологических принципов, из которых исходит астроном, наблюдая звезды.
Из принципов и методов, на которых должны исходить “науки о духе”, чтобы постигнуть жизнь, Дильтей выделяет метод понимания, т.е. непосредственное постижение некоторой духовной целостности. В науках о природе применяется метод объяснения – раскрытие сущности изучаемого объекта, его законов на пути восхождения от частного к общему.
По отношению к культуре прошлого понимание выступает как метод интерпретации, названный им герменевтикой – искусством понимания письменно фиксированных проявлений жизни. Герменевтику он рассматривает как методологическую основу всего гуманитарного знания. Дильтей выделяет два вида понимания: понимание собственного внутреннего мира, достигаемое с помощью интроспекции (самонаблюдения); “понимание чужого мира” – путем вживания, сопереживания, вчувствования (эмпатии). Философ рассматривал способность к эмпатии как условие возможности понимания культурно-исторической реальности.
Если сторонники “философии жизни” исходили из того, что науки о культуре отличаются от естествознания по своему предмету, то неокантианцы полагали, что эти две группы наук отличаются, прежде всего, по применяемому ими методу.
Лидеры баденской школы неокантианства В. Виндельбанд и Г. Риккерт выдвинули тезис о наличии двух классов наук: исторических (“наук о духе”, “наук о культуре”) и естественных. Первые являются идиографическими, т.е. описывающими индивидуальные, неповторимые события, ситуации и процессы. Вторые – номотетическими: они фиксируют общие, повторяющиеся, регулярные свойства изучаемых объектов, абстрагируясь от несущественных индивидуальных свойств. Поэтому номотетические науки – физика, биология и др. – в состоянии формулировать законы и соответствующие им общие понятия. Как писал Виндельбанд, одни из них есть науки о законах, другие – науки о событиях.
Вместе с тем Виндельбанд и Риккерт не считали деление наук на естествознание и “науки о духе” удачным и удовлетворительным. Они полагали, что это разделение чревато для обществознания либо редукцией к методологии естествознания, либо к иррационалистическим толкованиям социально-исторической деятельности. Вот почему оба мыслителя предложили исходить в подразделении научного познания не из различий предметов наук, а из различий их основных методов.
Анализируя специфику социально-гуманитарного знания, Риккерт указывал следующие его основные особенности: его предмет – культура (а не природа) – совокупность фактически общепризнанных ценностей в их содержании и систематической связи; непосредственные объекты его исследования – индивидуализированные явления культуры с их отнесением к ценностям; его конечный результат – не открытие законов, а описание индивидуального события на основе письменных источников, текстов, материальных остатков прошлого; сложный, очень опосредованный способ взаимодействия с объектом знания через указанные источники; для наук о культуре характерен идиографический метод, сущность которого состоит в описании особенностей существенных исторических фактов, а не их генерализация (построение общих понятий), что присуще естествознанию – номотетический метод (это главное различие двух типов знания); объекты социального знания неповторимы, не поддаются воспроизведению, нередко уникальны; социально-гуманитарное знание целиком зависит от ценностей, наукой о которых и является философия; абстракции и общие понятия в гуманитарном познании не отвергаются, но они здесь – вспомогательные средства при описании индивидуальных явлений, а не самоцель, как в естествознании; в социальном познании должен быть постоянный учет всех субъективных моментов; если в естественных науках их единство обусловлено классической механикой, то в гуманитарных – понятием “культура”.
Резюмируя свои рассуждения в работе “Науки о природе и науки о культуре” (1911), Риккерт пишет, что “мы можем абстрактно различать два вида эмпирической научной деятельности. На одной стороне стоят науки о природе, или естествознание.
Цель их – изучить общие абстрактные отношения, по возможности законы… Они отвлекаются от всего индивидуального как несущественного и включают в свои понятия обыкновенно лишь то, что присуще известному множеству объектов. При этом нет объекта, который был бы принципиально изъят из-под власти естественнонаучного метода. Природа есть совокупность всей действительности, понятой генерализирующим образом и без всякого отношения к ценностям.
На другой стороне стоят исторические науки о культуре… Названные науки изучают объекты, отнесенные к всеобщим культурным ценностям; как исторические науки они изображают их единичное развитие в его особенности и индивидуальности”, – это и есть индивидуализирующий метод.
Этим двум видам наук и их методам соответствуют и два способа образования понятий: 1) при генерализирующем образовании понятий из многообразия данности выбираются лишь повторяющиеся моменты, подпадающие под категорию всеобщего; 2) при индивидуализирующем образовании понятий отбираются моменты, составляющие индивидуальность рассматриваемого явления, а само понятие представляет собой “асимптотическое приближение к определению индивидуума”. Объекты исторических наук – “суть процесса культуры”, которая есть “совокупность объектов, связанных с общезначимыми ценностями”, и где единичные явления соотнесены с последними – “в смысле ее содержания и систематической связи этих ценностей”.
Таким образом, и гуманитарные, и естественные науки применяют абстракции и общие понятия, но для первых это лишь вспомогательные средства, ибо их назначение – дать конкретное, максимально полное описание исторического неповторимого феномена. Для вторых общие понятия в известном смысле – самоцель, результат обобщения и условие формулирования законов. Тем самым генерализирующий метод в науках о культуре не отменяется, а имеет подчиненное значение: “И история, подобно естествознанию, подводит особое под “общее”. Но, тем не менее, это, конечно, ничуть не затрагивает противоположности генерализирующего метода естествознания и индивидуализирующего метода истории”.
Обосновывая различия естествознания и социально-исторических наук, баденцы строили между ними “китайскую стену”. Так, Риккерт утверждал, что “историческая наука и наука, формулирующая законы, суть (есть) понятия, взаимоисключающие друг друга”. Этот неверный тезис был вскоре исправлен М. Вебером и последующими крупными представителями гуманитарной мысли.
В середине XX в. оригинальную классификацию наук предложил В. И. Вернадский. В зависимости от характера изучаемых объектов он выделял два рода (типа) наук: 1) науки, объекты (и законы) которых охватывают всю реальность – как нашу планету и ее биосферу, так и космические просторы. Иначе говоря, это науки, объекты которых отвечают основным, общим явлениям реальности; 2) науки, объекты (и законы) которых свойственны и характерны только для нашей Земли. В соответствии с таким пониманием объектов разных наук и “учитывая такое состояние наших знаний, мы можем различать в ноосфере (сфера разума) проявление влияния на ее строение двух областей человеческого ума: наук, общих для всей реальности (физика, астрономия, химия, математика), и наук о Земле (науки биологические, геологические и гуманитарные)”. Логика, по мнению русского ученого, занимает особое положение, поскольку, будучи неразрывно связанной с человеческой мыслью, она одинаково охватывает все науки – и гуманитарные, и естественно-математические. Все стороны научного знания образуют единую науку, которая находится в бурном развитии, и область, охватываемая ею, все увеличивается.
До сравнительно недавнего времени, как правило, строились системы теоретических, фундаментальных наук, причём главным образом естественных и математических. Хуже обстояло дело с классификацией общественных и вообще гуманитарных наук и ещё гораздо хуже с классификацией прикладных (практических), и, прежде всего технических, наук.
По предмету и методу познания можно выделить науки о природе – естествознание, об обществе – обществознание (гуманитарные, социальные науки) и о самом познании, мышлении (логика, гносеология, диалектика, эпистемология и др.). Отдельную группу оставляют технические науки. Очень своеобразной наукой является современная математика. По мнению некоторых ученых, она не относится к естественным наукам, но является важнейшим элементом их мышления.
Задача построения полной системы наук предполагает охват всех наук вообще, в том числе прикладных, практических. Но для решения такой задачи необходимо выработать единый, общий для всех наук принцип, который давал бы возможность включать их в полную систему или классификацию. После этого можно проследить, как реализуется этот принцип при рассмотрении трёх основных сторон всей совокупности человеческих знаний, причём за основу в данном случае придётся брать не отдельные науки и научные дисциплины, а некоторые их группы, с тем, чтобы определять последовательный порядок их расположения и взаимосвязь между собой, выраженную посредством установленного нами общего принципа построения этой полной системы.
*KoSkA* 23-09-2019 Ответить

— многоступенчатое, разветвленное деление наук, использующее на разных этапах деления разные основания. Все науки обычно делятся на три группы: естественные науки, социальные и гуманитарные науки, формальные науки.
К естественным наукам относятся физика, химия, науки биологического ряда и др. Некоторые естественные науки, как, напр., космология, рассматривают исследуемые ими объекты в развитии и оказываются, т.о., близкими к гуманитарным наукам, а именно к наукам исторического ряда. Др. естественные науки, как, к примеру, география или физическая антропология, формулируют сравнительные оценки и тяготеют к таким социальным наукам, как социология и экономическая наука. Поле естественных наук является, т.о., весьма разнородным. Различия отдельных естественных наук настолько велики, что невозможно выделить какую-то одну из них в качестве парадигмы «естественно-научного познания». Идея неопозитивизма о том, что физика является тем образцом, на который должны ориентироваться все др. науки (исключая формальные), является контрпродуктивной. Физика не способна служить в качестве образца даже для самих естественных наук. Ни космология, ни биология, ни тем более физическая антропология не похожи в своих существенных чертах на физику.
Попытка распространить на эти научные дисциплины методологию физики, взятую в сколь-нибудь полном объеме, не может привести к успеху, тем не менее определенное внутреннее единство естественных наук имеется: они стремятся описывать исследуемые ими фрагменты реальности, а не оценивать их; даваемые данными науками описания обычно формулируются в терминах не абсолютных, а сравнительных понятий (временной ряд «раньше—позже—одновременно», пространственные отношения «ближе—дальше», каузальное отношение, отношение «вероятнее, чем» и т.п.).
В число социальных наук входят экономическая наука, социология, политические науки, социальная психология и т.п. Для этих наук характерно, что они не только описывают, но и оценивают, причем очевидным образом тяготеют не к абсолютным, а к сравнительным оценкам, как и вообще к сравнительным понятиям. К гуманитарным наукам относятся науки исторического ряда, лингвистика (индивидуальная), психология и др. Одни из этих наук тяготеют к чистым описаниям (напр., история), другие — сочетают описание с оценкой, причем предпочитают абсолютные оценки (напр., психология). Гуманитарные науки используют, как правило, не сравнительные, а абсолютные категории (временной ряд «было—есть—будет», пространственные характеристики «здесь—там», понятие предопределенности, или судьбы и т.п.). Область социальных и гуманитарных наук еще более разнородна, чем область естественных наук. Идея отыскать научную дисциплину, которая могла бы служить образцом социогуманитарного познания, нереалистична. История, старающаяся избегать оценок и всегда обсуждающая прошлое только с т.зр. настоящего, не может служить образцом для социологии или экономической науки, включающих явные и неявные сравнительные оценки и использующих временной ряд «раньше—одновременно-позже», не предполагающий «настоящего»; политические науки не способны дать каких-то образцов для психологии или лингвистики и т.д. Поиски парадигмальной социальной или гуманитарной дисциплины еще более утопичны, чем поиски «образцовой» естественной науки.
Между собственно социальными и гуманитарными науками лежат науки, которые можно назвать нормативными: этика, эстетика, искусствоведение и т.п. Эти науки формируют, подобно социальным наукам, оценки (и их частный случай — нормы), однако даваемые ими оценки являются, как правило, не сравнительными, а абсолютными. В использовании абсолютных оценок нормативные науки напоминают собственно гуманитарные науки, всегда рассуждающие в координатах абсолютных категорий.
К формальным наукам относятся логика и математика. Их подход к исследуемым объектам настолько абстрактен, что получаемые результаты находят приложение при изучении всех областей реальности.
Приведенная К.н. опирается на две оппозиции: «оценка — описание» и «абсолютные понятия — сравнительные понятия». Все науки сначала делятся на естественные науки, тяготеющие к описанию в системе сравнительных категорий, и социальные и гуманитарные науки, тяготеющие к оценке в системе абсолютных категорий; затем последние подразделяются на социальные, нормативные и гуманитарные науки. Такая классификация не является единственно возможной. Существуют многообразные иные основания деления наук.
CARYDEVIL 23-09-2019 Ответить

Таким образом, классификация является самостоятельной системой знания, правда, всегда существующей в рамках той или иной науки (биологии, химии, минералогии или какой-либо другой) в более широком контексте знания, рядом с другого рода знанием, которое работает на классификацию также, как она работает на него. Например, по отношению к биологическим систематикам этот контекст, это другое знание составляет целый комплекс биологических дисциплин: морфология, физиология, экология, биогеография, палеонтология, филогения, генетика, биохимия. В классификации всегда отображается современное ей состояние такого знания, и изменение в содержании этого знания приводит к изменениям в самой классификации. А классификации изменяются. Они изменяются в результате расширения сведений о классифицируемых объектах – обнаружения новых, ранее неизвестных объектов, их свойств или их групп либо новых связей между уже известными; в результате изменений в содержании того контекста знания, в котором находятся классификации; наконец, в результате углубления или изменения тех теоретических представлений, из которых классификации получают свои начала.

Формы систематизации знания

Научное знание всегда есть или во всяком случае стремится стать систематизированным знанием, знанием приведенным в определенную систему. И хотя разные области науки достаточно сильно отличаются одна от другой как своими предметами, так и принятыми методами, а иногда и задачами исследования, все они стремятся предстать в виде так или иначе упорядоченного, систематизированного знания. При этом форма используемой в науках систематизации может быть разная. В математике, например, систематизация осуществляется в виде дедуктивной упорядоченности, классическим образцом которой является геометрия, как она представлена в “Началах” Евклида. Здесь в строго определенном порядке, в логической последовательности располагаются все положения системы: аксиомы, постулаты, определения и теоремы, причем каждая теорема расположена так, что для ее доказательства используются предшествующие ей аксиомы, постулаты, определения и уже доказанные теоремы и только они. Таким образом, все положения системы связаны с предшествующимиим положениями доказательствами, средства которых строго оговорены. Эти доказательства придают целостность всей системе, и без их понимания нельзя понять самую сущность системы. Такая организация знания в виде строгой дедуктивной системы характерна именно для математики.
Разные формы систематизации научного знания различаются по своей структуре, а именно по типу функционирующих в них понятий и тех отношений, в которых находятся между собой понятия. В той систематизации знания, которую осуществляет классификация и которая используется в описательном естествознании, функционируют так называемые классификационные понятия, то есть понятия, соотносящие изучаемые объекты с определенными классами, или группами. В системе классификации эти понятия находятся между собой в отношениях подчинения и соподчинения – тех отношениях, которые являются специфическим предметом рассмотрения в традиционной формальной логике. Именно поэтому С.Джевонс назвал эту логику теорией классификации, и то же самое утверждал А.Пуанкаре: “Формальная логика есть не что иное, как учение о свойствах, общих для всякой классификации”[4]. Действительно, классификационные группы, упорядоченность которых представляет собой систему классификации, выражаются в понятиях, обязательно имеющих как объем, так и содержание. Объему понятий соответствуют те множества объектов, которые образуют классификационные группы;их содержанию соответствуют те свойства объектов, на основании которых объекты объединяются в классификационные группы. Таким образом, в экстенсиональном аспекте классификация описывает некоторое структурное членение области изучаемых объектов на группы. В интенсиональном же аспекте она несет в себе информацию о свойствах этих объектов, о тех основаниях, на которых эти объекты распределяются по классификационным группам, и тем самым о самих этих группах. Какой бы вид ни имела классификация, как бы она ни изображалась – в виде ли таблицы или в виде иерархического дерева, – понятия, которые означают классификационные группы, находятся между собой в отношениях подчинения и соподчинения. Это особенно наглядно видно на примере сложных иерархических систем классификации, состоящих из большого числа классификационных групп различного уровня, или ранга. Фундамент такой иерархической системы составляет множество индивидуальных объектов, а ее вершину – наиболее общая классификационная группа. На различных уровнях иерархии между основанием и вершиной располагаются разные классификационные группы, каждая из которых непосредственно включается в одну и только одну более общую классификационную группу и в свою очередь непосредственно содержит включенные в нее менее общие классификационные группы. Соответственно понятия, означающие эти классификационные группы, соотносятся по степени общности и находятся между собой в отношениях подчинения и соподчинения. А умозаключение в такой системе осуществляется по правилам силлогизма.
Иной тип понятий и отношений между понятиями, чем в классификации, имеет место в параметрической систематике. Параметрическая система – это система, в которой функционируют количественные понятия, понятия, имеющие количественные показатели, поскольку объекты этих понятий характеризуются измеряемыми или исчисляемыми величинами. Таковы объекты математизированного естествознания, которое широко использует аппарат и модели математики. Приведу простой пример из классической механики. Существующие здесь понятия скорости и ускорения находятся между собой в существенно ином отношении, чем знакомое нам по традиционной формальной логике. И хотя скорость может быть без ускорения, а ускорение предполагает наличие скорости, отношение этих двух понятий не является отношением более общего понятия к менее общему, или подчиняющего понятия к подчиненному. Соотношение между ними определяется тем обстоятельством, что ускорение количественно исчисляется как первая производная от скорости по времени. В науках, в которых функционируют количественные понятия, а законы выступают как количественные отношения, связь понятий имеет математический характер. Здесь в одном выражении связываются параметры таких реалий, понятия о которых с точки зрения традиционной формальной логики являются несравнимыми и поэтому не укладывающимися ни в какие схемы определенных в ней логических отношений. А между тем математизированная наука постоянно соотносит такие понятия. Это, к примеру, и основной закон механики, где устанавливается соотношение между силой, массой и ускорением; и закон всемирного тяготения, где связываются друг с другом сила, массы и расстояние; и закон Эйнштейна, определяющий соотношение между энергией, массой и скоростью света. При этом математика выступает не только средством вычисления, но и средством теоретического анализа, способом умозаключения и доказательства, позволяющим связывать между собой различные утверждения, переходить от одной совокупности утверждений к другой и получать определенные следствия. Применяемая к различному конкретному содержанию, имея дело с формой, математика выполняет функцию логики, и в этой своей функции она является гораздо более мощным аппаратом, чем формальная логика (вспомним знаменитый афоризм Б.Рассела: “Логика – это юность математики, математика – это зрелость логики”). Простой пример проиллюстрирует это. Обычной логики достаточно, чтобы сделать вывод: “если тело притягивается Землей и его ничто не удерживает, то оно падает”. Но одна логика не сможет привести нас к заключению: “если тело притягивается Землей, то при свободном падении зависимость пройденного им пути от времени представляется параболической функцией”. Для такого заключения требуется математический анализ.
К слову сказать, именно это обстоятельство – недостаточность традиционной аристотелевской логики, ее неадекватность тем задачам, которые ставило и решало математизированное естествознание – и послужило причиной многочисленных и резких на нее нападок со стороны представителей науки и философии Нового времени. Мыслители и ученые, полагавшие, что “книга природы написана на языке математики”, расценили доставшееся им логическое наследие как неспособное выразить тонкости совершенства природы. Речь, разумеется, шла о логическом аппарате, связанном с родо-видовой понятийной структурой, о силлогистике, а отнюдь не об общих принципах, требующих от мысли последовательности, непротиворечивости и доказательности, которые являются необходимыми условиями всякого правильного мышления.
Как уже говорилось, научная, естественным образом осуществленная систематизация является не только констатацией достигнутого знания, но и важной предпосылкой его дальнейшего развития. Крайне односторонне было бы видеть в систематизации лишь тенденцию консервирования имеющегося знания, игнорируя другие заключенные в ней возможности. Конечно, для того, чтобы в достаточной мере прояснить, сделать прозрачными всевозможные отношения и взаимосвязи в рассматриваемой предметной области, что достигается посредством систематизации, необходимо такое консервирование, однако лишь как момент, как одно из сопутствующих условий познавательного процесса. Осуществленная систематизация становится плацдармом для дальнейшего наращивания знаний. Она определяет те направления, дает те ориентиры, которыми руководствуются исследователи в своей дальнейшей работе. Именно так обстояло дело с крупнейшими в науке систематизациями, какими были и евклидова геометрия, и ньютоновская механика, и эволюционные биологические систематики. Кто-то неплохо сказал, что понять – это подхватить и продолжить начатое. То же самое можно было бы сказать и в отношении систематизации.

Онтологические предпосылки классификации

Конечно, говоря о форме организации знания о каких-либо объектах как категории познания, надо вполне отдавать себе отчет в том, что эта форма и система самих объектов, как она существует в действительности, суть разные вещи. Как они соотносятся между собой, почему категории познания вообще подходят для выражения объективной реальности – всегда был основным гносеологическим вопросом для всякой философии. И большинство философских школ, даже исходя из разных, иногда противоположных, оснований, принимали, что категории познания и категории реальности согласуются между собой. Оставляя в стороне вопрос о характере этих оснований, что является особой темой и для чего потребовалось бы обращение к солидному багажу истории философии, можно констатировать: если существует некоторое реальное структурное членение мира, то ему в определенном приближении соответствует структура нашего знания. В связи с этим встает вопрос о том, каково же то структурное строение действительности, то ее онтологическое членение, которое делает возможным и эффективным классификационный подход к ней.
Наверно самым общим онтологическим основанием для классификационного подхода является та особенность окружающего нас мира, которую английский физик Дж.Томсон назвал “принципом массового производства”. Этот принцип – закон, выражающий тенденцию природы к постоянному повторению порождаемых ею образований. Как и закон “единообразия строя природы”, сформулированный Дж.Ст.Миллем, он является одним из самых универсальных законов, которым подчиняется весь окружающий нас мир и мы сами. “Это, безусловно, одно из основных явлений мира, которых не изменят никакие новые открытия. Атомизм в самом широком смысле этого понятия – массовое производство, осуществляемое природой – представляет собой глубочайшую из научных истин”[5], – писал Томсон. Такая тенденция природы и, добавлю, человеческой деятельности к постоянной репродукции идентичных образований является причиной существования в мире самых разнообразных множеств, состоящих из подобных объектов. Число выделяемых в этих множествах видов идентичных объектов может быть очень значительным. Самые известные и разработанные в науке классификации имеют дело именно с такими множествами. Классификация химических элементов насчитывает десятки элементов, объектами лингвистических классификаций являются тысячи языков, а предметом биологических систематик – сотни тысяч видов организмов. Итак, для осуществления классификационного подхода прежде всего должны существовать некоторые множества объектов. Составляющие эти множества объекты должны представлять собою обособленные, относительно автономные отдельности, однозначно отличимые друг от друга, и вместе с тем являющиеся разного рода подобиями. В этих объектах должны быть различимы, однозначно выделяемые присущие им постоянные свойства, особенности объектов, по которым они отличаются от других объектов или схожи с ними. В мире континуума, лишенного какой-либо дискретности, классификация была бы невозможна, как была бы невозможна арифметика. Сами объекты множества не обязательно должны между собой взаимодействовать, для них не обязательны также определенные пространственно-временные соотношения (хотя в некоторых существенных случаях, при установлении естественных классификационных систем – об этом в дальнейшем будет специально идти речь – такие соотношения имеют место).
Все указанное – совершенно необходимые предпосылки самой возможности осуществлять классифицирование. Если возникают трудности и сомнения еще на уровне выделения самих объектов, подлежащих классифицированию, или тех свойств объектов, по которым может быть выполнена их группировка, то, конечно, они существенно сказываются и на перспективе создания классификации. Подобные ситуации не абстрактные возможности, они реально встречаются в научной практике, например в геоботанике. Вот как характеризует положение в этой науке один из видных специалистов В.Д.Александрова: “…имеются два взгляда на выделение элементарных единиц растительного покрова. Согласно одному из них, растительный покров распадается на естественно отграниченные друг от друга растительные сообщества, а совокупность сходных сообществ естественно группируются в ассоциации, которые служат исходными единицами для построения естественной фитоценотической классификации. Другая точка зрения утверждает, что растительный покров непрерывен и выделение в нем как фитоценозов, так и ассоциаций может быть лишь условным, искусственным и что естественная классификация растительности в принципе невозможна”[6]. Сама Александрова находит компромиссную позицию. Признавая за растительным покровом свойство континуума, она полагает его структурированным, гетерогенным, а потому относительно непрерывным, все же позволяющим выделять в нем качественно определенные единицы, которые можно изучать и классифицировать. Но и при этом допущении она указывает на специфические и весьма значительные трудности, связанные с выделением таких единиц классификации. Здесь среди специалистов нет единогласия в установлении того, что же в растительном покрове следует группировать. Фитоценотические единицы выделяются геоботаниками разных школ и просто отдельными специалистами самым различным образом, на разных основаниях, исходя из разных критериев. Причем это касается фитоценотических таксонов различного ранга – не только растительных ассоциаций и формаций, но и типов растительности. Трудности, связанные с выделением низших классификационных единиц на уровне индивидов и видов возникают также и в других науках, например в петрографии. И здесь часто это связано с задачами обособления таких единиц и установления определенных границ между ними. Обстоятельный обзор такого рода трудностей, связанных с построением классификаций в различных областях естествознания, содержится в книге С.С.Розовой “Классификационная проблема в современной науке”, и я могу здесь лишь сослаться на приведенные в ней весьма поучительные данные.
Таким образом, онтологической предпосылкой, создающей саму возможность классификационного подхода, является определенный характер той предметной области, которая подлежит изучению. Такую область можно рассматривать как специфическую систему, если руководствоваться тем общим определением системы, которое дали А.Холл и Р.Фейджин: “Система – это множество объектов вместе с отношениями между объектами и между их атрибутами”[7]. А именно как систему, в которой между объектами существуют отношения подобия, а между их атрибутами, или свойствами – отношения идентичности и различия. В целях пояснения систему, которая может быть отображена в классификации, сравним с системой другого рода, знание о которой отливается в иную, чем классификация, форму. Например с многообразием, элементы которого образуют некоторое связное целое, или целостность, причем принципом этой целостности определяются особенности и взаимодействия элементов системы. Таковой является Солнечная система, где движения и взаимодействия Солнца, планет, астероидов и комет определяются законами инерции и всемирного тяготения, которые выступают здесь принципом целостности. А наше знание о всей этой целостной системе выражается в форме параметрической систематики, каковой является небесная механика.
Итак, структура самой реальности создает возможность классификационной процедуры, отображения этой реальности в классификации. Но это только одна сторона дела. Другая связана с лишь относительным соответствием категорий познания категориям бытия, с осознанием неполной в каждом отдельном случае адекватности им. Нельзя забывать, что категории бытия всегда богаче, чем категории познания и средства языка, их выражающие; что последние не вполне их охватывают, и адекватность достигается лишь в процессе прогрессирующего познания. Это не новая проблема философии; ею, в частности, много занимался Н.Гартман, исследуя, насколько полно может осуществляться совпадение категорий реальности и познания. Проиллюстрирую ее на примере отношения к реальности логических категорий. Они играют исключительную роль в чистой математике с ее точно определенными понятиями, означающими абстрактные, идеализированные объекты, как бы пребывающие в сфере идеального бытия. Объекты, которыми можно оперировать, используя лишь содержащиеся в их определениях свойства или свойства, вытекающие из этих определений, и применяя только заранее перечисленные как дозволенные операции. Но картина меняется, когда познание обращено на реальные, природные объекты, содержание, свойства которых всегда не полностью охватываются нашими понятиями и которые поэтому не могут быть исследуемы преимущественно посредством логических выводов. И при осуществлении классификации реальных, природных объектов классификационные понятия всегда не полно и не до конца охватывают их содержание, постоянное обращение к которому только и позволяет уточнять и совершенствовать классификацию. Роль логики, адекватность логических категорий структуре изучаемой реальности, таким образом, существенно меняется в зависимости от характера предметной области.

Концепции классификации

Прежде чем приступить к рассмотрению собственно вопросов классификации, остановлюсь на характеристике главных философских концепций классификации, дабы была ясна та общая позиция, из которой я исхожу в своих подходах и оценках. В течение долгого времени в науке господствовала эссенциалистская концепция классификации. Эта, уходящая своими корнями в философию Платона и Аристотеля, концепция полагает, что в основе всего разнообразия вещей лежат постоянные, всегда тождественные самим себе “сущности”; что задача науки состоит в том, чтобы открыть и описать эти сущности, составляющие истинную природу вещей, то, благодаря чему эти вещи суть таковы, каковы они есть, и без чего они не могут быть именно таковыми, и распределить все вещи по группам сообразно тем сущностям, к которым они причастны и от которых они получают свое наименование. Эссенциалисты ставят своей задачей открыть (не создать, а именно открыть) существующую в природе “естественную систему”, которая может быть только одна. В качестве аппарата классификации эссенциалистская концепция принимает аристотелевскую логику. Основные принципы этой логики, в которой родо-видовым соотношением признается лишь субординация понятий, выражающих сущность означаемых ими объектов, а отнюдь не всякое отношение подчинения, хорошо согласуются с философскими постулатами эссенциалистского подхода. Последний сводит многообразие и изменчивость природы к некоторому определенному числу постоянных, и четко разделенных групп разного уровня. Эссенциалистская концепция как бы объединяет в одной схеме классификацию и логическую систему. Здесь все должно поддаваться альтернативному, взаимоисключающему делению в полном соответствии с логическими законами тождества, противоречия и исключенного третьего. Одна из основных проблем, с которой сталкивается эссенциализм, состоит в изыскании способа, который бы позволил выявить “сущность” и отличить ее от “не сущности”, и в соответствии с этим расположить классифицируемые объекты в родо-видовой субординации. Впрочем, это, кажется, не было особой проблемой для основоположников эссенциалистской концепции, которые полагали, что существует такое же “умственное видение” сущности, как зрительное видение чувственных качеств вещей.
Другая концепция классификации также уходит своими корнями в далекое прошлое, по крайней мере в средневековую философию. Согласно этой, номиналистической, концепции никаких общих сущностей нет; существуют только отдельные, единичные объекты, а все группы, виды, классы, в которые они объединяются по тем или иным признакам, являются созданиями человеческого ума, дающего этим объектам определенные имена. Таким образом, благодаря способности речи, в человеческом уме устанавливается ассоциация между определенным словом и множеством единичных представлений об единичных вещах. Группа, вид, класс суть не более, чем связки таких единичных представлений, где слово, имя играет роль объединяющего средства, а классификация выглядит как совокупность такого рода связок. С точки зрения последовательной номиналистической концепции для объектов одной и той же предметной области существует множество равноправных вариантов классификации, поскольку здесь создание групп объектов есть результат операции человеческого ума, хотя и основанной на данных опыта, но осуществляемой произвольно для достижения тех или иных целей. В качестве логического аппарата такая концепция может принять формальную теорию классов, так как в этой теории, в отличие от родо-видовой логики Аристотеля, не накладывается никаких условий на те признаки, по которым объекты распределяются по группам. Эта слишком свободная концепция, открывая возможность для создания самых различных формальных и искусственных классификаций, оказывается совершенно негодной при разработке естественной классификации, включающей объяснение причины сходства объектов, отнесенных в одну и ту же группу, равно как и связи между разными группами.
Третью концепцию можно было бы назвать концептуалистической, однако не совсем в том смысле, какой связывала с этим термином давняя философская традиция, а в том, какой подсказывает многовековый опыт построения классификаций в науке Нового времени. Опыт колоссальной эмпирической работы по установлению естественных групп, являющихся не просто образованиями человеческого ума, объединяющего исследуемые объекты на основании сходства их свойств, но постигаемых как одинаковые по природе, а потому и сходные по своим свойствам. И опыт объединения, упорядочения таких групп в единой концептуальной системе на основании обнаруженных либо предполагаемых структурных, причинных или генетических связей. Эта концепция, таким образом, включает в себя важный элемент эссенциалистского воззрения, вместе с тем отличаясь от него в целом. Ибо как группы, так и установленные между ними связи не считаются здесь окончательно познанными и в этом смысле неизменными, абсолютно адекватными имеющей место в природе некой “естественной системе”. Всякая классификация расценивается как определенный этап в познании исследуемых объектов, как картина соотношения их групп, созданная на основании установленных на данное время опытных данных и имеющихся концептуально-теоретических представлений. Стремление к построению естественной системы, которая всегда имеется в виду как идеал, здесь сочетается с трезвым осознанием того, что достигнутый уровень представляет собою нечто подлежащее дальнейшему усовершенствованию и развитию; поскольку строится всякая классификация на неисчерпанных до конца фактических данных и доказательствах и порой на личных взглядах ее создателя на отдельные ее компоненты; и поскольку нет никакой гарантии, что не наступит момент, когда будут выдвинуты новые, более убедительные доводы или обнаружатся в существующем построении скрытые ошибки и несостоятельные допущения. Поэтому требование создать “окончательную”, “абсолютно совершенную” классификацию, за исключением, быть может, простейших случаев, выглядит несерьезно; оно способно лишь дезориентировать в оценке реальных шагов в классификационной работе и породить неконструктивный скептицизм.

Основные элементы классификации

Классификации могут обнимать объекты самого различного рода: и непосредственно чувственно воспринимаемые в целом, как, например, кристаллы или живые организмы; и такие сложные, не охватываемые в своей целостности непосредственным восприятием системы, как языки; и такие абстрактные, умственные конструкции математики, как числа, функции, группы, решетки. При этом надо отчетливо отличать классификацию от простого описания. Может существовать очень подробное и точное описание различных объектов некоей предметной области, но такое описание еще далеко не является их классификацией. Классификация есть форма систематизации посредством определенного распределения этих объектов по группам, для которой описание может быть и часто бывает подготовительной стадией, так сказать, стадией предварительного освоения этой предметной области как базы для возможного классифицирования. Классификацию отличает от самого точного и совершенного описания наличие трех отчетливо обозначенных структурных элементов: множества установленных групп подобных объектов; оснований, по которым объекты объединяются в группы; принципа или закона, согласно которому все группы соединяются, организуются в единую систему.
По некоторым свойствам, означающим те особенности объектов, в которых они схожи между собой и отличны от других объектов, осуществляется объединение объектов в классификационные группы. Основание, по которому они объединяются в группу, является важнейшим элементом классификации; с ним связаны самые существенные характеристики классификации, и правильность его выбора определяет успех и в деле ее создания, и в выполнении классификацией своих функций. Это основание может быть более или менее существенным, нести больше или меньше информации. Если группировка осуществляется лишь в целях надежной и удобной регистрации рассматриваемых объектов, их обзора и распознавания, ее информативность одна. Но эта информативность несравнимо б ульшая, когда речь идет об основании, объединяющем объекты в группы по их природной общности, в соответствии с полнотой понимания их содержания. В основание таких группировок обычно кладутся не отдельные или немногие свойства объектов, а возможно большее число их постоянных и неизменных свойств, устойчиво сосуществующих или коррелированных. Например, в зоологии в качестве признаков, используемых для распределения организмов по таксономическим группам, служат: морфологические свойства, связанные с внешним видом и внутренним анатомическим строением, эмбриогенезом и цитологическими различиями; физиологические свойства, связанные с особенностями обмена веществ, биохимическими различиями и генетическими факторами; экологические свойства, связанные с местом обитания, потребляемой пищей, сезонной изменчивостью и сопутствующими паразитами; этологические свойства, связанные с различными особенностями поведения; географические свойства, связанные с общими биогеографическими особенностями, а также с особенностями взаимоотношения популяций.
Другим элементом строения классификации являются классификационные группы. Совокупность таких групп, организованных в единую систему, составляет тело классификации. Группу образуют сходные в своих свойствах объекты; и в содержании понятия, означающего такую группу, мыслятся общие им сходные свойства при отвлечении от индивидуальных различий этих объектов, которые могут варьировать, не сказываясь, однако, на постоянстве общих сходных свойств. Группа может характеризоваться не одним, а целым комплексом свойств, когда ни одно отдельно взятое свойство не достаточно для установления принадлежности к ней объекта, как не существует и какого-либо одного свойства, необходимого для установления такой принадлежности. При этой ситуации (достаточно часто встречающейся в биологических систематиках) в понятии о группе мыслятся не только свойства безусловно общие всем объектам группы, но вся совокупность тех свойств, из которых все встречаются у большинства этих объектов, а большинство – у всех. Группы могут быть по-разному организованы в системе классификации. Классификация химических элементов, представленная таблицей Менделеева, включает в себя восемь групп, каждая из которых делится на две подгруппы – главную и побочную. В таблице Менделеева они занимают восемь вертикальных столбцов. В иерархических биологических систематиках – в ботанике и зоологии – содержится большое количество классификационных групп различных категорий: от вида до отдела или типа. Все они располагаются на двух десятках уровней разветвленной иерархической системы. Как правило, классификационные группы четко очерчены. Классификаторы стремятся строить жесткие системы, даже если предмет их исследования гибок, и создают точные классификационные группы. Необходимость создания четких и твердых категорий там, где имеются объекты с промежуточными, переходными свойствами, составляет одну из главных проблем в классификационной работе. Однако в случаях типологических классификаций допускаются нечеткие, размытые на своих границах группы.
Третьим основным элементом классификации является тот общий принцип, который составляет стержень классификационной системы в целом. Этот принцип определяет как общность свойств у объектов, принадлежащих к одним и тем же группам, так и характер отношений между разными группами. Для генеалогических классификаций это принцип родства, общности происхождения от одного предка. Для генетических классификаций это то, что причинно обуславливает возникновение подобных друг другу объектов. Для классификации химических элементов, например, это характер строения атома. С таким принципом связан теоретический уровень организации классификации. Если формирование классификационных групп, предполагающее тщательную работу по изучению сходства и различия объектов, представляет собою эмпирическую стадию становления классификации, то с нахождением и исследованием такого общего принципа связана собственно теоретическая стадия ее разработки. Насколько такая разработка обогащает саму классификацию, можно видеть на примере Периодической системы Менделеева. Учение о строении атома вложило такой богатый новый смысл даже в ее наглядное табличное изображение (номер периода как показатель числа электронных слоев у атомов элементов этого периода, номер группы как показатель числа электронов в наружном электронном слое у атомов элементов главной подгруппы этой группы), какой вряд ли мог предположить ее создатель. В теоретической стадии разработки классификация включается в сферу самого тесного взаимодействия с той теорией, откуда проистекает ее стержневой принцип, и теперь ее дальнейшая судьба связывается с этой теорией.
[1]Бочаров В.А., Маркин В.И. Основы логики. М., 1994. С. 194. Аналогичные определения классификации как результата деления объема понятия содержатся и в изданных у нас логических словарях. См.: Краткий словарь по логике. М., 1991 и Логический словарь ДЕФОРТ. М., 1994.
[2]Лосский Н.О. Логика. Ч. I. Пг., 1922. С. 150.
[3]Милль Д.С. Система логики силлогистической и индуктивной. М., 1899. С. 571.
[4]Пуанкаре А. О науке. М., 1983. С. 449.
[5]Томсон Д. Предвидимое будущее. М., 1958. С. 37.
[6]Александрова В.Д. О единстве непрерывного и дискретного в растительном покрове // Философские проблемы современной биологии. М.-Л., 1966. С. 196.
[7]Холл А.Д. и Фейджин Р.Е. Определение понятия системы // Исследования по общей теории систем. М., 1960. С. 252.
СодержаниеДальше
Bandilis 23-09-2019 Ответить

Таксономия – наука о классификации и систематизации сложных явлений, понятий, объектов. Поскольку опасность является понятием сложным, иерархическим, имеющим много признаков, таксономирование их выполняет важную роль в организации научного знания в области безопасности деятельности, позволяет глубже познать природу опасности.
Совершенная, достаточно полная таксономия опасностей пока находится в стадии разработки.
Некоторые примеры таксономии:
P по происхождениюразличают 6 групп опасностей:
· природные;
· техногенные;
· антропогенные;
· экологические;
· социальные;
· биологические;
P по характеру воздействия на человекаопасности можно разделить на 5 групп:
· механические;
· физические;
· химические;
· биологические;
· психофизиологические;
P по времени появления отрицательных последствийопасности делятся на импульсивные и кумулятивные;
P по локализации опасностибывают: связанные с литосферой, гидросферой, атмосферой и космосом;
P по вызываемым последствиям:утомления, заболевания, травмы, аварии, пожары, летальные исходы и т.д.;
P по приносимому ущербу:
· социальный;
· технический;
· экологический;
· экономический;
P по структуре (строению)опасности делятся на простые и производные, порождаемые взаимодействием простых;
P по реализуемой энергииопасности делятся на активные и пассивные. К пассивным относятся опасности, активизирующиеся за счет энергии, носителем которой является сам человек. Это – острые (колющие, режущие) неподвижные элементы; неровности поверхности, по которой перемещается человек; уклоны, подъемы; незначительное трение между соприкасающимися поверхностями и др.
4.Опасности по вероятности воздействия на человека и среду обитания разделяются на потенциальные, реальные, реализованные.
Потенциальнаяопасность представляет угрозу общего характера, не связанную с пространством и временем воздействия.
Наличие потенциальных опасностей находит свое отражение в утверждении, что жизнедеятельность человека потенциально опасна. Оно представляет, что все действия человека и все компоненты среды обитания, прежде всего технические средства и технологии, кроме позитивных свойств и результатов, обладают способностью генерировать травмирующие и вредные факторы. При этом любое новое и позитивное действие человека или его результат неизбежно приводят к возникновению новых негативных факторов.
Busida 23-09-2019 Ответить

Изгоняется
Неизбежен
Идеологическая нагрузка
Идеологический нейтралитет
Идеологическая нагруженность
Взаимоотношения субъекта и объекта познания
Строго разделены
Частично совпадают
Количественно-качественные характеристики
Преобладание количественных оценок
Преобладание качественных оценок
Применение экспериментальных методов
Составляет основу методологии
Затруднено
Характер объекта исследования
А)материальный;
Б) относительно устойчивый
А) больше идеальный, чем материальный;
Б) относительно изменчивый
Наличие в единой человеческой культуре двух разнородных типов (естественнонаучного и гуманитарного) стало предметом философского анализа еще в XIX веке, в пору формирования большого количества наук о проявлениях человеческого духа (религиоведения, эстетики, теории государства и права).
В двадцатом веке проблема выбора и изучения того или иного типа науки стало очень остро. То есть разрыв между гуманитариями и «естественниками» увеличился, существовала проблема статуса и общественной значимости двух типов наук: естественных и гуманитарных.
К настоящему времени наука превратилась в весьма сложную, многоплановую и многоуровневую систему знаний. Главный способ ее организации и классификации – дисциплинарный. То есть классификация наук производиться по дисциплинам, которые они изучают.
Вновь возникающие отрасли научного знания всегда обособлялись по предметному признаку – в соответствии с вовлечением в процесс познания новых фрагментов реальности. Вместе с тем, в системе «разделения» научных дисциплин есть и небольшой «привилегированный» класс наук, выполняющих интегрирующие функции по отношению ко всем прочим разделам научного знания, – математика, логика, философия, кибернетика, синергетика и т.д. их предметная область предельно широка, как бы «сквозная» для всей системы научного знания, что позволяет им выступать в роли методологической основы научного познания вообще Горбачев В.В. Концепции современного естествознания. – М.: ООО «Издательский дом «ОНИКС 21 век»: ООО «Издательство «Мир и Образование», 2003. С.45..
Обобщая все вышесказанное, можно сказать, что в современном естествознании, науки подразделяют не только на типы, которые были рассмотрены ранее, но и на группы или дисциплины:
– общественные науки;
– естественные науки;
– технические науки.
Общественные науки изучают человека и общество, взаимоотношения и взаимосвязь между ними. Так же к общественным наукам относятся, например, история, экономика, право.
Естественные науки – изучают физику, химию, биологию. Биология охватывает все процессы, протекающие в живой природе, физика – в неживой, а химия является пограничной наукой и делится на органическую и неорганическую.
К техническим наукам принято относить робототехнику, самолетостроение, электронику. То есть к технически наукам относят те, в которых требуются знания различных или особенных видов техники и технического оснащения.
В учебной литературе рассматривается много различных теорий классификаций наук, каждая из которых рассматривает классификационную структуру наук по – разному.
Интересную попытку дать общую классификацию теоретических и практических (технических в широком понимании) наук предпринял сербский ученый и инженер Милутин Миланкович в своей книге, посвященной науке и технике в их историческом развитии (1955 г.) На данную теория ссылается Кедров Б.М. Классификация наук. – М.: 1965. С.384.. Он исходит из того, что человеческое познание имеет два источника: наблюдение, или эмпирию, и размышление, или «рационализм».
По мнению автора, из этих двух источников произошли все науки: во-первых, эмпирические, или дискриптивные, которые возникли на основе наблюдения, и, во-вторых, рационалистические, или точные, возникшие путем размышления. Науки обоего рода взаимно оплодотворяются и дополняются, причем среди ученых были не только эмпирики или рационалисты, но и такие исследователи, которые сочетали в себе острых наблюдателей природы и гениальных мыслителей.
Приняв за исходное указанное деление всех наук на две основные группы, Миланкович переходит к более детальному их подразделению. При этом он имеет в виду постепенное развитие отдельных наук и их нынешнее состояние.
Схема Миланковича составляется следующим образом: наносятся, семь концентрических кругов, в результате чего образуется один внутренний круг наименьшего радиуса и шесть последовательно окружающих его кольцевых площадей, все большего и большего размера. Этим семи геометрическим участкам соответствуют семь основных областей наук, которые обозначены на схеме XXXIV римскими цифрами.
Внутренний круг (I) представляет математические науки, к которым, согласно Миланковичу, относятся математика и геометрия. «Они являются рационалистическими науками в подлинном смысле слова, так созданы только путем логического рассуждения. Их строгая логика и их совершенный язык, выраженный математическими образцами, сделали их основой тех наук, которые называются точными».
Согласно Миланковичу, науки, занимающие внутренние сферы в его геометрической схеме, выступают в качестве основных по отношению к «окружающим» их наукам, занимающим внешние сферы в той же схеме.
Первое кольцо, примыкающее непосредственно к математическим наукам, занимают точные науки (II). Сюда он относит рациональную и небесную механику, астрономию, физику и химию. Этим наукам, но его словам, «удалось открыть законы природы и выразить их математическим языком настолько точно, что изучаемые ими явления природы можно проследить шаг за шагом и в будущем». Не только астроном, но и физик, и химик заранее знают, как именно будут протекать соответствующие процессы.
Следующее кольцо включает в себя практические науки, являющиеся применением точных наук, прежде всего технические науки (III). Это означает, что Миланкович не разрывает теоретические и практические знания, как это делал Конт, а пытается связать их между собой, показать их с точки зрения существующего между ними взаимодействия. Если по отношению к точным наукам математика играет роль их основы, то по отношению к техническим наукам роль основы играют в свою очередь точные науки, на прочном фундаменте которых только и могла быть создана современная техника.
Третье по счету кольцо изображает, по автору, науки, называемые дискриптивными неорганическими естественными науками: это метеорология, минералогия, геология и география. Он утверждает, что эти науки называются дискриптивными, что они сообщают якобы только фактические данные, и не достигли еще того, чтобы раскрывать механизм явлений и предсказывать их протекание.
Пятую кольцевую область схемы представляют науки, охватывающие применение биологических наук, медицину, ветеринарию, агрономическую и технологическую биологию.
Наконец, последнюю (внешнюю) кольцеобразную область занимают духовные и общественные науки, самыми важными из которых, по его мнению, являются: философия, исторические и правовые науки, социология и лингвистика.
В схеме Миланковича интересна попытка сочетать теоретические науки с практическими, которые следуют непосредственно за первыми в случае естественных наук: второе кольцо (технические науки) следует за первым (физико-химические науки) и пятое кольцо (практическая биология) — за четвертым (биологические науки). Однако этот принцип не выдержан по отношению к другим наукам (математическим, геолого-географическим и гуманитарным) Кедров Б.М. Классификация наук. – М.: 1965. с.385..
Схема классификации наук Миланковича
Здесь цифры обозначают: 0 — область математических наук, I — физико-химических, II — технических, III — геолого-географических, IV — биологических, V — медицинских и сельскохозяйственных, VI — гуманитарных.
Но главная слабость его схемы состоит в том, что здесь не учитываются переходные и промежуточные науки: концентрические разделительные линии резко обособляют одну область знания от другой, не оставляя места для перехода, например, от химии (и физики) к биологии или к геологии Кедров Б.М. Классификация наук. – М.: 1965. с.386..
VideoAnswer 23-09-2019 Ответить
VideoAnswer 23-09-2019 Ответить
VideoAnswer 23-09-2019 Ответить
VideoAnswer 23-09-2019 Ответить

Как называется наука о классификации сложных явлений?

12 ответов на вопрос “Как называется наука о классификации сложных явлений?”

Добавить ответ Отменить ответ